Культивирование любви (гет)

Часть 1

Глава 1.

Дни бывают разные.

Бывают такие, когда кажется, что Вселенная говорит тебе: «Дерзай! Ты крут! У тебя все получится!». Ты просыпаешься с твердой уверенностью в том, что сегодня все пойдет как надо. И, что удивительно, в такие дни действительно чертовски везет во всех делах. Это замечательные дни.

Есть дни, которые просто проходят. Ты едва ли их вспомнишь, потому что в твоей жизни не случилось ровным счетом ничего важного или интересного. Это, например, выходные, которые ты проводишь дома, лежа на диване, попивая пиво из холодильника и смотря телевизор. Про такие дни порой даже стыдно рассказывать. Или наоборот, хочется рассказывать с гордостью, потому что перед ними ты несколько недель не спал из-за большой загруженности. Это «пустые» дни. Их нужно вычёркивать из календаря, поскольку они по большей части существуют только в виде цифры в клеточке.

А есть дни, которые можно описать одной фразой: «Все пошло по пизде». С самого утра и до позднего вечера жизнь пытается проверить твою психику на прочность. Обычно люди говорят про такие дни: «У меня началась черная полоса». И эта полоса, как правило, никак не хочет заканчиваться. Иногда даже возникает желание покаяться во всех совершенных (и несовершенных) тобою грехах, а иначе за что Господь так тебя карает? И даже мысли о том, что эти испытания посланы тебе, чтобы ты стал сильнее, никак не утешают. Скорее, наоборот.

Самое печальное то, что такие «проклятые» дни никак нельзя предсказать. Ничто никогда не предвещает беду. А беда уже подкрадывается к тебе и стоит за спиной в ожидании нужного момента нанести удар. Причем она, как правило, не приходит одна (жизнь ведь хочет хорошенько встряхнуть тебя). Весь такой день будет состоять только из череды бесконечных провалов и неудач. Но ты этого еще не знаешь. Ты лежишь в теплой постельке, даже не догадываясь о том, что тебя ждет… Тебе снится приятный сон о море, дельфинах и прохладной пина коладе, ты с ощущением райского блаженства растягиваешься на шезлонге, попивая напиток и рассматривая симпатичных девчонок в купальниках, думая о том, как жизнь прекрасна, но вдруг твою идиллию нарушает громкий звонок телефона, не предусмотрительно оставленного на тумбочке возле кровати.

Обычно перед сном я кладу телефон куда-нибудь подальше. Не имею привычки по вечерам залипать в интернете. А еще очень не люблю, когда с самого утра мне начинают названивать люди. Предпочитаю максимально оттянуть момент, когда мне придётся с кем-то разговаривать по работе. Поэтому телефон я беру в руки только перед выходом из дома. Однако…вчера вечером что-то пошло не так, и я выбился из привычной колеи. Пока я с трудом пытался вспомнить, почему я перед сном сидел в телефоне, тот продолжал громко звонить, действуя мне на нервы. Мозг велел мне взять трубку, чтобы мучения поскорее прекратились и можно было продолжить спать.

На экране высветилось: «Владимир Кузнецов 228».

Какого…черта?

— Алло? — прохрипел я.

— Михаил Романович! — заорала мне трубка прямо в ухо (я дернулся от неожиданности и едва не уронил телефон на пол). — Вы просили позвонить, когда я скину вам отчет по практике!

— Вова… время… шесть часов утра…

— Да, знаю-знаю! Простите-простите! Я просто только сейчас скинул!

— А не проще было написать мне сообщение?

— Но вы ведь… просили позвонить… а вы говорите, что вам можно звонить в любое время…

Студенты… Иной раз поражаюсь их беспардонности и нахальству. Звонить преподавателю в шесть утра — это действительно сильно. Если б я в студенческие годы совершил такую оплошность, мой научный руководитель в лучшем случае просто разорвал бы меня как тузик грелку, а в худшем отказался бы со мной работать. Хотя едва ли я вообще бы догадался звонить ему с утра пораньше. Но то ли студенты сейчас стали наглее, то ли я просто стал забывать, как сам вел себя в годы бурной молодости. Да и, в конце концов, я сам виноват. Я стараюсь делать все возможное для своих подопечных и слишком многое им позволяю. В том числе и звонить в любое удобное для них время. Надо наконец-то начать брать пример с коллег. Студенты их уважают и побаиваются, а иногда даже стараются обходить за километр. Зато никто никого не будит в шесть утра…

Я с удовольствием высказал бы Вове все, что думаю по поводу его поступка, но мне так хотелось спать, что я был готов согласиться на что угодно, лишь бы поскорее закончить этот разговор.

