Выбор Невилла (джен)

"— Отдайте мне Гарри Поттера, — сказал голос Волан-де-Морта, — и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду. Даю вам на раздумье время до полуночи".

Гарри Поттер и Дары Смерти, 31 глава.

Голос Волдеморта эхом носился между стен Большого Зала над головами застывших учеников и преподавателей. Каждый задумался, каждый сейчас делал выбор в душе. Не оказался исключением и Невилл Лонгботтом, стоявший в стороне. С хрустом, до побеления костяшек пальцев, он сжимал кулаки, а перед глазами его проносились картины из детства и жизни в Хогвартсе.

Невилла выбросили из окна, и он обрел магию, об этом знали все родственники.

Чего они не знали, так это того, что в момент падения со второго этажа в Невилла ударил раскаленный камень, упавший откуда-то с неба. Магия проснулась, да, но проснулась и странная сила. Единственная, кто знал об этом, кроме самого Невилла — его бабушка, Августа Лонгботтом. Она строго-настрого приказала внуку никогда не говорить об этой силе, скрывать ее, чтобы не накликать неприятностей, и Невилл привычно подчинился.

В Хогвартсе сила доставляла немало проблем. Очень трудно, почти невозможно было приготовить правильно ингредиенты для зелья. Когда ты способен пальцем проткнуть каменную стену, слова «нежно потрите пальцами листья попрыгучки озерной, но ни в коем случае не порвите их при этом!» выглядят форменным издевательством.

Тревор все семь лет дулся и постоянно упрыгивал, а ведь Невилл всего-то сломал ему обе лапы, пока брал в руки в магазине.

Когда в конце первого курса Гермиона выпустила в Невилла заклинание остолбенения, юный Лонгботтом ощутил лишь легкую щекотку, но старательно прикинулся окаменевшим.

На втором курсе ему пришлось сидеть на канделябре под потолком, хотя с выпущенными Локхартом пикси он мог бы справиться одним мизинцем.

На третьем курсе он переломал половину чашек Трелони.

На четвертом пришлось сделать вид, что Империус Грюма подействовал, и, разумеется, Невилл легко выполнил серию гимнастических упражнений.

На пятом курсе, в Отделе Тайн, Невилл все время старался прикрыть собой однокурсников, принимал на грудь самые мощные заклинания Пожирателей, притворяясь, что ловко машет палочкой и отбивает.

На шестом курсе Невиллу пришлось поддаться Пожирателям и лежать на полу, делая вид, что тяжело ранен, пока Гарри и остальные сражались. За этот момент Невилла терзал наибольший стыд — он мог, мог спасти Дамблдора!

На седьмом курсе Невилл возглавил Сопротивление в школе, чтобы ловили и наказывали его, а не других школьников, и приходилось старательно изображать боль и страдания от заклинаний.

И вот теперь, когда Гарри вернулся в школу, когда выяснилось, что он весь год боролся с Темным Лордом и был близок к победе, когда сам Темный Лорд с бесчисленной армией встал под стенами Хогвартса, Невилл решился.

Его нерешительность и покорное следование словам бабушки уже стоили жизни многим хорошим людям, но теперь этого не будет!

— Гарри! — крикнул Невилл, и голос его легко заглушил поднявшийся было в Большом Зале гомон. — Я помогу тебе!

Он сбросил мантию, открыв костюм с большой буквой L на груди, и перелетел через Большой Зал, приземлился рядом с Гарри.

— Моя сила в твоем распоряжении! — просто сказал Невилл.

На долгие, томительные несколько секунд вокруг воцарилась тишина.

— Моя сила тоже в твоем распоряжении, Гарри! — крикнул Колин Криви, выстреливший паутиной из рук и взлетевший при ее помощи под потолок.

Молли, Артур, Рон и Джинни Уизли сбросили мантии, оказавшись в одинаковых красно-черных костюмах с буквой I посреди груди.

— Я с тобой, друг! — заявил Рон, рывком оказавшись рядом с Гарри.

