↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Я проснулся поздно вечером и услышал, как за стеной, в соседней комнате, разговаривают папа и мама. Они говорили на повышенных тонах. Вернее, это мама говорила на повышенных, а папа — наоборот, на пониженных. Во всяком случае, в ответ на мамины слова слышно было только тихое папино «бу-бу-бу».
— Ты опять был у Этой после работы! — сердитым дрожащим голосом говорила мама. — Думаешь, я не знаю? В любую свободную минуту к Этой бежишь, ни секунды без неё жить не можешь... А я, между прочим, тебя ждала!
— Бу-бу-бу, — виновато отвечал папа.
— Пропадаешь у Этой целыми днями! Совсем забыл про семью! Скоро и ночевать там будешь, ни стыда ни совести у тебя... Или я не права?
— Бу-бу-бу, — папины оправдания были совсем уж неслышные.
— Покупаешь для Этой то, сё, пятое-десятое... Вся зарплата — для Этой! А мы пока не настолько богаты, чтобы на Эту тратиться! С такой дырой в бюджете скоро совсем по миру пойдём!
— Ни кричи, — сказал папа. — Ребёнка разбудишь.
Но мама все равно кричала — теперь уже шёпотом:
— Ну нельзя же так, Витя! Ребёнку нужен новый школьный костюм, совершенно необходима осенняя куртка и ботинки! Он изо всего вырос за лето. А ты всё тратишь на Эту... пропади она пропадом! Зачем ты вообще купил эту старую развалину? Ведь мы откладывали на хорошую мебель!.. А у этой дырявой таратайки то одно ломается, то другое... Толку от неё ноль, а все эти запчасти, колеса, аккумуляторы, и что́ там ещё... просто выброшенные на ветер деньги!
— Ты не понимаешь, — сказал папа. — Где и когда я ещё смог бы найти такой отличный глушитель по сходной цене? А сегодня как раз удачно подвернулся...
— Это ты не понимаешь! — яростно возразила мама. — Ребёнок, по-твоему, в чем в школу пойдёт, в глушителе? Первое сентября на носу, а ты только и думаешь о своих железяках! Неужели они не могут подождать хотя бы до следующего месяца? Скоро жить будешь в гараже, совсем туда переселишься, к развалюхе этой...
— Не переселюсь, — сказал папа. — Не драматизируй. И вообще, Ася, давай не будем обострять. — Он добавил ещё какое-то негромкое «бу-бу-бу», но я не расслышал.
Мама промолчала. Сердито, как она умеет. Наверное, слова у неё закончились. Или она тоже не хотела обострять.
Я лежал и смотрел, как по потолку ползут лучи от фар проезжающего по двору автомобиля. Все-таки зря мама так сердится, своя машина — это здо́рово! Она стоит в гараже — большая, блестящая, и от неё вкусно пахнет бензином и машинным маслом. В ней пока что-то не работает, но папа сказал, что обязательно её починит, и тогда мы все втроём сядем в неё и поедем на озеро, на пикник. Конечно, возьмём Мишку и, может быть, Алёнку. Будем все вместе сидеть в лесу, у костра, купаться, загорать, поджаривать на огне сосиски и варить в походном котелке суп из пакетика...
А школьный костюм... Ну, это всего лишь школьный костюм, подумаешь! Могу и в старых брюках ещё походить, не такие уж они и короткие.
Вообще папа и мама у меня хорошие. Они, конечно, иногда ругаются, даже ссорятся, но потом всегда мирятся. Ни разу не случалось такого, чтобы не помирились.
Но все равно мне сейчас было немного грустно.
* * *
Наверно, мама все-таки драматизировала. Потому что утром она была бледная, расстроенная и даже не стала ругать меня за то, что я не доел манную кашу. Папа молча ушёл на работу, и мама так же молча засобиралась в свой институт. Она стала такая задумчивая и как будто замороженная, что мне тут же захотелось сделать для неё что-то очень хорошее и тёплое, чтобы она поскорее растаяла.
Я всё утро ломал голову над тем, чем бы таким маму порадовать и их с папой помирить, чтобы они перестали друг на друга кукситься, но так ничего и не придумал. А потом в гости неожиданно заглянула соседка, тётя Света. Она привёзла со своей дачи целую корзину вишен. Они были большие, круглые и поблескивали, будто покрытые лаком.