— Хорошо, Вова, я тебя понял… посмотрю днем.

— Спасибо, Михаил Романович! Простите еще раз за беспокойство!

— Бывай.

Я с огромным удовольствием убрал телефон обратно, закутался в одеяло и закрыл глаза.

Мне показалось, что едва я успел это сделать, как будильник на тумбочке начал громко звенеть. В такие моменты я очень жалею, что пользуюсь старым будильником, а не как нормальные люди телефоном — телефон не будет так сильно давить на барабанные перепонки. Зато пробуждение тебе обеспечено стопроцентное: никто не сможет спать при этих звуках…если, конечно, ты не выключишь их. Что я, собственно, и сделал. Утренние пробуждения — это явно не мое. Ни в школьные годы, ни в студенческие, ни тем более в рабочие я никогда не умел рано ложиться и рано вставать. Я все лелею надежду когда-нибудь создать себе нормальный режим, но, видно, не судьба. Я повернулся на другой бок и вновь закрыл глаза. Как же хорошо лежать в теплой постели, укутавшись в мягкое одеяло…

Не знаю, сколько мне еще удалось поспать. Проснулся я от громких криков матери: «МИШЕНЬКА! Ты ведь на пары опоздаешь! Вставай!».

У меня ощущение, что эту фразу я уже когда-то слышал. Я закончил университет двенадцать лет назад, однако до сих пор меня пытаются поднять на пары. Статус-то я свой поменял (был студентом, стал преподавателем), но в моей жизни мало что изменилось. Забавно.

Я зевнул, потянулся, огромным усилием воли заставил себя встать и пойти в ванную. Я шел шатаясь, словно пьяный, натыкаясь на стены. Сплю на ходу, не иначе. Как же повезло тем из моих коллег, кому ехать не к первой паре, а ко второй или вовсе к третьей… Я умылся холодной водой, но глаза мои все еще отказывались открываться. Я поплелся на кухню, чтобы заварить себе чашку крепкого кофе. У меня было ощущение, что я батарея с низким уровнем заряда. Мне бы еще пару часов полежать, позаряжаться…

— Миша, ну сколько можно тебе говорить? Ложиться надо пораньше!

— Это так не работает, — вздохнул я, плюхаясь на стул. — У каждого человека есть свои определенные биологические часы, закрепленные, между прочим, на генетическом уровне, то есть передаются по наследству и не подлежат контролю или переделке, которые говорят, когда нужно спать, а когда бодрствовать…

— Опять завел свою шарманку, — перебила меня мать, ставя тарелку с яичницей передо мной. Если мама сделала яичницу на завтрак вместо блинов, то день явно не будет отличаться ничем хорошим. — Оставь эти речи для своих студентов. Ешь давай и беги.

Обычно людям моего возраста завтраки готовят жены. Не то чтобы меня сильно напрягал тот факт, что в свои годы я все еще живу с мамой, но…иногда возникают такие мысли.

Яичница мне показалась безвкусной. Да и кофе был больше похож на обычную горьковатую воду коричневого цвета. Но я знал, что не смогу уйти, не позавтракав: в противном случае меня ждет целая лекция на тему того, как я гроблю свое здоровье. Я изо всех сил постарался сделать лицо попроще, чтобы мама не стала возмущаться о том, что я не ценю ее старания.

— Во сколько ты спать лег?

— Ну… Э…

А я и сам не знаю. Потерял счет времени.

Мама вдруг широко улыбнулась.

— Что, с Женей разговаривал?

Так. Дело плохо. Нужно сохранить непринужденное выражение лица. Но губы у меня сами собой растянулись в улыбке, а взгляд опустился вниз.

— Ну… так получилось, — сказал я, признав свое поражение. — Как-то вот пошло-поехало, и я не заметил, что время уже было позднее.

Мама покачала головой и цокнула языком.

— Когда ж ты нас уже познакомишь, м? Мне ведь хочется посмотреть на будущую невестку наконец-то! Сколько вы уже вместе?

— Почти два года.

— Ну вот! И ты ни разу не приводил ее в дом, не давал мне с ней по телефону поговорить! Даже фотографиями особо не делишься!