Он стукнулся о мерцающую сферу и отлетел, под хихиканье появившейся из ниоткуда Джинни.

— Я с тобой, любовь моя, — заявила она, целуя Гарри в щеку.

Бац! Рука Молли, удлинившаяся на двадцать метров, шлепнула Джинни по губам, и покачала пальцем перед лицом.

— Никаких поцелуев до свадьбы! — крикнул Артур густым, сочным голосом, под стать телу, бугрящемуся мускулами, покачиваясь на коротких, тонких ножках в сапогах.

— Я так и знал, что мы приемные, — заявил Фред, охлаждая кубок с соком в руке.

— А Чарли и Перси смеялись надо мной, — кивнул Джордж, играя зажигалкой в руке, непрерывно щелкая и тут же захлопывая

— Лед и Пламя с тобой, Гарри! — крикнули они одновременно.

Едва не сшибив Колина с люстры, стоя на какой-то летающей доске, промчался хохочущий Флитвик. Руки его, затянутые в странные перчатки, ловко жонглировали круглыми металлическими тыквами. Одна из тыкв сорвалась и со страшным грохотом снесла часть стены.

— Вот так будет с твоими врагами, Гарри! — крикнул Флитвик, нарезая фигуры под потолком.

Кингсли наклонил голову в стороны, хрустнув шеей, и сбросил мантию с шапочкой. Бронежилет, короткая стрижка, пробирки с иглами, закрепленные на груди и меч за спиной.

— Оставь нежить мне, Гарри, — бросил Кингсли, вздергивая верхнюю губу и показывая удлиненные клыки.

Растолкав учеников, вперед пробился Аберфорт Дамблдор, на глазах покрывающийся синей шерстью.

— Мощь моих рук — твоя, Гарри! — прорычал он, демонстрируя эти самые руки.

Легкий «ах!» прокатился по залу. Мадам Помфри сбросила халатик, оставшись в обтягивающем черном костюме, не скрывающем ни выступов, ни изгибов, ни стройной фигуры

— Спокойно, мальчики, — ответила Помфри, с легкой улыбкой. — Кто умеет лечить, тот должен уметь лечить от всего, в том числе и от жизни.

Рядом с ней преобразилась МакГонагалл. Костюм кошки и оттопыренные ушки шли ей необычайно.

— Мр-р-р-рау! Рвать этих ПСов! — прошипела она, делая движения рукой — лапой с острыми когтями.

Шаркая ногами, приблизился Филч, несущий в руке фонарь.

— Во тьме ночной, при свете дня, злу не укрыться от меня, — прошамкал он, открывая дверцу фонаря и доставая оттуда кольцо. — Моя сила с тобой, Гарри!

Люпин выпустил из рук металлические когти и с противным вжиком разрезал ими стену.

Но все внимание оказалось приковано не к нему, а к его жене, Нимфадоре Тонкс.

По ее телу прокатилась волна чешуек, и она стала синей с ног до головы, а одежда куда-то странным образом исчезла. При этом она вроде бы была голой, а вроде бы и не была, но школьники пялились во все глаза, пока не раздался треск и грохот.

Гермиона Грейнджер разорвала на себе мантию, оставшись в одних трусах, на которых был изображен британский флаг и корсете, еле — еле удерживающем грудь в рамках приличия.

— Гарри, теперь я смогу помочь тебе даже без магии! — заявила она, напрягая мускулистую и в то же время женственную руку.

Рядом закружился вихрь, и Луна преобразилась. Короткая юбочка, не скрывающая ничего, матроска и длинные косы, в руках ее появился жезл с изображением полумесяца.

— Я — Луна, и я несу возмездие во имя Луны! — заявила она. — Веди нас, Гарри!

— Спасибо, друзья, — ответил Гарри, сверкнув стеклами очков и шрамом — молнией на лбу. — Спасибо.

По щекам Гарри катились слезы, и Невилл с облегчением подумал, что в кои-то веки поступил правильно, так как должен был поступать с самого начала, с самого обретения силы.

