Дьявольский танец (джен)

Она играет в шахматы до позднего вечера, пока не темнеет и на улице не начинает становиться прохладнее. Самолет в США улетел без нее, но всего за день она, кажется, продвинулась в понимании русского языка дальше, чем за десятки занятий. Бет ощущает приятную легкость, нечто подобное она раньше чувствовала от алкоголя. Алексей и Иван, два милых дедушки, сопровождают её до отеля, по пути каждый рассказывая о своих внуках и настолько приукрашивая их лучшие качества, что Бет могла бы подумать, будто они сватают их ей в мужья.

Она желает им обоим спокойной ночи и, заходя в отель, впервые может спокойно насладиться величием этого здания. Высокие монументальные стены вызывают скорее благоговение, чем страх, а в просторном холле Бет чувствует себя как никогда свободной. Ей хочется танцевать прямо здесь, стуча каблучками по полированному полу.

— Мисс Хармон! — окликает её управляющий, останавливая посреди холла. — Простите меня, было так много звонков... Вы опоздали на свой рейс, не так ли?

— Не сказала бы, что опоздала, — замечает Бет и, увидев замешательство на его лице, уточняет: — Могу я продлить свой визит?

— Конечно, шахматным чемпионам в этих стенах всегда рады, — кивает управляющий. — Вы можете остаться так долго, как пожелаете, дополнительная оплата не потребуется.

— Осторожнее, а то я могу тут поселиться, — смеется Бет.

Управляющий выглядит обеспокоенным, и она уже почти готова отказаться от своей просьбы, списав её на игру слов, когда он отвечает:

— Все номера заняты до следующей недели, но у нас найдутся достаточно большие, которые лучше подходят для длительного проживания. Если вы этого пожелаете.

— Ого, — изумленное восклицание непроизвольно срывается с ее губ, и она не может скрыть удивления.

Это напоминает ей о Мехико.

Она с нежностью вспоминает Альму, и горечь от потери больше не затмевает остальные эмоции. Ее приемной матери понравилась бы Москва. Ей захотелось бы сходить с ней в художественный музей или посетить зоопарк. Вкусно поужинать прохладным русским вечером. Вместе оценить случайного прохожего, тихо похихикать и обсудить, какие же здесь серьезные, суровые и великолепные мужчины.

Бет готова держать пари, что Альме пришлась бы по вкусу советская версия мартини.

Бар находится всего в пяти... четырех... уже всего трех шагах от нее.

Бет проходит мимо, поднимается в свою комнату и с облегчением прислоняется к рельефной стене.

* * *

Она возвращает долг Джолин и переводит дополнительную тысячу сверх суммы. Нет такой цены, которой можно отплатить за трезвость, сколько бы времени ни прошло, даже если подруга осталась где-то далеко. Заплатить проще, чем описать или как-то иначе выразить свои чувства, в которых Бет сама еще не разобралась. Благодарность — единственная среди них была легко узнаваемой, и выражать её было очень приятно.

* * *

Бет улыбается Дмитрию, у которого заберет слона через шесть ходов после объявленного шаха. Она словно вернулась во времена, когда просто играла с мистером Шайбелом и Бенни — сплошные шахматы день за днем. За столиками царит торжественная тишина, нарушаемая лишь тихим мелодичным перестукиванием фигур, движущихся по множеству досок. Бет внезапно замечает Боргова рядом со своим столиком, и это неожиданно. Еще более неожиданно, что она не заметила, как он подошел, хотя раньше всегда замечала его первой.

Она только удивленно моргает, с любопытством глядя на Боргова, а Дмитрий вздыхает, поняв, что угодил в ловушку.

— Мисс Хармон, не окажете ли вы честь сопроводить меня на ужин сегодня вечером? — по-английски Боргов говорит медленно, осторожно подбирая слова.

— Да, — она отвечает раньше, чем успевает обдумать ответ, но не жалеет об этом.

— Я пришлю машину в половине восьмого.

