Помни, что будет (бывшее Предсказание) (гет)

Глава 1.

* * *

Профессор Трелони уже пол-урока твердила о расположении Марса по отношению к Сатурну, и Гарри в который раз задавался вопросом, зачем он выбрал этот дурацкий предмет. Надо было вместе с Гермионой ходить на нумерологию и руны: по крайней мере, не приходилось бы еженедельно выслушивать очередной бред о своей скорой смерти. К тому же находиться в одном классе с Гермионой было бы гораздо приятнее, чем с Роном. Его подруга оказалась чуть ли не единственным человеком, поверившим, что он не мухлевал с Турниром. В этот момент мысли о Гермионе внезапно перетекли в какие-то видения.

— Поттер, очнитесь, — голос профессора Трелони вывел Гарри из транса. — Все ученики уже ушли. И заметьте, я не снимаю с вас баллов за сон на уроке только потому…

— Прощайте, профессор. И спасибо вам огромное.

Гарри понял, что в этот класс он никогда больше не зайдет, так как одного сегодняшнего видения ему более чем достаточно. Он проскочил мимо ошарашенной его видом Трелони и бегом направился в башню Гриффиндора. Поттер несся по коридорам Хогвартса, расталкивая учеников и не обращая ни малейшего внимания на их возмущенные окрики. Вбежав в спальню, Гарри трясущимися руками достал карту Мародеров и произнес: «Замышляю шалость и ничего, кроме шалости». Так, кто у нас в кабинете ЗОТИ?

Поттер сел мимо кровати прямо на пол: подпись под точкой на карте уничтожила надежду на то, что это видение было лишь плодом его воображения. Барти Крауч вместо Аластора Муди — это приговор, а значит, и все остальное, что он видел — тоже правда. Вместо острой потребности двигаться, овладевшей юношей, когда он очнулся в башне Трелони, Гарри почувствовал желание навсегда остаться сидеть на месте. Казалось, его тело не способно осмысленно выполнить самое простое действие. Неужели все в его жизни будет настолько плохо? Не может быть, чтобы это видение случилось у него только затем, чтобы он побольше мучился. Надо будет обязательно подумать над этим, вот только чуть погодя, когда уляжется дрожь в коленках и высохнут слезы на глазах.

Ладно, хватит терзаний. Чтобы у него было время обдумать все случившееся, надо еще пережить завтрашний день, а точнее, встречу с дурацкой хвосторогой. Впрочем, теперь дракон не вызывал былой дрожи, он казался детской забавой по сравнению с тем, что Гарри увидел на уроке прорицаний. Но чтобы пройти эту забаву, надо еще выучить Манящие чары. Вот только теперь он УВЕРЕН, что может их применять, также как в прошлом году был УВЕРЕН, что сможет вызвать телесного патронуса, зная, что уже вызывал его.

— Акцио, подушка, — Гарри взмахнул палочкой, и предмет подлетел к нему. По крайней мере, одной проблемой стало меньше; оказывается, он все и раньше делал правильно — с точки зрения техники выполнения заклинания, а не хватало ему только одного: уверенности в себе. Получается, магия не терпит слабости — не уверен, что сможешь что-то сделать, лучше и не пытайся. Стоит учесть это на будущее, хотя лучше бы этого будущего и вовсе не было. Теперь надо бы найти Гермиону, решил Гарри, а то она, наверное, уже беспокоится. Пусть хоть подруга порадуется его маленькому успеху. Сам гриффиндорец радости не испытывал.

— Гарри, ты и вправду научился! — Гермиона была в восторге, увидев, что Гарри успешно продемонстрировал свое владение заклинанием, над которым они так долго бились. — Я как чувствовала, что тебе надо отвлечься, и видишь: все получилось!

Он с грустью смотрел на ее улыбку. Разве это честно, что его лучшей, а правильнее сказать, единственной подруге придется испытать столько боли, горечи, разочарований и не получить ничего взамен? Уж кто-кто, а она достойна лучшего будущего.

— Что с тобой? — нахмурилась она. — Ты так странно смотришь на меня.

— Извини, Гермиона, — Гарри отвел взгляд, — просто я очень устал и пойду спать. Прости, пожалуйста.

— Конечно, конечно. У тебя завтра тяжелый день. Удачи и… постарайся выспаться.