— Я ведь говорил, что мы с Женей не торопимся. Когда настанет время, познакомитесь.

— Миша, тебе ведь уже давно пора задуматься о создании семьи! Часики тикают! Ты столько времени потратил на свою науку, так займись теперь собой!

Дело совсем плохо. Маму нужно срочно переключить на другую тему, иначе она меня не оставит в покое. Но мне безумно повезло. Я очень вовремя посмотрел на часы и увидел, что действительно могу не успеть на пару. Я тотчас же подскочил и с криком: «БЛИН, ОПАЗДЫВАЮ!» стал бегать по всей квартире в поисках вещей. В любой другой день я бы простил себе задержку на десять-пятнадцать минут (как будто студенты приходят точно к началу), но сегодня был не тот день. У меня существует некая установка, согласно которой на самую первую пару в семестре — ознакомительную — я должен прийти четко по времени. Пусть студенты увидят, что я настроен серьезно. К тому же, по негласному студенческому правилу, они на эту пару тоже приходят вовремя. В полном составе. Единственный раз в семестре. Преподаватели и студенты при ближайшем рассмотрении имеют очень много общего…

Я бы, конечно, мог в такой ответственный день одеться «поприличнее»: рубашка, брюки, пиджак, возможно, галстук (как-никак первое сентября же), но кому нужен этот фарс? Студентам? Они скорее удивятся, мол, чего это преподаватель пришел такой ряженый (в конце концов, мы же не в школе). Коллегам? Они только посмеются. Да и я никогда не любил этот «официальный» стиль. Лучше майки и джинсов одежды нет. Удобно, практично и «стильно, модно и молодежно» — студенты оценят, что преподаватель с ними на одной волне. Не то чтобы Михаил Романович пытался молодить себя, но ведь всегда приятно, когда тебе дают немного меньше лет, чем есть на самом деле. Правда, затем я вспомнил, что рано поседевшие волосы наверняка выдают меня и буквально кричат, что мне явно за тридцать, но я стараюсь оставаться оптимистом на сей счет. Я быстро оделся, схватил кейс, телефон с тумбочки (чуть не забыл его) и побежал в коридор обуваться.

До метро я добрался без особых неприятностей. В вагоне даже сесть получилось (ехать мне несколько станций, но раз мне выпал шанс сделать это сидя, то почему бы и нет?). Однако, когда я дошел до трамваев, мой боевой дух испарился. На трамваях в этом районе лежит некое проклятие: они с регулярной периодичностью ломаются. Вот и сейчас, судя по всему, случилась такая ситуация: на остановке стоит множество возмущенных людей и спрашивают друг у друга, когда приедет ближайший автобус. Плохо дело, очень плохо. На моих часах 8:50 утра. Пара начинается в девять. Судя по размеру очереди, в автобус, который приедет через пятнадцать минут (если верить расписанию, но транспорт по какой-то причине обычно ему не следует), я просто не попаду. Мне пришлось вызвать себе такси. На такси я стараюсь разъезжать в поездках, а не в обычные дни, но что поделать. Если я сильно опоздаю, заведующая кафедры меня убьет. Я и так особо пунктуальностью не отличаюсь, но первого сентября я клятвенно пообещал ей быть вовремя. Но, видимо, обещанного три года ждут…

Такси приехало буквально через пять минут (хоть в чем-то мне сегодня повезло), и доехал я до нужного мне корпуса, когда на часах было 9:05. Отлично. Это небольшое опоздание, уверен, большинство студентов еще даже не пришли. Я со всех ног побежал внутрь здания.

— Что, Михаил Романович, опять опаздываем? — хмыкнула охранница на входе, когда я показал ей пропуск.

— И вам доброе утро, Нина Николаевна! — кивнул я ей с улыбкой. — Мы не меняемся, да.

— Вас студенты тут уже обыскались.

— Серьезно? — я изумленно поднял брови. Вот это поворот. Пара началась пять минут назад, а они меня уже ищут. Удивительно ответственная группа.

— Да. Несколько девочек подходили к заведующей и ко мне и спрашивали, где вы. Так что бегите, они ждут вас!

Я со всех ног помчался в преподавательскую. Что ж, видимо, на сей раз мне досталась хорошая группа, готовая работать. Это приятно. Даже настроение поднялось. Дверь я открывал с довольной улыбкой на лице, предвкушая, как совсем скоро пойду на пару, где меня ждут студенты, готовые грызть гранит науки.