— Последний урожай в этом году. Смотри, Дениска, красота какая! — Она поставила корзину на стул в прихожей. — Хоть на варенье, хоть на компот, хоть на пирог — всюду сгодятся!
И тут я ка-ак придумал! Даже вспотел — до того мне моя придумка понравилась. И побежал к Мишке:
— Слушай, как по-твоему, испечь вишнёвый пирог — это сложно?
Мишка почесал в затылке:
— Не, не сложно. Если по рецепту. А зачем тебе?
Я сказал:
— Хочу испечь пирог. Вишнёвый, мама такие любит. У меня целая корзина вишен есть как раз для пирога. А мама весь день в институте, ей готовить некогда. Зато вечером как придёт домой — будет ей сюрприз! Вот она обрадуется! И вообще...
— Что «вообще»? — спросил Мишка.
Я хотел сказать: «Вообще она расстроилась и на папу обиделась, потому что он все время в гараже пропадает. А я хочу, чтобы она перестала сердиться и повеселела. И чтобы они с папой помирились». Но почему-то сказал совсем другое:
— Вообще я это... не умею пироги печь. А ты?
— Я умею! — сказал Мишка. Глаза его загорелись. Он тоже любил всякие пироги, и в целом был большой специалист по тортам, вафлям, пирожным и пряникам. И ещё по конфетам. — Это ерунда: тесто сделать, начинку положить — и в духовку! Легче лёгкого... Я и рецепт найду. У мамы книжка есть «Десерты и пирожные», там все написано. Я тебе помогу, хочешь?
— Давай! — сказал я.
* * *
Мы пришли к нам домой и быстро нашли в мишкиной книжке рецепт вишневого пирога. Но там было написано как-то по-заумному: «В подогретое молоко высыпать сахар и дрожжи. Вбить два яйца, добавить три стакана муки. Затем распустить в кастрюле сто грамм сливочного масла...»
— Мишка, — спросил я, — а что значит «распустить»?
— Ну, — Мишка задумчиво посопел. — Размазать, наверное.
— Как размазать?
— Ну, по кастрюле, там написано. Не по стене же.
Я налил в большую кастрюлю молока, насыпал муки и сахара, потом положил сверху кусочек сливочного масла и принялся его размазывать. А Мишка, для солидности нацепив мамин фартук, стал мыть под струёй воды темные блестящие вишни. Потом перевернул дуршлаг, чтобы высыпать вишни в миску, но чуть-чуть промахнулся, и несколько ягод упали со стола и раскатились по полу. Мишка заметил это только после того, как на одну из них наступил:
— Тьфу, зараза...
Он собрал вишни, стёр с них пыль рукавом и сложил в миску к остальным. Я тем временем успел размазать масло, потом опустил в тесто ложку и начал его замешивать. Тесто не очень хотело замешиваться и было похоже на посыпанный мукой кусок мокрого песка, из которого малыши пекут куличики во дворе.
Мишка спросил деловито:
— Ты сахар положил?
— Положил.
— Сколько?
— Две ложки. Как и было написано.
Мишка напустил на себя важный вид шеф-повара, взял на палец немного теста и осторожно попробовал. Поморщился:
— Несладко совсем... Добавь ещё!
— А если...
— Да не слипнется! Сахара много не бывает. А, вот это ещё надо! — он заметил на полке какой-то маленький пакетик и сыпанул в тесто всё, что в нем было.
Я спросил:
— Это что?
— Пекарский порошок, — сказал Мишка. — Видишь, на пачке написано.
— В рецепте про него ничего не было, — сказал я.
— Ну и что? Это просто для аромата. Мама всегда эту штуку при выпечке добавляет, я видел. Здо́рово пахнет, а?
Тесто меж тем вобрало в себя муку и масло, загустело, как глина, и мешать его ложкой стало неудобно. Я с трудом вытянул её из этой глины — ложка оказалась слегка погнувшейся.
— Ладно, не беда. — Мишка выпрямил её об колено. Почти выпрямил.
Я посмотрел на странную желтовато-серую массу в кастрюле. Она мне не очень нравилась. Но зато вкусно пахла ванилью. Я спросил:
— А что теперь?
Мишка важным тоном сказал:
— Надо замесить.
