Не дай небу погаснуть (джен)

Приходится приложить немало усилий, чтобы рука не дрожала. В принципе, не случится ничего страшного, если линия разреза выйдет чуть неровной, но Тони почти физически чувствует на себе тяжелый взгляд Стива. Очевидно, так он выражает недоверие к современным технологиям или к нему лично — неважно. Если бы Тони не умел справляться с дрожью в руках, он не смог бы успешно сочетать употребление алкоголя и изготовление высококачественной брони.

Так что его рука остается твердой, лазер уверенно прожигает бетон, и путь, наконец, свободен. Он слегка разочарован тем, что снова оказался прав — они еще не на свободе, но здесь, по крайней мере, светло и можно держаться подальше от Стива и вечного неодобрения в его глазах.

— Итак, мы выбрались , — абсолютно не впечатленный Стив поворачивается к Клинту. — Что дальше?

Конечно, не стоило бы обращать внимания, но вспыхнувшее раздражение заставляет сердце Тони биться чаще.

— «Спасибо, Тони, что помог нам выбраться, не завалив себя окончательно», — саркастически отвечает он, хотя на самом деле ему хочется просто продолжать путь.

— Твое эго погладим чуть позже, — бросает Стив, не удостоив его даже взглядом, и опускается на колени возле раненого стрелка. — Клинт, как думаешь, сможешь идти?

Услышав это, Тони в очередной раз закатывает глаза в безопасности за лицевой пластиной. Стив что, ожидает, что Клинт будет хромать за ними со сломанной ногой? Как ни странно, Клинт остается спокойным и просто пожимает плечами:

— Если придется, — отвечает он. По-видимому, работа в Щ.И.Т. напрочь выбила из него последние остатки инстинкта самосохранения. С другой стороны, вряд ли Тони имеет право его осуждать. — Но не знаю, как долго.

Пока Стив оглядывается в поисках чего-нибудь, что можно использовать как носилки или костыль, Тони присаживается радом с Клинтом.

— Я тебя понесу.

«Сэр», — начинает Джарвис с ноткой беспокойства в голосе, но Тони, удостоверившись, что их не слышат посторонние, мгновенно его обрывает.

На дисплее вспыхивают новые предупреждения о нестабильности, дополнительном весе и нагрузке на сломанные ребра. Тони решительно закрывает их все. Возможно, Клинт тяжелее, чем кажется, но зачем тогда нужна броня?

— Залезай, Леголас , — Тони поворачивается к спиной, чтобы Клинту было легче забраться к нему на спину. — Только не ткни меня луком в лицо. Я придумал этот костюм, чтобы бороться с плохими парнями, а не получать по морде.

Клинт, по крайней мере, усмехается, забираясь к нему на спину. Поза не отличается ни грацией, ни удобством — на костюме не предусмотрено выступов, за которые было бы удобно держаться, но все получится, если двигаться не спеша. Все это время Стив скептически наблюдает за ними, приподняв руки, словно готовясь поймать Клинта, как только Тони его уронит.

— Нам нужно идти дальше, — говорит он, когда Клинт более-менее удобно устраивается у Тони на спине. — Сомневаюсь, что мы одни в этом здании.

Должно быть, со стороны они смотрятся странно — лучник с неестественно вывернутой ногой, сидящий на спине у робота, но никому не смешно. Тони медленно поворачивается к пролому в стене и делает первый осторожный шаг, давая Клинту время приспособиться.

— Не будь таким пессимистом, Кэп. Лично я надеюсь, что остальных завалило.

Примерно так же, как и их. Тони резко встряхивает головой. Ему не хочется туда идти. Никаких больше сравнений с пещерами, если он хочет оставаться в здравом рассудке.

Стив шагает мимо них к проходу, озираясь вокруг так, словно ожидает новых обломков сверху.

— Мне не нравится надеяться на то, что в этом здании все погибли, — цедит он сквозь зубы, и от этой фразы Тони хочется зарычать. Похоже, капитан Справедливость решил пожалеть плохих парней, которые готовят гадости в подземной лаборатории.