— Всем доброе утро! — сказал я. В преподавательской было не так много человек: аспирант второго года Коля Белоухов, старший преподаватель Анна Васильевна и, к моему огромному сожалению, заведующая кафедры Ольга Владимировна.

— Драсьте, дядь Миш! — отозвался Коля и, подойдя ко мне, пожал мне руку. — Как настроеньице?

— Не жалуюсь!

— Опаздываешь, Миша. В который раз, — сухо произнесла Ольга Владимировна. Впрочем, она сдерживала улыбку и напустила на себя строгий вид только чтобы немного испугать меня.

— Вы же знаете, пунктуальность — это не ко мне, — хмыкнул я.

— Там тебя студенты уже обыскались. Бегали тут в панике и спрашивали, где ты и придешь ли вообще.

— Во дают, я ведь опоздал всего-то ничего!

Я быстро поставил кейс на стул и надел на себя белый халат. Собственно, вот еще одна причина, по которой нет смысла «выряжаться» на работу — одежда все равно скроется под халатом. Достал из кармана телефон и посмотрел на время. 9:10. Неплохо, такое опоздание вполне приемлемо.

На дисплее высветились сообщения от Жени. Черт, я совсем забыл на них ответить. Думал, сделаю это по дороге на работу, но было не до того.

«Доброе утро!) Как там дела твои? Ты это, больше так поздно спать не ложись, а то потом тебя не добудишься ха-ха. Удачи тебе со студентами) Обязательно потом расскажи, как все прошло! Только уж не мучай их сильно, ладно?)»

Видимо, я улыбался, когда читал это, поскольку Анна Васильевна сказала:

— Заканчивай, горе-любовник, Жене потом ответишь, тебя студенты ждут!

— А? Да-да… Какая у меня там сейчас группа? — я подошел к столу и начал искать журналы.

— Двести шестая, — ответила Ольга Владимировна, глядя на расписание на стене. — Я их журнал куда-то у края положила.

Двести шестая группа. Я смутно припомнил, как недавно общался с их старостой, просившей меня по возможности немного подкорректировать расписание и переместить пару на другой день, поскольку у них окно после меня. Мне понравилось, как она вежливо общалась со мной (собственно, уже тогда я и подумал, что группа будет хорошей). Я даже пару смайликов ей отправил в качестве некой благодарности и надежде на плодотворное сотрудничество. От этих мыслей настроение у меня совсем подскочило.

Я взял журнал и довольный направился по коридору. Пройдя пару метров, я остановился и, не выдержав, достал телефон. Не успокоюсь, пока не отвечу.

«Доброе утро!) Это все твоя вина!) Не даешь мне спать, ай-ай! Позвоню после пар. Студентов, так и быть, ради тебя мучить не буду))»

Я специально отключил интернет, чтобы не видеть возможные сообщения от Жени: они меня будут отвлекать, и я не смогу сосредоточиться на работе. Убрав телефон в карман, я поднялся по лестнице и, открыв дверь, ведущую в учебные помещения кафедры, увидел толпу студентов, сразу же обернувшихся ко мне. Видимо, это и есть та группа, судя по тому, как они заулыбались, глядя в мою сторону. Они наверняка смотрели мою фотографию на сайте университета, поэтому в курсе, как я выгляжу.

— Двести шестая группа, я полагаю?

— Да! — дружно ответили мне все.

— Прекрасно. Идемте, — с широкой улыбкой я махнул в сторону ближайшей аудитории, отпер ключом дверь и вошел, а студенты — следом за мной.

