Игра в поддавки (гет)

Холодное ноябрьское солнце едва проглядывало сквозь дымку облаков, грозя скрыться за высокими соснами. Его света едва хватало, чтобы выдернуть из неминуемо подступающих сумерек покрытую полотном снега поляну и весело журчащий неподалеку ручей. Слабый ветерок чуть колыхал разлапистые ветви елей, не беспокоя изредка перекрикивающихся птиц.

Группа Гарри, замаскировавшись, занимала выгодную позицию на краю поляны, откуда хорошо просматривалась вся прилегающая территория. Кажущийся пустым участок леса на самом деле был логовом преступников. Аврорату удалось проследить всю криминальную цепочку от распространителей в Хогсмиде до этой подпольной лаборатории. Теперь же перед группами захвата, расположившимися по периметру, стояла задача накрыть всю банду одним ударом.

Уже несколько часов Гарри провел, почти не двигаясь, упорно следя за центром поляны, где рано или поздно должна была появиться неказистая хижина с перекошенной дверью. Задача была понятна, но еще не все члены банды появились на очередной сходке, так что оставалось только ждать.

Сзади, на грани слышимости, Гарри уловил слабый сухой хруст, и, обернувшись, кинул яростный взгляд на новенькую, навязанную начальством. В ее задачи на сегодня входило только незаметное внешнее наблюдение, с чем она, по мнению Гарри, не справлялась. Уже дважды за последний час она переминалась с ноги на ногу без заглушающего заклинания. Новенькая покраснела под его пристальным взглядом и бесшумно взмахнула палочкой, хотя и понимала, что это не избавит ее от очередного взыскания.

Группа Гарри не зря считалась одной из лучших в отделении. Пятеро магов понимали друг друга с полувзгляда. Такой уровень подготовки требовал значительных усилий, зато им доставалось первоклассное обмундирование и самые интересные, и опасные задания; да и Гарри был на особом счету.

Уже стемнело, когда на едва видимой тропинке у самой опушки леса раздалась серия хлопков аппарации, отчетливо слышимых в тишине. На фоне темного леса по направлению к центру поляны двигались две едва различимые тени. Когда они растворились во тьме, Гарри подал сигнал через специальный артефакт своей группе, и они под дезиллюминационными чарами двинулись вперед. Роли были уже давно распределены, штурм был непосредственно на них, а еще три группы занимались щитами и поддержкой.

Еще мгновение, и сквозь сумерки проступили очертания маленького домика из грубо отесанных бревен. Магические щиты убежища преступников пали, и в маскировке больше не было смысла. Дезиллюминационное заклинание все же было не лишним: только специально зачарованные очки позволяли отчетливо разглядеть членов отряда.

Пятеро магов, словно призраки, ринулись вперед и заняли заранее установленные позиции. Двое войдут через небольшие окна, а еще трое — через тяжелую щербатую дверь. Можно было бы пробить дыру в стене, но, судя по покосившемуся крыльцу и местами провалившейся крыше, бывшая сторожка местного лесничего может не выдержать прямого попадания и сложиться, как карточный домик.

Гарри внимательно прислушался к происходящему внутри. Скрип половиц и шелестящий шепот; их много, как показало заклинание — семь человек. Они зажаты в угол и просто так не сдадутся. Последний тревожный момент перед штурмом заставил еще раз все обдумать с холодной расчетливостью.

В правой руке сжата верная волшебная палочка, в левой — надежный тяжелый кастет, на груди — защитный жилет, а спину прикрывают проверенные боем товарищи. Что может быть лучше? На губы Гарри сама собой наползла хищная улыбка.

Отточенный взмах палочки, и тяжелая дверь с треском разлетелась в щепки. Один противник сразу выведен из строя взрывом. Со всех сторон скопом полетели красные, зеленые, черные и белые лучи заклинаний. Точное оглушающее, и еще один, не двигаясь, лежит на полу. Еще один прикрывался щитом, но добрый удар левой раскрошил ему челюсть. Тяжелый армейский ботинок добавил на дорожку и заставил его выпустить палочку, скрючившись на полу. Ничего, жить будет. Гарри злорадно усмехнулся и со смаком наступил на тянущуюся к палочке руку.

Все закончилось меньше, чем за минуту, и в камине запылал яркий огонь, освещая комнату. В желтоватом неровном свете пламени удовлетворенное лицо Гарри, разглядывающего поверженных противников, казалось восковой маской.

