Пророк (джен)

Гарри напряженно смотрел в свою тарелку. Сегодня должно было произойти кое-что очень важное. Одиннадцатилетнему Гарри Поттеру должно было прийти загадочное письмо. Гарри не знал, что это за письмо, но он точно знал, почему оно загадочное: ведь как только его родственники Дурсли увидят его, они очень забеспокоятся. Почему он был в этом так уверен? Дело в том, что Гарри Поттер был необычным мальчиком, сколько себя помнил. И не потому, что был сиротой, носил старые вещи своего кузена, который был его раз в пять шире, или потому что родственники сильно не любили его. Просто Гарри Поттер был предсказателем.

Когда Гарри был еще совсем маленьким, он не видел ничего необычного в том, чтобы предвидеть будущее. Оно было для него так же реально, как настоящее. На самом деле, он даже не сразу научился их отделять друг от друга. К тому же видел будущее он на какие-то несколько минут вперед. Но родственники способствовали его обучению очень активно: всякий раз, когда Гарри предсказывал или предугадывал события, они сурово наказывали его. Ему даже запрещали открывать рот в присутствии кого-либо. Поэтому Гарри очень рано понял, что о своем знании будущего лучше не распространяться. Правда, в школе он нашел своему дару весьма неплохое применение: убегать от банды своего кузена Дадли до того, как те еще только собирались его ловить.

Постепенно будущее стало открываться Гарри на более длительное время. Оно приходило как воспоминания о том, что еще только должно случиться. Будущее действие еще не произошло, но Гарри уже знал, что оно случиться. Это было даже забавно: обычно что-то случается, и только потом это становится воспоминанием, а тут все наоборот.

Чуть позже, около восьми лет, Гарри осознал еще одну вещь: все в этом мире постоянно меняется. В том числе и будущее. И настоящее и будущее. И лишь прошлое остается неизменным. Стоит изменить увиденное им, как все остальное мгновенно меняется. Ну, по крайней мере, большинство. К сожалению, Гарри не мог знать, каким станет будущее, если он его изменит. Эти изменения становились видны только после. И зачастую бывало так, что убегая от меньшего зла, он оказывался перед лицом большего. Например, когда он отпрыгнул от опрокинувшегося чайника с горячей водой до того, как тот сдвинулся с места. Тогда дядя Вернон так сильно разозлился на него за это, хотя никто ведь и не пострадал. Тогда ему надавали подзатыльников и заперли в чулане под лестницей на целую неделю.

Поэтому с тех пор Гарри приходилось очень осторожно выбирать, в какой ситуации все же стоит что-то поменять, а когда лучше оставить все как есть. И зачастую выбирать приходилось буквально за доли секунд. Все это, конечно, благотворно сказалось на развитии детского интеллекта, и уже к своим одиннадцати годам Гарри был удивительно смышленым ребенком. В школе он был одним из первых на тестах и практических занятиях, но все портили постоянные пропажи домашних работ. Гарри знал о том, когда и как Дадли их крал, но предпочел не мешать ему в этом. Их пропажа гарантировала ему, что выше середнячка он в школе не поднимется — ведь если Дурсли узнали бы, что ненавистный племянник в чем-то обошел их ненаглядного сыночка, они бы сжили Гарри со свету. Так что среди учителей Поттер приобрел репутацию неопрятного, необщительного, ленивого, но талантливого, умного и доброжелательного мальчика. И Гарри это вполне устраивало. Друзей же у него не было. Сверстники и младшеклассники не стремились конфликтовать с бандой Дадли, а старшим товарищам Поттер был неинтересен.

Но что было еще более удивительно в Гарри, так это то, что, несмотря на свой пророческий дар и нелюбовь родственников, он рос весьма любознательным и веселым мальчиком. Его интересовало все вокруг. Если у него возникала возможность посидеть в библиотеке — он обязательно ею пользовался, зарываясь в справочники и учебники для старших классов. У Гарри была великолепная память, однако его дар не позволял ему видеть и прослушивать материал уроков до того, как они наступали. Большинство его видений приходили как мгновенные вспышки озарений и были весьма недолговременными. И видел будущее Поттер самое большее на день-два вперед.

Однако нынче все было куда сложнее, поэтому Гарри и был так необычайно взволнован. Ведь видение о загадочном письме открыло ему будущее вперед почти на неделю! Такое происходило с Гарри впервые, и он нутром чувствовал, что приближается что-то необычное, глобальное, что изменит его жизнь, возможно, навсегда!

Наконец, его ожидание было вознаграждено. Из прихожей послышался звук просунутой в дверную щель почты. Гарри напрягся еще сильнее, но не сдвинулся с места. Он боялся, что если первый подаст голос, то его не отправят за почтой.

— Принеси почту, Дадли, — буркнул дядя Вернон из-за газеты, которую всегда читал за столом.

— Пошли за ней Гарри.

— Гарри, принеси почту.

— Пошлите за ней Дадли, — ответил Гарри, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Ткни его своей палкой, Дадли, — посоветовал дядя Вернон.

Гарри увернулся от палки, которая была частью новой формы кузена, которого родители решили отдать в престижную школу «Вонингс», и с замиранием сердца отправился в коридор.* Подняв с коврика у двери стопку конвертов, Гарри тут же нашел то, чего с таким волнением ожидал: тяжелый и толстый конверт, сделанный из желтоватого пергамента. Адрес был написан изумрудно-зелеными чернилами: «Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей». Марка на конверте отсутствовала.

Гарри судорожно вздохнул. Он знал, что если сейчас вернется на кухню с этим конвертом в руке, тетя и дядя поднимут такой переполох, словно он притащил в дом гранату. Прочесть письмо ему не дадут, но оно будет приходить каждый день снова и снова. Целую неделю дядя будет делать все, чтобы племянник не получил свое письмо. И закончится это в хлипком домике на узкой скале. Тут видение Гарри обрывалось, но уже то, что Дурсли пожертвуют уютом и спокойствием ради того, чтобы Поттер не получил какое-то письмо, пробуждало в мальчике просто громадное любопытство. Прочитает ли он в итоге свое письмо, Гарри не знал, поэтому он не долго размышлял над тем, как поступить. Сунув конверт в карман необъятных джинсов Дадли, Гарри отправился обратно на кухню, чувствуя, как будущее подергивается дымкой, расплывается и приобретает иные очертания.

Отдав дяде Вернону его письма, Гарри на автомате сел на свое место и принялся доедать остывший завтрак. Он не замечал ни тычков Дадли, ни ворчания дяди, ни окриков тети Петуньи. Потому что он уже знал, что написано в письме. Гарри Поттер узнал, что он волшебник.

* — отрывок из "ГП и философского камня" с моими вставками.