Вот только вместо сна Гарри в постели предался размышлениям. Видение явно не было плодом его воображения, и лже-Муди это однозначно подтверждал. Но можно ли изменить увиденное им, вот что занимало мысли Поттера. Ему хотелось надеяться, что это было предупреждение, которое позволит ему поменять ход событий, ведь в противном случае лучше завтра самому прыгнуть в пасть дракона.

Гарри вспомнил самые мрачные моменты его видения. Смерть Седрика и смерть Сириуса. Смерть лже-Муди и настоящего Аластора. Смерть Снейпа и Дамблдора, Фреда и Люпина. Смерть еще множества хороших и не очень людей. И не только смерти, но и злоба, обман, предательство, подлость…

Да, гибель Риддла не могла не порадовать Гарри, вот только она не стала концом этого кошмара. Он, Гарри, убивающий Джинни и Малфоя, залезшего в их супружескую постель, опустившийся пьяница Рон. И, наконец, событие, которое окончательно разорвет душу Поттера — смерть Гермионы. Лучшая в мире подруга, замечательная волшебница погибнет от руки пьяного мужа. Этого Гарри допустить точно не мог. Ну что же, раз есть хоть малейший шанс избежать подобного исхода, он это сделает.

* * *

Наконец-то удалось уснуть, но это не принесло Гарри облегчения, так как всю ночь снились кошмары. Вернее, один и тот же кошмар.

Вот поступает срочный вызов, и он мчится в квартиру Уизли. Гермиона, лежащая на полу с пробитой головой, его истеричная попытка заставить колдомедика лечить уже бездыханное тело. Гарри рвался в камеру к Рону, куда его спрятали коллеги, мечтал долго и упорно выполнять на нем Круцио, но товарищи смогли его удержать и отправить домой. Если бы знали, к чему это приведет, предпочли бы пустить в камеру.

Джинни не ждала его так рано с работы. Гарри влетел в квартиру, желая разнести на мелкие кусочки все, что попадется под руку; ярость и боль сжигали его, как вдруг он услышал, что из спальни доносятся странные звуки. Он рывком открыл дверь и уставился на Джинни, которая сладко стонала, лежа под Малфоем. Любовники успели заметить его, и это стало последним, что они увидели в жизни — две Авады сорвались с палочки Гарри. Случись это в другой день, он просто плюнул бы на них и расстался с женой, но сегодня все сошлось один к одному.

Его судили максимально мягко, ведь он же был героем магической Англии. Он молчал, отказался от адвоката, ему не хотелось больше жить. Но ему не дали умереть. Три года Азкабана — насмешка, а не наказание за двойное убийство.

После тюрьмы вернулся домой, а на следующий день в его квартиру вошла Нарцисса, решившая отомстить за сына. Гарри было безразлично, что она будет делать, он не собирался сопротивляться. Сам предложил ей свою палочку, чтобы у нее не было потом неприятностей с законом, и, когда она кидала в него Круцио одно за другим, он просил только одного — еще. Поттер надеялся заглушить физической болью боль души, но и это не помогло. Нарцисса ушла, напоследок сломав его палочку, но Гарри было совершенно все равно, он хотел только одного — умереть. Он давно бы убил себя, но тогда ТАМ не смог бы встретиться с ней. Ведь в том месте, куда попала Гермиона, самоубийцам делать нечего.

К счастью, все имеет свойство заканчиваться — закончилась и эта ночь. Сон не принес Гарри отдыха, но он даже не замечал этого, казалось, он вообще отключился от жизни. За завтраком и на уроках Гермиона была рядом с ним, со страхом глядя на его потерянное лицо. Присутствие рядом подруги было единственным, что не давало ему скатиться в истерику от того, что он не сможет изменить это страшное будущее. Порой Гарри поглядывал на Рона, соображая, не стоит ли заавадить его прямо сейчас. Тогда он, конечно, отправится прямиком к дементорам, зато Гермиона будет жить. Вот только Гарри не был уверен, что в этом случае будущее для его подруги станет счастливее.

За обедом он бездумно ковырял содержимое своей тарелки.

— Поттер, чемпионы уже ушли. Пора готовиться к первому туру, — голос МакГонагалл разогнал мрачные мысли Гарри.

— Уже иду, профессор.

— Удачи тебе, Гарри! — шепот подруги овеял душу теплом.

— Все будет хорошо, — Гарри улыбнулся ей и пошел к выходу из зала.

