Тёмная королева Самайна (гет)

Король исчез — да здравствует Королева!

Со стороны ворот снова потянуло гарью. Частички пепла, как чёрные снежинки, поднялись над лабораторией, делая город похожим на большой гриб с тёмной шляпкой. Громыхнуло. Но Королева кошмаров лишь кинула лениво-равнодушный взгляд в ту сторону. Спешить ей некуда. Когда она вернётся, чокнутый учёный получит своё… Как и идиот градоначальник.

А здесь — единственное, что её ещё влечёт. Тишина, пустота и ночь. И яркая, белая до голубизны луна, напоминающая о том, о чём давно бы следовало забыть за все эти годы. Только здесь, на Холме, и пробуждаются похороненные воспоминания о другой жизни. Хорошо, что бархатная тьма надёжно упокоила все ненужные мысли и чувства.

Королева давно переименовала этот холм. Теперь он просто Холм. И никаких спиралей. Он ведь давно обвис и потерял былые очертания — после того, как она своими руками подрезала питающие его жилы. И нелепый титул "Повелитель тыкв" канул в прошлое — как нырнула и не вынырнула из озера эта раздражающая подводная Гал. С камнем на шее. И её уже поросшая сухой травой могилка вместе с другими холмилась на месте бывших тыквенных полей.

Каменные лица давно почивших монстров смотрели осуждающе. Ну и пусть смотрят! Вот прикажет она, Королева, все их разбить!..

Она кинула тоскливый взгляд на обугленные останки деревьев Чёрного леса. Иногда ей хотелось уйти туда и не вернуться, как ушёл кто-то почти забытый. Но теперь на этом пепелище не затеряешься, а то, что было скрыто в потаённой чаще — исчезло, будто было только сном.

Хэллоуин… Королева давно запретила это слово, как всё, что могло всколыхнуть под грудой праха в её душе мысли об истлевшем прошлом. Древнее название Самайн гораздо уместнее. И это вовсе не праздник, а время, когда тьма становится особенно густой, чернее самой безлунной ночи, чернее провала могилы. И город теперь — просто Город.

На воротах свою королеву, несомненно, дожидался свирепый и по-звериному верный Оборотень. Она едва помнила, когда предыдущий привратник, бесполезный ворон, стал бесформенной кучей перьев у того в пасти. А Оборотень — её армия, её защита и карающая десница, ведь у неё нет… Королева подняла раскрытую ладонь, а потом со злой досадой сжала её в кулак. Длинные красные ногти вонзились в кожу. Рука была пуста и холодна. Всегда пуста и холодна. И если бы там, в этом чёртовом переплетении миров, тот, предыдущий, умер, сгинул, околел, то Пламя Самайна перешло бы к ней. Она ведь короновала себя — и в тот же день приказала всем забыть своё имя. Много лет назад. И это не надежда на возвращение скребла сейчас в груди. Надежда умерла незадолго до того, как наступила тьма. Но нечто невыносимо тянущее и одинокое, как медленно замерзающая бабочка.

Кинув последний взгляд на луну, Королева отвернулась от Сожжённого леса и хотела уже спуститься с Холма, но краем глаза вдруг заметила движение меж почерневших стволов. Какая-то тоненькая фигурка петляла среди остовов деревьев, приближаясь к Холму. И вскоре Королева увидела довольно красивую мёртвую девушку в свадебном платье. Голубизной кожи девушка неприятно напомнила Королеве её саму, и тут же шевельнулось ревнивое негодование. А платье… Где сейчас её собственное свадебное платье? Ах да, она же изрезала его на куски и разметала по ветру в приступе яростного отчаяния — давным-давно.

Мёртвая невеста приближалась. Из прорех её платья торчали рёбра, и Королева уже разглядела белеющие кости левой руки, хотя вторая рука, лицо, шея, грудь — всё было обтянуто голубой, будто атласной кожей. Только на щеке в одном месте тонкая кожа истлела, и там зияла дыра. Вздёрнутые домиком брови, испуганный взгляд по сторонам, неуверенные движения… Королева осталась стоять на Холме с высоко поднятой головой.

