День, когда Рон и Гермиона решили оживить свою сексуальную жизнь (гет)

— Гермиона, не отставай! — прокричала Джинни сквозь шум толпы. — Если мы не попадем за кулисы вовремя, никогда не получим нужный тебе волос!

— Нужный Рону волос! — прокричала в ответ Гермиона. Ее собственный голос казался ей приглушенным. Два часа на концерте — и она уже думала, что оглохла. А теперь она стала чувствовать, что ее шатает, пока следовала за Джинни против толпы, пытающейся пробраться к выходу. Две женщины старались попасть за кулисы в поисках волос Гленды Читток — популярной, могущественной и восхитительной ведущей «Ведьминого Часа», которая прибыла в тот вечер, чтобы взять интервью у группы «Ведуньи» после концерта.

* * *

Ранее в том же месяце Рон выразил желание увидеть, как его жена превратиться в звезду «Канала Волшебных Новостей». В тот вечер, когда он принес недостающие ингредиенты для оборотного зелья, они с Гермионой сели за кухонный стол и ознакомились со списками друг друга. Комментарии были сведены к минимуму с обеих сторон (так они договорились), кроме случая, когда Рон увидел имя Виктора Крама.

— Крам? — язвительно спросил он и уже тише добавил: — А, ладно... — заметив идущие следом за именем скобки с фразой «Просто шутка».

Гермиона улыбнулась в ответ на его реакцию. Рон обнаружил, что ее список следовал четким правилам. Она не упоминала никого из знакомых, никого из тех, с кем они говорили или виделись лично. В списке были люди, которых Рон видел на карточках от шоколадных лягушек, или, может, в «Волшебных Новостях», даже квиддичные игроки (должно быть, они настолько известны, что даже она о них вспомнила) с того матча, на который ему удалось затащить ее спустя столетия уговоров. Рон не смог вспомнить внешность всех людей из списка, но те, кого он припомнил, были достаточно знамениты именно за свой внешний вид. Последний пункт ее списка сообщал, что ей подойдет также и незнакомец. Вероятно, элемент неожиданности возбуждал ее.

В тоже время список Рона возглавляла сама Гермиона. Она улыбнулась и задумалась, не обиделся ли он, что его имени не было в ее списке. Потом он добавил некоторых из своих давних возлюбленных, таких как мадам Розмерта, Флер и Лаванда Браун (ноздри Гермионы раздулись на этом имени, но она промолчала), и несколько новых, как Гленда Читток и Падма Патил.

Они изучали списки долгое время, прежде чем заговорить. В конце концов Гермиона разорвала тишину.

— Знаешь что? — вдруг спросила она. — Я не думаю, что стоит превращаться в тех, кого мы знаем, — она серьезно посмотрела на Рона. — То есть представь себе, как неловко будет видеть их после того, как мы займемся сексом в их телах.

— Я не знаю, — немного задумавшись, неубедительно сказал Рон, — не думаю, что мне будет неловко заказывать сливочное пиво в «Трех метлах» после секса с мадам Розмертой... — он метнул взгляд к Гермионе, разволновавшись от того, что сказал. — Я имел в виду секс с тобой! — исправил он сам себя.

— Я понимаю, о чем ты, — улыбнувшись, тихо сказала Гермиона. — Итак, ты хочешь, чтобы я превратилась в старую леди, чтобы ублажить тебя в постели? Ну, это совершенно не удручает... — после этих слов Рон с ужасом на нее посмотрел.

— Твое имя первое в списке! — возмутился он.

— Ну да, — беззаботно согласилась она, еще даже не начав объяснять ему, насколько ее имя бесполезно в этом списке. — Ты уже решил, как добудешь волос?

— А ты как это сделаешь? — непонимающе уставился на нее Рон.

— Я провела небольшое исследование — волосы всех людей из моего списка продаются у Джорджа в магазине, — ответила она.

— Правда? — Рон изогнул бровь.

— Да, для... ну, знаешь... таких вещей, — кивнула Гермиона.

— Они продают свои волосы, чтобы люди превращались в них для занятия сексом? — удивленно спросил он.

— Ну, официально ты можешь купить волос и превратиться в них для веселья, вроде домашней вечеринки или детского дня рождения. Неофициально — это для секса. Но нужно подписать контракт, когда совершаешь покупку, и они нанесут специальное заклинание, действующие, пока ты используешь волосы. Так что ты не сможешь применить их во вред, — объяснила она. Рон кивнул — Гермиона продумала все до мельчайших деталей.