Он уходит, и Бет снова возвращается в мир шахмат, где Дмитрий, не найдя выхода, признает своё поражение. Она задается вопросом, приглашал ли Лученко Боргова на ужин, проиграв ему.

Идея таких ужинов приходится ей по душе. Ей тоже стоит пригласить на ужин того, кто свергнет её с шахматного престола. Возможно, это будет Гирев⁽¹⁾.

* * *

— Надолго задержитесь у нас?

— Я уже пропустила свой рейс домой, — Бет неторопливо пьет солёную минеральную воду. — Полагаю, пока не закончится моя виза.

— Победив меня, вы вошли в шахматную элиту, — Бет замечает, как пылают его щеки при этом заявлении. — Вам продлят визу или даже предоставят гражданство.

Бет нервно сглатывает — сказать это легче, чем представить — но все же она отвечает:

— Тогда мой дом был бы для меня потерян.

После такого путь обратно в Штаты будет для нее закрыт. Шагнувшая вперед пешка повернуть назад уже не может.

— Вам не нужно отвечать сейчас, — лицо Боргова остается невозмутимым. — Вы когда-нибудь видели балет?

Бет качает головой, и непослушный локон выбивается из её прически.

— Завтра вечером. Я хочу показать вам «Жар-птицу».

Бет кивает, пережевывая тушеное мясо.

— Расскажите мне о своей семье, — просит она.

Бет узнает, что у Боргова есть сын, Николай, который еще учится в школе и хочет стать футболистом. Оказывается, Боргов тоже когда-то играл в футбол, но Бет не может представить ни как он носится туда-сюда по полю вслед за мячом, ни как стоит на воротах со своим стальным взглядом.

Бет не может представить его одетым во что-то, кроме костюма, и чувствует, как щеки покрываются румянцем, когда она все-таки пытается.

Боргов ни разу не упоминает о своей жене.

* * *

Лучшие женщины сделают вид, что не заметят. Вечер вне дома ничего не значит.

* * *

Она наслаждается утренним кофе на привычном месте в парке, когда появляется Георгий Гирев с доской под мышкой.

— Сыграем?

— Только если я смогу попрактиковаться в русском языке, — дразнясь, улыбается ему Бет.

— Конечно, — соглашается он и расставляет фигуры.

Они решают сыграть в быстрые шахматы, так как у Георгия есть всего час. Через несколько ходов вокруг них собирается довольно много зрителей.

Бет случайно замечает чьи-то часы, показывающие уже десять утра. Она невольно задумывается, что всего через восемь часов вместе с Борговым будет смотреть балет, и ставит слона не туда, куда нужно. Георгий хмурится и выводит своего коня.

Ожесточенная схватка заканчивается ничьей с несколькими блокирующими друг друга пешками.

— Что случилось? — спрашивает Георгий, когда они расставляют фигуры вновь.

— Задумалась о поездках, — усмехается Бет. — Пора идти?

Его глаза загораются, и он рассказывает ей о вестерне, который видел в автомобильном кинотеатре. Они играют еще трижды, с менее жестким контролем времени.

— Теперь мне точно пора. Сыграем снова?

— Ты стал играть сильнее, — сдержанно улыбающийся Георгий выглядит совсем как более юная версия её самой. — Сыграем обязательно.

* * *

Бет перебирает свои платья, но ни одно из них не кажется подходящим для сегодняшнего вечера. Ей хочется чего-то нового, классического и в то же время смелого. Благодаря одному очень услужливому портье она находит элитный магазин одежды.

— Мисс Хармон, чем я могу вам помочь?

— Я иду на балет, и мне нужно платье. Черное, я думаю.

Так она оказывается в примерочной с тремя платьями в руках. Первое из них — темно-фиолетовое, практически черное, выглядит великолепно. Очень плотно облегающее сверху, с вырезом почти до пупка, со струящейся юбкой и шифоновыми рукавами. Надеть его на встречу с Борговым не кажется ей хорошей идеей. Следующее — из мягкого черного бархата. Оно облегает ее от шеи до лодыжек, закрывая все, кроме рук и лица. И все же, несмотря на это, оно кажется вызывающе дерзким и, как предыдущее, подчеркивает её фигуру. Она не страдает от ложной скромности, чтобы побояться надеть на балет нечто подобное, даже не взглянув на третий вариант. Бет выходит из примерочной, лишь чтобы убедиться, что платье не мешает ей ходить.

