Эхо (гет)

Гермиона спряталась за угол, трясущимися руками сжимая мантию-невидимку Гарри. Тот был настолько занят разговором с семьей Уизли и празднованием победы, что не заметил исчезновения старинного артефакта. Она чувствовала, как сердце колотилось где-то в горле. Все было неправильно. Неправильно. Так не должно было быть. Весь ее мир перевернулся с ног на голову. Как так могло выйти, что погибли Фред, Тонкс и Ремус? Но хуже всего было то, что произошло со Снейпом. Думая об этом, Гермиона впадала в глухое отчаяние. Стараясь отвлечься, она усердно просматривала содержимое своей сумочки.

Она помнила, как убеждала Гарри, что все будет хорошо. Как говорила ему, что Дамблдор верил Снейпу и что тот был не таким уж ужасным. А теперь она оказалась права, а Снейп оказался погибшим. В душе она знала, что ей нужно вернуться и как-то все это исправить. И именно поэтому сейчас она так отчаянно перебирала все те предметы, что находились у нее в сумочке, в поисках единственно уцелевшего хроноворота, так удачно извлеченного ею из груды его разбитых собратьев, лежавших на министерском полу.

За прошедший год она не раз пыталась прибегнуть к помощи хроноворота. Но всякий раз что-то случалось и останавливало ее. Ей совсем не хотелось свести с ума Гарри или Рона неожиданным появлением собственного двойника и уж никак не хотелось заработать какое-нибудь неприятное заклинание, ловко запущенное ее же друзьями от неожиданности. Но сейчас… сейчас…

Наконец пальцы Гермионы натолкнулись на прохладный металл, и она решительно закусила губу. Если поторопиться, то она все успеет. Успеет их спасти, успеет все изменить. В это мгновение замок задрожал, и с потолка, отколовшись, упало несколько камней, Гермиона пригнулась. Она слышала, как люди ходили по замку, пытаясь найти выживших защитников Хогрватса, слышала, как Гарри звал ее. Гермиона быстро надела цепочку хроноворота.

Прижавшись к стене, она пыталась отдышаться. Что теперь, с чего начать?

Гермиона посмотрела на часы. Надо торопиться, тогда она успеет, ведь вернуться в прошлое можно всего лишь на несколько часов. Решившись, Гермиона побежала в сторону больничного крыла. Ей надо запастись различными зельями — кто знает, что может пригодиться, — а потом заглянуть в подземелье, там тоже может быть что-то полезное для осуществления ее плана.

* * *

Накинув мантию-невидимку на плечи, Гермиона зашла в пустую классную комнату. Покрутив в руках хроноворот, она перевела его на несколько часов назад, к началу самой жаркой части битвы за Хогвартс. Вокруг все закружилось, и Гермиона оказалась словно заключенной в прозрачную сферу.

Когда кружение кончилось, то воздух, замерший после окончания битвы, взорвался криками сражавшихся людей и грохотом падавших камней. Пол у нее под ногами затрясся. Надев капюшон мантии на голову, Гермиона глубоко вздохнула и взялась за ручку двери. Она старательно вспоминала, кто где находился примерно в это время битвы и кого она могла успеть спасти, а также подумала о тех своих товарищах, которым чудом удалось избежать смерти. Возможно, именно она своим путешествием в прошлое смогла изменить их судьбу?

Решившись, Гермиона окружила себя заглушающим заклинанием и кинулась в самую гущу сражения.

Едва оказавшись в коридоре, ей пришлось пригнуться, спасаясь от красного луча заклинания, вылетевшего из палочки ученика, носящего на мантии эмблему Слизерина. Он сражался бок о бок с представителем Хаффлпаффа, которого Гермиона смутно помнила по общим урокам. Наколдовав вокруг них защитный купол, Гермиона бросилась дальше, уверенная, что эти двое смогут постоять за себя. Ее же ждали те люди, которым была нужна помощь.

Пригибаясь от летевших заклинаний и уворачиваясь от бежавших людей, Гермиона чувствовала, что ее сердце колотилось так же быстро, как и в первый раз во время битвы. Она была ужасно напугана и когда откупоривала флакончик, то руки у нее тряслись. Нужно было торопиться, нужно было успеть, иначе он умрет, умрет навсегда, его больше никогда не будет...

Гермиона схватила Фреда за рукав как раз в тот момент, когда в них полетело проклятие. Промахнувшись, оно ударило в стену, и ее кусок упал на пол, на мгновение закрывая Фреда от остальных Уизли. Гермиона быстро произнесла «остолбеней», и Фред тяжело опустился на землю. Джордж, увидев это, отчаянно закричал, в то время как Гермиона, едва не выронив флакончик, поднесла его к губам Фреда.

