Хочешь жить - умей вертеться (джен)

Трудовое лето попаданца в Северуса Снейпа после первого курса Хогвартса.

Очнулся я на каменном полу от холода и первым делом увидел нависающего сверху старика с длинной белой бородой. Он наклонился еще ближе ко мне, и я услышал, как тихонько брякнул бубенчик. Ай да глюки.

— Здравствуй, дедушка Дамблдор! — сорвалось с языка, а потом за очочками остро блеснули голубенькие глазки, и мою голову затопила раскаленная лава…

Вот только боль на меня чаще всего действовала так, как на меньшинство людей, вызывая не панику, а агрессию.

— * * *

ля! Спасите! — орал я, зажмурив глаза и от души мацая все, до чего мог дотянуться. Точнее до кого. Даже ноготь сломал.

Что орал Дамблдор, я не разобрал. Самое ужасное, я понял, что ничего мне не кажется, и это действительно он. Борода же вот она, в руках. Жесть, блин. Вот ведь тема разворачивается — полный эффект присутствия. Ну и наркоз нынче у медиков, чтоб его. Хотя… ничо так, интересно.

— Сыночек, сыночек! — бросилась ко мне худенькая носатая женщина, пытаясь успокоить, гладила по голове, попутно осторожно высвобождая чужую бороду из моих пальцев, и меня обуяли нехорошие подозрения. Подруга у меня фанфики еще со школы пишет, иногда любит вслух зачесть, мол, чтоб я чего подсказал. Ну мне ж не жалко свои когда пять, когда сорок пять копеек вставить, да и у самой ее ничего так получается — я еще ни разу не скучал. А если учесть, что мы с ней уже третий год тусим, то я товарищ подготовленный. Хоть к тамбовским волкам, хоть к Гарри Поттеру.

Дамблдор пробулькал что-то невнятное и с хлопком испарился, ну чисто домовой эльф. А я уплыл куда-то в темноту — тихую, спокойную и пустую. С надеждой уплыл, что проснусь как полагается, в больничной палате, но подозрения, что не все так хорошо, меня тоже догнали.

Подозрения, гадство, вполне оправдались, стоило мне на следующий день встать и взглянуть на себя в небольшое, покрытое патиной от старости зеркало. Хоть ущипай себя, хоть башкой об стенку долбанись… Да и комнатенка на больничную палату похожа была как моя подружка на Шекспира.

— Чмо носатое, — поприветствовал я себя.

То, что английский стал теперь моим родным, особых сложностей не вызвало: у меня он еще в школе из ушей лез, а учить ему меня начали лет этак с трех, родители считали себя очень продвинутыми… продвигали и меня. Языковой лагерь каждые каникулы, личный репетитор, фильмы, да и сами предки иногда без предупреждения переходили на «инглиш», как правило, на самом интересном месте. Еще бы я не захотел понимать, о чем они перетирают!

Репетиторы менялись, маменька не ленилась почаще приглашать «носителей языка», откуда бы они ни были, так что классу к пятому я уверенно различал кокни, скауз и брумми, не говоря о шотландских и ирландских диалектах. Сдается, я им теперь много раз «спасибо» скажу. Вырастили вундеркинда.

Но нет, это ж надо было так попасть… Нет чтобы в Гарри там, Рона, да я даже на Джинни был бы согласен, хотя все же по любому лучше было бы остаться пацаном. Ну вот. Остался. Рад?

Эх. Надо же было попасть именно в этого лузера, которого тут имеет кто ни попадя!

Хотя как же это все-таки здорово — ощутить себя совсем салагой! Это чувство странно пьянило, казалось, что нет ничего, с чем я бы не справился, хотя история моего персонажа как раз говорила совершенно обратное.

Ну уж нет. Не дамся. Не хочу! Да я уже даже на смену пола согласен! Ага, и пойти заявить матушке, что ощущаю, что мне быть мальчиком неправильно и в душе я девочка. А что?.. Вот они с директором покрутятся… Главное чтоб заклинаний таких не было — но вроде ничего похожего ни разу не слышал, так что не должно.

Выглянул за дверь. Мать моя, то есть тетка, которая теперь за нее, кажется, на кухне возится. Меня накормят? Это плюс… В животе заурчало. Претензий к Эйлин Снейп я пока не имею: живет, как может. Бедненько, но вроде чисто. Вот только шмотки на мне… Надо срочно учиться трансфигурации! Хотя кто же мне даст… Может, если продвинуть эту мысль после заявления о смене пола… Надо будет попробовать.

