Эти глаза (джен)

Она ненавидела его. Она ненавидела его всем сердцем. Она ненавидела ту мерзость, которой он был, и то, что он из себя представлял. Она не могла смотреть на него без отвращения. Ну хорошо, она старалась, чтобы так казалось.

Петунья Дурсль, слава богу, была образцом нормальности, и ей это нравилось. Ее светлые волосы всегда были убраны в идеальный пучок, и она обладала безупречными манерами. У ее сына, Дадли, волосы были такого же оттенка, но телосложением он пошел в отца. Петунья помнила, как младшая сестра всегда называла Вернона китом, и гадала, какой бы гадкий эпитет она подобрала для ее сына.

Не то, чтобы Петунью это заботило. Ее сестра, Лили Эв... Поттер, была худшим предметом для размышлений на всем белом свете.

Ненормальная.

Петунья ненавидела сестру с того самого дня, как сова принесла к ним в дом странное письмо, подписанное зелеными чернилами. Она всегда знала, что ее сестра могла делать чокнутые вещи, как в тот раз, когда заставила свою любимую куклу взорваться (да-да, взорваться!) миллионом осколков, разозлившись на мальчишку, который прицепил жвачку к ее волосам.

Чаще всего, когда она еще была ребенком, Петунья пыталась смотреть на подобное сквозь пальцы, но когда наступило первое сентября, и Лили отправилась учиться быть чокнутой, Петунья решила, что пришло время этому дурдому прекратиться.

Казалось, Лили вырвала ее сердце, когда всего через год после окончания своей чокнутой школы сообщила, что собирается выйти замуж за какого-то идиота по имени Джеймс Поттер. Конечно, Петунья уже была замужем за Верноном Дурслем, но до сих пор глубоко в сердце чувствовала, что они смогут прийти к примирению и снова стать сестрами.

Однажды ночью — одна из последних ночей, которую Лили провела в качестве Эванс — Петунья жутко перепугалась, услышав разговор младшей сестры и ее жениха о волшебной тюрьме — Азкабане, и злом колдуне по имени Волдеморт, который хочет захватить весь волшебный мир. Сначала она думала, что это вздор, пока не услышала, как Лили плачет из-за своей подруги Марлин, которую убили во время какой-то чокнутой облавы, а Поттер пытается успокоить ее.

Петунья наконец собралась с духом и спросила об этом Лили, только чтобы услышать:

— Я аврор, Туни. Это то, что я пытаюсь остановить.

— Но ты не пострадаешь так же? — спросила она тихим голосом, так не похожим на обычный ее тон.

Она помнила ее голос и как искрящиеся зеленые глаза Лили потускнели от печали.

— Вероятнее всего, я даже не останусь в живых.

Так Петунья, после продолжительной беседы с Верноном, наконец, приняла душераздирающие решение — разорвать все связи с чокнутыми, включая свою сестру. Ее мать время от времени говорила, что происходит с Лили, хотя она, как могла, старалась не казаться счастливой, когда ей рассказывали новую информацию. У нее был Дадли, и спустя несколько месяцев, миссис Эванс сообщила, что Лили тоже родила мальчика — Гарри Джеймса Поттера.

Петунья вела себя так, будто кто-то сказал, что ей с Верноном дали годовой запас простокваши. Но когда первого ноября он открыл дверь, чтобы отправиться на работу, и она услышала его крик, то возненавидела сестру больше всего на свете.

В корзине, завернутый в одеяло, лежал мальчик, возрастом около года. Черные клочки волос торчали во все стороны, а лоб украшал маленький шрам в виде молнии. Услышав крики, малыш проснулся от мирного сна и закричал так, будто был конец света. Когда Петунья смогла наконец его успокоить, она увидела, что у него изумрудно-зеленые глаза.

В точности, как у Лили.

Что случилось, она узнала из письма, спрятанного в складках одеяла. Ребенок, который спал у нее на руках, был волшебником, а если точнее — Гарри Поттером. Он должен остаться у тети с дядей, пока ему не исполнится одиннадцать и он не уедет в ненормальную школу, как и мать. Что касается родителей, они были убиты злым волшебником, тем самым Волдемортом. Он пытался убить и Гарри, но, по какой-то причине, убивающее проклятие отскочило, оставив мальчику шрам, в то время как самого Волдеморта — уничтожило.

Пока Вернон был на работе, Петунья плакала и плакала. Она предупреждала сестру, говорила ей, что та должна отказаться от чокнутых штучек и остаться в безопасности, но Лили не послушала, и была убита.