— Как? Руками?
— Ну не ногами же...
Я сказал:
— Давай лучше ты. Ты говорил, что умеешь.
Мишка не стал возражать, засучил рукава, поплевал на ладони, как заправский мастер, и запустил в кастрюлю обе руки. Тесто тут же частью прилипло к ним, частью продавилось между мишкиными пальцами и повисло на них, как перчатка.
— Тьфу! — сказал Мишка. — Я забыл, что сначала надо руки в муку обмакнуть.
Я взял пакет с мукой и сыпанул ему на руки. Хорошо так сыпанул, чтобы уж никакая «глина» к ним не пристала! Но это не очень помогло: тесто все равно было липкое и мягкое и висело у Мишки на руках комьями. Мишка раздражённо зафыркал; он рассердился и набросился на «глину», как боксер на ринге, и стал превращать её в кусок теста: жмякал её и мял кулаком, шлепал по ней ладонями и месил её так, что кастрюля со стуком подпрыгивала на месте. Время от времени Мишка вытирал вымазанную тестом руку о край стола. Тесто не сдавалось, бросалось в Мишку облачками муки, прилипало к стенкам кастрюли и до всего, до чего могло дотянуться.
Я подумал и вспомнил, что́ мама делала в таких случаях:
— Надо руки подсолнечным маслом смазать. Чтобы не прилипало.
— Давай масла! — прорычал Мишка.
Я откупорил бутылку и поддал масла.
Теперь тесто стало не только липким, но и скользким. Мишка вывалил его из кастрюли на стол и принялся убивать скалкой.
Я закричал:
— Стой! — Меня вдруг пронзила ужасная мысль: — А ты яйца добавил?
— Какие яйца?!
— Куриные. В тесто!
Мишка раскраснелся от досады:
— Почему я? Ты́ же тесто замешивал!
— Я забыл про яйца! А ты не напомнил! Ты же говорил, что умеешь пироги печь!
— Ладно, черт с ними, обойдёмся без яиц!
Тесто наконец скаталось в тугой, крепкий, почти резиновый шар. Им, наверно, можно было играть в футбол и здоровски забивать пенальти... Мишка, тяжело дыша, вытер пот со лба. На волосах его остались висеть частицы муки и кусочки теста.
— Во! — гордо сказал он. — Видал? Пирог будет — высший класс!
Мы взяли скалку и принялись по очереди раскатывать получившийся мучной мяч в широкий пласт. Тесто сопротивлялось. Но не очень долго. Мы его так здорово раскатали, что на столе для него едва-едва хватило места. Потом взяли этот пласт за края, чтобы переложить его на противень, но он вдруг порвался и шлепнулся на пол. От неожиданности Мишка на него наступил, и на тесте остался отпечаток его сандалии.
— Да чтоб тебя!..
Мы отскребли тесто от пола. Я сказал:
— Надо не так.
— А как?! — закричал Мишка. — В книжке про это ни слова!
— Надо было его сразу на противне раскатывать, — сказал я.
— Поздно теперь! — сказал Мишка. — Раскатали уже...
— Это он нас раскатал... Слушай, давай этот тестяной лист на скалку намотаем и так на противень перетащим.
Мы так и сделали. Но намотать пласт теста на скалку оказалось легче, чем потом его размотать. Он опять слипся вокруг скалки и хотел превратиться обратно в бесформенный ком. Но мы шмякнули это вредное тесто на противень и размазали его руками. Теперь предстояло самое главное — добавить начинку.
— Подай вишни, — командовал Мишка. Он склонился над пирогом, сосредоточенно нахмурил брови и стал похож на хирурга во время сложной операции. — Ложку. Сахар. — Он ложкой аккуратно распределил ягоды по пласту теста и для верности присыпал их сахаром, чтобы они были не слишком кислые. — Ну вот, теперь можно и печь. Пирог получится — пальчики оближешь!
Мы накрыли начинку, как одеялом, вторым пластом теста, защипнули края и отправили в духовку. Ура, самая трудная часть работы была позади! Теперь осталось только дождаться, когда пирог будет готов.
Я подумал и спросил Мишку:
— Слушай. А ты косточки из вишен вынул вообще-то?