— Ну что ж, господа бандиты, вас приветствует аврорат, готовьтесь к транспортировке, — хрипло проговорил он и вышел на улицу, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Операция прошла успешно, осталось доложить обо всем старшему аврору Бруксу, сказать ребятам несколько слов и забыть на сутки обо всей грязи этого мира.

Спустя полчаса Гарри вошел в кабинет шефа и уже хотел доложить об удачно проведенной операции, но тот только сказал подождать и вышел. Гарри нахмурился и сел в кресло, закинув ногу на ногу. Все это было очень не похоже на Брукса: за все четыре года, что он работал под его командованием после двухлетней академии аврората, ничего подобного не случалось. Шеф, конечно, был непростым человеком с тяжелым характером, его требовательность к подчиненным и внимание к мелочам создавали много сложностей, но даже нравились Гарри. Но Брукс никогда не пренебрегал подробностями и немедленными докладами о важных операциях.

Когда дверь открылась, в кабинет против ожидания вошла директор департамента магического правопорядка Амелия Боунс. Гарри сразу вскочил, вытянувшись по всей форме перед высоким начальством.

Боунс строго оглядела его и прошла к креслу хозяина кабинета. Гарри не был знаком с ней лично и находился в сильном недоумении, что такому большому начальнику могло от него понадобиться, но ему это нравилось все меньше и меньше.

— Добрый вечер, мистер Поттер, можете сесть.

— Здравствуйте, мадам Боунс. — Гарри сел обратно в кресло для посетителей, стараясь не показывать своё недоумение и недовольство.

— Я пришла, чтобы поздравить вас с успешно завершённой операцией. Я поражена тем, как быстро и профессионально было проведено задержание.

— Благодарю, мадам. Я не подозревал, что вы так пристально следите за моей работой.

— Не скромничайте, мистер Поттер, — она вежливо улыбнулась. — Вы собрали отличную группу оперативников и сами показали себя с наилучшей стороны при работе в поле.

Гарри незаметно для себя поджал губы. Все сказанное было правдой, но он чувствовал, как его втягивают в какую-то игру, в которой он не хотел бы принимать участие.

— Мистер Поттер, я прибыла сюда также с приятной миссией. Поздравляю вас за высочайшие способности и отличную службу, с сегодняшнего дня вам присваивается звание старшего аврора. — Боунс обошла стол и пожала вставшему Гарри руку, тепло улыбаясь. Поттер выдавил из себя ответную улыбку и снова сел в кресло.

— Мадам Боунс, позвольте вопрос, — та доброжелательно кивнула. — Я глава группы только два года. Есть гораздо более опытные сотрудники, достойные звания старшего аврора. К тому же, как вы сказали, я хороший оперативник, а как старший аврор я буду в большей степени заниматься планированием.

Боунс тяжело вздохнула, закрыла на мгновение глаза и устало потерла переносицу.

— Работа аврора — это не только силовые операции и заполнение отчётов.

— Что вы имеете в виду?

— Нет, так совсем ничего не получится, — чуть слышно проговорила она. — Я буду с вами откровенной, Гарри, но этот разговор не должен покинуть этого кабинета. Я ведь могу надеяться на вас?

Гарри напряжённо кивнул, всё ещё не до конца понимая, куда она клонит.

— Вы же понимаете, чем так важен аврорат?

— Конечно, он поддерживает правопорядок в обществе и спокойствие граждан.

— Правильно, но это только одна сторона медали. Дело в том, что аврорат — единственная официальная силовая структура в магической Британии, которая имеет монополию на применение насилия в рамках законодательства. Очень важно, чтобы аврорат и весь департамент нормально функционировали и не зависели от тех или иных временных политических соглашений, опираясь только на закон и только на него, иначе сложно себе представить, что может произойти.

— Безусловно, это так, но к чему вы это говорите?

— Наш департамент исторически имел некоторую автономию от остальных департаментов Министерства, что позволяло нам находиться вне политических игр в Визенгамоте и олицетворять беспристрастную силу закона в нашем государстве. Однако министр Фадж в последнее время чувствует себя не очень уютно: некоторые его решения ущемляют широкие слои населения и отрицательно отражаются на экономике, поэтому он боится не переизбраться на очередной срок. В связи с этим, Фадж решил заручиться максимальной поддержкой среди правящей элиты, а также подмять под себя аврорат и заставить нас действовать исходя из его политических нужд.