— А мне нравится, — с фальшивым воодушевлением отзывается Клинт, — особенно если эти «все» пытаются меня убить.

Тони с ним совершенно согласен, но отнюдь не собирается отступать.

— Ну что ты, Кэп не такой кровожадный. В норме он желает смерти только агентам ГИДРы и мне.

Продолжать говорить легче, чем концентрироваться на шагах. Дополнительный вес приводит к тому, что каждое движение отдается болью в сломанных ребрах. Чертовски больно, но боль, по крайней мере, помогает ему оставаться в сознании.

— Тихо, — внезапно приказывает Кэп. И, едва бросив на них взгляд, исчезает из виду.

В первом коридоре пусто. Здесь, внизу, обстановка более стерильная, чем на верхних этажах. Под потолком Тони замечает камеры. Если бы ему не приходилось тратить столько сил, чтобы просто держаться на ногах, он бы давно отвлек Стива от разведки и предложил найти компьютер, чтобы выяснить хоть что-нибудь.

Прямо сейчас они издают слишком много шума — от костюма, от лука Клинта, клацающего по броне — и слишком уязвимы, открыто перемещаясь по коридорам. Если Стив таким образом надеется случайно наткнуться на лестничный пролет, ведущий наружу, ему придется жестоко разочароваться. Тони почти уверен, что сейчас они находятся не под основным зданием. Склад был большим, но, если его вычисления верны — а они, как правило, верны — коридор перед ними простирается куда дальше. Стив на мгновение останавливается и прислушивается. Надо же, оказывается, у него есть выдержка.

Справа от них вереница дверей. Стив сначала прислушивается к каждой, а потом вламывается внутрь, чтобы проверить, есть ли там кто-нибудь. Внутри они находят оборудование, спальные комнаты, склады, но ничего необычного.

На первых врагов они натыкаются лишь добрых десять минут спустя: двое вооруженных мужчин, один из которых с кем-то спорит по рации. Значит, другие тут все же есть. Тони думает, что им нужно поговорить об этом, придумать план вместо того, чтобы просто так идти в открытую, но он со вздохом остается на месте, когда Стив поднимает руку, призывая к молчанию, и бросается вперед. У двоих охранников нет ни малейшего шанса. Первого сносит щитом, который с громким звоном ударяется о стену, прежде чем сбить его с ног, второго Стив приканчивает за секунду до того, как тот успевает сообразить, что его товарищ погиб.

Тони любит наблюдать со стороны за тем, как двигается Стив. Сокращения мышц, когда он инстинктивно выбрасывает руки вперед, чистая сосредоточенность и безжалостность на лице — все это настоящее произведение искусства. Тони может оценить вспышку ужаса в глазах второго охранника, прежде чем тот падает на пол со сломанной шеей, издав невнятное бульканье.

Несмотря на все свое восхищение Тони искренне надеется никогда не увидеть такой же холодный и бесстрастный взгляд Стива, направленный на него самого — взгляд, прожигающий любую броню.

Стив, едва дождавшись, когда они подойдут поближе, снова направляется вперед. В линии напряженных плеч — твердая решимость. Похоже, ему срочно нужно выплеснуть накопившуюся энергию, потому что Капитан Америка просто не выносит бездействия.

— Подожди, — Тони благодарен, что Стив все же останавливается и даже слегка оборачивается. — Что ты делаешь?

На лице Стива вспыхивает раздражение.

— Мы должны разобраться со всеми, кто еще остался тут, внизу, — Стив говорит медленно и раздельно, словно объясняя ребенку простейшие вещи. — И если мы не можем найти путь наружу, мы должны обезопасить себя от нападения сзади.

Тони знает. Как знает и то, что ему не хочется тащиться позади Капитана Америка, раздраженного тем фактом, что в его тщательно спланированной операции все пошло не так. И никто бы слова не сказал Стиву, если бы он разорвал пару-тройку груш по возвращении домой, но пока они все еще здесь, им нужно придумать способ выбраться, а не колотить все живое на своем пути, пока это самое живое не перестанет двигаться.