И правда, накормили. Дешево и сердито, но «картошку все мы уважаем, когда с сольцой ее намять…» Эх, сюда бы грибочков солененьких! А кстати… Растут грибы в Грейт Бритн, растут, сам видел. Правда, местные их ни фига не собирают, такие же лохи, как и в Европе, но маги, может, наоборот, фишку рубят? Насколько помню, Коукворт — городок небольшой, и где тут ближайший лесок?.. Пойти узнать, что ли? Ну… и кто мне мешает? Вперед!

Эйлин была в шоке, только рот открывала-закрывала, но я клювом не щелкал, смотался, пока у нее звук не появился.

Хорошо на улице. Не холодно и не жарко, а главное — ни души. В лесу-то мне пофигу, в каких я тряпках, а вот как бедный парень в женской кофте по городу ходил?.. Все-таки придется Эйлин высказать, сколько она лет тут живет? Могла бы и слить тормозную жидкость, сообразить, что со своим уставом в чужой монастырь соваться как минимум некрасиво, а так и просто глупо.

За пару суток, пока отходил от проведенного ритуала, сумел вытащить из мамы Эйлин, что это вообще было. Оказалось, мне помогали пробудить родовой дар — зельеварение, естественно. Расплатиться матери было особо нечем, так что мне теперь отрабатывать придется. Директору. Ага, щас. Я об этом просил, спрашивается? Нет, я пока молчал. Маменька, конечно, подставила, ну так назад-то уже не отыграть, и смысл сотрясать воздух? Лучше подумать, на какую дисциплину надо будет приналечь, главное, чтобы не на зелья. От них, конечно, пользы много, только в планы мои никоим образом не входит совать голову в это ярмо. Как и любые другие части. Дудки-с. Так что по моей личной официальной версии — не пробудил добрый дедушка Дамблдор у мальчика Севы никакого дара. Зуб даю, даже хоть все. Потому что он меня пробудил, а уж я точно ничего общего с «даром зельеварения» не имею.

Эйфория, кстати, притупилась, но никуда не делась: то ли побочка такая странная — усиление жизнерадостности (у Снейпа, ха), то ли молодой организм обрадовался мне, старому и опытному. Ну, не так чтобы старому, конечно, я — дитя восьмидесятых. Так что мне сейчас двадцать семь, пережито много, бурно, интересно, а сколько теперь впереди! И хренушки я им пойду, как телок на поводу. Безвыходных положений не бывает, даже если вас съели. Ох, и устрою я кое-кому несварение!

Кстати, нехило Снейпу помогли, парня-то вроде как угробили, раз на его месте я появился? Или нет? Или мы поменялись просто? Но у меня вообще все ровно было, пришел из лаборатории, пиццу разогрел, телик включил… Братишка пришлепал, как услышал своих любимых «Морских дьяволов». Все. Больше ничего не помню. Так что, может он там, на моем месте оказаться сейчас?

А прикольно ему будет… Матери Снейп очень даже нравится… хе-хе. Или Рикман? И мелкий Снейп не покатит? Хотя материнский инстинкт же, еще как покатит! И фильмы она с нами вместе смотрела, в курсе. Эх, вот бы так и было, да еще бы хоть одним глазком посмотреть, как они там…

В задумчивости проходя мимо полузаброшенной детской площадки, я едва не пропустил первых людей. Точнее, двух девчонок, примерно одного возраста со мной. Площадка, собственно, представляла собой вытоптанное поле, что-то вроде футбольного, и пару старых качелей.

— Северус! Где ты был? — подлетела ко мне рыжая, и до меня наконец дошло.

Это же вроде моя любовь по гроб… и после него. Ну, привет. А где же «здравствуй, дорогой друг?», ну, ладно хотя бы просто «здравствуй»?

— Болел, — я немного нахмурился. — Здравствуй, Лили.

И Петунье то ли кивнул, то ли поклонился, поприветствовав. Кажется, обе удивилась.

— А… Что так долго? Не мог побыстрее поправиться? Мы же зелья варить собирались! Ты обещал!

Фигассе… Волевым усилием ставлю на место едва не выкатившиеся глаза, глубоко вдыхаю и так же глубоко выдыхаю и смотрю на рыжую. О да, стерву видно уже сейчас. Она продолжает что-то там бухтеть про бороздящие зелье черпаки, а я про себя прикидываю… Нет, это уже не перед первым курсом, это, кажется, лето перед вторым. Бля, в доме даже газет нет, кроме старья какого-то! Я-то думал, Хогвартс еще впереди.