— Но, думаю, ты всегда можешь пойти к мадам Розмерте и попросить у нее волос — она ничего не заподозрит, — захихикала Гермиона. Рон взглянул на нее в этот момент, главным образом потому, что она была права. Поэтому, следуя разумному предложению Гермионы, он решил выбрать единственного человека из списка, неизвестного ему лично — Гленду Читток.

Джинни потянула за некоторые ниточки и удивительным образом достала им два билета на концерт, где Гленда должна была появиться для интервью. Стоимость билетов стоила целое состояние, учитывая то, что включали разрешение на вход за кулисы, но Гермиона заверила Рона, что оно того стоит.

Лишь в день концерта Рон вспомнил, что должен работать ночью, чем так разозлил Гермиону, и только предложение Джинни сопроводить ее помогло успокоиться.

* * *

— Наконец-то! Я думала, мы уже никогда сюда не доберемся! — воскликнула Джинни, остановившись возле двери, на которой был знак в форме звезды, гласивший: «Ведуньи. Приватно. Не входить». — Напомни, кого там Рон выбрал для тебя?

— Прошу прощения, — взвилась Гермиона, прислонившись к противоположной стене, чтобы перевести дух, — я сама выбрала, — она посмотрела на свою невестку, пожав плечами. — Остановилась на незнакомце. Надеюсь, Рон сделал правильный выбор.

Гермиона дала мужу полную свободу действий, отправив его купить волос абсолютного незнакомца. Она надеялась, что его представление о «привлекательном молодом человеке» совпадает с ее. Рон был на седьмом небе от счастья, обнаружив, что магазин «Авантюры и Шутки» продает то, что ему нужно, и не придется покупать это у Джорджа.

— Понятно, — захихикала Джинни. — Готова поспорить, что на одну ночь ты хочешь кого-то, кто еще не заимел такого же пивного живота, как его отец... — после этих слов Гермиона покраснела.

— Эй, мне живот Рона кажется довольно симпатичным, — пробурчала она.

В тот момент дверь отворилась, и высокий темноволосый мужчина с крупной челюстью обратился к двум женщинам:

— Слушаю? — спросил он глубоким голосом.

— Мы пришли встретиться с мисс Глендой Читток, — Джинни подняла пропуск к лицу мужчины. — Я жена Гарри Поттера, — но мужчина остался невозмутим.

— Подождите здесь, пожалуйста, — тихо ответил он, исчезнув за закрытой дверью раздевалки.

Гермиона возмущенно взглянула на Джинни.

— Что? Иногда это срабатывает, если я упоминаю, что Гарри Поттер — мой муж, — Джинни вздохнула, — гораздо эффективнее, чем когда я говорю, что профессионально играла в квиддич, — она скрестила руки. — Мерлин! А мы ведь выиграли четыре Европейских Кубка, пока я играла за «Гарпий».

Гермиона удивленно покачала головой, но прежде чем она успела как-то утешить невестку, дверь снова открылась и мужчина позволил им войти ненадолго.

* * *

— Правда? — захохотал Гарри, разбрызгивая сливочное пиво на обратном пути от холодильника Рона. — Вас выгнали из раздевалки Гленды Читток?

Сидя на диване, Джинни кивнула, тихонько рассмеявшись. Гермиона, в свою очередь, выглядела взволнованной, а Рон наоборот — вообще не смеялся, сжимая свою бутылку с пивом в попытках усмирить чувство вины. Ему нужно было лишь купить волос на Косой аллее, а Гермионе пришлось пойти и вырвать его у женщины — это не казалось ему честной сделкой.

— Мы были в раздевалке «Ведуний», и это не смешно, — зашипела Гермиона. — У нас была бы судимость, если бы они выдвинули обвинения.

— Просто потому, что вы вырвали с ее драгоценной головы один волос? — Гарри засмеялся еще сильнее.

— Один? — усмехнулась Джинни. — Она вырвала целый клок!

— Я потянулась за волосинкой, а она дернулась, — Гермиона сидела вся красная.

— А затем вы начали потасовку, и Джинни присоединилась, — улыбнулся Гарри.

