По ту сторону холста (джен)

Снаружи дом Кэрроу напоминал унылую груду серых камней, примостившихся на окраине небольшой йоркширской деревушки.

Внутри он оказался цветным, безвкусным и пыльным скоплением разномастной мебели, заставленной книгами, подсвечниками и шкатулками. Проверив дом на опасные заклятия, как и положено аврору, Гарри за несколько минут обошёл гостиную, бросил взгляд на слащаво-лиловые гардины и цветастую мебель, а затем осторожно поднялся наверх по винтовой лестнице. Воздух был спёртым, но, по крайней мере, здесь не пахло смертью, как в других домах, которые ему приходилось осматривать за свой недолгий срок работы в Аврорате.

Заглянув в непримечательную ванную комнату и в спартанскую спальню с раскиданной мужской одеждой, Гарри открыл дверь в конце коридора и оказался в просторной женской спальне. Кровать, на которой, как он предполагал, некогда спала Алекто Кэрроу, была аккуратно застелена. Трюмо пестрело от баночек и бутылочек из-под духов, а на стене висел женский портрет, ради которого Гарри и пришёл в этот дом. Хозяева отбывали пожизненный срок в Азкабане, значит, совсем скоро дом конфискуют и отдадут какой-нибудь бедной семье, пострадавшей в войне.

Он медленно подошёл к трюмо. Вспомнив неприятное знакомство с копией Вальбурги Блэк, ныне замурованной в шкафу на Гриммо, Гарри достал палочку, поднял руку и зажёг Люмос. Он понятия не имел, кто из предков Кэрроу был изображен на портрете, но широкое, круглое лицо полной дамы очень напоминало лицо Алекто. Полупрозрачные серые глаза, низкие бесцветные брови, тонкие губы. Достав из сумки аврора чёрную накидку, Гарри набросил её на раму, снял картину со стены и вдруг замер ненадолго, прислушиваясь к звукам в доме.

Всё было тихо.

Засунув портрет под мышку, он удивлённо глянул на себя в зеркало и ехидно усмехнулся. На его лице отразилось удовлетворение человека, который получил, что хотел — и даже больше. Впрочем, Гарри недолго предавался радости. Он быстро пересёк комнату, склонился возле платяного шкафа и прошептал заклинание. Вынув часть половицы, он пошарил рукой под полом, облегчённо вздохнул, достал из-под пола небольшой ларец, украшенный зелёными камнями, и спрятал его в сумку. С интересом покрутив в руке палочку, Гарри засунул её в карман мантии и снова прислушался. Не услышав ничего подозрительного, он подошёл к окну и осторожно отодвинул край шторы: за окном зеленел неухоженный весенний сад; вокруг никого не было видно.

Гарри неуверенно поправил очки, вернулся к трюмо и злорадно прищурился. Какая удача, что старая тёмная магия сработала, что портрет оказался на месте! От предвкушения мести и полной свободы мурашки побежали по коже.

Ох, как скоро они все удивятся! Гарри Поттер, идол поколения, герой войны…

План созрел быстро. Сначала почитать последние новости в газетах, затем отправиться в Министерство, полистать архивы, наведаться в Аврорат, получить нужный документ. Затем Азкабан. И, наконец, старая ферма на окраине деревни.

Гарри вышел из спальни, и вскоре в гостиной раздался еле слышный хлопок аппарации.

* * *

— Нет причин поднимать панику, — неуверенно сказала Гермиона, глядя на то, как Джинни украдкой вытирает глаза.

— Есть, — ответила Джинни, — я уже в панике.

— А я в бешенстве, — заявил Рон.

Они впятером — Рон, Гермиона, Луна, Невилл и Джинни — собрались в небольшой лондонской квартирке Рона. Он арендовал её, как только они с Гарри прошли ускоренный курс подготовки авроров и были приняты с испытательным сроком в Аврорат. Квартирка была на удивление чистой и уютной, и в её интерьере определённо присутствовали шарм и вкус, не характерные для Рональда Уизли.

— Так что всё-таки произошло? — спросил опоздавший на встречу Невилл.

