Black Lives Matter! (джен)

Беллатрикс с ненавистью посмотрела на стол, накрытый к завтраку, и вышла из комнаты, хлопнув дверью.

В этом доме ей не нравилось ничего.

Ни слишком непочтительные эльфы, ни нарочито простое убранство, ни ветер с моря, бьющий в окна...

А больше всего ей не нравился новоиспечённый супруг.

Родольфус Лестрейндж.

Педант и зануда с холодной рыбьей кровью в жилах — и плевать, что чистой!

Зато его братцу горячности досталось с избытком — и, кажется, он всю её использовал для того, чтобы доводить Беллу. Вот как вчера, к примеру, когда приволок за стол банку с огромным, в пол-ладони, кузнечиком и подкармливал его со своей тарелки, залезая вилкой прямо внутрь! А потом без всякого смущения используя её по назначению.

Белла, насмотревшаяся на подобное в исполнении идиота кузена, не выдержала и бросила в мелкого пакостника жалящее заклятие, не раз опробованное на Сириусе.

Вот только этот идиот оказался идиотом ловким и отбил его, буквально взорвав стоящую на столе бутылку вина и окатив бордовыми брызгами невестку с ног до головы. Ещё и возмутился — мол, Белла, что ты делаешь?! У нас тут не дуэльная площадка, а приличный дом! Мы тут обедаем!

— Это у вас приличный дом? — фыркнула Белла. — А так и не скажешь!

— А зачем говорить? — удивился Рабастан.

— Тебе виднее, дорогая, — спокойно заметил Родольфус, — приличный у тебя дом или нет.

— Идиоты, — констатировала Белла, — и мозг у вас один на двоих!

И с отвращением отряхнула винные брызги с платья, метя в дорогого супруга.

— Зато есть, — немедленно ответил Рабастан. — А у вас весь младшенькой достался.

— Ах ты поганец, — Белла нехорошо прищурилась, — ты это на что намекаешь?

— Я не намекаю, — Рабастан бесстыдно осклабился. — Прямым текстом говорю!

— Ах ты дрянь! — и в Рабастана полетели вилки, ложки и тарелки, от которых он с хохотом уворачивался.

А Родольфус невозмутимо продолжал есть свой стейк, мерзавец!

— Нет, и после этого я что, неправ? — хохоча, спросил Рабастан, ныряя под стол. — Руди, ну скажи ей!

— Что именно? — невозмутимо спросил Родольфус, отставляя тарелку в сторону — а Белла только собралась схватить её и надеть на голову супругу.

— Что я прав! — воскликнул Рабастан.

— Ты прав, — кивнул Родольфус, вставая из-за стола, — приятного аппетита, дорогая.

Вот это Беллатрикс больше всего и раздражало в муже: он в любой ситуации умудрялся делать вид, как будто ничего особенного не происходит. Подумаешь, жена и братец подрались!

— Чтоб тебе червяк в салате попался, — пожелала деверю Белла и тоже поднялась с места. Скандалить без зрителей было неинтересно.

— Кстати, червяк, — спохватился Рабастан — и, забрав банку, тоже ушёл.

И это повторялось постоянно!

В общем, семейная жизнь Лестрейнджей не задалась с самого начала.

Отношения с деверем были не единственным, что так раздражало Беллатрикс. Ещё одной крайне неприятной стороной брака оказалось весьма обширное хозяйство, которое вели Лестрейнджи. Кого здесь только ни было! Разве что коров...

По дому и в его окрестностях то и дело шастали нахальные книззлы, в конюшнях обреталась парочка гиппогрифов со скверным характером и несколько пегасов, ничуть характером не лучше.

А скотный двор!

Во-первых, он был. Во-вторых, там обитали куры, утки, гуси, кролики и козы — и даже парочка овец. Которых стригли по весне, а шерсть... пряли. И ткали. Ну, или вязали из неё.

И контролировать всё это теперь, оказывается, предстояло ей!

— Я тебе не домовой эльф, — отрезала Беллатрикс, когда узнала, чего от неё ожидает новоиспечённый супруг. — И не счастливая фермерша!

— Счастливой быть не обязательно, — на полном серьёзе сказал тот. — И при чём здесь ферма? Мы ничего не продаём.