Гарри снова кивнул, он никогда особо не интересовался политикой, считая ее грязным делом, но о глобальных проколах Фаджа сложно было не знать. Одним из ключевых был вопрос об отношении общества и государства к оборотням. Серьезная социальная проблема была просто отброшена в сторону, переведя значительное количество озлобленных людей на маргинальное и униженное положение. Как оперативнику, Гарри часто приходилось успокаивать волнения в закрытых гетто, где оборотней заставляли находиться в почти бесправном положении. Выделяемых средств на социальные расходы год от года становилось все меньше, а волнения становились чаще, не нужно было быть политиком, чтобы понять, к чему все идет. Помимо этого, установившаяся невнятная позиция при переговорах с гоблинами привела к существенному напряжению в отношениях с ними и поставила под вопрос грамотную финансовую политику Министерства. Общий упадок производства из-за чрезмерной бюрократизации системы, постоянно повышающихся налогов и недостаточной государственной поддержки, а также несколько коррупционных скандалов, в том числе с участием главного редактора «Пророка», почти не оставили Фаджу шансов на удержания власти.

— Он поставил своих людей на несколько ключевых постов в департаменте правопорядка, — продолжила Боунс, — и я не смогла этого предотвратить. Также, Фадж постепенно уменьшает наш бюджет. Вскоре он сможет объявить аврорат своей личной армией. Нам жизненно необходимо отстоять свою независимость.

— Хорошо, но причём здесь я? — Протянул Гарри, который уже всё понял, но хотел услышать это своими ушами.

— Потому что вы — Поттер, Мальчик-который-выжил, а теперь ещё и самый молодой старший аврор в департаменте за полторы сотни лет. Многие в Визенгамоте прислушаются к вашему мнению, таким образом, мы сможем усмирить Фаджа.

— Я думал, вам известно, как я отношусь к своему статусу, — холодно сказал Гарри. — Мне казалось, что все уже забыли о моём не самом счастливом детстве. К тому же, я совершенно ничего не знаю о политике и, самое главное — не хочу знать.

— Поймите, Гарри, действия Фаджа грозят катастрофой. Хватаясь за власть, он оставит нас беззащитными. И так большая часть авроров не получает должной экипировки. Подумайте, сколько жизней могли бы спасти, например, укрепленные защитные жилеты из шкуры дракона, защитные артефакты или многоразовые порталы.

— Да, я понял вас.

Гарри задумался о положении авроров, всё время уменьшающемся жаловании за всё более опасную работу, о своих товарищах, которых хотят использовать как разменную фигуру в политической игре. Он не мог и не должен был оставить всё, как есть. Даже если ему потребуется сделать над собой усилие, оно не будет идти ни в какое сравнение с предстоящими проблемами.

— Хорошо, я согласен, мадам Боунс.

— Замечательно, я свяжусь с вами в ближайшее время, а пока отдыхайте.

Мадам Боунс, ещё раз вежливо улыбнувшись, вышла из кабинета, а Гарри так и остался сидеть с хмурым видом, пока не пришёл Брукс.

Через час после разговора с шефом Гарри аппарировал в неприметный закуток на задворках Лондона. Ночь уже давно вступила в свои права, и только мягкий лунный свет вырывал из тьмы выщербленную старую дорогу, ведущую к одному из самых бедных районов Лондона, где селились в основном мигранты и чернорабочие.

Гарри поплотнее закутался в теплое шерстяное пальто, спасаясь от пронзительного ветра, и зашел в длинный темный туннель под международной магистралью, освещаемый редкими лампами. Изжелта белый свет подсвечивал разукрашенный цветастым неразборчивым граффити участок серой бетонной стены. Гарри слегка поморщился от неприятного запаха и ускорил шаги. Ему требовалось время, чтобы окончательно осмыслить разговор с Боунс, поэтому, погружаясь в лабиринт улиц, он выбрал самый долгий путь до дома.

Тусклый фонарь осветил неубранную кучу мусора, и Гарри в очередной раз подумал, что зря они с Гермионой поселились в этом современном гетто. Тогда, после окончания Хогвартса, ему было все равно, где жить, лишь бы там не было Дурслей, и была Гермиона. Он был влюблен и счастлив, а жизнь была прекрасна и восхитительна. Гарри соглашался почти с каждым решением своей подруги и не увидел ничего странного в идее поселиться вдалеке от магического мира, предоставив Гермионе выбирать место для жизни. Хотя они и могли позволить себе большой и просторный дом, она выбрала совершенно нетипичную для Лондона, небольшую квартиру, а Гарри только пожал плечами. Главным было — быть с ней, а отсутствие «нормальности» в жизни даже нравилось ему.