Внезапно ему стало легче. Ведь есть гораздо более простой способ избавиться от кошмара, чем убийство Рона: надо просто завоевать любовь своей подруги. В том, что он, в отличие от Рона, не предаст эту любовь, Гарри был уверен. Ведь разве можно поступить так с единственным человеком, который был всегда верен тебе?

— Поттер, вы в порядке? — Идущая рядом профессор МакГонагалл положила руку на плечо Гарри. Ее беспокоил странный вид гриффиндорца.

— Все хорошо, профессор, я готов. — Гарри с абсолютно спокойным лицом вошел в палатку участников турнира.

* * *

Поттер, получив первую помощь от мадам Помфри, сидел в медицинской палатке. Испытание прошло без проблем. Результаты не слишком волновали Гарри, так как выигрыш кубка — это ничто по сравнению с возможностью изменить будущее дорогих ему людей, в особенности одного человека. А в такую возможность он заставил себя твердо поверить. Через мгновение в палатку влетела Гермиона, за ней шел Рон.

— Гарри, ты был великолепен! — зазвенел голос Гермионы. Видно, она очень нервничала, на щеках — следы от ногтей. — Потрясающе, Гарри! Честное слово!

Гарри показалось, что он утонул в ее глазах. Она что-то говорила, но он не вникал в слова — ему просто хотелось слышать ее голос, держать ее маленькие ладошки в своих руках, видеть перед собой такое знакомое лицо. Рон что-то пытался сказать, но Гарри не слушал его, даже не посмотрел в его сторону. Ему и в голову не приходило оторвать взгляд от раскрасневшейся взволнованной девушки. Он снова взглянул на эти ямочки от ногтей на ее щеках. Бедная, она так переживала за него…

Рон постоял еще несколько секунд, потом опустил голову и вышел из палатки. Он понял, что его надежда на то, что между ними восстановятся прежние отношения, оказалась не столь основательной, как хотелось бы. Похоже, Гарри вполне мог обойтись и без него, и теперь уже Рону придется прилагать усилия, чтобы вернуть их дружбу.

Внезапно Гермиона замолчала, увидев, что Гарри не слушает ее, и испугалась, не стало ли ему плохо. Изменившееся выражение лица Гермионы заставило его прийти в себя.

— Прости, я совсем не слушал тебя. Не отошел еще после испытания.

— Ой, это ты меня прости, совсем забыла, что ты ранен.

— Ерунда, мадам Помфри все вылечила за несколько секунд, — отмахнулся Гарри. — Просто все еще волнуюсь.

Тут раздался громкий голос, призывающий чемпионов выйти к судейским местам для оглашения вердикта. Гарри, взяв Гермиону за руку, пошел к судьям. Гриффиндорка немного зарделась, но не пыталась оставить его одного.

* * *

Вечеринка в башне Гриффиндора плавно подходила к концу. Гермиона неподвижно сидела в кресле у камина и думала о событиях прошедшего дня. Сегодняшний Гарри Поттер приятно удивил ее, вернув себе былое спокойствие, которого ему так не доставало в последние дни. Она видела, как все эти недели после объявления чемпионов его угнетало недоверие товарищей. Почему никто, кроме нее, не верил, что Гарри не подбрасывал записку со своей фамилией в кубок, ведь он сказал, что не делал этого, и его слова должно было быть вполне достаточно для друзей. Да что там слова, его вид, когда кубок выбросил имя четвертого чемпиона, яснее ясного говорил, что для него это такая же неожиданность, как и для всех. Вот и сейчас они празднуют победу Гарри в первом туре, но все равно не верят ему. Неужели он им настолько безразличен, что они плюют на его чувства?

Еще Гермиона заметила, что в гостиной Гриффиндора на вечеринке не было одного человека, Рона. Как мог младший Уизли так подло поступить, Гермиона не понимала, ведь она видела, что Гарри смирился бы с недоверием других людей, но недоверие лучшего друга, его демонстративная отчужденность буквально убивали его. И что особенно обидно, Рон давно уже понял, что Гарри не нуждается ни в славе, ни в призе, но его зависть не давала ему признать, что Гарри не мошенничал. После испытания Рон побежал вместе с Гермионой к Гарри, явно рассчитывая, что соскучившийся друг забудет на радостях все обиды и их отношения восстановятся. Он, должно быть, надеялся, что ему не придется даже простить прощения за свое поведение.

