Расскажи о своих планах (джен)

Проснулся я от того, что у меня болела голова. Это что ж я вчера такое замечательно отмечал, что мне так плохо? Ничего не помню. Пить хотелось нестерпимо. Лежи не лежи, а вода сама не придет, как и аптечка. Я решительно встал. То есть попытался это сделать, мне даже пошевелиться не удалось, тело было, как будто налито свинцом. Во мне начала нарастать паника, почему я не могу пошевелиться? Что со мной? В голову лезли мысли о параличе, травме позвоночника, инсульте. И почему ничего не видно? Сейчас ночь? Но даже ночью не бывает достаточно темно благодаря свету уличных фонарей и витрин магазинов. Я ослеп ко всему прочему? Так, надо собраться, паника делу не поможет. Тут до меня дошло, что все это время я лежу с закрытыми глазами. Поднимите мне веки... Я с трудом открыл глаза, казалось, что в них насыпали пару килограмм песка. Вокруг было серо, перед глазами плыло, я прищурился, стало немного четче видно, но только лишь немного. Надо мной болталась какая-то пыльная тряпка, что за бред? Попытался еще раз встать, ничего не получилось, только все тело закололи маленькие иголочки, такое бывает, когда отлежишь себе что-то. Пить хотелось все сильнее. Полцарства за стакан воды!

Не знаю, сколько я так пролежал, кажется, я пару раз отключался, так как в комнате постепенно светлело. Через какое-то время мне с трудом удалось сползти на пыльный пол. Я присмотрелся, это паркет? Откуда у меня дома взялся паркет? Еще и такой старый? Где я? Попытка встать, опираясь на кровать, успехом не увенчалась. Я осторожно огляделся, очертания незнакомой комнаты слегка расплывались, но стакан на тумбе у изголовья кровати я разглядел. Надеюсь, там есть вода, пусть там будет вода! Подполз, держась за кровать, к вожделенному стакану. Вода там была, правда только на один глоток, лучше, чем ничего, но мало. Рядом со стаканом лежала газета, а на ней очки. Мои очки. Так, стоп, какие еще мои очки, я никогда не носил очки, только если солнцезащитные. При этом я был абсолютно точно уверен, что очки принадлежат мне. Ладно, наденем. О, стало четче видно, хотя и неидеально. Огляделся. Я сидел на полу в грязной, запущенной комнате возле кровати, над которой висела какая-то невнятного цвета тряпка. Балдахин, всплыло в памяти, точно, это называется балдахином. Еще я разглядел тяжелые шторы, закрывавшие, очевидно, окно, а у стены стоял массивный шкаф из темного дерева. И две двери. Встать не получалось, тело было каким-то ватным. Ладно, не можем идти, попробуем ползти. Я прикинул, до какой двери ближе, и пополз.

Как там в сказках, долго ли, коротко ли, но я дополз. Еле смог открыть дверь, но все же этот подвиг остался за мной. За дверью оказалась ванная комната. Так, что тут у нас, старинная ванна на витых ножках, унитаз, раковина, зеркало, шкафчик. О, раковина, а там у нас что? Правильно, кран, а в кране есть вода. Так, новая цель ― ползем к раковине. Ну что, до раковины я кое-как дополз, вот только, чтобы добраться до крана, нужно встать, а встать я не могу. Воды, дайте мне воды! Кажется, последнее я прохрипел вслух. В этот же момент передо мной с хлопком появился какой-то страшный ушастый коротышка, проскрипел что-то типа «вода для бестолкового хозяина», поставил передо мной стакан с водой и с новым хлопком исчез. Я завис, это что такое было? Но пить хотелось неимоверно, так что воду я выхлебал в два счета. Фух, еще бы что-нибудь от головной боли. С хлопком опять появился ушастик.

— Кричер приготовил завтрак для хозяина, куда подавать?

При мысли о еде меня замутило. Какая еда, голова раскалывается, мутит, да я даже встать не могу. Кажется, это я тоже произнес вслух. Ушастик выслушал, снова исчез, появился минут через пять. Я как раз размышлял о том, ползти назад к кровати или попытаться проверить вторую дверь в комнате? Коротышка протянул мне два флакона.

― Хозяин должен выпить, станет легче.

Я с подозрением уставился на флаконы.

— Что это? Кто ты и где я?