— Ты хоть попытался придумать какой-нибудь план, прежде чем вламываться куда попало?

Тони так зол, что это слышно даже сквозь динамики. Он поднимает лицевую пластину, чтобы посмотреть прямо в глаза Стиву и тот отвечает ему точно таким же вызывающим взглядом.

— У нас есть план, — упрямо повторяет Стив. — Выбраться отсюда.

Если бы не Клинт у него за плечами, Тони воздел бы руки в отчаянии.

— Прекрасно. То есть ты планируешь просто поубивать всех на нашем пути?

Стив выглядит так, будто собирается сделать именно это.

— Не всем же быть такими эгоцентричными трусами, — выплевывает он.

Тони вздрагивает и жалеет, что сейчас его лицо открыто. Действительно, если бы он был трусом, все было бы намного проще. Он не возражал бы Говарду. Он делал бы то, что говорил ему Обадайя. Возможно, тогда в его жизни не было бы Афганистана, а если бы и был, он просто погиб бы там, и возможно, так было бы лучше. Но он не трус. О нем можно сказать многое, но только не это.

Клинт стучит по покрытому броней плечу в попытке успокоить его. Это не помогает. Вместо этого Тони овладевает решимость не сдаваться, убедить Стива перестать бегать по зданию безо всякого плана, ожидая нападения за каждым углом.

— Я тебе не боевая лошадь, — огрызается он. — Если Клинт по-прежнему будет сидеть у меня за спиной, я не смогу помочь в бою, тем более, что мои репульсоры не работают должным образом, — легкая гримаса на лице Стива должна, очевидно, должна означать, что он него в любом случает мало пользы, но Тони предпочитает проигнорировать ее и просто продолжает. — А если я спущу его на землю, одному из нас придется остаться охранять его.

Разумеется, это не проблема. Тони может остаться рядом с ним, и тогда до Клинта никто не доберется, но, к сожалению, рядом с ним постоянно что-то взрывается, и Клинту вовсе незачем попадать в эпицентр. В то же время Стив в битве само движение, и заставлять его оставаться на месте — пустая трата сил и времени.

— Ну да, прикрывать спину боевого товарища ниже твоего достоинства, — усмехается Стив, прерывая череду его мыслей.

Тони почти рычит от негодования, потому что он имел в виду совсем не это. Почему Стив все время переворачивает с ног на голову все, что он говорит? Неужели обязательно подозревать сразу самое худшее, если речь идет о нем? Очевидно, так и есть, потому выражение лица Стива не изменяется.

Тони чувствует, что его мышцы расслабляются, а губы сами собой складываются в горькую усмешку.

— Ты действительно меня ненавидишь, — отвечает он тихо, словно сам себе.

Удивительно, как эта мысль до сих пор причиняет боль. С самой первой встречи он понял, что его детский страх реален, что Капитан Америка, герой его детства, действительно возненавидел его, но Стиву до сих пор удается застать его врасплох и добавить новой боли и разочарования. Когда-то давно он верил, что Капитан Америка может стать его другом. Когда-то…

Совершенно неожиданно Тони делает шаг назад, сам не понимая, зачем. Конечно, он не может уйти. Они привязаны друг к другу, пока он не сможет укрыться в своей лаборатории и в одиночестве попытаться залечить душевные и физические раны.

— Мне, конечно, приятно, что вы двое вот-вот подеретесь из-за меня, — с ноткой стали в голосе замечает Клинт, — но, раз уж я не могу к вам присоединиться, может, сосредоточимся на деле?

Стив выглядит пристыженным. Тони рад, что не видит лицо Клинта, а Клинт, в свою очередь, не видит его. Лучник часто оказывается наблюдательнее, чем остальные, а Тони предпочитает скрывать свои моральные терзания.