— Ты мне ещё брюквой вразвес поторговать предложи! — озлилась Белла. — Озимой и яровой!

— Брюква — корнеплод, — преспокойно сообщил ей супруг. — Она не бывает яровой или озимой. Как я уже сказал, мы не торгуем. И продуктов покупаем мало — у нас всё своё. Впрочем, если для тебя всё это слишком сложно, — он пожал плечами, — я пойму.

— Я. Не собираюсь. Этим. Заниматься, — зло ответила Белла, — и мне плевать, поймёшь ты это или нет.

— В таком случае, — мирно сказал Родольфус, — занимайся садом. Яблоневым. Ну ведь научили же тебя чему-то, — добавил он с некоторым сомнением.

— Научили, — насмешливо согласилась Белла, — могу Непростительные на яблони наложить. Надо?

— Ну как скажешь, — пожал он плечами. — Не могу же я тебя заставить, — сказал он — а через пару дней Беллатрикс обнаружила супруга беседующим в гостиной с очень симпатичной брюнеткой, совершенно непристойно улыбавшейся ему и кивавшей на каждое его слово.

— Мило, — процедила Беллатрикс, доставая палочку и собираясь эффектно войти в гостиную, — это ещё что и что оно тут забыло?

— Это наша новая работница, — тут же просветил её невесть откуда взявшийся Рабастан, непочтительно затащивший невестку в соседнюю комнату. — Ну, кто-то должен же зверями заниматься. Руди тоже один всё делать не может. Раз ты отказалась — мы решили кого-нибудь нанять.

— В борделе нанимали, похоже? — уточнила Белла. — Зря.

— Ничего себе у тебя знакомые, — присвистнул Рабастан. — Серьёзно? Она из борделя? Ух ты!

— Это у брата твоего знакомые в борделях! — рявкнула Белла. — Нашёл работницу! Эта наработает, сразу видно! Нет чтобы порядочную немолодую вдову отыскать, так он шлюху притащил, лицемер озабоченный!

— Ну, в шлюхах ты явно лучше меня разбираешься, — заржал паршивец. — Как по мне — нормальная женщина. Обычная. И, знаешь, кто-то должен это делать!

— Как по тебе — да, — кивнула Белла, — нормальная. И пусть делает что угодно и где угодно, но не здесь. Меня родители хорошо учили, что надо делать в таких случаях!

— Давай, — кивнул Рабастан. — Нам разводиться можно только в некоторых случаях — и пожизненное заключение супруги в Азкабане как раз один из них.

— Блэки не разводятся, — презрительно усмехнулась Белла, — только вдовеют.

— Так ты уже не Блэк, — пожал он плечами — и вдруг уставился на неё с огромным интересом, так, словно бы увидел впервые. А затем заулыбался, развернулся и ушёл.

Нет, Белла знала, конечно, что младший Лестрейндж кретин, но чтобы до такой степени?

Оказалось — до такой.

И даже ещё хуже.

Потому что то, что он устроил на следующий день, вообще представить было невозможно!

День был жаркий, и Беллатрикс вышла в сад — немного пройтись в тени. Она неспешно шла между яблонь, когда вдруг услышала совсем недалеко ласковый голос деверя:

— Эй, Блэк! Иди сюда, у меня тут что-то есть! Смотри, какая морковка!

Белла сначала дар речи потеряла от изумления, потому что... Да просто потому, что каким бы идиотом Рабастан Лестрейндж ни казался, такого оскорбления невестке нанести он бы не смог...

А потом она вспомнила его фразочку о разводе и пришла в ярость.

— Ах ты тварь, — прорычала она, — я тебе сейчас покажу морковку!

— Ты посмотри, какая она, — мурлыкал тем временем Рабастан. — Ну иди, не бойся... хотя бы понюхай!

— Ты покойник, — Белла выхватила палочку и, направив её в сторону мерзавца, прошипела: — Диффиндо!

Раздался громкий вопль, и через минуту из-за деревьев выскочил разъярённый Рабастан с палочкой наизготовку.

— Ты совсем башкой поехала?! — заорал он, наводя на неё палочку. — Ещё раз так сделаешь — я отрежу тебе нос и уши! Идиотка чокнутая!