Мишка часто заморгал. Почесал вымазанным в муке пальцем нос:
— Ну, как тебе сказать... Да ладно, ничего страшного! — Он махнул рукой. — Пускай будут с косточками. Для оригинальности.
Оригинальность — это вообще-то хорошо. Но если кто-нибудь вдруг сломает зуб — это будет плохо.
Мишка сказал:
— Не сломает... А если и сломает, ну и что... Щас такие зубы вставные делают — лучше настоящих.
Пирог странно пыхтел в духовке. Сквозь темное мутное стекло было видно, как тесто тяжело вздымается на противне, вспухает горбами то там, то здесь, точно внутри него проснулся маленький вулкан.
— Ух ты! — сказал Мишка. — Чего это он так вспучивается?
Я оглядел нашу маленькую кухню. Она выглядела как после нашествия неуклюжего мучного чудовища. Оно насыпало повсюду муки, испачкало посуду, натопталось на полу жирными следами масла и раздавило там и сям несколько вишен. Если всё это увидит мама... Ведь она наверняка сразу же начнёт драматизировать!
— Слушай, — сказал я. — Надо, наверное, прибраться...
— Ого! — сказал Мишка. Он всё ещё наблюдал за пирогом. Поверхность пирога пошла трещинами, из которых там и сям, как бородавки, повылезли печеные вишни. — Наверно, не надо было столько пекарского порошка добавлять... Или я не знаю что.
Пирог по-прежнему вкусно пах ванилью. Но из дырочек на поверхности теста вдруг полезла алая пена. Пирог опять вздулся посередине, а потом беззвучно лопнул, и из трещины вывалились гроздья размякших вишен. Я представил, как пирог взрывается, разлетается на кусочки, и шматки начинки повисают на стенках духовки. И понял, что сейчас тоже начну драматизировать не хуже мамы.
Мишка поспешно достал пирог. Он по-прежнему сильно пах — только не ванилью. Он немножко пригорел по краям и прижарился к противню. А в центре его образовался большой, с рваными краями кратер, из которого выливались остатки вишневой лавы.
— Ну и что, ну и ладно, — обиженно сказал Мишка. — Ну не получился пирог... пусть будет ватрушка. Она все равно вкусная!
Я осторожно потрогал пальцем корочку по краям пирога. Она была горячая и твердая, коричневого цвета. Я сказал:
— Интересно, отчего ему так поплохело? Может, температура была высокая?
— А ты на сколько поставил? — спросил Мишка.
— На двести восемьдесят, — сказал я. — Чтоб быстрее испекся... А на сколько надо было? В рецепте что́ про это говорилось?
— Ничего. — Мишка засопел. На такие мелочи он внимания не обращал.
Негромко повернулся ключ в замке. Неужели мама уже вернулась из института? Так рано?.. Я представил, как она сейчас входит на кухню, смотрит на нас с Мишкой, и глаза у неё делаются круглые и зелёные, как крыжовник... Я зажмурился. Но оказалось, что это была не мама, это был папа. Он негромко топал в прихожей, чем-то звякал и шелестел, негромко напевал под нос, снимал куртку и искал домашние тапочки. Потом заглянул на кухню.
— Здравствуйте, дядя Витя, — сказал Мишка очень вежливо.
— Здравствуй, Миша. Что... — Папа удивлённо переводил взгляд с меня на Мишку и обратно. — Ребята, что вы тут делаете? И, — он подозрительно принюхался, — чем это так пахнет? Что-то сгорело?
Я показал папе развалины вулканического пирога. И сказал:
— Мы хотели сделать маме сюрприз. Испечь вишнёвый пирог... то есть ватрушку. Чтобы она порадовалась. Видишь? Ну, как?
Папа посмотрел на «ватрушку». А потом оглядел усыпанную мукой кухню, гору грязной посуды в раковине, стол с прилипшими кусочками теста, пятна масла на полу, вафельные полотенца, которыми мы с Мишкой пытались всё это оттереть, противень с пригоревшими к нему потеками начинки... И лицо у папы стало такое, словно он не мог решить, засмеяться ему или заплакать. «Порадовалась?» — было написано на этом растерянно-удивленном лице большими буквами.
Мне стало совсем грустно. Не хотелось смотреть ни на папу, ни на Мишку, ни на наш неудачный пирог. Поэтому я опустил голову и стал разглядывать пол. Там лежала раздавленная вишня.