Гермиона была уверена, что еще вчера утром Гарри, не задумываясь, простил бы друга и был бы счастлив, что тот в него верит, но вот сегодня все было иначе, сегодняшний Гарри Поттер стал как-то взрослее. Нет, она была полностью согласна, что Рону пора выходить из детства и приучаться отвечать за свои действия. Если Уизли догадается еще раз подойти к Поттеру, то Гарри его, несомненно, простит, вот только сможет ли он доверять ему как раньше? И девушку беспокоило что-то еще — она не увидела радости по поводу прохождения испытания в глазах Поттера.

Гермиона заметила, что Гарри недавно ушел куда-то из гостиной. Наверняка ему назначила встречу какая-нибудь хогвартская красавица, желающая покрасоваться рядом с успешным гриффиндорцем. Что же, теперь Гарри Поттер в глазах этих вертихвосток должен представляться прекрасной парой, ведь он показал себя на испытании настоящим мужчиной, которому всегда улыбается удача. То, что еще вчера они не хотели и смотреть в его сторону, а сегодня стремились назначить ему свидание, безумно раздражало Гермиону. Этим вампиршам не нужен был Гарри, им нужен Великий Гарри Поттер, а вернее, его имя, чтобы греться в лучах его славы. Она была уверена, что они не могут дать ему и сотой доли того тепла, которого он заслужил.

Почти все гриффиндорцы уже разошлись, и стоило бы и ей пойти в спальню, а не сидеть здесь у камина, но Гермиона хотела дождаться Гарри. Ей очень хотелось увидеть его лицо, когда он войдет в гостиную. Зачем ей это надо, она и сама не могла ответить. Нет, конечно, у Гермионы имелось объяснение своим действиям: встреча Гарри могла пройти не совсем удачно, и другу потребуется ее поддержка. Вот только этому объяснению не верила сама Гермиона.

Портрет, закрывающий вход в гостиную открылся, и в комнату вошел Гарри Поттер, с накрытой скатертью корзинкой в руках. Он огляделся и, увидев подругу, улыбнулся и направился к ней.

— Гермиона, как насчет того, чтобы составить мне компанию и немного перекусить? Ты сегодня почти ничего не ела и наверняка проголодалась. Так что я сбегал на кухню и принес эклеров и горячий шоколад.

Так вот куда он исчез из гостиной! В груди девушки поселилась какая-то легкость, а на щеках проступил предательский румянец. Она изводила себя мыслями о разных девицах, а ее Гарри просто решил позаботиться о своей подруге. Конечно, это только проявление дружеских чувств с его стороны, но все равно очень-очень приятно. Ведь надеяться на то, что он позаботится о ней как о девушке, увы, не приходится.

— Спасибо, Гарри, это замечательно, — улыбнулась она. — Но ты ведь устал и мог бы не утруждать себя.

— Это гораздо легче, чем бегать от дракона. Мы же друзья, и ты ведь всегда помогаешь мне.

«Вот именно — мы друзья, и стремимся думать не только о себе, но и о своем товарище. И для меня, и для Гарри это очевидно, а вот для Рона нет. Наш рыжий друг хочет только получать внимание от окружающих, но не желает оказывать его другим. Но все равно интересно, неужели никакая девушка не догадалась пригласить его сегодня на свидание? Попробую узнать, только сначала нужно съесть хоть один эклер, а то Гарри может подумать, что я не оценила его стараний».

— Я думала, ты сегодня неплохо проведешь время. Многие девушки слишком откровенно пялились на тебя, так что стоило проявить чуток инициативы, и романтическое свидание было бы гарантировано, — произнося это, Гермиона старательно смотрела на огонь в камине, чтобы не выдать свое волнение чересчур заинтересованным взглядом.

— Ну…эти девушки хотели ведь видеть не меня, а чемпиона. Так что я лучше посижу сегодня с моей подругой, которой не важно, знаменит я или нет.

Гермиона поспешила взять еще один эклер и сделать вид, что уделяет внимание только еде. Какое счастье, что в гостиной царила полутьма, иначе он увидел бы, как она смущена. Значит, предложения были, но он от них отказался и отказался ради нее. Ну, пусть даже не раде нее, а просто потому, что слишком устал, но как бы то ни было, Гарри сейчас с ней, а не с ними.