Мальчик рос, Петунья копила ненависть к нему. Каждый раз, глядя на него, она видела зеленые глаза, уставившиеся с благоговением, они возвращали ее в те времена, когда сестры были малышками, играли с куклами, и Лили смотрела на нее тем же взглядом. Она не хотела этого. Не хотела, чтобы живое воплощение сестры и ее чокнутого мужа пялилось на нее каждый день.

Петунья помнила, как они возили маленького Гарри на осмотр к врачу, когда учителя сообщили им, что он не так хорошо видит записанное на доске. Круглые очки, которые ломались множество раз и никогда не ремонтировались, смущали ее и, казалось, привлекали к зеленым глазам еще большее внимание.

И однажды он отправился в ненормальную школу, и это было равнозначно тому, как потерять Лили в который раз. Петунья постоянно о нем беспокоилась, и даже подумала отправить ему пару писем, как делала это для Лили на первом курсе, но она до этого прямо продемонстрировала, что все в семье относились к нему хуже, чем к домашнему питомцу. Этого просто нельзя делать.

* * *

Через несколько часов ему исполнялось семнадцать, и он ждал прощания с ненавистной семьей. Вернон ворчал, как это ужасно, что они должны покидать свой первый и единственный дом, все из-за какого-то своевольного уродца, которого они приютили, хотя не были обязаны. Он частично обвинял Петунью, учитывая, что она была единственной, кто принял все меры, чтобы Гарри никогда не уходил, так как и правда не хотела его отпускать.

Гарри рассказал им все о Волдеморте, и о том, что был единственным, кто способен его остановить. Петунья улыбнулась себе, когда посчитала, что возможно, убив Волдеморта, он в каком-то роде отомстит за смерть Лили и Джеймса. Но также она знала, что он мог запросто проиграть битву, и оказаться в могиле, как и ее сестра.

Кингсли — вроде так его звали? — сказал им, что они должны уехать. Гарри отправится через несколько минут после Дурслей, и это время для окончательного прощания. Петунья с грустью посмотрела, как Вернон дипломатически жмет Гарри руку, и осторожно попятилась. Уже стоя на пороге, Дадли заключил с Гарри что-то вроде перемирия. Когда он приблизился достаточно близко, Петунья сгребла его в объятия и пропела что-то вроде: «О, ты так мил, Дадличек».

Спустя годы с их последней встречи, она напишет своему племяннику письмо. Письмо, о котором Вернон никогда не узнает. Оно многое объяснит повзрослевшему Гарри, уже самому ставшему отцом. Петунья объяснит ему, как все усложняла необходимость каждый день видеть его глаза и знать, что он был частью Лили. Она объяснит, что эти глаза возвращали ее во времена, когда она и ее маленькая сестренка были рады быть детьми. И она скажет ему, что уверена — Лили бы так гордилась им, когда он уничтожил Волдеморта, и что ее маленькая сестренка боролась за него до последнего вздоха.

И Гарри отправит ответное письмо, о котором Вернон так же никогда не узнает, в котором расскажет, что это причиняло ему боль, так же, как смерть Лили, и всегда огорчало его. Он расскажет, что они с Дадли до сих пор общаются, и это здорово — знать, что его настоящая семья все еще рядом. Он расскажет, что каждый человек, знакомый с его родителями и встретившийся ему на пути, говорил, что они с отцом — одно лицо, но глаза у него — мамины.

А еще он отправит две движущиеся картинки, на которые Петунья все никак не сможет насмотреться. На первой — Гарри и его жена, Джинни. Они будут улыбаться и махать рукой с зачарованной фотографии, в то время как их дети будут играть и препираться. Джеймс, старший сын, будет казаться немного самоуверенным, как и его дед. Средний ребенок — Альбус, будет походить на отца, особенно — ярко-зелеными глазами. И младшая, девочка не старше четырех лет, названная Лили в честь бабушки, будет сидеть и играть со своей куклой, и, когда братья заберут игрушку, она вскочит и будет спорить с ними с таким жаром, каким, по мнению Петуньи, могла обладать только ее сестра — в то время, как ее зеленые глаза метали молнии, а рыжие волосы закручивались в колечки.

Вторая картинка будет выглядеть так, словно ее вырвали из альбома, с грубыми, слегка разорванными края. Но на ней Лили Эванс Поттер будет с гордостью улыбаться, счастливо маша рукой, а ее зеленые глаза будут сверкать, как обычно.

Но в данный момент, Петунья Дурсль покинет свое жилище, в котором впервые увидела Гарри, и пройдет к машине с Дадли и Верноном. Посмотрит на дом в последний раз, и заметит кого-то в окне. Она безрадостно улыбнется, и помашет рукой Гарри Поттеру, наблюдающему за ней этими глазами.