Мёртвая невеста остановилась в нерешительности, с опаской глядя снизу вверх на величественную Королеву. Но всё же заговорила первой.

— Вы мне не подскажете, куда я попала? — робко спросила она.

Королева скрестила руки на груди и усмехнулась:

— Считай, что это последнее пристанище заблудших душ.

— Понимаете, — доверчиво подалась вперёд незнакомка, — я разлетелась бабочками. Я думала, моя душа упокоится навсегда. Но зачем-то она собралась снова, в этом ужасном месте… — Невеста показала изящной костяной рукой в сторону Сожжённого леса, и Королева невольно вздрогнула. Но эта секундная слабость ожесточила её ещё больше.

— И кто же ты… девица? — Она постаралась вложить в свой вопрос максимум сарказма. Эта мёртвая девушка будила какое-то неприятное беспокойство в душе.

— Меня зовут Эмили. — Та, казалось, не замечала ничего.

— Красивое платье… Эмили. — Королева придирчиво оглядела невесту с головы до ног.

— Да… — грустно вздохнула та. — Понимаете, мой жених убил меня прямо в день свадьбы… Правда, я тогда не знала, что это он. Но гораздо позже — узнала…

— Так ты хочешь отомстить? — Тонкая, словно вышитая чёрным шёлком бровь Королевы издевательски поднялась. — Это вполне можно устроить.

— Нет! — в испуге вскинула руку Эмили, и снова Королеву пробрала дрожь от вида костяных пальцев. Пробрала и исчезла, как фантомная боль. — Нет… Он уже… То есть… Я…

— Ты уже отомстила? — Королева взглянула на неё с хищным интересом. — Думаю, ты неплохо впишешься в наш мир.

Она сделала несколько шагов вниз. Прямая спина, гордая осанка. Учёный долго сопротивлялся. Но когда к его коляске уже подвели ток, быстренько согласился вставить стальной скелет в это никчёмное, сделанное из старых тряпок и подножного мусора тело.

Мёртвая невеста покорно ждала внизу. И вот они встали друг напротив друга, глаза в глаза. Королева оказалась выше, но ни стальной скелет, ни ощущение собственной власти не дали ей желанной грации. Она ненавидела своё тело, которое никогда не было человеческим. А эта Эмили… Поворот головы, изгиб губ, округлая грудь в открытом вырезе, точёные ключицы, тонкая талия — это было недосягаемо прелестно. Впрочем… Королева схватила красотку за острый подбородок и приблизила своё лицо к её.

— Расскажи мне о себе, девочка. Я люблю послушать истории чужой смерти.

Эмили попыталась вырваться, но сильные пальцы Королевы держали её крепко.

— Я… — пролепетала она.

— Смелее, — подбодрила Королева, отпуская её подбородок. — Если, конечно, хочешь, чтобы я позволила тебе войти в город, а не оставила здесь на корм нежити, которая бродит на пепелище Сожжённого леса. — Она отступила на шаг и с удовлетворением увидела мелькнувший в глазах Эмили страх.

— Был один человек… — промямлила та. — Живой… Я думала, он моя судьба. — Она вскинула и сразу опустила взгляд, а по голубым щекам пробежал призрак румянца.

— Дай-ка угадаю. — Королева с деланной задумчивостью возвела глаза к небу и постучала пальцем по щеке. — Он выбрал живую!

— Да, — грустно сказала Эмили, глядя в землю. — Его звали Виктор ван Дорт.

— Что ж, — изогнула бровь Королева. — Если ты мне понравишься, я думаю, мы сможем затащить его сюда, и любящие сердца воссоединятся! — Она свела большие и указательные пальцы, как кольца.

— Нет! — с неожиданной страстью вскрикнула Эмили. — Я рада, что он обрёл своё счастье, и не хочу ему мешать!

— Ты меня тронула, дорогая, — скривила губы в улыбке Королева. — Думаю, нам с тобой не будет скучно. Можешь звать меня Королевой. — Она развернулась и пошла к воротам города — не оглядываясь и не сомневаясь, что новая прислужница последует за ней.