Но девочка наглеет… Ведь точно решила, что весь мир крутится вокруг нее! Ну, а уж один чернявый носатый чувак тем более должен. Нет уж, нахер сплющилась мне такая «дружба в одни ворота», про любовь уже и не говорю. Но ведь так просто не отстанет, как пить дать. Попробовать, может, воспитается? Вспоминаю мультик про Малыша и Карлсона…

— Что же, я заболеть не могу, как все люди? Может, я вообще еле выжил? Мама, между прочим, Дамблдора приглашала, даже не колдомедика, представляешь? Да я, наверное, самый больной человек… по ту и эту сторону реки, — вот так, и еще немного трагизма в голос, про Карлсона Лиля вряд ли читала, не говоря о русском мультике.

— Директор был у вас?! — Лиля едва не села прямо на асфальт.

В авторитете, значит, у нее уважаемый директор, да кто бы сомневался. Дабы не совсем выбиваться из образа, я сделал вид, что придерживаю ее, зараза крепко вцепилась в мою кофту и потянула вниз. Рукав треснул и немного сполз.

Я, конечно, был только рад, что чертова тряпка вот-вот прикажет долго жить, но ходить светить тощей впалой грудью, отговариваясь тем, что зато у меня спина колесом, было как-то не копенгаген. Хоть народу на улице и не было все это время, но ведь когда-то они тут ходят, нет? Девчонок-то этих мелких я совершенно не стеснялся.

А потому я поднатужился и совершенно артистически развел Эванс, прямо как умница Карлсон Малыша. Правда, не на варенье. Подошедшая Петунья только пыхтела, но слова против вставить не могла. Девчонки всех возрастов в большинстве своем страдальцев любят, если умеешь красиво. Я умел, спасибо лицейскому театру-студии.

Лили смотрела на меня глазами только-только разбуженного Бэмби, Петунья, кажется, тоже постепенно проникалась, а потом они быстро сгоняли домой и притащили светло-серую рубаху отца, похоже, почти новую, великоватую для меня, конечно, но рукава можно обрезать и подшить. Эйлин же что-то может, наверное? В крайнем случае, сам справлюсь, знаю, с какой стороны иголку держат.

Я сдержанно и вежливо поблагодарил за рубашку и раскрыл пакет. Петунья, ворча что-то себе под нос, удалилась.

Из пакета пахло мясным пирогом. Ай, молодцы, провиант не забыли. Будем думать, что клиент еще обучаем. Да что там, Лили же соплюшка еще совсем. Видать, дома действительно балуют, а то бы не выросло такое… чудо. Все-таки не зря я долго, печально и в истинно карлсоновском стиле обосновывал, что мне надо усиленно питаться, даже авторитет директора приплел. А вот как это сделать в моей жизненной ситуации, я как раз собирался выяснять, для чего шел во-он в тот лесок. Лето же… что-нибудь да растет там съедобное!

Что завод? Какой завод? Да в моем промышленном центре двадцать первого века такое в атмосфере иногда плавает — тут почти Шанель, Диор и что там еще. Благовония.

Похвалил девчонку, сказал, что она настоящий друг. И ее сестра тоже. И чего они рты пооткрывали?

Эванс увязалась со мной. Мол, если в лес, то на пикник, как она сказала. Ну-ну. Пока она чинно шла, бегом сделал крюк домой, взял бутылку воды, слава богу, этого добра у нас навалом. В смысле, и воды, и бутылок.

Ну, дошли мы до этого лесочка… А ничего так. Особенно если пройти немного подальше.

Чистенько даже, не то что у нас в пригородных лесах. Так правильно, семидесятые, еще не время упаковочного бума. Когда, оприходовав две трети пирога, я нашел и слопал, жмурясь от удовольствия, десерт — первую горсточку земляники, Лили смотрела на меня, как на… даже не знаю на что.

— Ты чего? — спросил я, потому что такие женские взгляды игнорировать себе дороже. И без разницы, в каком возрасте эта будущая женщина.

— А…

— Тоже хочешь?

Она покивала, все еще, видимо, не находя слов. То есть… я что, должен был ей все собранное непосильным трудом скормить и тихо радоваться? Неужели этот Снейп так перед ней стелился? Придурок… сам же и воспитал такое счастьице себе на голову. Немудрено, что она его в конце концов задвинула. А мне вот разбираться теперь.

— Иди сюда. Вот, смотри: видишь такие тройные листочки? Это и есть земляника. Около них и ягоды ищи. Кстати…

Дал ей небольшую баночку и еще раз душераздирающе (надеюсь) намекнул, что моему несчастному организму совершенно необходимы витамины и она может стать настоящей спасительницей…

— От чего? — поинтересовалась девица.

