Заколка (джен)

В семь тридцать утра в мотеле стояла тишь да гладь. Единственный посетитель сладко спал в своём номере, машины пока не шуршали шинами за окном. Солнце уже встало, но пока по утрам стояла прохлада. Дебора, кутаясь в кофту, устало позёвывала за стойкой ресепшена, раздумывая, не взять ли в следующем месяце дополнительные смены.

Боб, охранник, выглянул из своего закутка, потянулся на ходу и направился к ней, взлохматив волосы.

— Хей, Дэб, недолго осталось, да?

— Ага, — с охотой подхватила Дебора, — полтора часа до пересменка. Надеюсь, Лилз не опоздает.

— Надейся, ага, — добродушно хихикнул Боб. — Тебя подождать после смены? — добавил он, небрежно водя пальцем по стойке ресепшена.

Дебора хихикнула и ответила:

— Да. Подожди. Подбросишь меня, хорошо?

Боб ухмыльнулся и открыл уже рот, чтобы ответить, но тут сверху послышался шум. Приглушённо хлопнула дверь, звякнул замок, и послышались тяжёлые шаги по коридору, вниз по лестнице. В холл вышел хмурый небритый мужчина с лёгкой сумкой на плече. Увидев его, Дебора выпрямилась, вздохнула и натянула самое дружелюбное выражение лица, на которое была способна.

— Доброе утро, мистер Дженкинс! — радостно поприветствовала она приближающегося мужчину. — А вы ранняя пташка, верно? Хотите заказать завтрак? Я не уверена, правда, что доставка уже…

— Нет, — перебил её мужчина, подойдя к окну и осматривая парковку перед мотелем, — я не хочу есть. Я хочу освободить номер.

— Эм, что ж, хорошо… — Она открыла старенький ноутбук и застучала по клавишам. — Оплатили вы полностью, номер освобождаете своевременно, багажа у вас не было… Что ж, всё в порядке. Квитанцию вам распечатать?

За окнами светало, уже слышался шум первых машин, торопящихся проехать мимо их захолустного мотеля. Дебора улыбнулась, подняла взгляд на мистера Дженкинса и осеклась. Тот стоял, хмуро буравя её взглядом.

— Не надо. Лучше скажите, куда ушла моя жена?

Дебора сглотнула, моргнула, подавила приступ паники — неужели она забыла, что Дженкинс был не один?

— Жена? — непонимающе нахмурившись, спросила она.

— Да, жена, — раздражённо повторил мистер Дженкинс.

— Но ведь… — она прочистила горло. — Какая жена?

— Моя жена, — раздражаясь ещё сильнее, процедил мистер Дженкинс. — И моя дочка. Где они?

Тут Дебору осенило:

— О, наверное, они должны были к вам присоединиться? Нет, знаете, вас не спрашивала никакая…

— Присоединиться? Да не тупи же, крошка, — Дженкинс сбросил сумку с плеча на пол рядом с собой и наклонился к ней, уперев один кулак в бок, а другой — в стойку прямо перед её носом. — Они ночевали здесь, со мной, в одном номере. Мы вместе вчера приехали. Где они?

Дебору с головой накрыла холодная волна ярости. Он серьёзно назвал её тупой крошкой?!

Так, спокойно. Не стоит злить его, кто знает, на что он способен.

Дебора глубоко вдохнула, выдохнула и сказала:

— Мистер, вы вчера приехали один. С вами не было никакой жены и тем более дочки. Я бы запомнила. Когда к нам заселяются дети, мы ставим в номер дополнительную кроватку.

В наступившей гробовой тишине вдруг стало ясно, насколько вокруг пусто. Дженкинс вылупился на Дебору, словно впервые её увидел. Тихий шелест кондиционера над головой казался оглушительным. Вдалеке послышался тяжёлый рокот приближающейся фуры. Приблизился, промчался мимо и поехал дальше.

— Ты издеваешься надо мной? — взревел Дженкинс, стукнув ладонью по стойке ресепшена. — Думаешь, я ненормальный? Где они, отвечай!

Дебора взвизгнула и отпрыгнула, Боб тут же подскочил ближе, тесня его к дивану и всем видом показывая, что не стоит делать глупостей:

— Эй! Эй, мистер, потише, не то вызову полицию!

— Да, вызывай! — крикнул Дженкинс. — Послушаем, как она им будет объяснять, что не видела мою жену и дочку, которые приехали вчера со мной на машине и ночевали вместе со мной в одном номере этого вашего убогого заведения!

Вот тут уже Дебору захлестнула жгучая обида.