Есть группы, где люди неприметные, словно серые мыши. Такие я визуально едва запоминаю и могу путать с другими. Но эта группа была явно из другого разряда. У нас в университете существует поверье, что студентов-биологов легко узнать по ярко окрашенным волосам. Почему-то самая большая концентрация любителей цветных волос именно на этом направлении. И сейчас передо мной сидело человек десять с прическами всех оттенков радуги. Да и лица, честно говоря, у этих ребят оказались вроде бы запоминающиеся. Не знаю, почему. Вот, к примеру, две девчонки на первой парте. Эти две подруги всем своим видом демонстрировали готовность поглощать знания прямо сейчас. Одна из них, с копной кудрявых рыжих волос, едва могла усидеть на месте, у нее буквально руки чесались взять ручку и начать писать конспект. Вторая, с красными волосами, хихикала, глядя на нее. И на контрасте в самом углу аудитории, на последней парте, сидел парень, который наверняка появится в следующий раз только ближе к зачетной неделе и будет спрашивать, есть ли у него допуск к экзамену. Он вальяжно растянулся на стуле (если бы он мог, он бы наверняка положил ноги на стол) и с дурацкой ухмылкой косился на одногруппниц и залихватски им подмигивал. Он даже не удосужился снять солнцезащитные очки. Скорее всего, после моей пары он побежит курить у входа в корпус, а вечером пойдет в клуб клеить девушек и пить. За соседней с ним партой сидел студент, которого со спины я сначала принял за девушку. Он был очень худой и с длинными синими волосами. И, опять-таки, на контрасте с ним в группе была девочка, больше похожая по внешнему виду на мальчика (короткая стрижка, выбритый затылок, черная кожаная куртка и джинсы под цвет волос). Интересно, они дружат?..А рядом с ней сидела парочка влюбленных голубков: парень и девушка держали друг друга за руки и тихо перешептывались между собой, глупо хихикая. Надеюсь, мне не придется делать им постоянно замечания по поводу того, что они отвлекают и себя, и других. Ох уж эта прекрасная юношеская влюбленность… Иной раз я завидую таким парочкам. Их впереди ждет боль и разочарования взрослой жизни, а пока у них «любовь на всю жизнь», романтика и наивные мечты о счастливом будущем…

Видимо, я слишком увлекся рассматриванием группы, поскольку рыжеволосая девочка с первой парты меня окликнула:

— Михаил Романович?

Мне понравился ее голос. Такой мягкий, бархатный, успокаивающий. Почему-то в голове возникла ассоциация с пушистым одеялом, которым я укрываюсь по ночам.

— Да-да, я просто…считал количество человек в группе, — усмехнулся я, усаживаясь за стол.

— Нас сейчас двадцать один, а так обычно двадцать три, — откликнулась ее подруга, повернувшись лицом к группе и быстро пробежавшись по всем глазами.

— Двадцать три? Неплохо, — хмыкнул я, раскрывая журнал. — Дай-то бог, чтобы вы в таком же составе дошли до защиты диплома на четвертом курсе.

— Дожить бы до него еще, — фыркнула девочка из парочки неразлучников. — Мы прошлую сессию еле пережили, а вы тут про конец четвертого курса говорите.

— Че? Какой диплом? — послышался голос крутого парня с последней парты. — Мы еще только на втором курсе, зачем про диплом?

— Время пролетит быстро, вот увидите.

Вся группа дружно вздохнула.

— С каждым годом мы все стареем и стареем… — с видом мудрого старца отозвался парень из четы неразлучников. — Только недавно мы учились в школе, а тут бац! и мы уже на втором курсе.

— А представьте себе, каково сейчас мне, — ухмыльнулся я.

Теперь все начали смеяться вместе со мной. Эта группа мне определённо нравится. Очень общительные ребята.

— Да ладно вам, не такой уж вы и старый, — с улыбкой рыжеволосая девочка с первой парты. — Как там говорят? Мужчины, как хорошее вино, с годами только лучше?

Когда студентки говорят мне подобные фразы, я начинаю улыбаться как идиот. Мне безумно льстит их внимание. Очень хочется рассказать Жене, что я все еще ого-го по их мнению. Я с трудом удержался, чтобы не достать телефон и не написать что-то типа: «Прикинь, а мне тут сказали, что я весьма хорош собой, и годы мне к лицу))».

— Так, ладно, давайте я вас отмечу, заодно и познакомимся с вами. Для начала я сам представлюсь. Меня зовут Михаил Романович Королев, я доцент кафедры микробиологии и буду вести у вас лекции и практики в течение всего семестра. У нас с вами дисциплина заканчивается…экзаменом, верно?

— Верно! — подхватила группа.

— Вот и прекрасно. Значит, в ближайшее время я отправлю вам вопросы для подготовки.

— Михаил Романович! А автоматы?! — сразу же загалдели все.

— Какие автоматы? — невинно улыбнулся я.

— Как это какие?!

— А вам что, слабо сдать экзамен?

— Экзамен сдать не слабо, но автомат хочется как-то больше, — фыркнула девочка с красными волосами и пожала плечами.

— Что ж…я подумаю насчет них, — моя улыбка стала еще шире. Группа протяжно вздохнула.