— От дистрофии и авитаминоза, — веско припечатал я.

— Так Дамблдор говорил?

В ответ сделал торжественно-непроницаемую рожу, типа как Снейп уже взрослый в сериале. Видимо, удалось, потому как расспрашивать меня более не стали. Лили встала на карачки и поползла… А я что, тоже баночку побольше достал и пополз в другую сторону. Вот наползу на грибочки, тогда и пешком можно будет побродить.

Баночку земляники я набрал довольно быстро, в отличие от Лили. И задался вопросом, почему это дитя родного палисадника не знает почти ничего из дикорастущей флоры — чему-то она в школе училась или нет? Кстати, что там у нас в Хогвартсе было, надо бы свои книжки-тетрадки прошерстить, а то сяду в лужу… Что колдовать я смогу почему-то не сомневался ни капли.

С грибами у Лилс получились вообще слезы. Ну, или истинно ведьмовская радость: то, что она набрала, наша Баба-Яга точно бы оценила. Девчонка чуть не разревелась, когда я выкинул из ее корзинки абсолютно все. Именно так, потому что из сыроежек, размолотых пополам с мухоморами, выбирать было: а) нечего и б) опасно. Третий глаз или что там еще мне уже дорогой директор проковыривал, спасибо, больше не хочется.

Пришлось устроить девчонке небольшую лекцию о съедобных и несъедобных грибах, в конце затронув и ягоды. А то я тут пару раз воронец видел… Господи, какой же детский сад!

Лили внимала мне почти как учителю, а когда я закончил, спросила:

— Откуда только ты все это знаешь?

— Читал, — уклончиво ответил я.

— А когда мы к вам пойдем?

А я-то чуть не забыл, что мой предшественник обещал ей, что будет что-то там с ней варить… Значит, у нас дома колдовать можно. Это прекрасная новость!

— Послезавтра, — ответил я. — Родителей вроде не должно быть, — соврал я и задумался, как бы удалить Эйлин. Может, получится договориться? Хотя… вряд ли.

Хорошо, что отец отбыл в соседний город на другой завод компании — видимо, работником он был достаточно ценным, раз его еще и в другие места приглашали. Мать как раз без него и разгулялась — к директору на поклон. Недостаточно сын был хорош для нее, видите ли. Надо будет у нее поинтересоваться, когда батя вернется, а то она про него только сквозь зубы разговаривала. Как же тогда я-то у них получился? Тоже спросить, хы.

Мы побродили еще полчасика, я собрал пару десятков здоровенных и крепких лиловых сыроежек и пяток красноголовиков у самого края небольшого лужка, а потом Лили начала жаловаться, что у нее ноги устали. Вот ведь… Я настраивался без полного пакета не уходить, так что предложил ей посидеть немного на поваленном стволе.

Радовался я недолго, девица начала ныть, что кушать хочет и что дома ее потеряют. Ну…

— Вот тропа. По ней ты выйдешь туда, где мы ели перед тем, как пойти в лес.

— А как же я?.. Ты хочешь, чтобы я ушла?

Истеричные нотки в ее голосе мне сильно не понравились.

— А зачем тебе я? Лесок — всего ничего, никакой опасности, до дома идти меньше часа.

Зеленые глаза наполнились слезами и смотрели на меня, как не знаю на кого. Серого волка в комплекте с каким-нить людоедом.

— Тут же никого нет, чего бояться?

— А если волки?

Господи, откуда она такая, а?

— Какие волки могут быть в лесочке два на полтора рядом с не самым маленьким промышленным городом?

— Хны…

Тьфу.

— Ладно, пошли домой. Не думал я, что ты такая слабенькая.

— Я?! — пискнула возмущенно.

А вот и слезки высохли, вот и молнии в них, здравствуйте.

— Ну, если я, после болезни, ослабленнный и изнуренный, могу еще час-другой ходить, ты-то здоровая, верно?

На детском личике сменилась масса эмоций. Кажется, до нее дошло, что при наличии «волка» я ей мало чем помогу, разве что пока меня едят, она успеет добежать до канадской гра… то есть до милого дома. И да, это, конечно, будет называться «позвать на помощь». Ай, хороша, детка.

Ладно, идем. Перед тем, как наши тропинки разошлись, благородно отсыпал ей в газетный пакетик земляники. Целых полбанки, между прочим!

— Вот, держи. Ты же домашних своих хочешь угостить?

Здравствуйте снова и вы, глаза разбуженного Бэмби…

— А… да, конечно. Спасибо, Северус.

Во-от. Молодец. Первое за день «спасибо». А может, вообще по жизни первое? Понятия не имею. Но предпочитаю слышать это почаще, особенно от нее.

