Грезы опустевшего дома (джен)

Дом был ещё нестарый и очень крепкий. А вот впечатление он производил странное. Громадный особняк в итальянском стиле казался неуместным среди австралийских зарослей. Ныне он стоял пустой и предавался грезам. Грезам о недавнем прошлом, когда его наполняли обитатели и он был счастлив давать им кров. Дом вспоминал каждого своего жителя.

Его рождение вызвал странный каприз золотопромышленника, сделавшего себе бешеное состояние в годы золотой лихорадки, после же в его стенах расположился Колледж Эпплъярд. По правде сказать, могучий особняк был слишком велик для нескольких преподавательниц и чуть более чем двух десятков воспитанниц, живших в нем. Впрочем, для самого дома это было не столь важно. Самое важное было то, что в нем жили люди. Тем самым он выполнял своё предназначение: давал ночлег и укрывал от опасностей.

Для дома было очень важно это осознавать, ведь он в некотором роде... мыслил. Да, дом был способен немного понимать, что в нем происходило, и испытывать некие чувства. Возможно, душу в него вложил его создатель, случайно заехавший в Австралию пожилой немецкий архитектор, спроектировавший — к слову, довольно криво — этот дом по образцу особняков, виденных им в Италии в годы нежной юности. Или чувства дома пробудил беспокойный дух хозяина-золотопромышленника. В любом случае этот дом многое чувствовал, кое-что осознавал и вполне определенно жил.

Да, он не мог сдвинуться с места или вообще хоть как-то серьезно повлиять на происходящее в этом мире, но зато он мог наблюдать и предаваться грезам.

Безусловно, его очень занимала личность золотопромышленника — его хозяина. Чувствовалось, что тот был настоящим авантюристом. Предприимчивым, готовым ухватиться за любую возможность улучшить свое положение. Прошлого его никто не знал; казалось, там скрывалась что-то темное. Разбогатев, хозяин решил выстроить себе великолепный дом, самый роскошный во всей колонии Виктория. Настоящий дворец, как у лордов! Как только особняк был достроен, он велел оклеить его позолоченными обоями, завез туда прекрасное фортепьяно и статуи, набил баснословно дорогой утварью и чуть больше года наслаждался жизнью в доме. После стало известно, что золото на принадлежавших хозяину участках начало иссякать. Находчивый господин решил отправиться в Новую Зеландию, где как раз также нашли золото. В итоге он уехал на далекий остров, да и сгинул там. Более в доме ничего не было слышно о его первом хозяине.

Спустя два десятка лет дом обрел нового владельца. Точнее, владелицу. Миссис Эпплъярд решила там обосноваться и открыть колледж для девочек.

Новая хозяйка чем-то напоминала дому его прежнего владельца. Вдова Эпплъярд держалась отстраненно и была строга с другими обитателями особняка, но при этом в ней чувствовались те же предприимчивость и склонность к решительным переменам в собственной судьбе, что и в уехавшем за море золотопромышленнике. А ещё в ней также ощущалась некая тайна, прочно укрытая в её прошлом. Дом не догадывался, что бы это могло быть, но немного сочувствовал этой женщине. Она вела себя в доме как настоящая хозяйка, а некоторая схожесть с первым владельцем располагала к ней каменную душу. Дом был доволен тем, что находится в её руках.

Многие ученицы колледжа пришлись по душе дому, но больше всех он выделял двух девушек. Одна звалась Мирандой. Она была довольно красива, в ней чувствовалась прямота, гордость и... ещё что-то, нечто, что дому долгое время не удавалось толком уловить и осознать. А ещё она была молчалива. Немало обитательниц колледжа любило Миранду, многие ценили и все выделяли. Со временем дом понял, что оставалось в Миранде долгое время скрытым от него и составляло важную часть её натуры. Свободолюбие. Твердое и неукротимое стремление к свободе. От осознания этого душа дома весьма огорчилась. Разве ей так уж плохо в его стенах? Разве мало он ей покровительствует? Дому казалось, что его помощь Миранде не столь уж мала. Ночами он навевал ей сны скрипением своих ставней и деревянных конструкций, во время её вылазок за пределы колледжа старался отвлекать других своих обитателей, чтобы они ей не мешали. Возможно, причина того, что Миранда тяготилась пребыванием в колледже, заключалась не в нем самом, а в других жильцах? Размышлять обо всем этом дому было неприятно.