Прежде чем Капитан успевает хоть что-то сказать — возможно, извиниться, потому что в этой ситуации было бы нормально извиниться перед любым человеком (кроме Тони), Клинт снова стучит по броне:

— Тони, что предлагаешь?

Вопрос звучит успокаивающе, и неважно, что Стив явно им недоволен.

— Взорвем их ко всем чертям, — с искренней злостью отвечает Тони.

У него чешутся руки устроить здесь настоящий хаос. По-своему он ничем не лучше Стива с его планами убивать каждого встречного по пути наверх. Хотя, с большей вероятностью, это странное ощущение в кончиках пальцев — всего лишь результат повреждения нервных окончаний, потому что рука совершенно онемела. Ну что ж, это лучше, чем боль.

— А где мы возьмем взрывчатку? — нетерпеливо интересуется Клинт прежде, чем это успевает сделать Стив. Правда, в его исполнении вопрос звучит намного вежливее.

— Мы в лаборатории, не забыл? — отзывается Тони, которому не терпится продолжить путь. — Здесь куча электроники. Как удачно, что у вас под рукой есть гений инженерии, правда? — Стив излучает скептицизм, и даже Клинт не проявляет энтузиазма. Тони просто качает головой. — Мне нужно найти компьютер.

Это срабатывает. Конечно, большинство планов Тони срабатывает, если ему позволяют им следовать. Они находят компьютер. Как только Тони опускает руки на клавиатуру, дело начинает идти на лад. Во-первых, он безумно раз возможности сесть. Как только исчезает напряжение, он замечает дрожь в ногах и понимает, насколько выдохся за такое короткое время.

Клинт сидит на стуле справа от него,наблюдая за его работой, и не ждет от него немедленного провала в отличие от Стива, который охраняет дверь. Тони не собирается напоминать Стиву, что первым делом взломал систему видеонаблюдения, поэтому их никто не побеспокоит. Суперсолдат явно не планирует прекращать свое занятие (точно так же, как и он сам), поэтому Тони никак не комментирует происходящее. Он лишь мимоходом думает, что жизнь стала бы намного проще, если бы они все научились быть чуть добрее друг к другу.

— Что ты собираешься делать? — из чистого любопытства спрашивает Клинт, и Тони посылает ему мимолетную улыбку.

— Все, что смогу, — он пожимает плечами, забыв о вывихнутом плече, которое награждает его новой вспышкой боли.

Выясняется, что может он многое. Совсем скоро ему попадаются планы этажей. Он была прав: подземная лаборатория намного больше складского здания наверху. Она состоит из нескольких соединенных между собой помещений. К сожалению, выходов очень мало.

Выведя планы на отдельный монитор, он зовет Стива.

— Взгляни на это, — рассеянно кивает он и, не дожидаясь ответа, возвращается к своей работе.

Он не пропускает ни смущенный взгляд Стива, ни его нерешительность, когда он подходит к мониторам, но не задумывается над этим. Если Стив хочет жаловаться, пусть займется этим позже. С его точки зрения, Стив должен оценить возможность поближе познакомиться с планами лаборатории и получить представление о том, куда им идти. Не он ли все время твердит о важности стратегии?

Дальше Тони занимается разведкой. Выясняет, кто еще есть в здании, вычисляет их точное местонахождение, добавляя его на план здания. Помимо них, здесь находятся еще двадцать три человека, и не все они охранники. Среди них есть и ученые, но Тони знает, что людей в белых халатах нельзя недооценивать. Примерно треть камер после взрыва не работает, и он помечает их на плане.

Он находит и путь наружу. Разумеется, выход завален, иначе все было бы слишком просто. Несколько людей собрались возле лестничной клетки, оживленно дискутируя и пытаясь решить, как выбраться наружу. Они еще не начали копать, но, кажется, собираются.

Большинство других неистово работают, собирая документы, кипы бумаг и блокнотов. Тони блокирует загрузку данных с серверов там, где может, но, раз уж они здесь, нужно позаботиться и о бумажных носителях. И, поскольку сеть не заблокирована, он может скопировать данные для последующего использования.