Я люблю ставить автоматы студентам, но им пока знать об этом не обязательно. Мне нравится держать интригу, так сказать. Обожаю видеть их счастливые благодарные лица, когда они слышат в конце семестра заветное: «У вас пять автоматом».

— Не вздыхайте так раньше времени, — хмыкнул я. — Вы только начали учиться, кто знает, что вас ждет в будущем…

— Даете ложную надежду, да? — ухмыльнулась рыжеволосая девочка. — Ну-ну.

— Это моя профессиональная обязанность — внушать вам ложные надежды, — не удержался я от смешка. Если я получаю столько удовольствия от общения с ними уже в первый день, я думаю, что это будет одна из моих самых любимых групп за все время работы. Какие они молодцы. — Так. Ладно. У меня в списке только ваши фамилии, к сожалению. Когда я называю вашу (простите, если вдруг назову неправильно, поправьте меня, если что), вы говорите свое имя. Хорошо? Поехали…

Я предпочитаю звать студентов по именам. Мне их проще запомнить, да и студентам это больше нравится. Они чувствуют некое уважение к себе.

Из этой группы я был знаком только с Александрой Лебедевой, которая писала мне по поводу смены расписания. В WhatsApp у нее на аватарке вместо фотографии стояла картинка Лосяша из Смешариков, поэтому я не знал, как она выглядит. Я предположил, что ею может быть или девочка из парочки неразлучников, или дерзкая пацанка с крайнего ряда у окна. Мне показалось, что больше всего на старосту похожи именно они.

— Так, Лебедева… Александра, верно?

— Да, верно. Это я, — кивнула мне рыжеволосая девочка с лучезарной улыбкой.

Что ж, видимо, не до конца я научился понимать студентов. Не угадал.

— Вы староста же, да?

— Ой, что вы, да не дай бог! — рассмеялась Александра.

— Я староста, — подняла руку девочка из парочки неразлучников. — Маргарита Валяева. А Саша мой заместитель.

Ладно, тут я угадал. Говорил же, что она похожа на старосту! Не зря преподаю больше десяти лет.

— И да, про халаты не забудьте, — обратился я ко всей группе. — Сегодня можно без них. Но в следующий раз оставлю за порогом всех, у кого их не будет. Понятно?

— Понятно! — ответили все.

— Вот и отлично. А теперь по поводу дисциплины и учебников…

Я не очень люблю ознакомительные пары. Мне они кажутся пустой тратой времени. Я рассказывал о своем предмете, о том, что мы будем делать на парах, какие затронем темы, о том, сколько будет коллоквиумов и контрольных и как можно отработать пропущенные занятия. В конце я продиктовал список учебников, обменялся телефонами со старостой и отпустил группу, пообещав Маргарите, что вечером отпишусь ей и скажу, на какой день можно перенести нашу пару. Студенты, радостно галдя, тотчас же покинули помещение (всегда поражался тому, как медленно они подтягиваются в начале и как быстро убегают после фразы «Вы свободны, можете идти»).

Настроение у меня было самое наилучшее. Я вышел в коридор и, включив интернет на телефоне, проверил сообщения от Жени. На экране высветилось: «Это моя святая обязанность не давать тебе спать, ты ведь знаешь:) Жду твоего звонка, очень интересно послушать про твоих новых студентов!»

Я с широкой улыбкой на лице начал строчить ответ:

«Женя! Моя первая группа просто бомба! Ребята потрясающие! Юморные, готовые работать! Я давно не…»

Закончить я не успел. Я спускался по лестнице, когда увидел внизу несколько девочек из двести шестой группы, направлявшихся к выходу, и нечаянно услышал обрывки их разговора.

— Ну че, как вам препод? — с ухмылкой спросила Александра.

— Огонь мужик. Дай бог таким преподам здоровья, — сказала ее красноволосая подруга. — Шутит классно, объясняет шикарно. Думаю, с ним проблем не будет, и мы легко сдадим его предмет.

— О да. Вообще топовый мужик, — согласно закивала Маргарита. — А еще он секси. Простите, мне очень импонирует его легкая седина. Прям хорошо так смотрится.

— Кстати, да. Не поспорю, — хмыкнула Елена. — Мужчина в самом расцвете сил.

— А мне он чисто визуально не понравился, — вздохнула Александра. — Я прям разочаровалась, если честно. На фотке на сайте вуза он был лучше. А тут… прямо будто постарел лет на десять. Он выглядит лет на сорок сейчас. А на фотке ему максимум тридцатка. Увы и ах.