— Я звоню в полицию, Боб! — крикнула она и схватилась дрожащими руками за телефон, едва попадая по кнопкам. — Задержи этого ненормального, пока он меня не пришиб!

* * *

Полиция приехала быстро. Инспектор был на удивление добродушен для восьми утра, хотя эффект суровых полицейских здорово смазывался периодической борьбой с зевотой его сержанта.

— Итак, мистер Дженкинс, вы утверждаете, что вчера вечером около половины десятого приехали сюда, в мотель, вместе с женой и ребёнком?

— Совершенно верно, — сквозь зубы, но довольно спокойно проворчал Дженкинс. Сидеть на видавшем виды кожаном диване в холле ему было явно неудобно. Или же он нервничал по другой причине. — С женой и дочкой.

— Как зовут вашу жену?

— Эмма.

— А дочку?

— Агата, — на лице Дженкинса показалась улыбка, что в сочетании с хмурым взглядом производило странное впечатление. — Агата Дженкинс. Пять лет ей.

— А утром их с вами в номере уже не было?

— Да.

— И никто не видел, куда они ушли?

Голос инспектора сочился недоверием, и это определённо злило Дженкинса.

— Именно так, — выплюнул он. — Утром я проснулся — ни жены, ни дочки, в номере никого, кроме меня и моих вещей. Как сквозь землю провалились. У вас тут что, какая-нибудь аномальная зона? Иллинойский треугольник?

Полицейский поморщился.

— Не нужно ёрничать, — проворчал он и сказал, кивая на бумажки, которые распечатала Дебора, — посмотрите на факты: в электронной записи значится, что вы зарегистрировались вчера один, оплатили номер своей картой. Багажа у вас не было — а с ребёнком ведь обычно много вещей.

— Мы ездили к родственникам жены на ужин, — возразил Дженкинс, — у нас не было вещей.

— В любом случае, доказательств того, что вы были не один, нет.

— Если бы в этой дыре, — зло прошипел Дженкинс, — работали камеры, доказательства были бы!

Дебору кинуло в краску. Нет, конечно, никуда не годится, что камеры даже не подключены к компьютеру, а их кассеты никогда не проверялись — хотя, положа руку на сердце, они им и ни к чему, места тут тихие, — но это не даёт ему право на оскорбления! Но она, конечно же, промолчала.

— Откуда вы ехали?

— Из Фармингтона.

— А куда?

— Домой, в Гейлсберг.

— О! — удивился Миллер. — Что же вы не доехали? Тут всего-то ничего.

— Мы вынуждены были задержаться в дороге, — сказал Дженкинс, ёрзая.

— Задержаться? Почему?

— Дочке потребовалось в туалет.

— Хм… — Инспектор сдвинул фуражку и почесал затылок. — Никак не возьму в толк: во сколько, вы говорите, вы выехали?

— Сразу после ужина. Часов в восемь вечера.

— Ну так всё равно к половине десятого вы должны были уже быть на месте… — полицейский задумчиво перебирал листки распечаток, разглядывал их, словно искал какие-то ответы. — Зачем же вам было останавливаться на ночь в мотеле?

Он поднял голову и в упор посмотрел на Дженкинса. Со своего места на ресепшене Дебора хорошо видела, как у того ходят желваки на щеках, а ладонь на колене сжалась в кулак.

— Нужно было… — начал он и запнулся. — Нужно было ещё купить дочери воды. И немного посидеть. Она плохо себя чувствовала.

— Укачало?

— Нет, — резко ответил Дженкинс, — я хороший водитель. Она… устала и капризничала.

— Ох уж эти детки, — понимающе покивал инспектор. — Но всё же это ведь не должно было занять столько времени. Что, очень капризный ребёнок?

— Нет, — начал повышать Дженкинс, — Агата замечательная девочка! Просто… мы с женой, возможно, разговаривали на слегка повышенных тонах. Это расстроило её.

— На слегка повышенных? — Сержант покачал головой. — Вы ругались?

— Нет!

Инспектор молча смотрел на Дженкинса, слегка склонив голову, словно то ли сомневался в его словах, то ли не сомневался, что он врёт. Тот побагровел, поёрзал. Открыл рот, потом закрыл. Ещё немного поёрзал и вдруг взорвался:

— Да! Ссорились, довольны? Сильно ссорились! Она сказала, что хочет развестись. Это всё её штучки, вечно ей чего-то не хватало. Нормальная у нас была семья, ясно? Никакого развода я ей не дам. Я ей так и сказал.

Дебора вздрогнула за своей стойкой и пригнулась пониже. Дженкинс говорил так уверенно, приводил подробности — то ли насмотрелся сериалов, то ли правда верил, что жена и дочка у него когда-то были.