— Это я идиотка? — зло оскалилась Белла. — Да я тебе сейчас отрежу всё ненужное, мерзавец озабоченный! Будешь сам свою морковку нюхать, извращенец!

— Чего-о-о? — Рабастан обалдело на неё уставился. — Да чем тебе морковка помешала, дура малахольная?! — он вынул из кармана... морковь, большую, толстую и длинную, с густым хвостом ботвы, и помахал ей в воздухе. — Совсем двинулась?!

— Ах ты дрянь такая, — Беллу даже затрясло от такого издевательства, — ты что себе позволяешь? Да как у тебя язык повернулся такое мне предлагать? Я жена твоего брата, а не бродяжка из Лютного!

— Чего-о-о? — Рабастан даже палочку чуть опустил. — При чём тут ты? Зачем тебе... нужна тебе морковь — сама себе нарви! Я кролика кормил! А ты его спугнула, ты... психованная!

— Что тут у вас опять? — раздался голос вышедшего из-за деревьев Родольфуса.

— Твой брат меня домогался! — развернулась к нему разъярённая Беллатрикс, — да ещё и издевался при этом!

— Басти? — изумлённо спросил Родольфус.

— Кто?! Я?! — Рабастан даже отпрыгнул в сторону. — Да размечталась! — возмущённо фыркнул он. — Руди, да она чокнулась совсем: я кролика подманивал морковкой — и вдруг эта ненормальная запустила в меня режущим!

— Белла? — Родольфус посмотрел на жену. — Объясни, пожалуйста, что ты имеешь в виду под «домогался». Что он сделал?

— Кролика? — Белла прищурилась. — Ах ты лживый мерзавец! «Иди сюда, Блэк, попробуй мою морковку!» — это ты кому говорил, негодяй?

— Кролику и говорил, — Рабастан возмущённо покрутил пальцем у виска. — Он чёрный — я назвал его Блэк. По-моему, логично, — добавил он ужасно ядовито.

— Кролика назвал Блэком? — Белла задохнулась от возмущения. — Тогда я куплю осла и назову Лестрейнджем!

— Он чёрный! — всплеснул руками Рабастан. — Это просто цвет!

— В самом деле, Белла, — поддержал его Родольфус. — Это просто цвет. И никаких ослов — мне надоели войны между вами.

— Значит, заведу козлов, — парировала Белла, — и назову Растаманом и Драбаданом!

И, презрительно фыркнув, пошла прочь.

У неё появилась парочка интересных идей насчёт этого кролика.

— Вот нельзя было на младшей Блэк жениться? — недовольно проворчал Рабастан, глядя ей вслед. — Если уж приспичило с этой психованной семейкой породниться. Тьфу, — он сплюнул и, достав морковку, позвал уже совсем другим тоном: — Блэк! Блэки, она ушла! Иди сюда! Смотри, какая у меня морковка!

* * *

Спускать такое безобразие Беллатрикс не собиралась. Пора было поставить этого желторотого сопляка на место!

Войдя в дом, она повелительно щёлкнула пальцами:

— Эй! Эльф, как там тебя!

Запоминать имена здешних эльфов она не собиралась — много чести будет!

— Мирни, мэм, — проскрипело мерзкое создание, бесшумно возникая прямо перед ней. — Меня зовут Мирни.

— Оно и видно, — презрительно сказала Белла, — так вот, на ужин подать эту скотину Блэка! Жареного или тушёного, не важно.

— Блэка, мэм? — озадаченно переспросил домовик, хлопая своими круглыми глазищами.

— Блэка! — довольно подтвердила Белла. — Тварь эту ушастую!

— Ушастую? Мэм? — проскрипел эльф.

— Ты оглох от старости или просто тупой? — рявкнула на идиота Белла. — Даже эльфы здесь ненормальные! Блэка приготовь на ужин, я сказала!

И, оттолкнув уродца, пошла к себе.

...Родольфус Лестрейндж работал со счетами, когда в кабинет вдруг заявился эльф и с невозмутимо-деловитым видом поинтересовался:

— Хозяин! Какого именно Блэка Мирни следует найти?

— Зачем тебе нужно найти Блэка? — удивлённо спросил Родольфус.

— Хозяйка велела приготовить его на ужин, — охотно пояснил эльф.