— И охранник тоже, — добавила Джинни.

— Без палочек, без магии, вручную? — сказал Гарри, садясь возле Рона

— Только руки, ногти и волосы, — покачала головой Джинни, указывая, что там отсутствовал целый клок. К счастью, густые волосы Гермионы скрывали любые залысины, которые могли у нее возникнуть после драки. — Но было весело!

— Ничего себе у тебя веселье! — фыркнула Гермиона, скрестив руки и ноги.

— Но вы же заполучили волос, правильно? — с тревогой спросил Рон. Он не хотел бы, чтобы Гермионе пришлось проходить через это еще раз. И, Мерлин упаси, ему самому бы не понравилось делать это в случае, если она скажет добывать чертов волос самостоятельно!

— Да, — ответила Джинни, когда Гермиона достала из кармана флакон, положив его на столе для всеобщего обозрения. Джинни взяла флакон в руки, внимательно изучая. — Ее волос ярко-рыжий. Выглядит похожим на мой, правда?

Рон выхватил сосуд из ее рук и возразил, рассматривая:

— Вообще не похоже. Этот более яркий и гладкий, — Джинни уставилась на него, инстинктивно проводя рукой по волосам.

— Ну спасибо! — с сарказмом сказала она, прежде чем взглянуть на Гермиону. — Так когда вы собираетесь попробовать? — Гермиона посмотрела на Рона и быстро ответила, пожав плечами:

— Мы еще не знаем. Наверное, на выходных. В любом случае, оборотное зелье уже готово.

— Да, вероятно, на ближайших выходных, — кивнул Рон.

Гарри и Джинни обменялись быстрым понимающим взглядом.

— Мы можем забрать Роуз, — предложил Гарри, улыбаясь.

— Да, она может переночевать у нас, — согласилась Джинни, — чтобы ее родители могли заняться немного извращенным сексом, превратившись в других людей, — она засмеялась.

Рон уставился на нее, но вместо того, чтобы ответить или хотя бы поблагодарить их с Гарри за то, что готовы забрать Роуз, он предпочел отпить еще немного пива и постараться не думать о том, что его сестра и лучший друг обсуждают его сексуальную жизнь, и, более того, совершенно собой довольны.

* * *

— Ужин был очень вкусным, спасибо, Гермиона, — сказал Рон, помогая ей убирать со стола. — Тебе нужно по-чаще готовить эти пирожные с заварным кремом.

— Но тогда они не будут такими особенными, — резонно заметила Гермиона, принимая тарелки, которые передавал ей муж. Рон понимающе кивнул, взглянув на настенные часы.

— Когда ты хочешь начать? — уточнил он, пытаясь казаться спокойным, хотя очень нервничал.

— Как только закончу здесь, — ласково ответила Гермиона. Она выглядела намного спокойнее своего мужа. Вероятно, берегла свои эмоции на потом. Хотя Рон надеялся, что она испытывает возбуждение, а не неудобство, как он сам. Ну, не то, чтобы он чувствовал себя неудобно, скорее — был настроен скептически.

— Итак, — воскликнула она и, сложив скатерть, убрала ее со стола. — Ты готов?

— Готов, если ты готова, — Рон напрягся, с трудом улыбнувшись

— Ты же знаешь, что мы не обязаны делать это? То есть, если ты чувствуешь дискомфорт, будет лучше отказаться от этой идеи и... — Гермиона нахмурилась.

— После всего, через что ты прошла ради той волосинки? — спросил он. — Естественно, мы сделаем это!

— Слушай, это не сработает, если ты не хочешь, — вздохнула Гермиона. — Хотя я в любом случае не понимаю, в чем проблема.

— Ну, ты же знаешь, что я не очень хорош в таких вещах, — выпалил Рон, опустив глаза. — Я из тех парней, которые идут в постель, занимаются любовью и засыпают.

— И как же работает эта стратегия? — уточнила Гермиона, скрестив руки на груди. Он прислонился задней частью бедер к кухонному столу, вздыхая.

— Ладно, она не работает, но, может, и это тоже не сработает. Плюс ты мне нравишься, и я не понимаю, как это может помочь.

— Я тебе нравлюсь? — ноздри Гермионы раздулись. — Ну спасибо, Рон, я-то думала, что ты любишь меня после четырех лет брака, но, похоже, придется мириться с «нравишься».