— Отлично, — заявляет Тони, закончив работу. Он поворачивается к Клинту и Стиву, не обращая внимания на тошноту , подступившую к горлу при резком повороте. Похоже, его состояние снова ухудшилось, но он не осмеливается спросить Джарвиса. Тот наверняка предупредит, если ему будет угрожать потеря сознания. Или смерть.

— Предлагаю идти этим маршрутом, — он показывает на плане комнаты. — Я их отвлекаю. Ты — он указывает на Стива, — заходишь внутрь и вытаскиваешь их из комнат. Таким образом, Клинт избежит непосредственной опасности, при том, что мы точно знаем, где находятся наши враги. Сюрпризов быть не должно.

Тони готов объяснять дальше. С его точки зрения, это хороший план, и не нужно от него отказываться лишь потому, что автор плана именно он. Не хотелось бы обвинять Стива в мелочности, но большинство их споров начинаются как раз из-за того, что Тони осмеливается иметь свою точку зрения.

Это почти весело. Точнее, это могло бы быть весело, если бы у Тони не болело все, что только может болеть, и они не были бы заперты глубоко под землей. Тем не менее, им удается отлично работать в паре. Тони дожидается, когда Стив займет нужную позицию, а затем посылает в динамики пронзительный звук, достаточно громкий, чтобы сбить людей с толку. Потом он включает сигнализацию, взламывает порты связи, заставляет оборудование искрить. Затем внутрь входит Стив. Наблюдать за схватками на мониторе далеко не так зрелищно, как в реальности, но он все равно беззастенчиво любуется движениями Стива. Выражение растущего изумления на лице Клинта служит приятным бонусом. Возможно, стоит показать им, что Тони может в нормальном состоянии, если будет время.

Стив даже возвращается к ним, прежде чем атаковать большую группу, хотя Тони был наполовину уверен, что суперсолдат не будет следовать плану в точности. Так намного лучше, хотя, возможно, небольшой выброс адреналина при виде хорошей драки помог бы ему дольше оставаться на ногах.

Наверное, они представляют собой забавную картину: слегка взъерошенный Стив, глаза которого все еще светятся яростью, хромающий Железный человек, в броне которого больше дыр, чем самой брони, и Соколиный Глаз у него на спине, с мстительным выражением лица сжимающий свой лук и раздраженный тем, что его несут. Несмотря на то, что они идут без прикрытия, их появление оказывается для сотрудников лаборатории полной неожиданностью. Охранники смотрят на них с отвисшими челюстями, прежде чем до них доходит суть происходящего. Схватка заканчивается, не успев начаться. Врагов нет, правда, нет и выхода наружу.

Клинт, рассмеявшись, соскальзывает со спины Тони на пол, и для пущей убедительности тычет луком в одного из поверженных соперников. Внезапная потеря дополнительного веса заставляет Тони пошатнуться.

— Все в порядке? — Клинт замечает, что Тони нетвердо держится на ногах.

Стараясь не шевелить правой рукой, Тони отмахивается от него:

— Пропустил стаканчик в честь победы, — шутит он, мечтая о болеутоляющем, чтобы унять пульсирующую боль в висках.

К сожалению, в этот момент они стоят слишком близко к Стиву, который отходил, чтобы проверить шахту, заваленную щебнем. Беспокойство на его лице тут же сменяется гневом. Словно впервые он замечает, что у Тони дрожат ноги и он не может ровно стоять.

— У тебя что, похмелье? — недоверчиво спрашивает Стив.

Тони не может винить его за эти подозрения, потому что он действительно стал больше пить после ухода Пеппер, и неприглядные фото его пьяных похождений красуются на первых полосах всех газет. Тем не менее, он никогда не позволял своим порокам мешать его работе в команде Мстителей. Он даже создал специальный протокол, который не позволяет ему управлять костюмом в нетрезвом виде. Тони умеет учиться на своих ошибках, но, к сожалению, этого никто не ценит.