Учеба в академии аврората длилась полтора тяжелых и напряженных года, но, приходя домой, Гарри неизменно обнаруживал теплоту и уют, которых ему так не хватало в детстве. Их с Гермионой совместная жизнь, почти не прерываемая ссорами, не была яркой и насыщенной, но казалась приятной и правильной. Приключений и опасностей Гарри хватало и на работе, а дом был тихим уголком спокойствия, в котором всегда можно было найти поддержку и понимание.

Задумавшись, Гарри не заметил, как подошел к почти никак не отличающемуся от соседних дому. Он зашел в слабо освещенный подъезд и открыл привычно скрипнувшую дверь. На часах было уже половина двенадцатого, но квартиру заливал мягкий свет. Гермиона и не думала ложиться: ждала его.

— Привет, — сказал Гарри, устало улыбаясь при виде ее лица.

— Почему не позвонил? Мы же договаривались, что ты всегда звонишь после операции, — с укором, нервно сказала Гермиона, обнимая его.

— Извини, я хотел позвонить после доклада, но… — Гарри стало стыдно, что он забыл, визит Боунс выбил его из колеи. Гермиона наверняка волновалась, места себе не находила лишние полтора часа.

— Ладно, потом расскажешь. Иди ешь, мой аврор, — она взъерошила ему волосы и поцеловала. Гарри благодарно улыбнулся и поплелся к столу, где его ждал аппетитно пахнущий кусок мяса.

Гермиона села напротив, с улыбкой наблюдая за Гарри. Это уже стало их маленькой традицией. Каждый раз, когда Гарри возвращался с опасного задания, дома его ждала Гермиона и вкусный ужин. Он предпочитал не рассказывать подробности своей работы, а ей было достаточно просто смотреть на него с мягкой улыбкой.

Наевшись, Гарри подошел к окну и присел на подоконник. Вид из окна открывался не самый благовидный: узкая улица, освещенная несколькими тусклыми фонарями, и обшарпанный дом напротив. Неожиданно Гарри захотелось схватить Гермиону в охапку и взлететь над всем этим насквозь больным и порочным миром в чистую прозрачную черную высь. Впереди были бы только холодные звезды, а позади огни никогда не засыпающей цивилизации, не подозревающей о существовании магии. Гарри прикрыл глаза и прислонился лбом к холодному стеклу. Гермиона почти бесшумно подошла к нему, ласково провела мягкой теплой рукой по его волосам и щеке и обняла его. Верная, все понимающая Гермиона, нужно было ей все объяснить и прямо сейчас. Гарри сделал над собой усилие и заговорил:

— Когда мы взяли тех ублюдков, я, как обычно, пошел на доклад, но меня ждала Боунс. Она сказала, что с сегодняшнего дня я буду старшим аврором, еще она хочет, чтобы я помог ей отстоять политическую независимость аврората от нападок Фаджа.

Гермиона вся заметно напряглась и с каким-то надрывом спросила:

— И что ты ей ответил?

— А что я мог сказать? — устало проговорил Гарри. — Как будто у меня был выбор, я не могу просто отойти в сторону и смотреть, как жизни моих товарищей используют в политических играх.

— А о своей жизни ты подумал? Ты мог бы найти аргументы, если бы захотел, — с упреком сказала Гермиона, отступив на два шага.

— Я согласился, — твердо сказал Гарри. — Это мое решение, и оно не обсуждается.

— Но ты ведь ничего не понимаешь в политике, зачем тебе это нужно, — слабо и беспомощно проговорила Гермиона и в прострации опустилась на стул.

— Если не сделать что-нибудь сейчас, потом может быть уже поздно. Фадж может взять аврорат под контроль или сильно урежет нам финансирование, а это значит, что начнут умирать хорошие парни и девушки. Я просто не могу стоять в стороне!

— Фадж всегда был очень слабым министром, — закусив губу, сказала Гермиона. — Думаешь, он сможет пойти на столь радикальные действия? Дамблдор этого не позволит.

— Этот сукин сын способен на любую мерзость, чтобы остаться у власти, а Дамблдор далеко не всесилен.

— Нет, нет, ты не понимаешь, — Гермиона заламывала руки и мотала головой. — Ты ведь даже не представляешь, что происходит.

— Мне это тоже совсем не нравится, но я справлюсь. И не из такой клоаки приходилось выбираться.

— Пожалуйста, ты должен отказаться, — в голосе Гермионы появились просительные нотки. — Хотя бы ради меня.

— Да как ты не понимаешь?! — начала заводиться Гарри. — Я не смогу простить себе, если оставлю своих в беде!

Гермиона просто сидела, обреченно глядя на него, не находя больше слов. Гарри почувствовал, что не может больше видеть ее, схватил пальто и выскочил за дверь.