— Мерлин, — пробормотал Родольфус, представляя себе то тестя Сигнуса Блэка, то отцовского одноклассника Ориона Блэка, то кузена дорогой супруги Сириуса.

— Мирни не знает Блэка с таким именем, — сказал эльф. — Хозяин скажет Мирни, где его найти?

— Не надо искать никаких Блэков, — твёрдо ответил Родольфус.

— Но госпожа велела подать на ужин Блэка, — настырно заныл эльф. — Тушёного или жареного. Мирни должен знать, какого именно Блэка он должен приготовить.

— Госпожа шутила, — Родольфусу очень хотелось сказать, что госпожа просто дура, но говорить этого точно не стоило.

— Госпожа была очень серьёзна, — эльф был упрям, и с чувством юмора у него были весьма непростые отношения.

— У неё такое чувство юмора, — сухо произнёс Родольфус, — когда шутят с серьёзным видом.

— Мирни должен спросить хозяйку, — подумав, решил домовик — и исчез с подчёркнуто громким хлопком, появившись прямо перед переодевающейся Беллатрикс. — Хозяин сказал, что хозяйка шутит, — сообщил он ей.

— Что? — изумилась Белла. — При чём тут твой хозяин с его шутками? Ужин готовь, недоразумение!

— Хозяин сказал, что хозяйка про ужин пошутила, — сказал домовик. И добавил: — У Лестрейнджей не принято такое.

— Что не принято, ужинать? — заорала на него Белла. — Убирайся прочь, недоумок!

— Мирни уйдёт, — пообещал паршивец, даже не тронувшись с места, — но Мирни должен знать, что делать с Блэком. Пусть хозяйка скажет Мирни.

— Зажарить, потушить и подать под клюквенным соусом, идиот! — Беллу уже трясло от злости.

— Клюквенным? — с некоторым недоумением уточнил домовик. — Хозяйка, но для клюквы не сезон.

— Тогда под соусом бешамель! — в эльфа полетела расчёска. — Кретин ушастый!

— Мирни просит госпожу сказать, кого из Блэков Мирни должен раздобыть, — сказал, подумав, эльф. — Господин сказал про Мерлина, но Мирни не знает Блэка с таким именем.

— Какого еще Мерлина Блэка, ты, кретин! И хозяин твой не лучше! Кролика Блэка!

На сей раз эльф замолчал едва ли не на полминуты. А потом сказал с ужасно виноватым видом:

— Мирни не знает Блэка с именем Кролик. Совсем не знает...

И дёрнул себя за ухо.

— Вон отсюда!!! — завизжала Беллатрикс. — К Мерлину, Мордреду и всем его кроликам!!!

Мирни был хорошим эльфом — и, конечно же, исполнил приказание хозяйки. И не только последнее: приказ был дан, и эльф обязан был его исполнить.

Правда, сделать это оказалось не так просто: хотя в Британии оказалось много самых разных Блэков, среди них никак не находился тот, что носил бы имя Рэббит. Однако эльфы не привыкли отступать и во исполнение приказа господина показывали порой чудеса упорства — и через пару недель ему всё же повезло: сперва он услышал, как играющие с мячом маггловские дети кричали «Блэк» одному из них, а потом за тем пришли родители и женщина называла его «Рэбби».

Той же ночью эльф забрал свою вожделенную добычу прямо из детской спальни — с маггловскими домами это было просто, никакой защиты, даже самой примитивной! — и доставил обездвиженного Блэка прямиком на кухню.

После чего, довольный и даже гордый от чувства почти исполненного долга, утром явился к хозяйке и очень довольно доложил:

— Мирни нашёл Рэббита Блэка. Какую часть хозяйке приготовить первой?

— Что значит «какую часть?» — недоуменно спросила Белла.

— Что предпочитает хозяйка? — уточнил эльф. — Руку? Ногу? Или сердце, может быть? Лестрейнджи никогда не были каннибалами, — пояснил он деловито. — Мирни не знает, какую часть готовят первой.

— Какими ещё каннибалами, ты спятил? — обомлела Беллатрикс.

— Поедание людей называется «каннибализм», — сообщил ей эльф. — Мирни знает. Мирни принёс Рэббита Блэка. Ему нужно знать, какую часть сперва готовить. Если приготовить целиком, то будет слишком много.