— Не-а, — лениво отвечает Тони, прислонившись к стене совершенно не заботясь о том, как при этом выглядит. — Костюм подготовлен к этому.

На лице Стива проступает еще и отвращение:

— Хочешь сказать, что у тебя с собой алкоголь?

— Всегда будь готов к вечеринке, — он цитирует свою мать, хотя они, разумеется, этого не знают. Мария, на чью долю выпал нелегкий труд поддержания репутации семья Старков, научила его производить впечатление. Потому что даже плохое впечатление лучше, чем никакого.

«Спасибо, мам», — вздыхает про себя Тони, видя, как мнение Стива о нем опускается все ниже и ниже. Признавая свое поражение, он отворачивается, чтобы проинспектировать шахту, хотя на самом деле ему просто хочется отвернуться — и поэтому не видит недвусмысленных взглядов, которыми обмениваются Стив и Клинт. На всякий случай он снова опускает лицевую пластину. Всегда можно оправдаться тем, что он сканирует окрестности.

Быть частью команды оказалось сложнее, чем он думал сначала. По большей части все идет хорошо. Частенько они устраивают совместные просмотры фильмов, едят пиццу и засыпают прямо у экрана. Он чувствует себя почти как в семье. Ему действительно не хватало семьи с тех пор, как он отчаялся изменить мнение Говарда о себе. Сейчас ему нравится приходить на кухню после долгих часов работы в лаборатории, ощущая приятную усталость и находить там кого-нибудь из членов команды, перекинуться с ними парой слов, пока готовится его кофе. В битвах они тоже действуют слаженно, и он никогда бы не подумал, что соратник, оставаясь незамеченным, будет отражать пули, предназначенные ему.

А вот в промежутках между сражениями, таких, как сейчас, бывает сложно. Все они ранены, каждый по-своему, но упорно продолжают выполнять свою работу, делая вид, что все в порядке. Они не доверяют друг другу, потому что долгое время могли рассчитывать только на себя.

Тони знает, что он не слишком хороший командный игрок. Тонкости общения не для него. Но, несмотря на все его старания, он всегда читает в глазах Стива, что настоящим членом команды ему никогда не стать.

— Так, через этот ход нам наружу не выбраться, — бормочет Тони, сверяясь с результатами сканирования. Если начать копать, им на головы обрушатся новые массы щебня, а его здесь и так достаточно.

Остальным требуется какое-то время, чтобы отреагировать на его замечание, но Тони не оборачивается. Он дает им возможность остыть. Роуди делает так с ним самим, когда чувствует нарастающее раздражение. Это обычно срабатывает: Тони взрывается быстро, но ненадолго. Капитан Америка, в свою очередь, закипает медленно, копит недовольство годами, особенно если кто-то задел его тонкое чувство справедливости.

— Может, просто посидим здесь и подождем, пока нас откопают? — в конце концов, предлагает Клинт нейтральным тоном. Тони все еще кипит, словно ожидает новых обвинений. — Нат наверху, она знает, что мы здесь. Если мы будем копать вслепую, можем сделать еще хуже.

Тони чертыхается про себя. В словах Клинта есть смысл, но этот смысл ему совершенно не нравится. Тони сейчас не в той ситуации, чтобы сидеть и ждать, пока его спасут. Он чувствует, что его зрение затуманивается, пока он стоит неподвижно, и понимает, что истощение заставит его потерять сознание раньше, чем он рассчитывал. Только костюм и годы опыта в употреблении алкоголя помогают ему стоять на ногах.

— Эй, где твой дух авантюризма? — ухмыляется Тони, добавляя юмора, чтобы сгладить язвительность своих слов. Динамики, к счастью, не улавливают легкую дрожь в его голосе, поэтому фраза звучит почти пренебрежительно.

— Наверное, похоронил где-то поблизости, — сухо отзывается Клинт. Он лениво прислоняется к стене, но не из-за усталости. Он бледен, на его лбу выступил пот, и он очень осторожно пытается пристроить сломанную ногу.