«Всего одна капля, одна капля», — подумала Гермиона, вливая напиток Живой Смерти ему в рот.

В этот момент Уизли подбежали к брату, и она успела отскочить в сторону в самую последнюю секунду. Перси проверил пульс и покачал головой. Гермиона зажмурилась. Нельзя ничего менять, нельзя, чтобы Фред был жив, так что пока ему придется притвориться мертвым, а потом она даст ему Рябиновый отвар, и все будет хорошо.

Гермиона бросилась бежать дальше, не в силах видеть подлинное горе семейства Уизли, оплакивавшего свою потерю. Гермионе казалось, что ее сердце готово было разорваться на части.

Она торопилась выбраться из замка, иногда успевая бросить заклинанием в Пожирателей смерти, привести в чувство пострадавших или прикрыть защитным куполом сражавшихся на стороне Света. В какой-то момент она увидела, как Невилл с мрачной решимостью запустил горшок с Дьявольскими силками кому-то в спину. Горшок раскололся, а лианы быстро опутали Пожирателя смерти. Гермиона передернула плечами, ей до сих пор иногда снились кошмары про это растение.

Она почти выбилась из сил, чувствуя, как мышцы в ногах горели огнем, когда она наконец нашла Тонкс и Ремуса. Но, увидев их, она замерла, осознав весь ужас положения. Они были слишком далеко друг от друга, и поэтому она не могла спасти их обоих. Раньше ей не приходило в голову, что это могло оказаться проблемой. Она почувствовала, как пересохло во рту и как на глаза навернулись горячие слезы. Неужели у нее не получится помочь им? Как же можно выбрать кого-то одного?

На секунду она подумала, что, возможно, будет лучше, если они погибнут вдвоем, но тут же вспомнила, что у них оставался маленький ребенок, которому тогда придется расти сиротой. Слезы с новой силой полились по щекам.

В это украденное мгновение Гермиона ненавидела себя, свои поступки. Как Дамблдору удавалось не сойти с ума? Как он умел строить планы, расставлять людей-пешек и иногда жертвовать ими? Борясь с тошнотой, она приняла решение и кинулась к Ремусу. Она старалась использовать аналитический подход. В прошлый раз, когда Ремус бросил Тонкс, она совсем расклеилась и впала в депрессию. Разве она сможет пережить его смерть? С другой стороны Ремус смог справиться с предательством друзей и смог выжить, будучи оборотнем... он выдюжит. У него будет сын и Гарри. И если бы она была полностью честна с собой, то было бы необходимо признать, что и Гарри нуждался в Ремусе.

Она надеялась, что несколько капель напитка Живой Смерти «убьют» его настолько, что он сможет прийти Гарри на помощь во время встречи в Запретном лесу.

Зеленый луч Авады почти коснулся Ремуса, но Гермиона успела вовремя схватить его за рукав и потянуть в сторону. Глаза Ремуса расширились, и он оглянулся в поисках Тонкс. Гермиона обездвижила его заклинанием и влила в рот несколько капель напитка. Он остался лежать на земле с рукой, вытянутой в сторону Тонкс. Гермиона всхлипнула и кинулась прочь.

Завернув за угол, она упала на колени, и ее стошнило. Как? Как она могла это сделать? Просто взяла и позволила Тонкс погибнуть. И еще какие-то оправдания придумала. Она чувствовала, как ее сердце словно сжало тисками, и ей казалось, что под слоем застывших на коже грязи и крови сама ее душа почернела. Она позволила себе остановиться на несколько минут и глубоко вздохнула, пытаясь справиться со жгучей болью. Затем неуверенно поднялась на ноги. Прополоскав рот наколдованной водой, Гермиона кинулась вон из замка.

Оказавшись на улице, она направилась в сторону Визжащей хижины, когда нужно, пригибаясь и уворачиваясь от заклинаний. По мере возможности она пыталась помогать сражавшимся, но чувствовала, что постепенно выбивалась из сил. Остановившись на секунду, она сверилась с часами и перевела дыхание, а потом огляделась. Охнув, она приметила Колина Криви, который пробрался обратно в замок со старшими студентами, а теперь пытался отразить атаку Пожирателя смерти, что получалось очень плохо. Гермиона кинулась вперед и сбила Пожирателя смерти с ног как раз в тот момент, когда он кинул заклинанием в Колина. Заклинание промахнулось и улетело в небо. Затем Гермиона наложила парализующие заклинание на Пожирателя и на Колина и, мысленно извинившись, влила несколько капель напитка Живой Смерти мальчишке в рот.

Тут до ее слуха долетело какое-то щелканье, и, обернувшись, она увидела огромного акромантула, направлявшегося к ней. Ей стало очевидно, что Гарри и Рон не преувеличивали, когда рассказывали о том, какими большим бывают эти пауки.