— Я имел в виду, что мне нравится твое тело, — поспешил возразить он. — Конечно, я люблю тебя.

— Это все еще буду я. И это же всего на час, а не навсегда, — Гермиона выдала полуулыбку.

— Да, но это как измена... — фыркнул Рон.

— Послушай, у тебя есть мое разрешение изменить мне... со мной, — произнесла Гермиона с распахнутыми глазами.

— Когда ты такое говоришь, я чувствую себя глупым, — снова фыркнул Рон. Гермиона не ответила, но мысленно согласилась с его оценкой.

— Итак? — после небольшой паузы произнесла Гермиона.

— Ладно, давай сделаем это, — ответил Рон, пытаясь проявить энтузиазм. Гермиона счастливо улыбнулась и обвила его шею руками, привстав на носочки.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

— И я тебя, — сказал Рон, приобняв ее за талию.

Она отпустила его и улыбнулась. Повернувшись, она открыла шкафчик над раковиной, доставая два стакана, заполненных противной густой зеленой жидкостью. Протянув один Рону, а другой оставив себе, Гермиона выжидающе спросила:

— У тебя же есть волос?

— На моей прикроватной тумбочке, — кивнул Рон, глядя на жидкость с отвращением — слишком уж хорошо помнил вкус оборотного зелья и не горел желанием пить его вновь.

— Ладно, ты иди в нашу ванную, а я использую ту, что дальше по коридору. И никакого блевания на пол — не хочу провести большую часть часа, убирая за тобой грязь.

— Почему мы не можем сделать это вдвоем в нашей ванной? — удивился Рон, а Гермиона лишь пожала плечами.

— Не хочу видеть твою трансформацию. И не хочу, чтобы ты видел мою. Ты же знаешь, как ужасно это выглядит... — он знал и, подумав, согласился.

— Хорошо, — Рон сильнее сжал свой стакан.

— Хорошо, — повторила Гермиона.

— Ну, приступим, — он не пошевелился.

— Приступим, — повторила Гермиона.

Рон все еще не двигался, поэтому первый шаг сделала Гермиона.

— Ну же, Рон, — приободрила она его, — мне не понравится, если один из нас изменится обратно прямо посреди процесса.

Рон знал, что она права, поэтому, как только Гермиона ушла в гостевую ванную, опустил волос в свой стакан, подождав, пока тот зашипит и исчезнет, и отправился в их ванную. Он остановился у зеркала.

Рон был одет в слишком большой смокинг, который Гермиона купила для того, в кого он превратится. Гермиона же одела короткое черное сексуальное платье — очень откровенная вещь, которую он выбрал для нее. Он надеялся, что платье подойдет, когда она превратится в Гленду, хотя и не был в этом уверен.

Рон поднес стакан ко рту, вдыхая запах. «Мерлин, что не сделаешь ради жены?» Он решил, что мысль о шалостях, которые им предстоят — единственное, что поможет ему выпить эту дрянь.

— Ладно, — сказал он вслух, — поехали... три... два... один, — он не пошевелился. — Черт возьми, Рональд Уизли! Три, два, один...

Он осушил зелье в один глоток — противный вкус заполнил рот, потом горло и, наконец, желудок. Но когда оно вернулось обратно к носу, Рон понял, что его сейчас стошнит. Ухватившись за края раковины, он ожидал рвоты. Его горло невольно сжалось, но, к счастью, ничего не вышло изо рта, несмотря на ужасный вкус. Немного задыхаясь, он решил, наконец, поднять голову и взглянуть на свою измененную внешность.

Его волосы становились светлыми, голубые глаза потемнели, и Рон чувствовал, как его туловище и руки увеличивались. Его веснушки исчезали, нос становился меньше и прямее, губы — полнее, а челюсть — более выступающей. Но лишь через некоторое время — преимущественно, из-за боли трансформации — Рон смог нормально себя разглядеть.

Мужчина, смотревший на него из зеркала, был, несомненно, привлекательным. Смокинг сидел на нем идеально, а сам он выглядел так, будто сошел с экрана передачи канала "Волшебных новостей о моде", которую его сестра раньше смотрела каждый вечер вторника. Он поднял руки к лицу и коснулся теплой гладкой кожи. Его светлые волосы были модно взъерошенными, а на шее за левым ухом была татуировка «Только ты». Внезапно Рон осознал, как хорошо выглядит этот незнакомец, и почувствовал укол ревности.

