Где-то в девяностых читал я «Властелин колец».
И приснился мне сон, такой длинный, яркий, подробный, как я оказался в Лотлориэне у эльфов.
Но были эти эльфы, а особенно эльфийки, настолько прекрасны, что даже во сне я понял, какая пропасть лежит между нами. Проснулся и лежал, наверное, ещё полчаса, страдая от такой странной щемящей грусти, от своего несовершенства по сравнению с ними. Еле-еле себя уболтал, что это был сон и всё это понарошку. Но вот это чувство, когда, знаете, ты как бы в гостях, к тебе доброжелательно относятся, но в то же время ты — не ровня, как не может, например, стать ровней пёс человеку, как бы его ласково не трепали за ушком и не восхищались его милотой, просто из физико-биологических причин... Это чувство до сих пор где-то в подсознании осталось.
Fictor:
— Как будем спасать вас от Азкабана, а, профессор?
— Поттер, вам плохо спится ночью, если кого-нибудь не спасете?
— Можно и так сказать, — хмыкнул Гарри. — Комплекс героя и все такое, сами понимаете...>>— Как будем спасать вас от Азкабана, а, профессор?
— Поттер, вам плохо спится ночью, если кого-нибудь не спасете?
— Можно и так сказать, — хмыкнул Гарри. — Комплекс героя и все такое, сами понимаете. Ну так что, сэр?
— В честный суд вы не верите?
— Вспоминая прежние наши столкновения с Министерством и Визенгамотом, нет, не верю. Подозреваю, что они захотят найти живого козла отпущения — Воландеморт-то мертв, что с него взять — и повесить на него все грехи. И допускаю, что этим козлом можете оказаться вы.
— Вы забываетесь, Поттер, — процедил сквозь зубы Снейп. Мальчишка всегда был непочтительным, но сейчас бил все рекорды. — Я уже говорил мисс Грейнджер и вам скажу: плевать на Азкабан, если меня осудят, то свое отсижу.