— Никогда не думал, что Гарри снова это сделает. Какими бы ни были причины, это уже не смешно. Это выходит за всякие рамки! — Рон глянул на Джинни и сердито взъерошил длинные вихры. — Вчера днём Гарри вернулся с задания по ликвидации портретов, зашёл к Главному Аврору по «очень важному делу», вышел через пять минут и с довольным видом сказал мне, что отправляется «на пару дней в отпуск». Потом он намекнул ребятам, что едет во Францию «по амурным делам». Вечером заставил Джинни напрасно ждать его под дождём, а ближе к ночи явился в Нору и заявил, что между ними всё кончено!

— Рон, всё было немного не так… — попыталась возразить Джинни.

— Очень хорошо, что мы нигде не можем его найти, Джин! Потому что я за себя не отвечаю…

— Это не похоже на Гарри, — тихо сказала Луна. Она единственная из всей компании невозмутимо попивала тыквенный сок, качая ногой в ярко-зелёном ботинке. — Но в одном ты прав, Рон, это не смешно.

Джинни нервно вздохнула.

— Я в панике, но не из-за слов Гарри… Мне кажется, он попал в беду. Он никогда бы не ушёл без объяснений. Он так ждал, что я приеду из школы на пасхальные каникулы… Я уверена, Рон, что это всё ваша проклятая работа! Гарри снова пытается защитить меня.

— Или всех нас, — сказала Гермиона.

— Или его шантажируют, — предположил Невилл.

— Или это был не Гарри, — добавила Луна, и на неё уставились четыре пары удивлённых глаз.

— Империо или оборотка? — спросил Невилл после небольшой паузы.

Он тоже, как и Джинни с Луной, приехал на пасхальные каникулы, только из университета — и с радостью откликнулся на призыв друзей встретиться. Только вот встреча вышла невесёлой.

— Исключено, — сказал Рон, — вчера я незаметно проверил его на тёмные заклятия. — Гермиона удивлённо вскинула брови, и Рон пояснил: — Обычная практика среди авроров. Нас так обучали. Если напарник ведет себя странно, первым делом проверь его на тёмную магию.

— И что? — с тревогой спросила Джинни.

— Всё чисто! Он не под Империо, не подвергался Конфундусу, ему не изменяли память… Всё перечислять?

— Его нет на Гриммо, и он не отвечает на письма, — пробормотала Джинни. — Я два раза посылала своего сычика, и он оба раза вернулся с непрочитанным письмом… Да, и ещё: мама давно внесла имя Гарри в наши семейные часы, и его стрелка со вчерашнего утра указывает на «опасность».

— Значит, он жив, — с лёгкой улыбкой сказала Луна. Джинни поморщилась и шмыгнула носом.

— Я уверена, что Гарри бы не обидел Джинни, — Гермиона коснулась руки Рона, и он с сомнением пожал плечами. — Кстати, как скоро вернулся твой сычик?

— Примерно через час, — ответила Джинни.

— Очень интересно… Значит, Гарри недалеко от Норы, — заключила Гермиона.

— И мы наверняка сможем его найти! — воскликнула Луна, поворачиваясь к Невиллу. — Помнишь, ты рассказывал, что вам в университете читали курс по теггингу?

— По чему? — переспросил Рон.

— По практическому наблюдению за животными.

— Да, конечно, — оживился Невилл, вскакивая на ноги. — Если я сгоняю домой за зоокартой, то мы сможем пометить сову заклинанием и по траектории полёта найти место, куда она приносит письмо.

— Полчаса полёта — это не больше двадцати миль, — сказала Гермиона. — Если нам повезёт и рядом будет камин или знакомая местность, то мы сможем найти Гарри в течение нескольких часов. И получим ответы на все вопросы. Что скажут Молли и Артур, если мы все сейчас заявимся в Нору?

— Мама спросит, что мы будем есть, и попытается впихнуть в тебя двойную порцию ужина, — сказал Рон, оглядывая тонкую фигуру Гермионы. — Она до сих пор не может себе простить, что нам пришлось голодать.

* * *

Гарри Поттер выглядел немного мрачным, но спокойным. Его неподвижная фигура, облачённая в форму аврора, замерла на вершине утёса в сотнях миль от Норы.

Море засасывало поблёкшее солнце и наводило на невесёлые размышления о прошлом.

Когда-то на этом самом месте Лорд произнёс: «Я подарю вам бессмертие…» А сейчас никто даже не знает, где находится могила Тома Риддла — и есть ли она вообще? Маловероятно, что у кого-то хватит духу продолжить дело великого тёмного мага.

