Изнанка (гет)

Лили, сердитая и преисполненная внутреннего гнева и — безусловно — ощущения собственной правоты, появляется в гостиной, и Мэри захлопывает учебник по трансфигурации.

За окном скоро займется рассвет, но ей привычно не спится после тяжелого экзамена. Макгонагалл поставила "Выше ожидаемого" по трансфигурации, и Мэри, упрямо считая, что ответила правильно на последний вопрос, тщетно ищет ответ в учебнике.

— Я так понимаю, все кончено?

Лили с тяжелым вздохом садится на подлокотник кресла. Волосы у нее растрепаны, под глазами — круги.

— Давно пора было поставить точку. Сев совсем спятил, ввязавшись в компанию Мальсибера и Эйвери. Только вспомни, как жестоко они подшутили над тобой!

Мэри смотрит на нее пристально несколько секунд.

— Ты же понимаешь, что Снейп влюблен в тебя по уши, точно как этот задавала Поттер. И оба они валяют дурака, чтобы привлечь твое внимание.

Лили громко и отрицающе фыркает.

— В грязнокровок не влюбляются. Как можно примкнуть к Пожирателям смерти и оставаться влюбленным в маглорожденную? Это нонсенс, Мэри.

Мэри в ответ лениво качает ногой.

— И все-таки я права, и в глубине души ты согласна со мной. Слушай, Лили, поговори со Снейпом еще раз.

— Я не хочу.

— Почему?

— Он выбрал свой путь. А я — свой. Так бывает.

Мэри с любопытством интересуется:

— Если начнется война, сможешь поднять на него палочку?

— Я не знаю.

— Убить его?

— Я не знаю, Мэри! — Лили вскакивает со стула и нервно прохаживается по гостиной. — Какая разница?

— Если ты действительно не знаешь, то ты ничем не лучше его. Ты друг — помоги ему. Пусть он сейчас переживает самые темные времена — протяни ему руку. Ты видишь, что он барахтается на поверхности, захлебываясь в мутной воде?

Глаза Лили яростно сверкают.

— Твой любимый конек! Нельзя спасти того, кто не хочет спасаться. Я говорила с ним сотни раз...

Мэри насмешливо щурится.

— Говорила? Своим поучительным тоном, что появился у тебя прямиком с получения значка старосты?

— Неправда. Нет у меня никакого поучительного тона.

Мэри выразительно молчит. Лили продолжает расхаживать по гостиной со скрещенными руками на груди. С картин, висящих на стенах, раздается то храп, то приглушенное чавканье.

— Ты отчитывала его весь год, вместо того чтобы выслушать. Слышать, а не слушать.

— Ты будто в него влюблена. Ты единственная, кто говорит о вторых шансах, даже если я потеряла им счет. Все вокруг твердят мне обратное уже второй год: "отвернись и отойди от него".

Мэри без смущения отвечает:

— Я никогда не скрывала, что Снейп мне интересен как человек, с которым можно всерьез поговорить о магии. Во всяком случае, он умнее Блэка и Поттера, вместе взятых, только с семьей ему не повезло. Вспомни, как выглядит его мать: скрюченная, замкнутая в себе женщина. В их доме нет гобеленов с фамильным древом или распростертых родительских объятий.

Лили импульсивно взмахивает рукой.

— Меня поражает твоя способность всех оправдывать. Что ты придумаешь насчет Темного лорда? Что он ненавидит всех маглорожденных лишь потому, что его отец оказался ничтожеством?

Мэри упрямо возражает:

— Такие люди, как Снейп, — это айсберги, Лили. Ты видишь только поверхность, не пытаясь вглядеться в глубину.

— Стараюсь держаться от айсбергов подальше. Они оставляют слишком много пробоин.

Они замолкают, возмущенно глядя друг на друга, затем Мэри, устало поднявшись с кресла, тихо спрашивает:

— Он все еще в галерее?

— Я не знаю, Мэри. Честное слово, у меня голова сейчас взорвется...

— Пойду и поговорю с ним.

— Бесполезно.

— Ничто не бесполезно, если желание исходит из самых недр сердца.

Лили с отчаянием запускает пальцы в растрепанные волосы.

— Только не говори, что я бессердечная. Черт возьми, я пыталась, Мэри! Честное слово. Я пыталась слишком долго, но я бессильна... И...

Мэри недоверчиво качает головой и, повернувшись к подруге спиной, просит Полную Даму выпустить ее из гостиной. Даже сейчас Лили задевает сама мысль, что ее считают бессердечной, а не отсутствие желания шагнуть навстречу тому, кто был рядом долгие годы.

Снейп сидит на каменном полу галереи и смотрит невидящим взглядом перед собой. Где-то далеко Пивз грохочет доспехами, хохоча как сумасшедший, и сквозь витражное окно светит полная луна.

Мэри садится рядом со Снейпом, и долгое время оба не произносят ни слова. Только раз Снейп с досадой шмыгает носом, и Мэри понимает, что он плакал. Его грубый профиль лица не отталкивает ее: недавно она обнаружила, что мужской ум гораздо привлекательнее внешности.

— Слушай, это не твоя вина, — шепотом произносит она, глядя на него искоса. — Вернее, не только твоя.

Его черные непроницаемые глаза на мгновение наполняются удивлением, будто он только сейчас допустил диковинную мысль о том, что Лили не безгрешна.

— Отвали, — выпаливает он грубо и, резко поднявшись, стремительно, но неровно шагая, исчезает в сумраке галереи.

Мэри с рассеянным огорчением понимает, что совершенно забыла, на какой странице она захлопнула учебник по трансфигурации.