Хагрид, стоявший у дверей, вздулся, пальто на нем треснуло, и стала видна зеленая кожа.

— Хагрид крушить!! — заявил он.

— Крушить! — подхватила сотня голосов.

— Наверное, это и есть сила, о которой не знал Темный Лорд, — сказал Гарри, утирая слезы.

— Ну да, не знал, как же, — саркастично бросил Волдеморт в миле от Хогвартса, водружая на голову металлический шлем.

Он обернулся к своему войску.

— Братья мои мутанты! — провозгласил он. — Пробил час последней битвы!

* * *

Продолжение от Мольфара

Руфус Скримджер расположился у окна в Визжащей Хижине и с интересом наблюдал за первыми секундами разворачивающейся битвы. Многочисленные взрывы и лучи заклинаний бросали на уцелевшую сторону его лица разноцветные отсветы. Другая половина, обугленная в Адском Пламени, в данный момент скрывалась в густой тени. Все считали Руфуса мёртвым, но он умудрился пережить ту атаку на Министерство и даже оклематься от полученных ожогов.

— Что, друг Бэтмэн, не повезло тебе поучаствовать в финальной битве, — он покосился на лежащее у ног тело в чёрной мантии. Затем перевёл взгляд на лежащую на ладони монету. Обращённая кверху часть была почерневшей и закоптившейся. — И уползти не повезло. Извини, Судьба — переменчивая штука. А вот я, пожалуй, поучаствую в забаве...

Со стороны Хогвартса донеслась серия особенно мощных взрывов.

— ...вот только кому же из них помочь... — не на шутку задумался Скримджер. Серебряный сикль подлетел высоко вверх, отразив красный отсвет какого-то мощного заклинания и на секунду ослепив глаз со сгоревшим веком. Руфус опустил взгляд. Монета ярко блестела на ладони своей светлой стороной. Похоже, сегодня повезло Поттеру.

В самый разгар битвы некому было внимательно взглянуть на тёмную и пустую опушку Запретного леса. Под сенью гигантских буков раздалось негромкое урчание, а затем загорелись два круглых жёлтых глаза. Медленно выехавший из-за деревьев старый фордик «Англия» прокатился по инерции несколько ярдов и остановился, чихнув мотором. За ним из тёмной чащи последовали ещё несколько разнокалиберных транспортных средств. Внезапно фордик словно встал на дыбы. По его корпусу волной прошли изменения: открывались незаметные люки, выдвигались телескопические конечности, проржавевший алюминий вдруг оказывался тщательно замаскированной тяжёлой бронёй. Распрямившееся огромное человекоподобное существо напоминало закованного в синий металл рыцаря. Впечатление дополнял раскалённый докрасна клинок, выскочивший из правой «руки» гиганта.

— Автоботы, атакуем вместе! — воскликнул он, бегом направляясь к группе бредущих к Хогвартсу великанов...

тремя днями ранее

В психиатрическом отделении больницы св. Мунго царила традиционная суета. Её отголоски то и дело слышались из-за плотно закрытых дверей. Локхарт какое-то время пытался прислушиваться, но потом бросил это бесполезное занятие. Откинувшись на спинку жёсткого и неудобного стула, он постарался пошевелить руками в смирительной рубашке. Получилось плохо, и это было весьма печально. Также Гилдероя огорчало, что у него отобрали его любимую бритву. Не стоило, видимо, резать лицо себе и соседям по палате... Нужно было найти другой способ развеселить эти вечно унылые физиономии!

Тени за спиной Гилдероя сгустились, и из них выступила фигура в чёрной мантии. Медленно обошла его по кругу, оказавшись в поле зрения.

— А-а, мистер Снейп... Давненько не виделись...

Скула Гилдероя словно взорвалась от мощного удара.

— Почему ты хочешь убить меня, Локхарт? — прорычал Снейп ему в лицо.

— А ты че такой серьезный? — улыбнувшись, ответил Локхарт.