Острое чувство свободы пьянило, не отпускало. Однако свобода была неполной, неокончательной. Для воплощения надежд оставалось всего несколько часов. Всё должно было закончиться в полночь второго дня.

Кажется, в Аврорате никто ничего не заподозрил — ни авроры, ни другие сотрудники. Идиоты.

Покопаться в архивах Министерства было раз плюнуть. Лёгкий Конфундус — и Главный Аврор без вопросов подписывает безобидную бумагу для охраны Азкабана. Лёгкий Обливиэйт — и можно отправляться в отпуск по личным делам. От Гарри Поттера никто не ожидает подвоха. Вряд ли его в ближайшие дни станут искать.

Вчерашний визит в Нору был спонтанным, опрометчивым поступком — зато как приятно было убедиться в том, что иногда слово может быть больней Круцио!

Жаль только, что в доме Лавгудов никого не оказалось — от разочарования пришлось напустить ядовитые чары на нелепую красную сахарницу, стоявшую на кривом кухонном столе.

До остальных можно добраться позже. Главное, успеть продать шкатулку. С вырученными деньгами можно раздобыть портключ и отправиться на другой конец света.

Солнце село, горизонт сменил цвет с ярко-голубого на тёмный ультрамарин. До превращения осталось совсем недолго, но уходить не хотелось. О, если бы только была возможность разделить эту свободу с теми, кого нельзя вернуть...

— Ступефай!

Пролетавшая над головой чайка упала буквально в нескольких ярдах. На лице Гарри отразилось горькое удовлетворение. Палочка слушалась, меткость осталась на высоте. Что бы ещё попробовать?

— Инсендио!

Трава у ног вспыхнула, жалкий огонёк какое-то время сопротивлялся ветру, но потом уверенно пополз по сухой земле утёса в сторону расположенной поблизости маггловской деревушки. Было бы чудесно спалить её дотла.

— Инсендио!

Сухой кустарник и прошлогодний чертополох за оврагом неохотно загорелись. Это было бессмысленно, но именно отсутствие мотива всегда придавало жестокости своё очарование.

* * *

— Кажется, это заброшенная ферма магглов, — сказал Невилл, сворачивая зоокарту и указывая Рону на невысокое строение в конце поля.

— Не нравится мне, что она возле деревни, где жили Кэрроу. Гарри как раз вчера утром ходил к ним в дом на задание по ликвидации портретов, — ответил Рон.

— Всё тихо. Не похоже, чтобы на ферме кто-то был.

— Гоменум Ревелио нам в помощь. Надеюсь, девчонки послушаются и не станут высовываться раньше времени.

Невилл оглянулся и хмыкнул: над зарослями ближайшего кустарника торчали три макушки — рыжая, белая и лохматая. Впрочем, Джинни и Гермионы почти не было заметно, а вот ярко-жёлтый наряд Луны плохо подходил для маскировки: подол её платья развевался на ветру, проступая сквозь молодую зелень. Рон выразительно помахал руками, приказывая макушкам оставаться на месте, и побежал по полю вслед за Невиллом, увязая кроссовками в весенней грязи.

Вблизи ферма выглядела так, словно её не использовали несколько лет.

— Погоди-ка, — сказал Рон, останавливаясь у центральных ворот. — Смотри, что тут.

На глинистой дорожке, ведущей к большому амбару, отчётливо виднелся след мужского ботинка.

— Это наша униформа, — Рон подозрительно прищурился. — Гарри не раз говорил шефу, что аврорам нельзя носить одинаковую обувь. Странно, что здесь остался этот след. Наверное, Гарри спешил или не думал, что его станут искать.

Добравшись до амбара, Рон пустил заклинание, и они с Невиллом увидели, как справа от входа нечетко обрисовался человеческий контур. В амбаре кто-то был.

— Это Гарри? Что он может там делать? — тихо спросил Невилл.

Прежде чем войти внутрь, Рон обернулся и тихо выругался: по направлению к ферме по полю с палочками наготове уверенно двигалась процессия из трёх девушек. Рон не стал медлить, кивнул Невиллу, распахнул дверь и влетел в амбар.

К его изумлению, на полу у стены неподвижно сидела женщина в серой арестантской одежде; всё её тело было опутано верёвками. Рон подошёл поближе, пытаясь в темноте разглядеть лицо, когда раздался сиплый голос Невилла:

— Как здесь оказалась эта тварь?

— Кто это? — спросил Рон.

