... На пустыре, где раньше была, пока не сгорела, колхозная свиноферма, среди побуревшей осенней полыни и крапивы в остаточных электрических явлениях на корточках сидело голое окровавленное тело с длинными черными сальными волосами и слегка опухшим лицом.
- Зарубежный гость, не иначе, - сказал Шарик. - Телепортнулся прямо к нам, в Простоквашино.
- Не телепортнулся, а аппарировал, говори правильно, тут тебе не НИИ НУИНУ, откуда тебя выперли за пьянку. Аппарировал-то он незаконно, видишь, нет номера лицензии?
Мужчина застонал.
- Хау дую ду? - спросил Шарик. - Велькам ту Простоквашино-сити, ви глэд ту си ю, мистер...
- Снейп, - простонал человек. - Я хотеть вашу бутс, вашу одёжку и ваш моторбайк.
- Не дам! - отрезал Матросскин, на котором был свитер в полоску и берет.
- У меня только кеды, - сказал Шарик. - С дыркой. Но зато - «конверсы».
- Врет, - сказал Матроскин, усаживаясь на пятую точку и обматываясь хвостом. - Он их на чердаке нашел. «Красный треугольник», ред триангле, по-вашему, по-британски.
- Как ви понял, что я из Бритн? - спросил Снейп.
- По характерному акценту, - пояснил Матросскин. - Американцы не говорят так «зе тейбл».
- Но я не говорил о тейбл, - возразил Снейп, ежась, дождь и не думал стихать, и зарубежный гость немного посинел.
- Не говорил, - согласился кот. - Но думал.
- Тихо, - сказал Шарик. - Чую, с наветренной стороны тянет ароматом портянок. Сюда прилижается Печкин. А это значит...
- Это значит, - жеманно растягивая слова голосом Табакова, сказал Матросскин, - сейчас будет бутс, клоуз и байк, но не мотор, а «Днепр».

На поляну выехал Печкин, он был пьян (рабочее время закончилось, и он был в своем праве), крутил педали в полной темноте мглистого вечера, не без оснований надеясь, что велосипед все равно из колеи не выйдет.
- Остолбеней, - приказал Снейп, размахивая палочкой. Из палочки вырвался луч и ударил Печкина в печень.
Печкин едва не рухнул с велосипеда, но удержался. Скорость упала, и он остановился.
- Это что это, я извиняюсь, у вас тут за экгебиционизм с элементами зоофилии? - икнув волной сивушного перегара, спросил он и подозрительно уставился на Снейпа.
- Как вам не стыдно, товарищ, - сказал Матросскин. - Наш гость попал в затруднительное положение, а вы его экбигицинистом называете. Этак вы всю туристическую привлекательность нашего Простоквашино разрушите.