Коротышка как заведенный бубнил, что надо выпить, станет лучше, Кричер заботится о хозяине. Мне было так плохо, что я был уже на все согласен. Взял один флакон. Какая же это дрянь! Я думал, что меня стошнит тут же, но через пару минут почувствовал, что боль отступает. Надо же, помогло, ладно, выпьем следующее. Второе оказалось еще мерзостнее, но после него я почувствовал, как ко мне возвращаются силы. Я вцепился в раковину и попробовал встать. Получилось, правда, меня слегка шатало, но все же лучше, чем было. Какая-то странная раковина с двумя кранами. А смеситель где? Я поднял голову, машинально посмотрел в зеркало, висевшее над раковиной, и замер. Из глубины грязного зеркала на меня смотрел незнакомец. Что происходит? Впалые щеки, зеленые глаза, черные круги под ними, черные же волосы, торчащие во все стороны. И шрам в виде молнии на лбу. Да не может этого быть! Это какая-то шутка! Я закрыл глаза, постоял так немного, потом открыл. Ничего не изменилось. Так, стоп, что там это страшко говорило, Кричер? Спокойно, сейчас во всем разберемся, надо только сесть, а то ноги подкашиваются. Я с трудом дотащился до кровати.

— Кричер? — Напротив меня появился… домовой эльф, судя по всему?

― Что хозяину угодно от бедного Кричера?

― Как меня зовут? — вопрос идиотский, конечно, а что делать?

― Хозяина бедного старого Кричера зовут Гарри Поттер, хозяину нужно покушать, — всем своим видом эльф выражал смирение тем, что ему достался в хозяева такой имбецил, как я.

― Не может быть! — на меня покосились, как на скорбного умом, — я пока не хочу есть, мне надо подумать.

Последнее, очевидно, было воспринято, как разрешение уйти, эльф с очередным хлопком исчез. Я лег, так как даже после чудодейственных микстурок ушастого чувствовал себя откровенно паршиво. Как я могу быть Гарри Поттером, это же вымышленный персонаж! Нет, я читал книги, смотрел фильмы, даже некоторое количество фанфиков по этой теме прочел. Ущипнул себя. Больно! Это я что, попаданец? Да я всегда ржал, когда читал, как очередной лихой попаданец одной левой уделывает Волдеморта, Дамблдора, получает в наследство пару десятков миллионов, становится лордом дюжины родов и так далее. Это что, мне такое наказание после смерти? Или я лежу в коме и вижу цветные мультики? А действительно, что со мной произошло? Что я помню последнее? Я выхожу из… откуда? Кажется, из госпиталя, я прогулялся немного по улицам… И все, очнулся уже здесь. Я не могу быть Поттером, я… А кто я? Почему я не помню своего имени? Дальнейшая инспекция воспоминаний показала, что память у меня, как решето. Тут помню, тут не помню. Имени своего я так и не смог выудить из памяти. Зато вспомнил, что я сирота, родители погибли. Я учился на врача. Жил в небольшой квартирке, учеба отнимала почти все силы и время, друзей особо не было, я еще подрабатывал в кафешке официантом. Денег было мало, все, что оставили родители, ушло на оплату обучения.

Попытка вспомнить, где я жил, успехом не увенчалась, ни названия улицы, ни города я не помнил, как и своего имени. Попытался вспомнить хоть чьи-то имена, преподавателей, соседей, знакомых ― ничего. Ладно, без паники. Если это не бред умирающего, то как я оказался здесь? И как такое вообще может быть? И где хозяин этого тела? Вопросов все больше и больше. И почему мне так плохо, тело какое-то онемевшее, как будто чужое. Хм, так оно и есть чужое. Где же все-таки Поттер, что случилось, что в этом теле оказался я, а он исчез? И какой сейчас год? По виду мне лет шестнадцать-семнадцать. Так, срочно вспоминаем канон. Я, очевидно, в доме на Гриммо, Кричер назвал меня хозяином, значит, Блэк мертв. Он погиб после пятого курса, это было в девяносто шестом. В доме тихо, меня никто не ищет, тут что, никого нет? Где все, Уизли, Грейнджер, кто там еще толокся в особняке? Так, стоп, после захвата министерства трио жило тут без взрослых, Поттер тогда жил в отдельной спальне. И они там дежурили возле министерства магии по очереди. Вроде бы. Поэтому тут так тихо и меня никто не ищет? То есть впереди поиск крестражей, битва за Хогвартс. Ой, елки зеленые, омуты студеные! Я же тоже крестраж! Или уже нет? Может, он того, вместе с хозяином этой тушки отвалил в неизвестные дали? Пожалуйста-пожалуйста! Я не хочу подставляться под Аваду! Я пощупал шрам, вроде бы не воспаленный, тонкий, как ниточка, может, мне повезло? Хорошо бы. А если бы еще кто-нибудь и Волдеморта грохнул вместо меня, так вообще супер. Так, на его имени вроде бы табу, надо следить, чтобы вслух не сказать. Где крестражи находятся, я знаю, может, слить информацию компетентным людям, пусть сами разбираются? Кингсли, например. Все лучше, чем семнадцатилетний пацан, не особо налегавший на учебу. А я и того не знаю! Или знаю? Может, мне знаний оригинала хоть частично обломилось? Нет, всплывают в памяти какие-то лица, но смутно. Вот это я влип, как я объясню, что не знаю элементарных вещей? А на каком языке я говорил, на английском? Я знал этот язык раньше или сработала пресловутая «попаданческая магия»? Может, знания о магии постепенно всплывут? Эх, мечты-мечты.