— Ты не так хорошо её знаешь, как я, потому что пропустил последний курс. Это Алекто Кэрроу.

— Кэрроу? — Рон сделал большие глаза. — Чёрт возьми, что она здесь делает? И где Гарри? — Рон произнёс заклинание, женщина слегка пошевелилась и подняла голову.

— Думаю, прежде чем дать ей слово, можно смело пальнуть Круцио, — гулко разнёсся по амбару голос Джинни.

— Ни в коем случае, Джин… Хотя я, наверное, это заслужил, — тихо сказала Кэрроу, и Джинни опустила палочку.

* * *

Невилл, Луна, Рон, Гермиона и Джинни молча стояли посреди амбара и смотрели на то, как Алекто Кэрроу разминает затёкшие ноги, с неприязнью поглядывая на собственное тело.

— Спросите меня что-нибудь, — наконец сказала она, почесав затылок и повернувшись к Рону. — Ну хочешь, я скажу, о чём мы спорили на прошлой неделе в пабе? Или о чём говорили в первую ночь после Битвы?

— Мы тебе верим, Гарри, — сказала Луна. — Внешняя оболочка не имеет значения. Ты совсем не похож на Кэрроу, хоть и выглядишь, как она. Лучше расскажи нам, что произошло.

-М-м-м… Я торчу тут со вчерашнего вечера. Она притащила меня из Азкабана. А вообще я думаю, во всём виноват портрет…

— Гарри, ты точно в порядке? — с тревогой спросила Гермиона.

— Да, если не считать, что выгляжу, как убийца… Когда мы готовились к обезвреживанию домов Пожирателей, нас предупреждали, что портрет может быть портключом, но чтобы такое… Я прикоснулся к портрету Кэрроу, в глазах потемнело, и через секунду я оказался в камере в Азкабане в теле этой… м-м-м… женщины. Я звал охрану, требовал аврора Уизли или Главного Аврора, но… вы сами знаете. А к вечеру дверь камеры открылась, и я увидел… себя, то есть, наверное, Кэрроу. Она меня обездвижила и сказала охраннику, что забирает на дознание. Левитировала за пределы тюрьмы, аппарировала сюда и исчезла… Чёрт возьми! Хотел бы я знать, что происходит, когда всё это закончится и что она творит в моём обличье!

— Я читала кое-что про магию семейных портретов, — сказала Гермиона, оживляясь. — Если кто-то из членов семьи оказывается в заточении, то включаются чары, способные переселить тело узника в того, кто прикоснётся к портрету. Вы наверняка помните, что до принятия Статута в королевских династиях Европы встречались маги, так вот, один из шведских королей…

Её прервал возмущённый возглас:

— Гермиона, я что, навсегда застрял в теле этой тётки?

— Нет, Гарри, не волнуйся! — ответила Гермиона. — Это поправимо.

— Ты знаешь, как поменяться обратно?

— Чары рассеиваются со временем, как оборотное зелье, — пояснила она. — Очень скоро вы снова обменяетесь телами, вот только Алекто останется на свободе, а ты… Ты, Гарри, должен был погибнуть в этом амбаре.

— Чёрт. Значит, я выпустил Кэрроу на свободу? И какой я после этого аврор? Она может быть сейчас где угодно!

— Зато ты, Гарри, в безопасности и можешь отправляться домой.

— Я так не думаю, — раздался голос Луны, и все к ней повернулись. — Я уверена, что она вернётся.

Невилл, до этого хранивший молчание, кивнул и сказал:

— Я согласен с Луной. Кэрроу придёт сюда, чтобы покончить с Гарри. Она не успокоится, пока не убедится, что он погиб. Она не станет уродовать собственное тело, но после превращения… Кэрроу наверняка припасла что-нибудь ужасное. А ещё я думаю, — Невилл обвёл глазами всех присутствующих, — что у неё будет мало шансов против шестерых.

* * *

Алекто аппарировала к амбару незадолго до полуночи. Ей не раз приходилось бывать под оборотным зельем, но никогда раньше в теле молодого мужчины. Если бы не ужасное зрение, тело Поттера вполне можно было бы назвать лучшей оболочкой после своей собственной. Впрочем, Алекто была уверена, что эти быстрые ноги и сильные руки послужат своему хозяину очень недолго.

Она зашла в амбар, освещая дорогу палочкой, а затем выпустила из кончика световой шар.