Гермиона развернулась и побежала в сторону Гремучей ивы, надеясь, что мантия-невидимка надежно скрыла ее, и дерево ее не заметит. Однако она ошиблась. Ветка больно ударила в живот, опрокидывая навзничь. От удара Гермиона вскрикнула, и ее заглушающее заклинание перестало действовать. Хватая воздух, она лежала на траве, пытаясь унять боль. Но у нее не было времени, и, превозмогая себя, Гермиона поднялась на ноги. Словно какая-то сила заставляла ее двигаться вперед, ей было нужно как можно скорее добраться до Снейпа.

— Вингардиум Левиоса, — хрипло прошептала она, и прутик, взмыв в воздух, направился к Гремучей иве.

Поправив мантию-невидимку, Гермиона снова наложила на себя заглушающее заклинание. Если она все правильно рассчитала, то должна была попасть в Хижину, еще до того, как Снейп пришел туда, еще и до самого Темного Лорда. А если ей повезет, то она сможет найти место, где можно будет спрятаться.

Подземный туннель оказался длиннее, чем она помнила. А может быть, она просто слишком нервничала или все дело было в засевшей в голове мысли: «скорее, скорее, торопись».

Едва она оказалась в хижине, как сразу поняла, что Темный Лорд был уже там. И несмотря на то, что она знала, что через несколько часов его больше не будет, все равно его присутствие наводило страх. Гермиона молилась всем существующим и несуществующим богам, умоляя, чтобы Тот-Кого-Нельзя-Называть не догадался о ее присутствии и чтобы Нагайна тоже не почувствовала ее. Чтобы чем-то себя занять, Гермиона подошла к грязному окну и принялась разглядывать открывшейся вид.

Время тянулось медленно, и Гермионе было трудно не думать о тех людях, которых она не смогла спасти. Угрызения совести не давали ей покоя. Но теперь она была уже здесь и даже если бы захотела, то не смогла бы покинуть своего поста. Она не могла не помочь Снейпу.

Сам-Знаешь-Кто — Гермиона даже мысленно боялась произнести его подлинное имя — с кем-то разговаривал. Может быть, с Малфоем? Ей показалось, что она услышала имя Снейпа, походившее на змеиное шипение. Северуссс. По мнению Гермионы, такое звучание было просто ужасным.

Всякий раз, когда Гермиона думала о профессоре Снейпе, а надо признаться, что думала она о нем часто, ведь он ей давно уже нравился, по крайней мере до тех пор, пока не совершал очередную гадость, никогда его имя не звучало так грубо.

Гермиона услышала скрип половиц и задержала дыхание. Она хорошо знала его походку: будучи старостой, она не раз пересекалась с ним на ночных обходах Хогвартса. Также она всегда могла определить, в какой части классной комнаты он находился. Она зажмурилась, ей совсем не хотелось слышать их разговор с Темным Лордом. Не хотелось слышать вопрос Северуса, удивление, сквозившее в его голосе.

Он закричал, и Гермиона до крови закусила губу. По лицу катились горячие слезы. Она чувствовала, как у нее тряслись руки, а в голове крутилась только одна мысль: «ну же, сделай что-нибудь, сейчас... сейчас... спаси его... заставь жить...»

Как только ее копия из прошлого, Рон и Гарри покинули комнату, Гермиона бросилась к Снейпу. Она стала снимать с себя мантию, которая зацепилась за цепочку хроноворота. Сбросив мантию, Гермиона направила палочку на Снейпа и дрогнувшим голосом произнесла:

— Ренервейт!

Снейп втянул в себя воздух и застонал. Моргнув, он открыл глаза и посмотрел на Гермиону.

— Ты пришла, — еле слышно сказал он, но она разобрала каждое слово.

— Да, да, я здесь, — она постаралась улыбнуться как можно ласковее, а затем опустилась на пол.

Гермиона почувствовала, как резкая боль пронзила колено, но она не обратила на это внимание, слишком занятая тем, что вливала в Снейпа различные зелья и эликсиры. Она дала ему безоар, и он проглотил его. Затем Гермиона произнесла все лечащие заклинания, которые только знала, надеясь, что ей удастся справиться с зияющей раной на горле. Она вздохнула с облегчением, когда увидела, что кожа постепенно стала срастаться, а кровотечение остановилось. Гермиона чувствовала, как ее всю трясло. В какое-то мгновение она посмотрела на свои руки и замерла. Они были прозрачными и словно светились в полутемном помещении. Она перевела взгляд вниз и увидела, что все ее тело тоже было полупрозрачным и охваченным свечением. На полу рядом лежал раздавленный хроноворот, а из разбитого колена текла кровь, смешиваясь с кровью Снейпа.

— Нет, только не это, — тихо сказала она и исчезла из виду, затянутая во временной круговорот.