Знакомство в пробке (джен)

После развода прошло немало времени, но Грэг до сих пор по утрам ждал завтрака на столе, а вечерами ложился на «свою» сторону кровати. Развод был закономерным следствием его вечного отсутствия дома, но он до последнего не верил, что жена действительно его бросит. Не от большой любви — та если и была, давно остыла под давлением быта и вечной усталости Грэга, — а потому что плохим мужем Грегори Лестрейда называть было бы неправильно. Он в это верил. Про дни рождения не забывал, не изменял, всё заработанное честно вносил в семейный бюджет, не устраивал сцен ревности и никогда ничего не запрещал… а что постоянно пропадал на работе — взрослые же люди, нужно же понимать, что это не его прихоть!

Но жена понимать и мириться с таким положением вещей устала и в один непрекрасный день просто ушла. Что Грэг заметил лишь на третий день, когда в холодильнике кончилось молоко. Осмотревшись и не обнаружив множества привычных мелочей на кухне, заглянул в шкаф… и наконец осознал реальность. Схватился было за телефон, но остановился: понял, что слишком поздно пытаться что-то исправлять.

И с тех пор он жил один. Работал, ел, спал… существовал.

Пока не познакомился с Шерлоком Холмсом.

* * *

Похлопав себя по карманам, Грэг проверил наличие ключей, бумажника, удостоверения и телефона и наконец захлопнул дверь, отправляясь по обычному маршруту. Стоя в привычной утренней пробке, он составлял список покупок, стараясь не думать о том, насколько устал от бутербродов с кофе и как скучает по нормальной домашней еде. На то, чтобы питаться в ресторанах, его зарплаты не хватало, а самому готовить — на это никогда не было времени. Гоня прочь сожаления, он заполнял блокнот первоочередными делами, но именно сегодня отрешиться было особенно сложно.

Традиционно-серый Лондон был раскрашен яркими цветами, повсюду призывно мигали огни рекламы, и даже спешащая невыспавшаяся толпа сегодня будто выглядела иначе: ярче, наряднее, улыбчивее.

Светофор мигнул, переключаясь, Грэг чуть нажал на педаль газа — и тут же со всей силы вдавил тормоз.

— Дебил! — не сдержав эмоций, заорал он в адрес чуть не угодившего под колёса бегуна. Сзади засигналили, и Грэг добавил ещё пару характеристик. Не от злости даже, от испуга. Две секунды спустя он снова чуть надавил на педаль газа и так же быстро, как и в первый раз, вжал тормоз. Дверь его тронувшейся машины распахнулась, а на пассажирское сиденье без приглашения уселся абсолютно незнакомый мужчина… парень… дебил-бегун.

— Какого черта? — изумленно вскричал Грэг, даже не зная, как реагировать на беспрецедентную наглость.

— Доброе утро, — бестрепетно, будто бросаться под колеса, а затем врываться в чужое транспортное средство в порядке вещей, произнёс незнакомец и чуть улыбнулся, — прекрасная погода, не находите?

На языке уже вертелся ответ, и цензурной в нём была лишь официальная формулировка двадцать восьмой статьи⁽¹⁾, но сзади засигналили, и Грегори проглотил слова, машинально трогаясь с места.

Пассажир молча смотрел на дорогу.

Поток встал, и Грегори повернулся к незнакомцу:

— И всё же потрудитесь объяснить, какого чёрта вы творите?

— О, ничего нет проще, — невозмутимо сказал тот. — Сверните здесь налево, так мы минуем аварию на следующем квартале. — Грегори зарычал, и тот, закатив глаза, наконец снизошёл до ответа: — Расслабьтесь, инспектор.

— Вы знаете, кто я? — вытаращился Грэг, совершенно перестав понимать ситуацию.

— Ну разумеется, — фыркнул парень, — иначе зачем бы я поехал с вами?

Грегори не знал, что сейчас выражают его глаза, но явственно ощущал желание схватить наглого идиота за горло, приложить о парприз и вышвырнуть из машины, и, по всей видимости, нахал не был идиотом в медицинском смысле слова, потому что понял, насколько близок к знакомству с кулаками, а то и табельным оружием, и перестал придуриваться.

— Я узнал ваш автомобиль, инспектор, вот и решил сэкономить нам обоим время и поговорить в дороге. Ваш букенгемский душитель — это Шеймус О'Лири. Его алиби сфабриковано: свидетельница — первая любовь его старшего брата.

Ошарашенный простотой, с которой парень лет двадцати говорит о деле серийного убийцы, за которым весь Скотланд-Ярд гоняется несколько месяцев, Грегори ни во что не врезался исключительно благодаря застывшему на красном сигнале светофору.

— Что?.. — прокаркал он, не найдясь с комментариями.

— Понимаю, вы не поверите мне на слово, я и не надеялся, зато уверен, что репутацию порядочного полицейского вы заслужили не своим оленьим взглядом — я проверил, вы дотошны и честны. В общем, проверяйте, арестовывайте…

Тот взялся за дверью ручку, и Грегори поперхнулся возмущением: придурок бросается под колёса, едва не спровоцировав аварию, затем нагло врывается в салон машины, несёт какой-то бред и называет убийцу… не говоря о том, что непонятно как он вообще получил информацию о текущем расследовании — имя главного подозреваемого в прессе не освещалось…

— Стойте! — закричал Грегори, попытался удержать незнакомца, чтобы допросить, но тот ужом выскользнул из машины и, за секунду до того, как захлопнуть дверь и раствориться среди миллионов лондонцев, сверкнул белозубой улыбкой:

— Шерлок Холмс. Будут интересные дела — обращайтесь по этому адресу.

На сидение спланировала бумажка, где красивым почерком было выведено «Бейкер-стрит, 221-Б».

Сзади снова засигналили, Грегори выругался в полный голос и, кипя негодованием, поехал на работу.

К вечеру Шеймус О'Лири был арестован, весь Скотланд-Ярд поздравлял гениального Грегори Лестрейда, а сам Грэг смотрел на мигающий праздничными огнями Лондон и думал о новом знакомом.

Шерлок Холмс, Бейкер-стрит, 221-Б.

Почему бы не воспользоваться приглашением и не узнать, кто он такой и как раскрыл дело? Всяко лучше очередного одинокого ужина с надоевшими бутербродами.

1) Согласно ст. 28 «Закона о полиции и доказательствам в уголовных делах» Великобритании от 1984 года, сотрудник полиции обязан уведомить арестованного о его аресте в момент ареста или при первой практически целесообразной возможности, например, в автомобиле или при покидании места операции.

Вернуться к тексту