Все трое рассмеялись и скрылись за дверями. А я остановился и убрал телефон в карман. Честно говоря, сейчас было немного обидно. Я всегда считал ту фотографию отвратительной и тешил себя тем, что в жизни я выгляжу не так. А оказывается, что в жизни я еще хуже. Самое печальное, что фотография была сделана всего года два назад, когда мне было тридцать три. Вот-те и раз. Настроение резко упало. Я входил в преподавательскую с кислой миной на лице.

Я невольно подумал о том, что раньше, будучи аспирантом, я ловил на себе восторженные взгляды молоденьких студенток. А теперь с каждым годом они смотрят в мою сторону все меньше и меньше. Неужели вот она, старость? Почему она подкралась так незаметно? Еще немного, и они будут называть меня маразматичным дедом…

— Чего хмурый такой, Миш? — фыркнула Анна Васильевна, когда я со вздохом сел за стол. — Что, группа не оправдала себя?

— Что? Нет-нет! Ребята хорошие, даже очень. Просто… вот скажи мне, насколько фигово я выгляжу?

— Дорогой, эти вопросы ты должен Жене задавать, а не мне.

— Для Жени я всегда красивый, — невесело усмехнулся я, приглаживая волосы. — А я спрашиваю тебя. Мнение со стороны, так сказать.

— Ну… — Анна Васильевна придирчиво осмотрела меня. — Парикмахера тебе б сменить, слишком коротко постриг. И б тебе прийти на работу хотя б раз в жизни не в уличной одежде, а в рубашке. А так ты обычный среднестатистический мужик категории тридцать плюс.

— Утешила так утешила.

— А чего ради ты вдруг забеспокоился о внешности своей?

— Да так… Услышал, как девочки обсуждают меня. Они сказали, я на фотографии на сайте университета выгляжу куда лучше и моложе, чем сейчас.

— Вот-те и раз! Ну-ка, сейчас сравним, — Анна Васильевна достала телефон. Когда она нашла ту фотографию, она задумчиво перевела взгляд с экрана на меня. — По мне ты как был балбесом, так и остался, и ничего не изменилось.

Я фыркнул. Изменилось, дорогая Анна. За эти два года у меня очень многое что поменялось в жизни, начиная от появления большего количества седых волос на голове и морщин и заканчивая судьбоносной встречей с Женей. Впрочем, я не отрицаю, что внутри я, как метко подметила моя коллега, все такой же дурак.

— Они сказали, я сильно постарел.

— Ой-й! А пусть попробуют поработать у нас преподавателями в университете с таким руководством. Посмотрим, сколько у них седых волос прибавится!

Обычно слова студентов в мою сторону меня не особо задевают: всегда найдутся те, кто будет говорить «он классный мужик» или «он еще тот мудила». Но когда дело касается внешности, я почему-то всегда остро реагирую. Видимо, остались во мне еще юношеские комплексы, с которыми я отчаянно пытался бороться в школе и университете. Когда ж я уже позврослею…

Чтобы отвлечься от невеселых мыслей и собраться с духом перед следующей парой, я решил заварить себе чай. Хорошо, что у нас на кафедре есть чайник и огромная коробка с чайными пакетиками, а то пришлось бы бежать в столовую. А делать это, если честно, лень.

Как назло, другие группы, которые у меня были на второй и третьей паре, только еще больше повергли меня в уныние. Экологи были слишком зашуганные — результат воспитательной работы их родной кафедры, а технологи слишком скучные и невыразительные (это вам не ярковолосые экстраординарные биологи, нет, технологи сидят с серьезными жесткими лицами, будто после моей пары они сразу пойдут на завод, где займутся убоем животных). Быть может, я необъективно их оцениваю из-за плохого настроения, но что поделать!

Мои коллеги решили перенести традиционные посиделки в честь начала учебного года на конец недели. По словам Ольги Владимировны, «негоже устраивать веселье в понедельник, для этого существует пятница». В иной раз я бы с ней поспорил на эту тему, но сейчас мне хочется только одного — поскорее уехать. Меня ждут бутылка красного полусладкого, сыр пармезан и Женя. Хотя б вечер у меня завершится по-человечески.

Когда я вышел из корпуса, сразу же написал Жене сообщение. Звонить мне не захотелось, решил, что выскажусь при встрече.

«Я закончил, пошел на трамвай, скоро буду»

Ответ мне пришел практически незамедлительно.