— Ну, знаешь... — сказал папа. И вдруг улыбнулся. А потом громко расхохотался, откидывая назад голову и хлопая себя ладонями по коленям. И, глядя на него, мы с Мишкой засмеялись тоже — папа умел хохотать очень заразительно.
— Ну, здо́рово, ребята! — сказал он наконец, переведя дух. — Да уж, надо признать, ваш сюрприз определенно удался. У меня просто дыхание перехватило... Ну и кавардак вы тут устроили, хорошо ещё, пожар не случился... А ватрушка отличная, честное слово!
Мишка с видом «я же говорил!» подбросил вверх полотенце и закричал:
— Ур-ра! Значит, мы не зря старались!
А я спросил у папы:
— Ты правда так думаешь?
— Конечно, — сказал папа. — Просто шедевр! Я уверен, маме тоже понравится.
— Не понравится, — сказал я. Уж я-то маму хорошо знал.
— Понравится-понравится, — заверил папа. — Ну, бывает, что первая ватрушка получается комом, но в данном случае важен даже не результат, важно намерение.
Я подумал, что, пожалуй, он в чем-то прав. И спросил:
— Как по-твоему, мама перестанет сердиться? И не будет обострять?
— Обострять? Ты о чем? Постой-ка... — Папа внимательно посмотрел на меня. Он внезапно стал очень серьезным: — Денис! Так ты решил, что мы с мамой... поссорились, так? И потому затеял всю эту... ватрушку? Чтобы мама не сердилась?
Мишка растерянно хлопал глазами. А я сказал:
— Да. И поэтому тоже. — А потом добавил: — Я не хочу, чтобы вы ссорились. Никогда-никогда.
Папа помолчал. Подергал себя за нос. Наверно, он хотел сказать: «Ну и дела!» — или: «Вот это да!» — или: «Ну ничего себе!» Но он только вздохнул и обнял меня за плечи. И улыбнулся: как-то странно — не глазами, одними губами.
— Сын! — сказал он почти торжественно. — Обещаю тебе, что мы больше не будем ссориться. Постараемся, по крайней мере. Знаете, ребята, я ведь тоже не люблю, когда мама расстраивается. Я тоже хотел её порадовать и принёс ей букет цветов. Но ваша ватрушка — это, конечно... Гм. — Он опять заулыбался, а потом сделал строгое лицо: — Ничего, мы сейчас всё исправим! Ну-ка живо ставьте чайник на плиту и помогите мне тут всё убрать! Мама скоро придёт, и мы будем пить чай. Ваша ватрушка займёт почётное место во главе стола, как Памятник Примирения, а я, — он подмигнул, — ещё успею сбегать в кондитерскую и купить небольшой торт. Торты — самая лучшая штука для того, чтобы все поладили друг с другом, и никто ни с кем никогда не ссорился.
И тогда я тоже закричал:
— Ур-ра!
А полотенце подбрасывать не стал. Оно было грязное.
Номинация: «Устами младенца»
Прихватки, стрелы и тыквенный пирог
Конкурс в самом разгаре — успейте проголосовать!