— Это, пожалуйста.

* * *

Бет обедает в ближайшем кафе, а когда возвращается в номер, долго принимает ванну и перебирает свои вещи, танцуя под радио. День пролетает незаметно, и она чувствует, что чем ближе до заветного времени, тем сильнее нарастает ее волнение.

Без четверти шесть Бет надевает выбранное платье и в последний раз поправляет макияж. Ее бледная кожа контрастирует с ярко-рыжими волосами и накрашенными алой помадой губами. Она разглядывает свое отражение в закрывающихся дверях лифта и на мгновение задумывается о... Нет, лучше не позволять себе подобных мыслей.

Та же машина, что и накануне, ожидает ее у входа, водитель открывает дверь, и снова в салоне только Боргов. Бет прикусывает язык, чтобы вслед за приветствием не задать неуместный вопрос.

Возможно, его жене просто не нравится балет.

* * *

Боргов ничего не говорит о ее платье, но его взгляд задерживается на ней дольше, чем обычно.

* * *

Это потрясающе! Хотя ее внимание разделено между танцорами и буквально витающим в воздухе напряжением между ней и Борговым, «Жар-птица» кажется Бет настоящим чудом. Танцоры ускоряются, Жар-птица завораживает их, и они движутся быстрее, чем когда-либо, но от этого не менее искусно... и именно тогда пальцы Боргова касаются ее руки.

У Бет захватывает дыхание, завороженная, она не может отвести взгляд от сцены. Но она не может видеть ясно, движения танцоров будто размываются, и она чувствует покалывание в руке. Она замирает, словно безмолвно умоляя его повторить свой жест.

Она снова хочет ощутить его прикосновение, хочет...

Зрители аплодируют, и Бет вскакивает со своего места, хлопая в ладоши вместе с ними.

* * *

В отель они возвращаются в тишине. Бет перебирает возможности, как варианты в партии, пытаясь найти наиболее подходящие для желаемого результата.

Боргов ведет ее к отелю, и она замечает его короткую заминку.

— Не желаете ли сыграть? — внезапно предлагает она.

— У меня нет с собой доски, — он встречается с ней взглядом.

В отеле доска должна быть. Можно было бы попросить принести ее в холл, в комнату для отдыха или, черт подери, даже в бар. Это известно как ей, так и ему.

— Она есть в моем номере.

Боргов кивает и следует за ней.

Они идут неторопливо, только её каблучки мерно цокают по мраморному полу. Бет не может понять: молчание между ними — неловкое или полное напряжения? Не может сравнить этот момент с тем, когда последовала за Таунсом в его комнату. С Таунсом было по-другому и, черт возьми, он не был женат.

К счастью, ее комната прибрана, одежда нигде не разбросана. Между двух кресел установлен столик с доской, и Бет садится напротив Боргова.

Впервые она не боится и не волнуется из-за того, что играет с ним. Причина для волнения более личная.

* * *

Она обыгрывает Боргова, играя черными, и он просит её называть его Василием.

— Князь? — с озорной улыбкой Бет демонстрирует знания, полученные не только о языке, но и о русской культуре, и он скорее удивлен, чем шокирован этим. — Тогда я просто Лиза.

Лизой быть проще, чем Бет или мисс Хармон. Лизу не тяготят демоны или прошлое, она может быть более легкомысленной, более счастливой версией самой себя. Кем-то, кого не тянет к алкоголю, кто доволен тем, что пребывает в блаженной безмятежности вечных шахмат. Она — новая советская знаменитость, любимая и желанная.

Ей хочется стать Лизой.

— Лиза, — повторяет Боргов, галантно целуя её руку.

1) Талантливый юный советский шахматист, с которым Бет играла в Мексике

Вернуться к тексту