А может, и правда были? Когда-нибудь давно…

— И поэтому, как вы утверждаете, девочка разнервничалась и пришлось её успокаивать? — невозмутимо спросил инспектор.

Дженкинс, то ли устыдившись, то ли испугавшись, дёрнулся и откинулся назад.

— Да, я так и сказал, — процедил он. — Это нас и задержало. Мы бы раньше доехали, если бы не её тупые докапывания. Только зря дочку расстроила. Если бы она не устроила этот цирк…

— И это заняло так много времени?

Дженкинс помолчал немного, цокая языком, потом отвернулся и сказал:

— На дочку напала собака.

— Собака?

— Да, собака. Пока мы с женой разговаривали…

— Ссорились?

— Да, — нехотя подтвердил Дженкинс, — ссорились.

Он покачал головой, поднялся и начал медленно ходить туда-сюда. Боб на всякий случай подошёл и встал поближе.

— Пока ссорились, — продолжил Дженкинс, — дочка… У неё была истерика. Жена говорит — останови на заправке, надо её успокоить. Доехали до заправки, остановились. Жена повела её в туалет — умыть, покормить, чего там ещё надо сделать. Потом пришла, говорит — надо воды купить. Курица, — Дженкинс в сердцах пнул ножку дивана, — не догадалась в дорогу с ребёнком взять воды. Ну я и говорю — иди, покупай. А сам вышел из машины покурить. Знаете, когда нервничаешь, курить так хочется. Потом жена пришла с водой, говорит, а где Агата? Как давай на меня орать, что я упустил ребёнка, дрянь! Да если бы не её тупые придирки, мы бы были дома ещё вчера! И каждый раз так!

Дженкинс редко остановился и врезал кулаком в спинку дивана.

— Эй, потише, приятель! — крикнул сержант, делая шаг вперёд.

Дебора поджала губы. И вот откуда берутся такие неандертальцы? Во всём у него жена виновата, а он-то, поди, святой! Наверняка ведь ещё и руку поднимал на бедняжку. Неудивительно, если она и правда сбежала от него. От такого кто угодно сбежит.

Инспектор переглянулся с сержантом и снова повернулся к Дженкинсу.

— Так что там с собакой? — спросил он.

— Да я когда бросился Агату искать, смотрю — а она недалеко ушла. Сразу за заправкой стоит, прямо на тротуаре возле рощи, а рядом собака, здоровенная такая, серая. Огромная, чуть ли не с неё ростом. Настоящая волчара.

— Да откуда здесь собаки? — удивился сержант. — Сто лет уж бродячих не было видно.

Инспектор задумчиво потёр подбородок.

— Пару дней назад мистер Питтс заявил о пропаже своего пса. Мы-то вроде пришли к мнению, что его койоты задрали. Хотя ирландского волкодава не каждый койот одолеет. Хорошо бы уточнить… — обратился он к сержанту, но тут у него на плече ожила рация. — Ответь, пожалуйста, — он передал рацию сержанту.

— Вот, — выкрикнул Дженкинс, — точно, волкодав! Говорю же, огромная собака! Рядом с моей девочкой! Я бросил в собаку камень, она убежала, а дочка опять разревелась. Я подумал, что от страха. Взял её, привёл к машине, пришлось опять долго успокаивать. Так вы знаете, что оказалось? Она играла с собачкой, представляете? — Дженкинс тряс кулаком в воздухе. — Уже вечер, темнеет, нам ехать ещё дохрена миль, а она, видите ли, играет с собачкой. Нацепила на эту бездомную псину какую-то свою заколку для волос, а потом ещё давай ныть, что без неё никуда не поедет. Ну, я совсем разозлился, и мы… снова с женой поругались. Ну и стало понятно, что сегодня мы уже никуда не едем. Так мы доехали досюда, я снял номер, легли спать, а утром… вот, — он развёл руками, — ни жены, ни дочки.

Инспектор сокрушённо вздохнул, покачал головой и осторожно спросил:

— Скажите, когда в последний раз вы употребляли алкоголь?

Дженкинс не сразу понял, но когда до него дошло, он разъярился:

— Вы намекаете, что я был пьян? Что моя дочка мне померещилась?

— Не поймите неправильно, — поморщился инспектор, — у всех бывают сложные дни, но… Какие у вас есть доказательства, что женщина и ребёнок вообще были? У вас есть их фотография?

— Я не ношу с собой их фото.

— У вас в телефоне нет фотографий семьи? — поразился инспектор.

— Нет, — процедил Дженкинс сквозь зубы.

— Какие-нибудь женские вещи в машине?

