В этот момент, сверху доносится неистовый рёв, заставивший нас непроизвольно поднять головы вверх. Оставшийся «Громовой ястреб» пролетел над нами. Из него выпрыгнул один единственный воин, от которого исходили чистое насилие и жажда боя. А также гибель для всех псайкеров, столь ненавистных для Кровавого Бога. Этот самоубийственный шаг означал, что предатель просто разобьётся о летящий «Огненный хищник». Мы с Поттером отлетели в сторону, так, чтобы «Огненный хищник» стал нашим щитом. Сквозь шум двигателей работающих на износ, очередей болтеров левого борта, что пытались достать нас, прорвался новый шум. Работающий цепной топор, словно голодное чудовище прорывался сквозь корпус «Огненного хищника».

«Он…разрубил его надвое?» — шок Поттер был понятен. Мы видели, как две половинки «Огненного хищника» упали на землю, а воин в алой броне уже замахивался для нового удара. Голод его оружия был ощутим, он не видел разницы в попавшихся на пути союзниках или врагах. И этот двуручный цепной топор был нам знаком. «Дитя Крови». Несмотря на гул Нерождённых окружающих этого воина, несмотря на завесу безумия накрывшую его разум, это был Кхарн. Он выглядел как Астартес, но не являлся одним из них. Больше нет.

— Только представь, сколько черепов псайкеров он сможет преподнести? В этом мире, Убийце нет равных. — Раум говорил, в то время как мы уже стремились к земле. Кхарн упал следом, приземлившись на ноги. С его усиленной варпом брони даже не облезла краска. —Кхорн не позволит убить своего чемпиона в обход прямого боя. Тебе с ним не справиться.

— Давай закончим с этим. — бросаю вызов Кхарну, обнажив оба клинка. На нас снова материализовалась серая броня, более подходящая для этого боя. Кхарн поднял топор, принимая вызов.

Вихрь ударов срезал керамит и плоть под ними. Больше мы его не раним. Его братья тоже высадились, быстро окружив место дуэли. Первый поднял силовую булаву, заходя справа. Кхарн рубанул сверху, не уклониться. Его удар внезапно изменил траекторию, устремившись к обнажённой шее Пожирателя Миров. Обезглавленное тело упало, в то время как остальные отошли на несколько шагов.

— Он мой. — произнёс он, явно борясь с очередным припадком ярости, даруемом Гвоздями Мясника. Они не терпели пауз, терзая мозг, вынуждая снова и снова проливать кровь. Никто из них не смог бы найти радость в чём-то ином, кроме кровопролития. Жертва, которую не смог оценить Ангрон.