Белый том. 101. Две стороны медали

Виктора она увидела сразу. И, как по волшебству, оказалась в крепких объятьях. Узел тревоги, весь день сдавливающий горло, немного ослаб уступив место приятному волнению. Всего доля секунды, но этого стало достаточно, чтобы выдохнуть.
— Спасибо, что встретил. — тихо шепнула Гермиона.
Виктор хмыкнул, но ничего не ответил, только обнял чуть покрепче. Вместе они миновали барьер и сели в такси. Слава Богу, теперь ей не нужно было пользоваться чужой палочкой, чтобы использовать магию. Почему-то эта мысль показалась ей странной. Как всегда в ответственные моменты, время пролетело в мгновение ока. Вдох, выдох и вот за окном мелькают уже знакомые улицы. Гермионе стоило только моргнуть, и будто из ниоткуда вырос её собственный дом.
Краем уха она слышала, как Виктор расплатился с таксистом. Не сразу заметила, как перед ней открылась дверь. Вылезла из машины и положила ладони в карманы. Такси зашуршало шинами по асфальту и вскоре скрылось за поворотом, всполошив чью-то собаку. Гермиона буравила взглядом дверь, чувствуя, как собственное тело почему-то стало ужасно тяжёлым.
— Пора? — негромко уточнил Виктор.
— Пожалуй. — услышала свой голос со стороны Гермиона и в поисках опоры уцепилась за его локоть. И шагнула вперёд.

***

— Магия завязана на ритуалах, Гарри. И я сейчас не о том, что ты видел на кладбище — тихо проговорила Беллатриса. Сделала паузу. Гарри не перебивал. — Ты думаешь, если тебе нужен свет, ты обязательно должен произносить Люмос и взмахнуть палочкой определённым образом? На самом деле, нет. Этот маленький ритуал нам всем привычен, но исполнять его совсем не обязательно. Магия — не слова и жесты, это нечто большее. И если тебе нужен свет, просто подумай о нём. С Переносом всё точно также. Ты слишком напрягаешься. Достаточно просто…
— Почувствовать. И всё получится. Ты уже говорила. — вздохнул Гарри. — Я понимаю. Но почему у меня не выходит, понять не могу. Мне как будто… Что-то не дает это сделать.
— Ладно. Отвлекись. — пожала плечами Беллатриса.
— Ха-ха. — безрадостно протянул Гарри. — Интересно знать, на что?
— Ты придумал заклятье? Для поиска крестражей. Как-то… Обозначил его для себя?
Настал черед Гарри помолчать. Он поправил плащ и несколько раз сжал и разжал пальцы, разглядывая темноту. Лампочку давно погасили, патрули будут ближе к утру. Кругом было относительно спокойно, насколько это можно сказать об Азкабане. И всё-таки…
— Это… Не слово или жест. Как будто ощущение. И в любом случае, я не смогу понять, сработает ли оно. По крайней мере, здесь. — наконец, сказал Гарри. — Сложность ещё и в том, что я ведь буду искать конкретные крестражи.
— Наоборот, так гораздо проще. — Беллатриса выпрямилась и вздохнула — Зная, что ты ищешь, легче отыскать. Пусть это пока всего лишь ощущение. Попробуем сегодня ещё раз с Переносом. И как только получится ты должен… Открыть двери. Выпустить запертую тьму. На этом мы закончим.
Гарри промолчал. Конечно, ему хотелось освоить заклятье и выбраться отсюда. За несколько месяцев он возненавидел этот остров всей душой. Здесь было что-то глубоко тёмное, холодное и жестокое. Каждый раз, применяя магию, Гарри чувствовал чей-то колючий, злобный взгляд. Но почему-то при мысли, что скоро все эти разговоры закончатся, как будто огромный кулак стискивал сердце.
— Не надо, Гарри — оборвала его мысли Беллатриса. — Перестань.
— Что перестать?
— Не жалей и не привязывайся. Это будет больно. А что до Тьмы за дверью… Я обо всём позабочусь. Только помоги мне снять замки. Одной мне не справится.
— Я не согласен с тобой. — поджал губы Гарри. — Не согласен, что это единственный выход.
— Но?
— Но я сделаю то, о чём ты просишь. И от своего слова не отступлю.
— Вот и отлично. — уверенно улыбнулась Беллатриса в темноте и ласково добавила. — Доброй ночи, Гарри. Нокс.
— Нокс. — грустно улыбнулся Гарри в темноте, снял очки и забрался в постель. Он несколько раз выдохнул и погрузился в глубокий сон без сновидений. День прошёл.