* * *

Эмили, дрожа, шла за грозной королевой этого унылого мира. Она незаметно смотрела по сторонам, и то, что она видела, вызывало отчаяние и ужас. Казалось бы, прожив столько лет среди мертвецов, она должна была привыкнуть… Но в Городе мёртвых Эмили чувствовала себя как дома, и весёлые, хоть и озорные скелеты никогда её не обижали. А здесь будто само небо давило своей чернотой, которую не мог разогнать даже холодный свет огромной луны. Яркие краски Города мёртвых казались сном перед этой ледяной и безжизненной темнотой.

Как она, Эмили, тут очутилась? Последнее, что она помнила — Виктор и Виктория, стоящие рука об руку. А дальше воспоминания разлетелись взмахами крыльев синих бабочек, летящих к луне. Зачем она здесь? Её враг и убийца мёртв, так почему её душа не упокоилась? Эмили посмотрела на луну и вздохнула. Впереди, впечатывая каждый шаг в седовато-чёрную землю, шествовала королева этого города. Шлейф длинного платья почти сливался с землёй. Странного цвета волосы спадали на спину — вроде рыжие, но очень уж много было в них чёрных прядей.

Ворота выплыли из туманного мрака в сотне шагов, и Эмили вдруг захотелось развернуться и побежать обратно в лес. В то, что осталось от леса. Должно же быть что-то за ним! Но Королева, будто почувствовав движение за своей спиной, резко повернула голову и так посмотрела на Эмили, что её буквально пригвоздило к месту. Что-то колыхнулось в зрачках-точках Королевы, словно расплескался чёрный огонь или расплылась чернильная клякса. Эмили вскрикнула от испуга, миг — и всё прошло. Зрачки снова стали точками, и Королева отвернулась. Но теперь ни о каком побеге Эмили не могла и помыслить. Пытаясь унять противную дрожь, она неуверенно пошла вперёд, в неизвестный город. Может, всё не так плохо… Может, эта Королева не такая, какой показалась на первый взгляд… И всё-таки в глубине души Эмили знала, что тёмная муть, заполонившая глаза Королевы — не обман зрения.

Вблизи ворота напоминали густое переплетение колючих веток, только из металла. Но за несколько шагов до приближения Королевы они медленно поползли вверх. Рядом с подъёмным механизмом Эмили увидела жуткого волка с огромной пастью, полной острых зубов. Волк стоял на двух лапах — значит, это оборотень. При виде Королевы он почтительно склонился в полупоклоне, взгляд горел восхищением и желанием. Та лишь слегка улыбнулась и небрежно провела ладонью у него за ухом и по шее — тот аж вздрогнул от этого прикосновения.

— Моя Королева, — хрипло выдохнул он.

— Мой верный Оборотень, — отозвалась та. — Вот, посмотри, кто бродит за воротами Города. — Она указала пальцем на Эмили. Волк, недобро скалясь, зыркнул на неё, и она сжалась, отступила на шаг… Но лишь упёрлась спиной в ворота и почувствовала кожей остроту железных шипов. Никогда ещё платье не казалось ей таким чересчур открытым.

— Тебе некуда деваться, Эми. — Казалось, Королева так же плотоядно следит за её реакцией, как Оборотень.

У Эмили хватило сил только кивнуть. Она не пробыла в этом мире и часа, но уже отчаянно жалела, что вновь обрела плоть. Вот бы снова разлететься бабочками, крылатыми, лёгкими, свободными... Но она не знала, как это получилось у неё в тот раз. Тяжёлый груз повис на груди и пригвоздил к земле.

Оборотень с видимым удовольствием — только что слюни не закапали — схватил Эмили за плечо когтистой лапищей. То, которое не было костяным. И они втроём двинулись в глубь города. Ставни в домах, мимо которых они следовали, были наглухо заперты. А если нет, то закрывались с поспешным стуком. Королева только с удовлетворением щурилась. Эмили украдкой оглядывалась, но кроме встающих по бокам однообразно серых стен, ничего не замечала. Ни одного жителя не встретилось им по пути. Скупо тлели мертвенно-зеленоватые кристаллы в каменных нишах, почти ничего не освещая.

Через несколько кварталов дома почтительно разошлись, и над Эмили нависло высокое нескладное здание. Или это больше походило на за́мок?

