Индрадэв Лиламрита (джен)

Но одно дело — решиться на глобальный обман, и совсем другое — составить чёткий план. А уж претворить этот план в реальность — третье дело, которым до второго заниматься никак нельзя.

— У нас есть их священные писания, — ободрила богов Шанти.

— Ну, то есть писания, которые они почитают священными, так-то это просто сказочки, — уточнила Гаятри.

— Сплошная чушь и порнография, а ведь претендует на звание Пятой Веды, — покивала Сваха.

Они развели руками, и ступени крыльца засыпало рукописями, книгами, деревянными табличками с резным текстом и даже несколькими совсем уж загадочными для дэвов штуковинами (в которых мы бы узнали кассеты, диски и флэшки).

— И что, это вот всё надо читать? — ужаснулся Сурья. — Нет уж, владыка, ты как знаешь, а я не по этой части.

В который раз царь богов Индра задался вопросом: зачем, вот зачем он свою доченьку Сангью, почти равную красотой прекраснейшей из женщин, Шачи, отдал за этого мужлана? И в который раз напомнил себе, зачем: умом Сурью он при создании, конечно, обделил (надо будет в следующий раз поправить ошибку), но боец тот был отменный, незаменимый в любой войне.

— Ты не по этой — ты и не читай, — пожала плечами Шанти.

— И без тебя читатели найдутся, ты ж небось ни букв, ни знаков не разумеешь, — хмыкнула Гаятри.

— А учиться тебе уже поздно, да и как научишь-то такого как ты. Ты ж даже в руки книжку взять не сможешь: сгорит, — подытожила Сваха.

Индра, в отличие от своего зятя, читать не только умел, но и любил. Он читал (и даже сочинял сам) стихи, героические повести и вдохновенные философские труды. И до сей поры он отлично понимал написанное. До сей поры.

— Параматман излился в Парабрахмана, Парабрахман излился в Ишвару, Ишвара же излился в Пурушу и Пракрити⁽¹⁾... — он сморщил нос. — Что за дрянь я читаю?!

— Они не в этом смысле изливались, — рассмеялась Шанти.

— Хотя лучше бы, наверное, в этом. Больше смысла было бы, — вздохнула Гаятри.

— А там дальше ещё будет гигантский космический... ну, этот, вы поняли, — покраснела Сваха.

Все три сестры были незамужними девицами и обычно старались притворяться совершенно невинными. Никто им, конечно, не верил — как можно сохранить невинность разума, если знаешь буквально всё на свете, — но из вежливости делали вид, что верят.

— Действительно, гигантский космический срамной уд, — подтвердил подобравший одну из книг Брихаспати. — Вот тут написано, что какие-то Брахма и Вишну летали вдоль него, ища начало и конец, но не нашли⁽²⁾.

— Так, погодите. Вишну?! — Индра развернулся и рывком вытащил из толпы богов младшего брата⁽³⁾. — Признавайся, подлец, это про тебя тут сказано?

Вишну, хоть и не робкого был десятка, весь задрожал. Норов царя богов всем был известен: тот, конечно, пытался его скрывать, но на деле был ещё горячее Сурьи. Особенно когда кого-нибудь надо было срочно карать.

— Что вы, господь и брат мой, что вы! — поднял он руки к груди, словно защищаясь. — Я ничего такого не делал, и еды мне никто не давал, ни единой крошечки. Голодал со всеми вместе, тобой клянусь!

Индра втянул носом воздух. Выдохнул. Размял шею.

— А ведь не врёшь, — с некоторым даже сожалением сказал он. — Но кто ж это тогда, если не ты?

— Да кто угодно, — отмахнулась Шанти.

— Имя-то красивое, всякому к лицу будет, — разъяснила Гаятри.

— Ты б ещё Джаю и Виджаю в книжке вычитал и искать по миру пошёл⁽⁴⁾, ну, — постучала пальцем по виску Сваха.

И правда, неловко вышло. Опозорился царь богов перед своими подданными.

— Но я тоже взял одну из книжек, — младший брат спешил исправиться в глазах старшего. — Тут написано, что Вишну — это Кришна-Васудэва, Нараяна, Рама, Парашурама и ещё сущая толпа народу, которых я первый раз вижу.

— Один бог — и целая толпа народу? — нахмурился Сурья. — Это что, титулы его, что ли?

— Не думаю, — Индра тоже задумался. — А думаю, что это так же, как я сначала был Шакра, потом Вишвакарман, а потом Индра.

Три сестры дружно захлопали в ладоши.

— Джай, Индра! Наш мудрый царь! — воскликнула Шанти.

— Джай, Индра! Всё-то он понимает! — воскликнула Гаятри.

— Джай, Индра! Тот, кто задаёт верные вопросы, и воистину не даёт неверных ответов! — воскликнула Сваха.

Индра только рукой махнул: не сейчас, мол. Славословия он, конечно, слушать очень любил, но только в свободное от работы время.

* * *

Когда все письменные версии были прочитаны, а все аудиоверсии — прослушаны (не стоит сомневаться в способности богов сотворить магнитофон или плеер для DVD: это уж точно не сложнее, чем сотворить целый мир), в обители Великих Сестёр воцарилась мрачная тишина.

Нарушить её не решался никто: ни грубиян Рудра, ни прямолинейный Шани, ни даже царица Шачи, которая никогда не лезла за словом... никуда (карманов у неё не было). Даже сёстры молчали и только внимательно наблюдали за собравшимися.

— Ну что ж, — наконец поднялся из-за стола Индра. — Будем делить роли. Вы же помните, как я придумал Натью, искусство танца и актёрской игры?