— Не думаю, что они так просто отстанут от тебя, ты стал слишком привлекательным для этих «охотниц», так что будь наготове. И кстати, когда ты помиришься с Роном? Ведь все равно ты простишь его, да? Так стоит ли зря мучить и его, и себя, тем более он уже верит тебе?

— На эту глупую зависть я уже не обижаюсь, но дело не только в том, верит он или нет.

— А в чем тогда? — Гермиона внимательно посмотрела на Гарри.

— Гермиона, я не хочу пока говорить об этом, — вздохнул тот. — Давай потом?

— Конечно. Расскажешь, когда захочешь.

Гермиона ласково улыбнулась другу. Она понимала, что если давить на него, то он запрется в себе, и рассказа не услышишь еще долго, и еще знала, что у Гарри нет от нее секретов, просто ему тяжело сразу говорить о вещах, которые его беспокоят. И почему-то вечно нетерпеливой Гермионе Грейнджер было совсем нетрудно ждать, пока он расскажет все сам. Тут она заметила, что Гарри уже еле сидит от усталости, и как ни хотелось ей подольше быть вдвоем с ним, забота о друге взяла верх.

— Гарри, я же вижу, как ты устал. Тебе надо хорошенько отдохнуть после такого дня. Мы еще успеем поболтать в другой раз.

— Хорошо, но только если этот другой раз будет завтра, — улыбнулся он.

— Если опять увижу в таком усталом виде — не надейся, — Гермиона приняла грозный вид. — Так что иди спать.

— Хорошо, спокойной ночи, Герми.

— Спокойной ночи.

Гермиона задумчиво смотрела на удаляющегося Гарри. Интересно, он первый раз сократил ее имя... К сожалению, это, скорее всего, говорит лишь о том, что он очень устал, и произносить «Гермиона» полностью у него нет сил.

* * *

Гарри лежал в постели и думал о Гермионе. Ему не хотелось иметь тайны от подруги, но он боялся представить себе ее реакцию, если расскажет ей о видении. Она никогда не верила в предсказания и может посчитать все сказанное бредом, а его — окончательно свихнувшимся идиотом. Но, с другой стороны, факты могут убедить в обратном даже суперрациональную Гермиону. Значит, решено, он расскажет ей о своем знании предполагаемого будущего, но только не все. О жизни после окончания войны с Волан-де-Мортом ей знать не стоит. К тому же Гарри очень надеялся, что благодаря его стараниям их будущее будет уже мало напоминать видение.

Но если он решил, что Гермиона должна полюбить его, а не Рона, то стоило подумать, насколько он сам был достоин своей подруги. Гарри понимал, что назвать его идеалом весьма проблематично. Он трезво оценивал себя и находил, что даже в Хогвартсе наличествует огромное количество парней, которые в глазах Гермионы могут быть гораздо интереснее его. Гарри не выделялся в учебе в лучшую сторону, не считал себя красавцем, а его вечно растрепанный вид мог скорее отпугнуть девушку, чем привлечь ее. Есть от чего загрустить, ведь надо постараться изменить себя, и не вполне ясно что для этого необходимо сделать в первую очередь. Какими чертами должен обладать избранник Гермионы, Гарри плохо себе представлял, но тут снова помогло видение, где его подруге явно был симпатичен Виктор Крам. Чемпион Дурмстанга имел большие, чем Гарри, познания в волшебстве, а если сравнивать их фигуры, то весьма скромная физическая форма Поттера буквально бросалась в глаза. Пожалуй, Крам — вполне подходящий образец для подражания, по крайней мере, на первое время.

Гарри вылез из постели и открыл свой потертый чемодан. Порывшись в вещах, он достал старый спортивный костюм Дадли и видавшие виды кроссовки. Ну что же, вот и нашлось применение этому хламу. Он улыбнулся и наконец-то действительно улегся спать — завтра предстоял ранний подъем.

* * *

Гермиона Грейнджер, как и обычно, проснулась в шесть утра. Ее соседки по комнате — да и не только они — в это время еще спали. Гермиона привычно приводила себя в порядок, но ее мысли гуляли где-то вдали от башни Гриффиндора. Вчера она очень долго не могла заснуть: изменения в Гарри, так удивившие ее, требовали хоть какого-то объяснения. Посторонний человек вряд ли заметил бы это, но Гермиона ясно видела, что с Гарри что-то произошло. Да, он всегда был заботлив и внимателен к ней, но в этот вечер все было иначе, как будто они стали гораздо ближе друг другу. Ей даже захотелось поверить, что она не безразлична ему как девушка, и с этой приятной мыслью она и заснула вчера. Сегодня утром все это казалось бредом, ведь она прекрасно понимала, что их дружеские отношения вряд ли когда-нибудь перерастут во что-то большее, как бы ей этого ни хотелось.

