"Пищу тебе, Онегин, сидя на хлипком стуле из бутафорки, за спиной на макете кровати дрыхнет вжопу пьяный монтажник, которого бутафоры туда положили, чтобы не переехать вилочным погрузчиком насмерть, как два года назад задавили мимансятника во время "Руслана и людмилы". Стена около меня шатается от ругани помрежа, а та рыжая с двухкиловаттным прожектором грозится побить треногой от прожектора, если не перестану затенять декольте тем макетом канделябра"