***

Гостиная как будто потеряла краски. Гермиона сидела, механическими движениями поглаживала кота, вслушивалась в тиканье часов и молчала. Виктор вышел пару минут назад, чтобы дать им поговорить, но разговор не клеился. Тишина становилась вязкой. Наконец, Гермиона подняла глаза на отца.
— Это ничего не исправит. Но… Мне очень жаль. Правда.
— Это ничего не исправит. — эхом повторил отец. Со дня их последней встречи он сильно похудел и приобрел мелкую, нервную дрожь в руках. — Надеюсь, ты хорошо понимаешь, почему так произошло. Когда чары рассеялись, мы… Не знали, что делать. А через пару дней я вернулся домой и…
— Нашёл маму. — тихо закончила Гермиона, пытаясь уложить в голове происходящее. Получалось плохо. Отец молча кивнул и сцепил дрожащие пальцы в замок, отвёл взгляд в сторону.
По спине прошёл холодок. Было бы легче, если бы он всё-таки кричал на неё. Бросался предметами, выставил её за порог, попытался ударить… Да хоть что-нибудь! Что-нибудь кроме этого гнетущего молчания. Через пару минут Гермиона не выдержала и встала.
— Я… Наверное, мне лучше уйти.
— Да, уйти тебе определённо лучше всего. У тебя неплохо выходит бежать от проблем. — заметил отец. Гермиона вздрогнула, как от пощёчины и поджала губы.
— Я не бегу от проблем. Я пытаюсь их решить!
— Что ж… Ты заколдовала нас, ушла из дома, чары со временем развеялись, и твоя мама приняла решение уйти из жизни, выпустив себе пулю в висок. Если это было твоё решение проблем, то не самое удачное.
Гермиона вздрогнула вторично, закрыла глаза. И услышала, как взорвалось оконное стекло на кухне. Руки отца тряслись, в конце концов, он убрал их в карманы.
— Я уже сказала… Это ничего не изменит. Но мне очень жаль. Правда. Если бы я могла вернуться назад, если бы я знала, к чему это всё приведёт, то…
— Поступила бы точно также. — сухо констатировал отец. Гермиона замолчала. — Уходи. Пожалуй… Было лучше, когда я не помнил, что у меня есть дочь.
Это как будто поставило точку в их разговоре. Гермиона подхватила кота и вышла из дома. Дверь за ней с грохотом захлопнулась. Наверное, она должна была плакать. Биться в истерике, умолять о прощении. Но почему-то уже за порогом её захлестнуло холодное и пустое отчаяние.
— Гермиона? — тихо обратился Виктор и положил руку ей на плечо.
— Виктор… Забери меня отсюда, пожалуйста. — ответила на незаданный вопрос Гермиона и поближе прижала к себе кота. Виктор посмотрел на неё долгим, внимательным взглядом, потом приобнял, и они с хлопком исчезли. Будто бы их здесь никогда не было. Джон Грейнджер посмотрел на пустое пространство и задёрнул шторы на кухне, проигнорировав разбитое окно. День прошёл.

***

Пространство качнулось, и Гарри распахнул глаза. Прямо над собой он увидел потолок… Чулана под лестницей? Открытие заставило его тут же отбросить одеяло и подскочить с кровати. И разумеется, он тут же болезненно приложился затылком об этот самый низкий потолок.
В голове мелькнула абсурдная мысль, будто бы Хогвартс, друзья и Азкабан ему попросту приснились. Сердце от страха забилось быстрее, Гарри нетерпеливо взмахнул рукой. Дверь тут же распахнулась. Зеркало… Ему срочно нужно было зеркало!
Быстрым шагом, не заботясь о скрытности, Гарри побежал на кухню. И замер, стоило только посмотреть в окно.
Тёплая, осенняя ночь, погасшие фонари все до единого и молчаливые глазницы окон. Горит единственная лампочка прямо возле двери Дурслей. А рядом стоит…
— Удачи, Гарри Поттер. — тихо проговорил профессор Дамблдор и положил младенца на порог, вложив в одеяльце небольшой, квадратный конверт. Где-то в темноте раздался трубный всхлип, Гарри перевёл взгляд и увидел Хагрида.
— Тише, разбудишь магглов! — шикнула рассерженно рядом будто возникшая из ниоткуда профессор Макгонагалл. Гораздо моложе, чем в их последнюю встречу. Пораженный, он так и стоял на месте, пока Дамблдор не щелкнул причудливым предметом, смутно похожим на серебряную зажигалку. Фонари загорелись, и волшебники исчезли. Со временем в небе затих рокот мотоцикла Сириуса, и огромная фигура Хагрида превратилась в маленькую, далёкую точку.
На ватных ногах Гарри подошёл. Младенец… То есть, он сам, крепко спал, стиснув в маленьком кулачке письмо и причмокнув губами. Гарри улыбнулся сам себе, закрыл дверь и присел рядом на корточки. Это будет интересно…
Он увидел со стороны, как раскричалась при виде младенца тётя Петунья, как его самого тискает Дадли, как ворчит и обрывает телефоны социальных служб дядя Вернон. Это всё было так… Странно. Тетя Петунья в очередной раз заметалась по кухне, раздражённый Гарри нервно взмахнул рукой и… Растаял. Теперь вместо самого себя он почему-то видел тёмную, бестелесную фигуру. Вздохнул и решил разобраться с этим потом. Может быть, это просто его сон? Или воспоминания…
— Вопросы… Вопросы требуют ответов. А что, если? — Гарри закрыл глаза и сосредоточился. Пространство поплыло, магия коснулась его, заключая в объятья. И перенесла.

***

Гарри наблюдал, как он сам убегает от компании Дадли со школьного двора. Интересно, что будет, если вмешаться? Измениться ли прошлое? А будущее? Влияет ли его присутствие здесь на то, что произойдёт дальше? Гарри задумался и поравнялся сам с собой.
Его маленькая копия остановилась, уперев руки в колени и сгибаясь в кашле неподалеку от мусорных баков. Послышались голоса и тяжёлый топот. Постойте-ка… Но ведь всё было не так! Гарри точно помнил что…
— Чего ты ждешь? Прыгай! — скомандовал Гарри самому себе. Гарри из прошлого болезненно шикнул и схватился за лоб. Гарри из будущего нервно прикусил губу и взмахнул рукой. Магия повиновалась, перенося Гарри из прошлого через мусорные баки на самую крышу.
«Интересно…» — подумал Гарри, глядя на самого себя, недоумённо оглядывающегося кругом.
Обернувшись, он посмотрел на компанию Дадли, рыскающих по углам. Пирс перевернул мусорный бак. Гарри сдержался, чтобы не треснуть его по затылку. Закрыл глаза. И пространство растаяло.