— Людей? — переспросила Беллатрикс с изумлением. — Ты кого притащил, недоумок?

— Рэббита Блэка, — эльф глядел на неё до тошноты честно и открыто. — Он, правда, маггл, — признал он, — но среди волшебных Блэков нет никого с подобным именем.

— Ты собрался накормить меня жареным магглом? — Белла схватила палочку. — Ах ты тварь! Круцио!

— Но хозяйка приказала! — взвизгнул маленький паршивец, ловко уворачиваясь от заклятья. — Хозяйка приказала Мирни зажарить или потушить Рэббита Блэка! Мирни не нашёл волшебника, — он покаянно дёрнул себя за ухо.

— Убью! — пообещала ему Белла. — Идиот, кретин, какого ещё волшебника! Мне кролик был нужен! Тот, которого прикормил этот поганец Рабастан!

— Кролик? — эльф растерянно заморгал и вдруг бухнулся на колени и... и всё. Нет, он не начал выть, дёргать себя за уши, биться головой о стены и тому подобное, что обычно делают на его месте эльфы — он просто замер так, закрыв лицо руками.

И в этот момент, как назло, в комнату вошёл Родольфус. С изумлением обозрев эту сцену, он спросил:

— Белл, что происходит?

— Этот лопоухий идиот собрался зажарить какого-то маггла! — обернулась к нему Белла. — Для меня! И ещё спрашивал, какую часть готовить первой! Магглов убивать надо, но не есть! Вы тут что, все чокнутые?

— Мирни? — спросил Родольфус.

— Хозяйка приказала приготовить Рэббита Блэка, — ответил эльф, не двигаясь. — Мирни нашёл.

— Белл? — перевёл взгляд на жену Родольфус.

— Я кролика Блэка приказала приготовить! Кролика! Не маггла! Сами магглов ешьте, если так приспичило!

— Не кричи, пожалуйста, — попросил Родольфус, к своей чести, почти выдержав нейтральное выражение лица — разве что его губы чуть подрагивали. — Полагаю, Мирни неверно тебя понял и постарался выполнить приказ — как смог. Мирни, — велел он, — верни маггла... на место. Если он ещё живой.

— Да, господин, — ответил эльф — и тихо исчез.

И как только он пропал, Родольфус разразился хохотом.

— Мерлин, Белла, — сказал он, утирая глаза, — эльфы о тебе будут рассказывать легенды... что за кролик, позволь узнать?

— Блэк! — заорала Белла, — кролик Блэк, которого твой братец завёл, чтобы поиздеваться надо мной! Я хочу эту скотину на ужин! Кролика, а не маггла, ясно?

— Ты хочешь съесть домашнего питомца Рабастана? — Родольфус тут же перестал смеяться и нахмурился. — Только если он сам согласится.

— Буду я его спрашивать! — фыркнула Белла. — Блэки всегда получают то, что хотят!

— Но ты больше не Блэк, — неожиданно жёстко сказал Родольфус. — Ты Лестрейндж. И сама на это согласилась. Мы чтим собственность друг друга.

— Собственность? — недобро прищурилась Белла. — Кроме права собственности, есть ещё право силы. Пусть попробует защитить свою собственность, раз уж на то пошло!

— У меня тоже есть право силы, — негромко проговорил Родольфус. — Ты уверена, что хочешь испытать его?

— Ты мне угрожаешь? — насмешливо спросила Беллатрикс.

— Ну что ты. Просто спрашиваю, — сказал он с отвратительным спокойствием. — Ты хозяйка здесь — но будь любезна уважать правила этого дома. И оставь несчастного кролика в покое, — он чуть усмехнулся. — Представь, какие шутки будут про тебя ходить — про Блэк, что съела Блэка.

— Так я же теперь Лестрейндж, — злорадно напомнила она, — мне можно.

— Хочешь проверить? — ласково поинтересовался он. — Готов поспорить, что через пару дней тебя засыплют шутками про то, кого ты заменила кроликом: сестру или кузена? Но, впрочем, разбирайтесь сами, — он махнул рукой. — Только учти, что эльфы, получив два противоположных приказа, исполнят тот, что отдан кровным Лестрейнджем. И постарайся не устроить похорон, пожалуйста — иначе, если ты убьёшь моего нынешнего наследника, тебе придётся родить нового.