К входной двери вела высокая, крутая лестница, но видно было, что ей не пользовались уже очень давно — кое-где ступени обвалились, а целые покрывали груды полусгнивших листьев. С одного бока строения торчала узкая кривая башня.

— Вот ты и дома, — с притворной ласковостью сказала Королева.

Эмили со страхом рассматривала мрачный дом. Почему-то он казался темницей, хотя башенный шпиль устремился в небеса. Если она туда попадёт… Обратно её уже не выпустят, поняла она.

— Отпустите меня! — взмолилась Эмили. — Я уйду и не вернусь! Я ничем вам не помешаю! — Королева только смерила её насмешливо-холодным взглядом. Оборотень шумно и жарко дышал над ухом. — Пожалуйста… — Из глаз Эмили полились слёзы.

Но Королева вцепилась в её вторую — костяную — руку и потащила в обход заброшенной лестницы.

Оборотень остался снаружи, а Королева втолкнула ослабевшую от страха и потрясения Эмили в железную клетушку под центром дома и зашла в неё сама. Нажала на мощный рычаг, и клетушка с лязгом и дребезжанием медленно поползла вверх.

— Всегда ненавидела эту лестницу, — прошипела Королева сквозь зубы, видимо, самой себе.

Взгляд Эмили упёрся прямо в перекрестие швов на её длинной тонкой шее, и она попыталась отвернуться, но, к несчастью, Королева заметила, и уголок тёмных губ саркастически дёрнулся.

— Некрасиво? — обманчиво мягко поинтересовалась она.

— Нет, просто я… — пролепетала Эмили и сжалась у стены, мечтая исчезнуть.

— Я расскажу тебе, каково это. — Королева нависла над ней, и тускло-чёрные пряди коснулись лица Эмили, холодные, как пальцы покойника.

Клетушка остановилась, и стало тихо, только раздавались два дыхания — тяжёлое и прерывистое.

Королева отвернулась от пленницы, со скрежетом откатила железную дверь и вышла. Эмили обречённо последовала за ней, пока тесная клетушка не рухнула вниз.

Она оказалась в просторной гостиной, даже слишком просторной — так пусто в ней было. Эмили почему-то охватило болезненное ощущение, что кто-то пытался стереть все следы обитания прежнего владельца этого дома. Стены зияли рядами отверстий, будто там раньше висели книжные полки, но сейчас по периметру стояли монументы каменных монстров, явно перенесённые с кладбища. Пол в чёрно-белую клетку, давно потухший камин, а ещё шаткое деревянное кресло с полусферой на уровне головы¹. Одна винтовая лестница вела в башню, а другая — куда-то вниз. Куда — Эмили думать не хотелось.

Королева прошла к одному из монстров и устроилась на его постаменте, как на троне. Взгляд её скользил по Эмили, которая нерешительно остановилась в центре зала.

— Я расскажу тебе, каково это, — повторила она. Её ладонь легла на перекрестие швов на груди. — Никогда не быть живой. Может быть. Потом.

Эмили вздрогнула, но собралась с духом и осторожно заметила:

— Какая разница, если теперь мы все в одном положении… — Она мельком взглянула на свою костяную руку.

— О нет! Разница есть, — неприятно улыбнулась Королева. — Я заперта в этом мире, как заперта в этом теле! — Она яростно сжала руку в кулак и с силой ударила по лапе каменного монстра.

Эмили молчала. А Королева, всё так же впиваясь в неё взглядом, процедила:

— Я не могу открывать порталы, хоть я и короновала себя. И никто здесь не может. По моему приказу в портал мира людей сбросили уже многих жителей. Но все они в лучшем случае сломали ноги. Никто не смог выйти отсюда. Я и сама пыталась… — Она со свистом выдохнула сквозь зубы. — Но портал остался просто старым заброшенным склепом. А другие порталы… — Королева нахмурила лоб, словно пытаясь что-то вспомнить, но потом резко распрямилась и отчеканила: — Нет никаких других порталов!

Эмили стояла неподвижно. Зачем Королева ей это рассказывает...

— И я подумала… — медленно заговорила та. — Ты как-то здесь оказалась.