На заре мироздания, когда асуры меньше лезли к богам, а Раху и Кету ещё не завели привычки пожирать то Луну, то Солнце, работы было куда меньше, а свободного времени — куда больше. Вот и решил Индра придумать развлечение — музыку, танцы и актёрскую игру. Но шло время, забот становилось всё больше, времени на веселье вечно недоставало, и тогда, чтобы Натья не пропадала попусту, боги создали вечно беспечно радующихся и радующих глаз апсар и гандхарвов.

Ну а потом, конечно, кто-то — Сарасвати, скорее всего, это она всегда людей баловала — принёс Натью на землю и научил ей тамошних смертных обитателей...

Тихие вздохи заполнили комнату: вспомнились старшим былые славные времена, когда сам Индра ходил выплясывать перед народом и танцем покорил сердце гордой Шачи, прекраснейшей из женщин, за которую сватались и он, и Сурья, и Ветер-Ваю, и Океан-Варуна. А уж что творилось на их свадьбе!..

Младшие же боги, дети и внуки старших, грустили о том, что слишком поздно появились на свет и уже не застали той блаженной поры.

— Нельзя смотреть только в прошлое, — строго сказал Шани. — Надо смотреть в будущее. Надо творить будущее!

И он был совершенно прав.

* * *

Боги не спешили возвращаться на небеса: ничего хорошего их там не ждало, а в доме Великих Сестёр хватало место для разговоров, споров и репетиций. К тому же, он был в Гималаях — месте, где, по мнению смертных, и должны были жить новые боги.

— Рудра, давай по хорошему, а? — попросил Сурья своего сынка⁽⁵⁾, скрутив его в болевой захват. — А то я и по-плохому могу!

— Может он! — прохрипел Рудра. — Ты, отец, не понимаешь ни шиша! Ты можешь — а я не могу! И не хочу! И не буду нянчиться ни с призраками, ни с асурами, ни с малолетними недоумками, ни с девками безмозглыми! Моё дело — людей на тот свет отправлять, и только! Я ж смерть, болезнь и ужас, ты вообще головой думаешь, или только в неё ешь?!

— Последнее время приходится думать. Жрать-то нечего, — огрызнулся Сурья. — Жена говорит, в этих бреднях сказано, что ты — один из трёх больших богов. Тот, который Шива. Вот им и будешь.

— А я сказал — не буду!

Сангья, устало наблюдавшая за ними уже не первый час, поднялась и отправилась искать своего отца. Вместо неё, как и всегда, осталась её тень, Чхая — безрадостно смотреть на всё менее осмысленную драку и надеяться, что зайдёт её сын Шани и угомонит уже этих двоих.

В соседней комнате всё шло куда более мирно: Сома Чандра, бог Луны и первый дамский угодник на Небесах, отмеряя шагами ритм, зубрил любезно предоставленную Сёстрами песнь. Брихаспати, мудрый наставник богов, строго следил, чтоб вечно юный и вечно безответственный ученик не отвлекался.

— Яда яда хи дхармасья гланих бхавати бхарата⁽⁶⁾... — Сома Чандра скорчил недовольную рожу. — Какая же это песня, это поди выговори, не то, что на мелодию положи! Давай я лучше продолжу флейту осваивать, а?

Но Брихаспати был непреклонен.

— Это ты просто отыгрываешься за то, что я у тебя жену увёл, — укоризненно ткнул в него пальцем Сома Чандра. — А зря, ведь ты-то увёл её обратно, а она меня любила, так любила, как десять тысяч женщин любить не смогут, во!

— Шестнадцать, — сухо ответил Брихаспати.

— Что "шестнадцать"?

— Тысяч. Шестнадцать тысяч жён. И ты их всех должен посещать за одну ночь. Здесь так написано.

На лице Сомы Чандры отразился явственный ужас.

— За одну ночь?! Но это же...

— Ты бог, ты всё можешь, — глаза у мудреца горели недобрым огнём. — И не забывай про пастушек, с которыми ты должен играть!

— Яда-яда-хи-дхармасья, — поспешно затараторил Сома Чандра.

Он решил, что лучше учить нудную недопеснь, чем постигать всю глубину своих будущих эротических приключений.

А в главном зале творилось дивное.

То соединяясь, то расходясь, плясали вместе Индра и Шачи: он выступая в суровой тандаве, она — изгибаясь в нежной ласье. Он — почти обнажённый, покрытый лишь звериными шкурами, она — облачённая в тончайшее полотно, покрытая прозрачным шёлком, украшенная золотом и драгоценными камнями.

Звон её браслетов и колокольчиков в её косе мешался со звоном цимбал, перебором струн и дробным ритмом барабанчика-дамару. С потолка лился свет, озаряя царя и царицу, отбрасывая на стены их причудливо изгибающиеся тени.

— С самого вечера нашей свадьбы я так не танцевала, муж мой, — без слов говорила Шачи.

— С того самого вечера я ждал, когда мы снова станцуем вместе, — отвечал ей Индра.

Замерев на пороге, смотрела на родителей Свнгья, не в силах отвести взгляда.

— Должно быть, не зря случилось то, что случилось, — тихо сказала Шанти.

— Всякое горе таит в себе радость, — согласилась Гаятри.

— Потому что ничто на свете не происходит случайно, но всё идёт наилучшим возможным образом, — закончила Сваха.

1) Реальная цитата

Вернуться к тексту

2) Об этом рассказывает одна из шиваитских историй о сотворении мира, это не автор придумал.

Вернуться к тексту

3) В Ведах божество по имени Вишну — младший брат и верный оруженосец Индры

Вернуться к тексту

4) Эти имена, означающие "Слава" и "Победа" — самые частые имена для девочек-близняшек и просто сестёр.

Вернуться к тексту

5) В одной из божественных родословных именно так.

Вернуться к тексту

6) Первые строки "Бхагавад-гиты"

Вернуться к тексту