— Это моя машина, что там делать женским вещам? А, постойте, у меня есть кукла, я купил её для дочки, но оставил в машине, чтобы она её не нашла раньше времени…

— Кукла в упаковке?

— Да, это же подарок!

— Это не доказательство, — поморщился инспектор. — Вещь в упаковке может купить любой.

— Что вы несёте? — взорвался Дженкинс. — У меня дочь пропала, а вы про какие-то доказательства! В этом грёбаном захолустье не работают камеры, нет даже нормального компьютера и элементарной программы учёта посетителей, а вы умника из себя строите! Что за шарашка у вас тут? Вы в сговоре? — он с самым грозным видом нависал над инспектором, зажимая его в угол дивана.

— Эй, эй, тише, спокойнее, — подскочил Боб, глядя, что сержант всё ещё разговаривает по рации.

— Вы здесь все заодно?! — завопил Дженкинс, разворачиваясь к нему со сжатыми кулаками. — Что у вас тут творится? Торговля людьми? Я вас выведу на чистую воду!

— Стоять! Ни с места! — раздался окрик сержанта, который подошёл совсем близко, наставив на Дженкинса пистолет.

— Сержант, — окликнул его инспектор, — что вы делаете?

— Инспектор, звонили из участка. На соседней заправке ЧП. Кассирша утром обнаружила за заправкой, на тротуаре возле рощи, огромное пятно крови, прямо очень большое. Там асфальт, она растеклась и не впитывается. Свернулась уже. Машину туда направили.

— Пятно крови? — поднял брови инспектор. — Мистер Дженкинс, где, вы говорите, вы нашли дочку, когда она от вас ушла во время пребывания на соседней заправке?

— За заправкой, — выдавил Дженкинс, — возле рощи.

— Во время вашего пребывания там вы ничего такого не заметили?

— Нет, я… мне было не до этого. Знаете, когда твоя дочь в таком состоянии… На что это вы намекаете? — вскинулся он.

— Намёки — не наша сфера, — поморщился инспектор, — нам нужны факты. Факты говорят, что после того, как вы с, как вы уверяете, дочерью побывали за заправкой на тротуаре возле рощи, там обнаружили большое пятно крови. Вполне вероятно, что между этими событиями есть связь. Вы можете как-либо это прокомментировать?

— Может быть… Не знаю, может быть, я попал в собаку, когда бросал камень? Огромная собака, с неё могло натечь много крови… Вы что, хотите это на меня повесить?

— Но тела собаки нигде поблизости нет, — сказал сержант, — и вообще никакого животного или какого другого тела кассирша там не видела.

— Собака могла уползти в рощу, и её от заправки не видно…

Боб начал осторожно заходить за спину Дженкинса, инспектор потянулся к наручникам. Увидев это, Дженкинс взревел и бросился на него. Сержант выстрелил в воздух, Дженкинс упал на инспектора, вцепившись ему в горло, получил рукояткой пистолета по голове и отключился.

* * *

Проводив взглядом полицейскую машину, Дебора с облегчением выдохнула. Боб повернулся к ней.

— Ну и смена, а? — сказал он.

— Ага. Прямо как в кино, — усмехнулась Дебора, ещё не веря, что всё закончилось.

Звякнула входная дверь, и на пороге, растрёпанная и запыхавшаяся, появилась её сменщица.

— Ну наконец-то! — воскликнула Дороти. — Почти четверть десятого, дорогуша! Опять проспала?

— Что поделать, — беспечно ответила Лили. — Я что, видела, как от нас отъезжала полицейская машина? Что это тут у нас за движуха?

Дебора оживилась. Напряжение схлынуло, опасность отступила, и адреналин требовал выхода.

— О, это было незабываемо! Я сейчас тебе всё расскажу! — Тут она увидела, что вслед за Лилз в дверь просочилась огромная серая собака. — Ой, выставь её на улицу!

Лили обернулась, удивлённо всплеснула руками.

— Вот же привязался! Шёл за мной от самого перекрёстка. Это же собака мистера Питтса, не узнала?

Дебора непонимающе посмотрела на Боба, тот посмотрел на неё в ответ и пожал плечами.

— Наверное, там был другой пёс, — неуверенно сказал он.

— Нет у меня ничего, глупый, иди, иди к своему хозяину, — ворковала Лили, обернувшись к собаке и тесня её к дверям. — Боб, помоги-ка!

Боб подошёл ближе и положил псу на холку руку, чтобы вывести его.

— Что это? — вдруг сказал он, наклонившись к морде пса. — Это давно в наших лесах растёт такой репей? — растерянно спросил он, выпрямившись.

На его ладони лежала маленькая детская заколка для волос.