Эмили непроизвольно отступила на шаг. Так вот, что нужно от неё королеве этого тёмного мира! Секрет, как покинуть его! Это можно понять, но проблема в том, что она, Эмили, не знает никакого секрета. Она просто соткалась из сотен сине-голубых бабочек где-то посреди сгоревшего леса…

Она вновь ощутила на себе пугающе цепкий взгляд.

— Я не знаю, как я здесь очутилась. — Эмили постаралась, чтобы голос звучал уверенно и твёрдо, но он подвёл её и дрогнул. — Я думала, моя душа отлетела…

— Как видно, твоя душа оказалась не так легка, как ты о ней думала, — оскалилась Королева. — Что ж. Добро пожаловать в город. Скоро Самайн. И можешь быть уверена: я использую все способы, чтобы с помощью тебя открыть портал! Даже если мне придётся изрезать тебя на лоскутки! — Эмили попятилась к стене, но натолкнулась на лапищи каменного монстра и со вскриком отскочила. — Ты попала сюда не случайно. И просто так я тебя не отпущу.

Эмили в панике забыла обо всём и кинулась к входной двери, за которой, она знала, должна быть полуобвалившаяся лестница. Но дверь оказалась заперта. Эмили в отчаянии подёргала тугое кольцо. И почувствовала, как на длинный шлейф платья кто-то наступил — понятно кто. В волосы вцепились миниатюрные, но сильные пальцы и запрокинули голову. Теперь Эмили смотрела на тёмную Королеву снизу вверх. Глаза той клубились неровной чернотой, и от этого страх подкатил к горлу.

— А если попытаешься скрыться, — ласково сказала она, — то я отдам тебя моему верному Оборотню. — Эмили судорожно вздохнула, вспомнив огромные челюсти, хваткие лапы и алчный взгляд. — А ещё лучше — чокнутому учёному. Он положит тебя на стол и сделает всё то, что не успел сделать со мной! — Королева отбросила Эмили от себя, и она чуть не ударилась лицом о колени изваяния. — Так что, надеюсь, теперь ты примешь моё гостеприимство. — Издевательский реверанс. — А пока иди. У тебя есть время вспомнить, как ты сюда попала. Джуэл! — громко крикнула Королева.

По ступеням винтовой лестницы тут же торопливо зацокали каблучки, и Эмили увидела ещё одну местную жительницу — некрасивую нежить с крупной головой и заметным швом на черепе. Во взгляде Джуэл застыли страх и покорность, когда она подняла глаза на Королеву. Но что-то у них было общее, словно обе они вышли из-под скальпеля одного хирурга. Только одной досталась миловидная внешность, а другой — Эмили вгляделась в Джуэл — кроткий нрав.

— Запри нашу гостью в башне, — велела Королева Джуэл. Та суетливо кивнула и нерешительно протянула руку к Эмили. — И учти. — Королева задержала Эмили за костяное предплечье. — Окно заперто надёжно и находится высоко.

И, потрясённая событиями этого дня, Эмили позволила себя увести. Джуэл аккуратно, почти нежно поддерживала её под руку. Эмили так хотелось расспросить её, но едва они вошли в комнату, Джуэл, не говоря ни слова, скользнула назад и оставила пленницу одну. Повернулся в замке ключ.

Эмили медленно подошла к зарешёченному окну и выглянула наружу. Опустошение — оно жгло глаза непролитыми слезами. Мрачный город постепенно выплывал из предрассветных сумерек. А чуть поодаль высилась каменная башня с заваленным набок куполом. Над ним медленно таяло облако тёмного дыма на фоне светлеющего неба. Бесконечная ночь, начала которой Эмили не помнила, подходила к концу — край неба налился зловеще-оранжевым.

В крошечной комнатёнке была только железная кровать и тонкое одеяло. Эмили с рваным вздохом отошла от окна, рухнула на неё и залилась слезами. Она не могла обратиться и бабочками улететь между прутьями решётки. Не могла.

Примечания:

¹ Не знаю зачем, но в мультике у Джека дома стояло это подобие электрического стула, он на него потом гирлянду намотал в песне)) Наверное, для красоты)