С одной стороны, он хотел, чтобы Гермиона наслаждалась, а с другой — не хотел, чтобы она получила слишком много удовольствия от этого тела. По крайней мере, не больше, чем от его собственного тела. Да, он знал, что в этом вся суть игры, и его собственные размышления показались ему глупыми.

Рон расстегнул рубашку, в которую был одет, и обнаружил накаченный пресс, который у него самого был, наверное, лишь единожды в жизни — во время нескольких месяцев очень строгих аврорских тренировок, который впоследствии заменил небольшой живот на вполне худом теле. Согнув руку, он увидел, как перекатываются мышцы, и скривился в зеркале.

— О, ну, конечно, думаешь, ты такой симпатичный ведьмин сын, не так ли? — спросил он сам себя. — Давай посмотрим, так же ты хорош там... о, ладно... все не так плохо, — признал он, заглянув в трусы.

Рон подпрыгнул от звука дедушкиных часов, которые висели в гостиной. Часы пробили восемь. Вероятно, он потратил добрых десять минут здесь — время, которое он мог использовать на соблазнение своей жены.

«Гермиона!» Рон вдруг осознал, что, как только она выйдет из ванной в образе Гленды Читток, он сможет делать с ней все, что захочет. Она дала разрешение. Трансформировавшись, он, наконец, понял, что все это реально, и от этого сильно возбудился, обдумывая разные игры и сценарии. Они будут двумя незнакомцами, полными незнакомцами, которые при этом знают желания друг друга. А это может быть рецептом их успеха, в конце концов.

Рон застегнул рубашку и самодовольно улыбнулся. Выходя из ванны, он ожидал, что Гермиона (или точнее Гленда) будет ждать его на кровати. Но ее там не было. Он удивился, но решил, что не будет ее ждать здесь — время-то идет, — поэтому направился в гостевую ванную и постучал в дверь.

— Гермиона? — его голос остался неизменным. — Ты в порядке? — в ответ послышался ее стон. — Гермиона? С тобой все нормально? — он попытался открыть дверь, но она была заперта. — Дверь закрыта. Впусти меня, — Рон слышал, как она встает и подходит двери.

— Рон, может, ты был прав, наверно, это не очень хорошая идея, — захныкала она, а Рон уставился на дверь в неверии.

— Что? — его голос слегка изменился от злости. — Ты издеваешься надо мной? Я не хочу выглядеть так целый час впустую, — Рон снова постучал. — Я думал, ты этого хочешь.

— Хотела, но... — Гермиона вздохнула.

— Никаких «но», — серьезно сказал он. — Я уверен, тебе понравится то, что ты увидишь, и наоборот.

— Сначала закрой глаза, — тихо ответила она через несколько секунд.

— Готово, — Рон с нетерпением закрыл глаза. Он слышал, как ключ поворачивается в замке, дверь открывается и Гермиона становится перед ним. — Теперь я могу взглянуть? — уточнил он с интересом. Гермиона резко вздохнула.

— Просто помни — это все еще я, ладно?

— Я знаю, — ответил он, прежде чем открыть глаза.

Рон начал рассматривать ее с ног, медленно, непристойно разглядывая ее тело взглядом, которым льв смотрит на газель. Гленда выглядела даже лучше, чем он предполагал. Светлая гладкая кожа, длинные стройные ноги, плоский живот и круглая попка, две полных груди и худые белые руки. Наконец, он взглянул на ее ключицы с россыпью веснушек на молочной коже, и рыжие волосы, достигающие плеч.

— Пока мне нравится то, что я вижу, — прошептал он, собираясь сделать шаг и обнять ее за талию, когда, наконец, увидел ее лицо, и все его возбуждение исчезло, как туман в ветреный день. Рон отступил назад, ударившись о стену, и начал сползать спиной на пол, — Гермиона слабо улыбнулась.

— Это все еще я, — заговорила она своим голосом. Рон открыл рот, потом закрыл, и снова открыл.

— Но ты моя сестра, — пробормотал он, чувствуя отвращение от того, о чем думал. Зачем он начал рассматривать ее с ног? Почему не начал с лица, как нормальный человек?