— Ещё чего! — разозлилась Белла. — Сам рожай своих наследников, раз так хочешь!

— Серьёзно? — Родольфус очень удивился. — Ты мне разрешаешь завести бастарда?

— Убью, — твёрдо пообещала Беллатрикс.

— Но, дорогая, — недоумённо возразил Родольфус, — тут уж или — или. В общем, я советую тебе оставить всё как есть — если не хочешь, чтобы вопрос с наследником не стал вдруг остро актуальным. Я уверен, — добавил он чуть вкрадчиво, — что Лорд одобрит идею завести младенца. Он ведь не для красоты одобрил этот брак. Так что оставь в покое кролика.

— Лорд требует от нас бороться с несправедливостью, а не возиться с пелёнками и орущими младенцами! — отрезала Беллатрикс. — Есть у тебя дорогой братец — вот его и жени, или гарем ему заводи, или пусть он бастардов плодит... мне всё равно!

— Да что ты говоришь? — очень удивился Родольфус. — Как интересно. Я как сейчас помню его речь на нашей свадьбе, в которой он выразил надежду, что наш союз, цитирую, увеличит количество волшебников с чистой кровью. Как, ты полагаешь, это нужно понимать?

— Что тут непонятного? — удивилась Белла. — Было Лестрейнджей двое, стало трое. И все с чистой кровью!

— Я тебя предупредил, — сказал Родольфус — и добавил: — И я запрещаю эльфам исполнять подобные приказы. Разберитесь между собой, наконец!

— Хорошо, — Белла многозначительно усмехнулась, — разберёмся. К Мордреду этих эльфов!

И в поместье Лестрейнджей началась блэковская война. Или кроличья?

Для начала Рабастан перекрасил в чёрный всех кроликов. И издевательски предложил Беллатрикс выбирать любого — раз уж она вдруг возжелала крольчатины непременно под чёрной шкуркой.

В отместку Белла перекрасила в чёрный цвет его шевелюру, чтобы привести Рабастана в гармонию с братьями по разуму — то бишь кроликами.

— А мне нравится! — заявил поганец... и перекрасил её волосы в рыжий. Со словами: — Ну раз ты теперь Лестрейндж...

Причём рыжий был не лестрейнджеского тёмного, благородного оттенка, а медно-яркий, морковный.

Разъярённая Беллатрикс, которая трижды перекрашивала волосы, но добилась только оттенка тёмной бронзы, наколдовала поганцу длинные ослиные уши — и в ответ получила лошадиный хвост, длинный и такой же рыжий, как и волосы. Рабастан же приделал к ушам сплетённые из лент розетки, красную и золотую, и демонстративно шевелил ими за обедом в такт движениям руки Беллатрикс.

Тогда Белла добавила родственничку рога и копыта, а над головой Рабастана в воздухе появилась красно-золотая же надпись «слабоумие и отвага».

От копыт гадёныш избавился, а рога оставил, наколдовав над Беллатрикс переливающуюся и мерзко жужжащую серебряно-зелёную надпись «великомыслие и трусость».

— Убью! — взвыла Беллатрикс, швыряя в мерзавца уже не шуточные заклинания, а вполне убойные семейные проклятья Блэков.

Рабастан же, словно бы поставив себе цель вывести её из себя, просто взял и... аппарировал, оставив невестку за столом с возмутительно невозмутимым Родольфусом.

— Что ты сидишь? — напустилась на мужа Беллатрикс. — У тебя совесть вообще есть?

— Одолжить тебе? — любезно спросил тот.

— Не нужно, — холодно ответила Беллатрикс. — Твой брат перешёл черту. Не стоило называть трусом кого-то из Блэков, — и она вышла из комнаты.

Родольфус последовал за ней.

— Не следовало называть дураком кого-то из Лестрейнджей, — сказал он, закрывая дверь. — Белла, хватит. Если тебе нечем заняться, присоединяйся к Долохову — он всегда рад хорошим бойцам. Вы оба ведёте себя как капризные скучающие дети — я вообще не понимаю, зачем ты развязала эту войну. На пустом месте!