Наблюдать за собственным телом со стороны было странно и неприятно. Ужасная одежда, немытые волосы… Нужно было снять с Поттера путы и дать ему возможность прийти в себя. Она не хотела возвращаться в онемевшее тело — хотя бы потому, что убить Поттера придётся уже после превращения. Алекто не сомневалась, что справится. А пока она подошла к неподвижно лежащему врагу, наклонилась и прошипела:

— Я не стала убивать твою девчонку, Поттер. Ты умрешь, а она будет долго жить с мыслью, что ты исчез, бросил её, потому что никогда не любил. Твоё тело не найдут, а твоя палочка оставит ещё немало сюрпризов. Она пощадит твоих дружков, но доберётся до их близких. Потому что собственная смерть, Поттер, это избавление, а потеря дорогого человека — заслуженное испытание. Ты ведь даже не знал о том, что мой брат умер в Азкабане? Конечно нет, Поттер. Тебе было плевать. А теперь ты умрёшь, зная, что скоро за тобой один за другим последуют Лонгботтомы, Грейнджеры, Уизли…

Алекто умолкла и сделала несколько шагов назад. Она уже хотела снять путы со своего бедного тела и послушать, что в ответ скажет ей Поттер, как вдруг сзади раздался странный треск — в глубине амбара зашевелилась какая-то доска… Алекто вскинула руку, собираясь поставить щит, но её опередило эхо нескольких выкриков. Палочка Поттера вылетела у неё из рук, вдруг онемевшее тело обвили путы, волна бросила Алекто на пол, а через мгновенье в ушах зазвенело от топота и женских криков.

— Чёрт возьми, Невилл! Тебе не стоялось на месте?

— Бедный Гарри! Пять заклинаний сразу…

— Кажется, мы разбили ему голову!

— Гермиона, ты лучше всех лечишь…

— Скорей!

— Тихо! — прозвучал наконец голос Рона, и все умолкли. — Энервейт.

Все пятеро склонились над телом Гарри. Несколько минут он не мог прийти в себя, а потом попытался нащупать палочку, медленно сел и открыл глаза.

— Как ты могла, мразь, — пробормотала Джинни.

— Эм-м… Джин, я… прости, я больше не буду, — ответил Гарри, потирая ушибленную голову. — Это ты пальнула Ступефаем?

* * *

Округлый дом с округлыми стенами, с луной под потолком и Луной в роли хозяйки, не был готов к приёму стольких гостей. Впрочем, самих гостей мало тревожили беспорядок и скудность интерьера. После разрушений, нанесённых рогом взрывопотама, дом Лавгудов восстанавливали совместными усилиями, но Луна, как и Джинни, осенью вернулась в школу, а потому ещё не успела полностью обустроиться.

Гарри и Джинни уселись на диване, по форме напоминавшем раскрытый стручок, Рон и Гермиона с трудом уместились в кресле-тюльпане, а Невилл отыскал для себя и для Луны по табуретке и вызвался помочь с чаем.

— Рон, я могу принести тебе стул, — любезно предложила Луна.

— Спасибо, не надо, — ответил Рон, усаживая Гермиону к себе на колени. — Мы прекрасно помещаемся.

Джинни хмыкнула, встретилась взглядом с Гарри, взяла его за руку, и они оба просияли. Невилл вошёл с подносом и спросил:

— Ну что, Гарри? Что сказал министр? Неприятности позади?

— А разве так бывает? — спросил Гарри.

Все рассмеялись и стали активно разливать чай.

— Мне кажется, из нас вышла бы неплохая команда авроров, — сказала Гермиона, поворачиваясь к Рону.

Он с сомнением хмыкнул, но не стал спорить. Не сейчас. Одна его рука держала Гермиону за талию, вторая лежала на её коленке, и в целом у него было довольно глупое выражение лица.

— Одно знаю точно: если я когда-нибудь попаду в чужое тело, то сразу позову Луну, — сказал Невилл. — Иногда мне кажется, она видит, что у нас там внутри. Гермиона, тебе с сахаром?

Невилл повернулся, неуклюже махнул рукой, и большая красная сахарница слетела со стола и с грохотом разлетелась на мелкие осколки.

— Чёрт возьми… Прости, Луна!

— Ну, по сравнению с рогом взрывопотама, это пустяки, — сказал Рон.

— На счастье, — Луна достала палочку и заставила сахар с осколками исчезнуть.