Гермиона спустилась в гостиную, привычно усевшись в кресло у камина, достала книгу по нумерологии и углубилась в чтение. Внезапно портрет Полной Дамы отъехал в сторону. Девушка удивленно подняла голову — она всегда вставала первой на факультете и ни разу не видела, чтобы гриффиндорцы в такую рань уже успели сходить куда-нибудь. Неужели кто-то болтался всю ночь вне спальни?

К своему немалому удивлению, Гермиона увидела Гарри Поттера. Он был в спортивном костюме явно с чужого плеча, по его лбу тек пот, а дыхание было весьма шумным. Он хотел тихонько пройти в свою спальню, но тут заметил подругу, удивленно уставившуюся на него.

— О, привет, Гермиона. Ты чего здесь сидишь одна?

— Вообще-то я сижу здесь каждый день в это время, просто ты обычно еще спишь. А что случилось сегодня? — она отложила книгу в сторону.

— Венгерская хвосторога заставила меня пересмотреть отношение к физической подготовке. На случай новой встречи с драконом нужно научиться очень быстро бегать, вот и решил заняться зарядкой. — Гарри весело рассмеялся. Через секунду Гермиона поддержала его смех. Было здорово, что сегодня можно уже смеяться над драконом, а не готовиться к встрече с ним.

— Если не возражаешь, я через пяток минут присоединюсь к тебе, — Гарри чуть изогнул бровь, продолжая весело улыбаться.

— Конечно, я буду только рада, — Гермиона смотрела вслед поднимающемуся в свою спальню другу. Если он действительно будет каждое утро просыпаться в такую рань, а потом сидеть с ней вдвоем, то утреннее чтение в гостиной может стать не менее приятным, чем вечернее.

* * *

Ну вот, еще одна новость о подруге, о которой он даже не догадывался. Оказывается, она каждый день встает ни свет ни заря и одна сидит в гостиной. Гарри привык, что утром сонным он вываливался из спальни и всегда видел бодрую Гермиону. Он с ужасом представил, как мало он на самом деле знает о своей подруге. Девушка столько лет была рядом, а он даже никогда не спросил о ее жизни вне школы, о ее родителях. Она всегда первая предлагала свою помощь и никогда не просила ничего взамен, а ведь наверняка она уставала больше него. Да, мистер Поттер, вы редкостный тупица. Поставив в уме галочку, что впредь надо быть умнее, Гарри быстро привел себя в порядок, подхватил сумку с учебниками и направился в гостиную.

— Представляешь, с этим дурацким испытанием совсем забыл про домашнее задание, — пожаловался он Гермионе. — Придется сейчас быстренько написать эссе по чарам.

— Гарри, не расстраивайся, естественно, тебе было не до задания. Хочешь, помогу?

— Спасибо, но ты и так мне все время помогаешь. Без тебя я бы уже давно имел одни «Тролли». Ты и без меня слишком сильно устаешь от учебы, так что давай лучше я напишу сам, а ты потом проверишь? — Даже сам себе Гарри мог честно сказать, что в его словах было не только желание показать себя с лучшей стороны, но и искренняя забота о подруге. Пожалуй, заботы было даже больше.

— Хорошо, но знай, что помощь тебе совсем не утомляет меня. — Гермиона улыбнулась.

Интересно, кого она пытается обмануть, ведь он же прекрасно видел, какой усталый вид у нее каждый вечер. Сам Гарри предпочитал не переутомляться, а в случае чего совсем не возражал против того, чтобы подруга сделала задание за него. Пожалуй, слово «эгоист» прекрасно характеризует его. Надо заканчивать с этой практикой самому и не забыть заставить их «лучшего друга» слезть с шеи Гермионы.

Поттер уткнулся носом в свиток, всерьез взявшись за дело, но краем глаза он заметил, что Гермиона потихоньку наблюдала за ним, спрятавшись за книгой. От ее внимания на душе стало теплее, и работа пошла в два раза быстрее. Гарри сосредоточенно просматривал в учебнике абзац за абзацем, делая в свитке короткие записи. Он полностью ушел в работу, как делала обычно Гермиона, в отличие от них с Роном, постоянно находящими повод отвлечься.