— Не понимаешь? — резко повернулась к нему Беллатрикс. — Не удивительно.

— Так объясни, — мирно попросил он. — Изначально Басти обращался не к тебе, а к этому дурацкому кролику. Что ты взъелась на него?

— Не-на-ви-жу! — зло отчеканила Беллатрикс. — Кролика этого гадского! Домовиков, которые надо мной издеваются! Дом этот, который на Азкабан похож! Родителей, которые от счастья чуть не плясали — ах, Белла, ты должна смыть грязь с имени Блэков из-за побега сестры! Да правильно Меда сделала, что сбежала — и я бы сбежала, только вот меня-то никто не ждал! За что Он так со мной?

Она выкрикивала всё это в лицо мужу, а вокруг неё начинала клубиться чёрная мгла, постепенно принимая смутные очертания человеческой фигуры.

— Молчишь? А ведь ты прав — так больше невозможно! «Блэки не разводятся», — насмешливо процитировала она, — да будьте вы все прокляты!

Родольфус вскинул палочку и начал плести её кончиком какую-то сложную вязь — но, кажется, не успел: его заклятье тонуло и вязло в тёмном дыму. В комнате потемнело — и никто в этой темноте не заметил проскочившего в дверь маленького чёрного кролика, сперва испуганно замершего почти в центре комнаты, а затем в несколько прыжков оказавшегося рядом с Беллатрикс и вдруг... вонзившегося своими длинными острыми зубами прямо в её лодыжку.

Белла от неожиданности вскрикнула, а чёрная мгла, окружившая её, неохотно начала таять.

— Крыса! — завизжала Беллатрикс. — Котов, книззлов и домовиков полно, а крысы как у себя дома шастают! Убью!

Родольфус шарахнул Петрификусом, и окаменевший кролик так и застыл, намертво вцепившись в лодыжку Беллатрикс. Родольфус ругнулся, снял заклинание, подошёл, поднял кролика за загривок — и продемонстрировал его жене, краем глаза с облегчением наблюдая, как исчезает жуткая чернота.

— Это не крыса, — сказал он. — Это сторожевой кролик Лестрейнджей.

Кролик согласно дёрнул лапами.

— Дожили, — презрительно сказала Беллатрикс, — кролик в качестве сторожа.

— Но сработало же, — Родольфус покосился на то место, где ещё вились остатки чёрного тумана. — Ты в самом деле собиралась наложить на нас семейное проклятье? — спросил он с любопытством.

— Хотела бы, давно бы уже прокляла, — недовольно ответила Белла. — Пойду я и в самом деле в боевую группу к Долохову, пока не сошла тут с ума — с этими домовиками-каннибалами и сторожевыми кролями!

— Видишь, — примирительно проговорил Родольфус. — Он свою роль сыграл — спас нас всех. И тебя тоже, — усмехнулся он, — раз уж ты теперь часть нашей семьи. Ты только Тони про кроликов не рассказывай, — добавил он серьёзно. — Вдруг он решит взять на вооружение.

— Обязательно решит! — Беллатрикс ехидно прищурилась, — так и вижу отряды сторожевых кроликов, а также джарви-диверсантов, хомячков-разведчиков и боевых лепреконов из Ирландии!

— Да сам-то он вряд ли, конечно, — согласился Родольфус. — Но он же расскажет. А у нас много... экспериментаторов.

— Не дай Мерлин, — проворчала Белла, — один Трэверс чего стоит.

— Представь, если это поручат ему, — кивнул Родольфус. — Тем более, кто ещё возьмётся.

Белла явно представила — потому, что выдала фразу, которую благовоспитанной ведьме даже знать не полагалось (даже если она из рода чокнутых Блэков).

— Ладно, — перешла она на нормальную речь. — Мордред с ним, с кроликом. Пусть живёт!

— Кто живёт? — спросил просунувший голову в дверь Рабастан. — О! Мой кролик! — воскликнул он, увидев того на руках у брата.

— По дальним странам я бродил, и кролик мой со мною, — насмешливо пропела Беллатрикс. — Оставляю вас с вашим верным стражем, господа Лестрейнджи. Black Lives Matter!

И, не прощаясь, вышла из комнаты.