Гермиона опустилась на колени возле него, уткнувшись грудью сквозь свое сексуальное платье в его ноги.

— Рон, извини, — лихорадочно заговорила она, — наверно, я схватила не тот волос во время драки...

Он посмотрел на нее и отвернулся.

— Я должен был догадаться, — горько заметил он, — у тебя уже есть похожая история с оборотным зельем. Ты можешь использовать самые сложные заклинания, сварить самые хитрые зелья, решить самые трудные проблемы, но ты никогда не можешь получить нужный волос, — прежде чем она успела возразить, он снял пиджак и, протянув ей, бессильно попросил: — Накинь на себя, пожалуйста.

Гермиона взглянула на свое тело и покраснела. Она приняла пиджак, застегнув его посередине.

— Ты выглядишь очень привлекательно, — стараясь улыбнуться, она прижала ладонь к щеке мужа.

— Спасибо, — Рон неловко похлопал ее по руке.

Она попыталась соблазнительно улыбнуться и потянулась к нему для поцелуя, не понятно почему ожидая, что он не станет уклоняться от ее заигрывания. Но он уклонился, отодвинувшись, и положил ей на лицо свою большую теплую ладонь, прикрыв сразу рот и щеки.

— Прошу прощения, но что это ты делаешь? — уточнил он.

Гермиона выглядела смущенной.

— Пытаюсь поцеловать тебя, — пробормотала она ему в руку, Рон фыркнул.

— И напугать меня до конца жизни? Я так не думаю, — он слегка оттолкнул ее, от чего она откинулась на пятки. Поднявшись, он исчез в гостиной.

— Значит, это все? — Гермиона повысила голос. — Я проглотила отвратительное зелье просто так? — она последовала за мужем на кухню.

Рон схватил пачку шоколадных лягушек, которые они хранили, как вознаграждение за хорошее поведение для Роуз, и, открыв одну, успел отломать небольшой кусочек, прежде чем лягушка ускакала.

— Я надеюсь, это не злость в твоем голосе, — зашипел он, — потом что если ты не заметила, это не я облажался сегодня ночью!

Гермиона скрестила руки и стала ужасно похожа на маму Рона.

— Да, я облажалась, — признала она, — но мы можем что-нибудь придумать. Можем заняться сексом в темноте. Не так ли?

— Нет! — воскликнул Рон. — Секса не будет, пока ты в теле Джинни.

— Это же целый час, — напомнила она ему.

— Вообще-то, сорок пять минут, — поправил Рон, указывая на дедушкины часы. — И я буду благодарен, если ты наденешь что-то менее открытое, пока ты в этом теле.

Гермиона закатила глаза.

— Ладно, — фыркнула она и ушла в их комнату, чтобы переодеться. Через несколько минут она вернулась в большой бесформенной пижаме с уточками. — Доволен? — она присела на диван возле мужа, скрестив руки.

— Нет, — ответил он, отламывая голову следующей шоколадной лягушке. — Доволен был бы этот симпатичный незнакомец, занимающийся сексом с Глендой Читток в данный момент.

— Извини, — раздраженно сказала Гермиона. — Сколько еще раз я должна повторить это?

— Столько, сколько нужно, — кисло заметил он. — Просто ты превратила то, что должно было стать отличной ночью, в худший кошмар.

Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но потом закрыла его, не издав ни звука. Вероятно, к счастью, она поняла, почему он так зол.

— Хочешь заняться чем-нибудь другим? — наконец, спросила она.

— Например? — Рон даже не взглянул на нее.

— Поиграть в волшебные шахматы? — предложила Гермиона, пожав плечами.

* * *

— Правда? — удивился Гарри, передавая Рону сумку с игрушками Роуз. — Вы играли в волшебные шахматы всю ночь напролет? Вместо того, чтобы заняться сексом? — Рон уставился на него.

— Ты хотел бы, чтобы я занялся сексом с твоей женой? — он сглотнул. — Нет, стой, ты хотел бы, чтобы я занялся сексом со своей сестрой? — сама мысль об этом была ему противна.

— Нет, но... — усмехнулся Гарри.

— Тогда заткнись, Поттер, я больше не хочу ничего слышать о прошлой ночи.

Гарри больше ничего не мог сделать, кроме как просто наблюдать за другом, а когда тот аппарировал из его дома — очень громко расхохотаться.