Вообще затея с земляникой имела дальний прицел: я хотел, чтобы к нам в следующий раз присоединилась старшая сестрица. А что, девицы будут собирать себе ягоды, занятые друг дружкой, а я смогу наконец перейти трассу, по ту сторону лесок смотрелся позавлекательнее.

Вернувшись домой, в очередной раз вогнал маму Эйлин в ступор: сам почистил сыроежечки, сам навел контакт с соседкой, выпросив у нее пару луковиц, и на ужин у нас было дивное блюдо: картошка с грибной поджаркой. Объеденьице! Да, растительное масло в доме оказалось. Не понимаю, что там писано насчет того, что Снейпы едва не голодали и что Эйлин нормально готовить не могла. Ну, не до разносолов, но и голодать не с чего. Да и вообще вареную картошку испортить трудно, разве что совсем про нее забыть. Тогда получится с одной стороны печеная. Но Эйлин не производит впечатления совсем уж ненормальной, хоть и явно не от мира сего. Но стоит ей от меня шарахнуться, я как могу популярно объясняю ей, что сама виновата. Кто директора просил незнамо что со мной творить, я, что ли?

Сунул ей рубаху, объяснил. Она скривилась. Снова пришлось читать что-то типа лекции насчет чужого монастыря… Смотрела на меня почти как на Дамблдора… Бедная, бедная женщина. Нет, она мне, конечно, никто, если уж так брать, но я уже начал играть по правилам. И всего несколько дней прошло, она искренне беспокоилась обо мне и заботилась, как умела, так что я буду сильно против ее преждевременной кончины, как там было в каноне. Хорошая женщина, в меру своего воспитания, конечно. Кормит по крайней мере регулярно, с сюсю не лезет, в душу тоже.

Наконец увидел колдовство в исполнении матушки. Трансфигурация — это вещь! Манжеты отрезаны одним движением палочки, так же по мерке укорочены рукава, а потом к ним пришпандорены те самые манжеты. Правда, иголкой мы тоже прошлись, она — один рукав, я — второй. Кстати, она опять изрядно тормознула, когда я вторую иголку взял и начал ею орудовать. Пальцы, конечно, не так чтобы приспособлены, но скоро стало получаться довольно ловко. По крайней мере, закончили мы почти одновременно, несмотря на разрыв шаблона у миссис Снейп, но его иголкой не зашьешь. А будет знать, как всяким ритуалом чадо единственное подвергать. Так что теперь на все ее удивления развожу руками и посылаю к доброму дедушке.

Кстати, фичу с шитьем, то есть самый правильный шов, я узнал еще в детстве, ну или в ранней юности, когда наши пацаны сами себе системы подвесные шили. Альпинистские. А что, тогда купить это было особо негде, благо, в городе был аэродром и наш руководитель туристического кружка (во мужик был!) имел там полезное знакомство. Так что стропы и шелк со старых парашютов довольно быстро становились нашими рюкзаками и системами. Их наши парни шили, а девочки, те, в основном, по одежде были. Потом менялись. Я Маринке — систему и рюкзак, она мне — понтовый костюмчик с кучей карманов, и все довольны.

Так что поделюсь, может, пригодится кому: в одну сторону делаешь стежки, просто подряд, как «наживую» собираешь, а потом разворачиваешь и радостно, но аккуратно, чтобы попадать между предыдущих стежков, херачишь обратно. Шовчик получается — загляденье, и куда прочней, чем «назад иголкой» или другие выкрутасы. Системы, кстати, испытывали на совесть — самим же в них на скале висеть, если что распорется, тебя же отскребать будут! А руководителю кто передачи будет носить? Вэ-Вэ с безопасностью шутить не давал, да мы и сами не дураки были.

Так день и прошел. Мой первый активный день в этом попадосе.

Ну… вроде ничего так.

Уже ложась спать, пролистал тетрадку Снейпа-первого по трансфигурации и остался доволен: парень писал аккуратно, по ходу делал пометки, что недопонял, а потом дописывал. Орел, че. Спасибо тебе, Снейп, если бы ты меня слышал. Толковый пацан, откуда только у тебя это, в одиннадцать-то лет? Неужели от «хорошей» жизни? Ничего, я отомщу за тебя. Наверное.

Так, надо успеть до послезавтра пролистать все учебники и тетради… Это я себя в хорошие рамки загнал, договорившись с Эванс. Вот бы еще узнать, что я ей варить-то пообещал, а то неизвестно, может, и варить-то не из чего. Да, завтра будет насыщенный такой денек…