Другую девушку звали Сарой. Она часто бывала в его башне, впрочем, никогда не оказываясь там добровольно. Сара немного походила на Миранду. Та же прямота, то же стремление к свободе, резкое внутреннее неприятие какого-либо давления на себя. Неудивительно, что несмотря на некоторую разницу в возрасте, Миранда и Сара были довольно близки. Кроме того, Сара была ещё и очень талантлива. И стихи сочиняла, и картины замечательно рисовала! Дому было радостно за ней наблюдать. Хоть и бывало ему грустно оттого, что не мог уберечь её от наказаний. В итоге Сара частенько проводила дни в его башне, а он по мере сил старался её развлекать скрипением ступенек.

Однажды Миранда пропала. Уехала из особняка вместе с другими девушками на пикник к Висячей скале и не вернулась. Вместе с ней на Скале остались ещё две воспитанницы — Ирма и Мэрион — и преподавательница мисс МакКроу. Впоследствии Ирма ненадолго заглянула в колледж, но вот остальных пропавших дом больше не видел в своих стенах. Он так и не узнал, что с ними приключилось.

С той поры жизнь в Колледже Эпплъярд весьма переменилась. К худшему. На всех его обитателей словно накинули тонкое покрывало грусти. Дом очень грустил об исчезнувших, более всего о Миранде. Он ощущал потерянность своих жильцов, он чувствовал злость и страх своей хозяйки. Та переменилась после исчезновения учениц и мисс МакКроу, и по временам дом с трудом её узнавал. Что было причиной страхов миссис Эпплъярд, так и осталось для него тайной. А вот её злость всё больше оказывалась направленной на Сару. Девушку стали чаще запирать в башне. Наблюдая за тем, как она там томится, каменный особняк словно чувствовал боль.

Однажды ночью Сара попыталась сбежать из колледжа. Неудачно. Её поймала миссис Эпплъярд и привела в башню, где долго шипела на неё разъяренной кошкой. В конце концов Сара не выдержала, вырвалась из рук директрисы и вспрыгнула на подоконник.

— Ненавижу вас! Думаете, эти стены удержат меня здесь? Всё равно сбегу! — выкрикнула она и со всего размаху треснула кулаком по оконной раме. Окно распахнулось, и в башню ворвался ночной злой ветер. Миссис Эпплъярд бросилась к ученице, та покачнулась и выпала наружу. Буквально одного мгновения не хватило директрисе, чтобы схватить девочку. От удара о землю Сара погибла.

Это событие потрясло душу дома. В его стенах впервые нашел смерть один из жильцов. Молодая, полная сил и надежд жизнь оборвалась. В случившемся дом винил свою хозяйку, миссис Эпплъярд. Да, в смерти Сары не было её прямой вины. Но всё же он чувствовал, что хозяйка своей злостью на Сару приблизила роковую развязку. Она не смогла помешать трагедии, позволив у себя на глазах погибнуть той, чья жизнь находилась под её ответственностью.

С той поры дом возненавидел миссис Эпплъярд всей силой своей каменной души. Пусть убирается, пусть проваливает прочь из-под его крыши, хоть к черту, хоть на Висячую скалу! Дом рассерженно шуршал черепицей и скрипел половицами. Спустя несколько дней хозяйка действительно покинула особняк, отправившись как раз к Висячей скале. Обратно она так и не вернулась. Через пару дней дом узнал, что хозяйка погибла.

После гибели миссис Эпплъярд на Висячей скале колледж закрылся. Девичье щебетание и важные голоса учительниц навсегда покинули эти стены. В особняке воцарилось запустение. В эти долгие дни дом — ещё не старый, но уже изрядно сокрушенный жизнью — вспоминал минувшее. Вспоминал всех, живших некогда в его стенах, и каждого из жильцов по отдельности. Больше всего он грезил о четверых: первом хозяине, миссис Эпплъярд, Миранде и Саре. Они были ему особенно дороги. На каждом из этих людей лежала зловещая тень. Будто некая сила увлекла их прочь от дома — к гибели или в безвестность.

Что за неведомая сила завлекала их и губила? Дом не знал, не видел ответа. И это рождало жестокие сомнения в остальном. Что, если само его существование в этом странном краю было ошибкой? Похоже, он был изначально чужд этой стране. Дивная земля Австралии отторгала его и отравляла существование тех, кто нашел себе в нем пристанище. Дому было горько от осознания этого. Осенние дожди стекали слезами с его карнизов, а он сам желал лишь одного — чтобы больше у него никогда не было жильцов. Чтобы больше он никому не принес зла.

Желание дома исполнилось спустя год после трагических событий на Висячей скале. Во время засухи из растущего поблизости леса пришел пожар и спалил опустевший особняк. Остались лишь стены. В том пламени сгорели и все грезы дома об ушедших жильцах, что некогда были ему так дороги.

Так погиб этот дом.