Ладно, составлю список крестражей, скажу, что опять видел глазами Волдеморта и выудил у него из памяти. Список надо будет передавать орденцам, пусть сами запчасти Лорда добывают, мне из дома выходить нельзя. Еще бы желательно сплавить Уизли и Грейнджер, они быстро заметят нестыковки в поведении, если не всплывут воспоминания настоящего Гарри, а на это надеяться не стоит. Надо найти школьные учебники и попробовать по ним выучить хоть какой-то минимум. И еще было бы неплохо перекрыть сюда доступ всем остальным, вопрос только как. Может, приказать эльфу, или это уже фанон? Так, а с чего я решил, что тут канон? Надеюсь, никаких омегаверсов и соулмейтов! А если они все здесь уверены, что победить Волдеморта должен я, то как бы меня насильно не выпихнули на борьбу со злом. Вот же засада! Что там еще делал каждый уважающий себя попаданец? Шел в банк гоблинам, проводил проверку крови и узнавал о себе много интересного. Тут тоже так? И кто тут гад? Ладно, решаем проблемы по мере поступления. Вначале составляем список, потом передаем орденцам, вот интересно, Люпин уже приходил? А то инструкцию «собери Лорда» можно с ним и передать. Потом забаррикадироваться в доме, раз пожиратели сюда не могли зайти, то и все остальные не могут, я надеюсь. Уизли и Грейнджер отвадить. Вопрос только, как именно, друзья у Поттера были настырные. И учиться ударными темпами, хотя бы самому элементарному, нечего разлеживаться. Если Волдеморта действительно мог убить только Поттер, то у меня крупные, очень крупные проблемы. Потому как я даже коронным Экспеллиармусом не владею, да я еле до ванной дополз. Надо еще по дому пройтись, как полегчает, будет странно, если Гарри Поттер не сможет ориентироваться в собственном доме. О, здесь и библиотечка должна быть. Или это тоже фанон? Ладно, разберемся. Интересно, а почему я не бьюсь в истерике от факта переселения, ну, не знаю, души, получается? По характеру флегматик или та самая попаданческая магия работает? Так, надо все записать, а то я путаться начинаю. Идти и искать ручку и бумагу было лень. Кто бы принес… Точно, принес!

― Кричер!

— Да, хозяин?

― Принеси тетрадь или блокнот, ручку какую-нибудь и, не знаю, твердое что-нибудь, подложить.

― Ручку?

― Да, ручку, карандаш, чем писать можно.

― Непутевый хозяин сам не знает, что просит.

Через пару минут Кричер принес… перо, чернильницу и маленький столик. И пергамент. Я мысленно застонал, вот я тормоз! Ручку прошу, как же! Я же не умею пером писать! Ладно, где наша не пропадала, не боги горшки обжигают.

Спустя полчаса у меня слов уже не было, одни только междометия, и те исключительно нецензурные. Я был весь в чернилах, пергамент в кляксах, да еще и в дырках. Спустя еще два часа мне хотелось убивать. Но я смог — немного, ну, ладно, буду честным, сильно помятый рулончик пергамента с перечнем первоочередных задач и вопросов был готов. Еще один рывок — написать список крестражей. Вот, и это готово. Ничего так, всего пара клякс и даже не проткнул пером ни разу. Кто молодец? Я молодец! Устал, как собака, правда.

Тут я вспомнил, что на тумбочке лежала газета. Вот и узнаем, какое сейчас число и что в магмире происходит. Заодно можно бы уже и перекусить чем-нибудь. Я позвал Кричера, и нечего так таращиться, ну заляпался я немного чернилами, с кем не бывает…

Так, и что у нас тут пишет свободная пресса? На первой странице газеты крупным шрифтом над фотографией полуразрушенного замка было напечатано «Тот-Кого-Нельзя-Называть повержен!». Я моргнул, заголовок не изменился. Закрыл глаза, посидел так несколько секунд, снова открыл. Ничего не изменилось. Я поискал взглядом дату — 2 мая 1998 года. Что?!