— Ну, вот и все. Посмотришь? — Гарри протянул ей эссе. Гермиона принялась внимательно читать, и теперь уже он следил за подругой. Вот она слегка хмурится, видимо, заметив какую-то ошибку, вот улыбается над понравившейся фразой, а вот смешно шевелит губами, про себя проверяя, хорошо ли он сформулировал свою мысль. Даже жалко, что работа получилась такая короткая; на будущее стоит писать эссе в два раза длиннее, а то и в три, ведь подсматривать за Гермионой, проверяющей его работу, оказалось очень приятно.

— Ну вот, Гарри, исправь здесь и здесь, — произнесла она, протягивая пергамент. — Получилось неплохо, но тебе надо больше стараться.

— Спасибо, сможешь мне помочь еще с одним делом?

Гермиона внимательно посмотрела на него, явно ожидая продолжения, но на всякий случай утвердительно кивнула головой. А Гарри думал, как лучше объяснить появление у него новой идеи. После того, как он увидел, что его ждет впереди, его занимали мысли о том, что необходимо изменить свое отношение к учебе. Поттер совсем не испытывал желания быть беспомощным перед лицом Риддла и Пожирателей. Зато теперь ему очень хотелось не отставать в учебе от своей подруги, быть достойным ее. Гарри очень хотелось заслужить одобрение девушки, и он нашел вполне подходящий способ для этого.

— Гермиона, я хочу бросить прорицания и заняться вместо них рунами или нумерологией. Что ты мне посоветуешь? — напрямик спросил он.

Она изумленно посмотрела на него. Гарри и сам понимал, как непривычно он поступил, решив сменить этот не требующий приложения усилий предмет на гораздо более сложные. Тем не менее, сам по себе его выбор подруга наверняка одобрит.

— Боюсь, что изучать руны тебе уже поздно, мы уже слишком много всего прошли, — задумчиво произнесла она. — А вот нумерология тебе будет по силам, ты ведь до Хогварса учился в школе, а в прошлом году мы только вышли на ее уровень. А где не помнишь или не знаешь, я тебе помогу.

— Отлично. Тогда давай сегодня подойдем вместе к МакГонагалл. Надеюсь, она не будет возражать насчет замены предметов. Особенно если учесть ее «любовь» к Трелони.

Гарри, вспомнив, как обычно сдержанный декан Гриффиндора реагировала на их более чем оригинальную прорицательницу, не выдержал и рассмеялся, а спустя мгновение засмеялась и Гермиона. К этому времени гостиная уже успела заполниться учениками. Многие с удивлением смотрели на веселящегося Поттера, которого редко можно было увидеть бодрым до завтрака, но Гарри сейчас было абсолютно все равно, что окружающие о нем думают. Вернее, он даже не заметил появления этих самых окружающих. Наконец Гермиона вспомнила, что впереди их ждут завтрак и занятия. Ребята быстро собрали вещи, и девушка уже хотела привычным жестом закинуть свою тяжелую сумку на плечо, но Гарри опередил ее.

— Гермиона, разреши мне хоть в этом помочь тебе. Надеюсь, ты не возражаешь?

Та всегда очень трепетно относилась к своей независимости и никогда не позволяла друзьям носить ее сумку, пусть ей и было очень тяжело таскать в ней целую груду учебников. Но сегодня Гермиона, подумав секунду, все же приняла от него этот знак внимания. Она молча махнула рукой и направилась к выходу.

За завтраком Гермиону ждал еще один сюрприз. Едва она села за стол, как Гарри взмахнул палочкой и трансфигурировал стоящий перед ней стакан в вазу для цветов. Затем, воспользовавшись заклинанием, показанным мистером Оливандером, поместил в нее букет. Все присутствующие в большом зале удивленно уставились на Поттера, он же спокойно сел и, не обращая внимания на сверлящие его взгляды, приступил к еде.

Гермиона смущенно покраснела, ведь проявление подобных знаков внимания по отношению к ней было более чем непривычным. Гарри потихоньку бросал на нее вопросительные взгляды, надеясь увидеть ее реакцию. Подруга послала ему теплую улыбку и приняла самый невозмутимый вид. Гарри остался довольным произведенным эффектом, не удивляясь при этом сдержанности Гермионы: уж слишком много завистливых глаз смотрело в ее сторону.