(голосование на странице конкурса)
![]() |
Анонимный автор
|
Габитус
Мне знаете что больше всего понравилось? Что они подумали, что убраться надо. К ним закралось смутное сомнение, что таким бардаком маму все-таки не очень порадуешь х) А папа в начале чем-то мистера Уизли с его сарайчиком напомнил. И драматического начало - ссора родителей. Это ж ухохотаться можно! Ты все деньги на неё тратишь... Ох уж эти мущщины с их неистребимой любовью ко всяким железкам! Мой отец в моем детстве тоже постоянно чинил/перебирал старый "запорожец". Это такой особый вид хобби — не столько ездить на машине, сколько её чинить :D 2 |
![]() |
Анонимный автор
|
Яросса
Сердечное спасибо за рекомендацию! 🌺 1 |
![]() |
Анонимный автор
|
екатерина зинина
Автор, вы прямо и сразу в точку попали в стиль "Денискиных рассказов"! Та же техника написания, тот же юмор! Пришлось перед написанием немного освежить память и перечитать несколько рассказов, чтобы "попасть в атмосферу". Но как же я рада, что мне удалось воспроизвести "дух канона", ур-ра! Это для меня самой был в некотором роде эксперимент) Сюрприз - дело хорошее, особенно если этот самый сюрприз сотворён руками любимого сына!))) Главное в сюрпризе — элемент неожиданности, а уж он тут точно удался)) Огромное спасибо за отзыв и за прекрасную рекомендацию! 🌺 1 |
![]() |
|
Анонимный автор
О, ещё как удался!)) и да, вам удалось воспроизвести стиль и дух канона! Думаю, этот рассказ понравился бы даже самому Драгунскому! |
![]() |
Анонимный автор
|
екатерина зинина
Думаю, этот рассказ понравился бы даже самому Драгунскому! О, это серьёзный комплимент и дорогого стоит) Спасибо вам ещё раз! 1 |
![]() |
Анонимный автор
|
Gorenika
А страдания с тестом тоже понимаю. Когда я впервые пекла кулич (взрослая), я была в ужасе от этого теста, как оно к рукам липнет. Я его месила и у меня кастрюля подпрыгивала. Я не знала, как от него освободиться. Но в итоге все хорошо получилось. :)))Автор даже во взрослом возрасте не оч любит тесто замешивать) И, конечно, все эти липнущие к рукам комья, подскакивающие кастрюли и рвущиеся в самый неожиданный момент пласты теста тоже очень знакомы. Так что рассказ, можно сказать, "основан на реальных событиях" х) Главное — намерения. Какой же хороший мудрый папа у Дениски. Да-а. К счастью, ему хватило не только мудрости, чтобы понять, для чего всё это было затеяно, но и чувства юмора, чтобы... не обострять. Благодарю вас за такой душевный комментарий! 🤗 1 |
![]() |
|
екатерина зинина
Вот!!! И я также думаю!!! Великолепный рассказ, и как я думаю, что Драгунскрму понравилось бы, как раз в его стиле ))) 1 |
![]() |
Анонимный автор
|
Алена 25
Спасибо!)) 🤗 |
![]() |
Анонимный автор
|
Русский Пушистик
Ох, спасибо вам огромное за такой трогательный и искренний отклик! Как же меня порадовали ваши слова! Это так замечательно — вернуться в детство, к любимым рассказам и старым книжным друзьям, и вновь пережить те же, детские, эмоции, который во взрослом возрасте часто от нас, увы, ускользают... Благодарю вас от всего сердца! 🤗 ❤️ Уверена из Михаила отличнейший повар выйдет!))) А главное - очень в себе уверенный!)) А для настоящего повара это действительно важно 😉3 |
![]() |
Анонимный автор
|
Кинематика
Мы вон в детстве тоже пирог пекли, вместо муки - соду бахнули по рецепту 2 стакана) :))) Опасаюсь спросить, что же получилось в итоге?) Я, когда в школе училась, тоже позволяла себе некоторые кулинарные эксперименты. Бедные мои родители, которым приходилось всё это есть и похваливать :D Спасибо вам большое за это чудо! И вам большущее спасибо за отзыв и прелестную рекомендацию! 🌺1 |
![]() |
|
Какая чудесная история)) Денис и Мишка просто прелесть. И папа у Дениса отличный. Обожаю рассказы Драгунского, и этот влился бы в серию весьма органично)
|
![]() |
Анонимный автор
|
michalmil
Обожаю рассказы Драгунского, и этот влился бы в серию весьма органично) Спасибо! Рассказы Драгунского - они такие... для всех возрастов)) 1 |
![]() |
Анонимный автор
|
Кинематика
Быть родителем - дело нелегкое)) Да-а... Особенно это понимаешь, когда сам становишься родителем)1 |
![]() |
Stasya R Онлайн
|
Действительно этот рассказик словно из настоящей детской книжки. Вот было бы круто напечатать его в числе других похожих вещиц, чтобы ребятишки читали.
2 |
![]() |
Анонимный автор
|
Stasya R
Действительно этот рассказик словно из настоящей детской книжки. Вот было бы круто напечатать его в числе других похожих вещиц, чтобы ребятишки читали. Спасибо) Я вообще, походив по конкурсу, нашла некоторое количество отличных работ, которые так и просятся в детские книжки. А некоторые даже и во взрослые... |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|