«У тебя все нормально?»

«Я в порядке. Потом расскажу, что было»

Я убрал телефон в карман, не имея ни малейшего желания продолжать переписку. Предпочитаю живое общение.

Поездка до дома Жени — это целый квест, как сказали бы студенты. Сначала мне необходимо ехать в течение получаса с двумя пересадками на метро. Затем — стоять в очереди на автобус. Как назло, народу было очень много, и проехало два автобуса, прежде чем я смог сесть в свой. А все потому что я очень умный человек и решил не ехать на такси. Мол, сэкономлю. Ага… В довершение ко всему автобус встал в огромную пробку. Что ж за день-то сегодня такой?

Мы двигались настолько медленно, что я успел прочесть отчет Вовы, внести правки и отправить ему, начать писать рабочую программу для биологов этого года, посмотреть несколько забавных видео на Ютубе, послушать музыку и поспать. Ничто не делает человека столь продуктивным, как стояние в пробке и как следствие попытка занять себя хоть чем-нибудь, чтобы не умереть со скуки. Хуже всего было то, что у автобуса еще и остановок достаточно много (а мне ехать аж до самой конечной). Где были мои мозги, когда я решил не вызывать такси?…. В такси хоть не было бы так душно. Самое печальное то, что я ехал стоя, и ноги мои были готовы отвалиться.

Женя беспокоится, спрашивает, где я и когда буду. Мне бы самому хотелось это знать! Единственное, что мне сейчас поднимало настроение — то, что Женя собирается заказать на ужин пиццу. От одной мысли про нежное тесто с хрустящей корочкой, соусом «Барбекю», сыром «Моцарелла», колбасой «Пепперони», ветчиной, беконом, куриной грудкой и зеленью у меня текли слюнки. Я ведь толком за весь день не смог поесть. С собой я еду не взял по дурости (не зря говорят «когда спешишь — людей насмешишь»: с утра я так торопился одеться и выйти, что совершенно забыл, что нужно захватить что-нибудь перекусить), столовые в университете еще не начали нормальную работу, а питаться шоколадными батончиками из автомата как-то…не очень (но выбора у меня не было, так что пришлось). Сегодня день практически сплошного невезения.

Когда автобус наконец-то доехал до конечной, я был готов кричать: «АЛЛИЛУЙЯ, ГОСПОДИ!». Но, к счастью, мне удалось сдержаться. Я с огромной радостью пошел по дорожке, разминая ноги. Мои мучения скоро закончатся. Я был настолько уставший, что позабыл все свои возмущения относительно района, в котором живет Женя: мне безумно не нравится, что здесь эдакий «муравейник», и многоэтажные дома находятся очень близко друг к другу. У меня порой начинается клаустрофобия, когда я иду между ними. Но сейчас мне была важна только цель, а не препятствия плевать.

Когда я подходил к подъезду, мне позвонила мама.

— Мишенька, ты доехал до Жени? Ты за сегодня ни разу мне не сообщил, как у тебя дела!

— Прости, мам, я очень уставший. Я хотел звякнуть тебе, как приду, но ты опередила меня. Я сейчас еще на улице. Иду к Жениному дому как раз.

— Хорошо-хорошо! Перезвони мне попозже, ладно? И пусть Женечка скажет в трубку пару слов, я бы хотела услышать ее!

— Хорошо, мам.

У меня не было никакого желания спорить с матерью, поэтому я соглашался на все, что она говорит. Но проблема в том, что Женечку она не услышит. Ей нельзя слышать Женю. Не думаю, что это очень хорошая идея. Не знаю, как долго еще я смогу скрывать реальное положение вещей, но… пока не хочу рассказывать матери обо всем, что происходит в моей жизни. Эта новость убьёт ее. Однако и жить с таким грузом на своих плечах мне тоже не нравится, все-таки я вру собственной матери, но решение проблемы я в данный момент найти не могу.

Эти мысли омрачили и без того плохое настроение, и я с понурой головой медленно поплелся по ступенькам на четвертый этаж. Как говорится, сегодня все не слава Богу. Наконец-то дойдя до двери, я глубоко вздохнул и позвонил в звонок. Мне не верилось, что я ждал этого момента весь вечер.

На пороге меня встретил высокий мужчина спортивного телосложения в футболке с надписью «BROTHERS OF METAL».

— Здравствуй, Женя, — улыбнулся я и зашел внутрь.