— Я остаюсь с Клинтом, — заявление Стива никого не удивляет. — Возможно, поблизости и есть что-то полезное, но нам нельзя усугублять ситуацию.

Он стоически занимает позицию рядом с Клинтом на случай, если тому понадобится помощь, оставаясь на приличном расстоянии от Тони. Сам Тони даже рад этому. Чем сильнее Стив злится на него, тем больше шансов, что он не будет сильно к нему приглядываться и не заметит то, что Тони старается от него скрыть.

— Ты не должен идти один, — отзывается Тони, несмотря на все доводы рассудка.

Он проверил камеры, и они нейтрализовали всех, кого нашли. Но это секретная подземная лаборатория, где может произойти что угодно. И, несмотря на то, что Стив вполне в состоянии позаботиться о себе, Тони не хочет, чтобы он бродил по ней в одиночестве. Есть еще одно соображение: Тони понятия не имеет, сколько времени он сможет защищать Клинта и себя самого, если до этого вдруг дойдет.

— Предлагаешь оставить Клинта без защиты? — голос Стива становится жестким и на какое-то мгновение Тони сожалеет, что не может подтвердить, что думает о том же. — Он ранен.

Тони хочется закричать в ответ: «Я тоже!», но он молчит, потому что это ничего не изменит, а Стив будет считать его еще большей обузой. Если они выберутся отсюда, все будет в порядке. Как всегда.

— У меня сломана нога, — уточняет Клинт, которого раздражает, что о нем говорят, как о проблеме. — Это не значит, что я дама в беде.

Нет, думает Тони, в беде скоро будет он сам. Но тут он замечает, как напряжена спина Клинта, и ему мгновенно становится стыдно за свои мысли. Стив со своим придирками ведет себя нечестно по отношению к лучнику, учитывая, что Клинт не может двигаться и ему больно. Но Тони в таком же состоянии и у него не хватает сил, чтобы стоять прямо и одновременно выдерживать нападки Стива.

Сопровождаемые тревожными красными вспышками головного монитора, слова и взгляды Стива становятся просто невыносимыми. Тони знает, как жалок он в глазах Стива. Ну, он жалок и в своих собственных глазах тоже, хоть и старается держаться. Действительно старается. И все, что ему сейчас нужно — выбраться на поверхность и увидеть голубое небо прежде, чем он потеряет сознание. Или, желательно, не терять сознание совсем до тех пор, пока он не окажется в своей лаборатории, в безопасности от чужих взглядов. Силы уходят слишком быстро.

«Джарвис, — Тони переключается на канал внутренней связи. — У нас есть еще доза обезболивающего?»

Инъекция обезболивающего — не самое лучшее решение. Сейчас боль помогает ему оставаться в сознании, но, с другой стороны, она же тормозит мыслительный процесс сильнее, чем это может сделать морфин.

«Ваше дыхание уже….» — Джарвис пытается спорить, но у Тони нет сил бороться еще и с ним.

«Я знаю», — не слишком вежливо прерывает он помощника. — «Осколок ребра пробил легкое. Неприятно. Если я потеряю сознание и перестану дышать, начнешь меня реанимировать».

Это означает, что Джарвис использует налоксон как антидот к морфину, который угнетает дыхательную функцию. Конечно, Тони прекрасно понимает, что в этом случае Джарвису не потребуется разрешение, чтобы мгновенно оповестить всех о его плачевном состоянии. Тони не возражает. Несмотря на саморазрушительный образ жизни, он не хочет умирать — только не в этой лаборатории, которая слишком уж напоминает ему афганскую пещеру. Здесь значительно меньше воды, но бесконечные сомнения Стива тоже своего рода пытка.

Никто не знает Тони так, как Джарвис. Несмотря на то, что он все еще слабо воспроизводит человеческие эмоции, его восприимчивость сильно выросла с момента создания, превзойдя самые смелые мечты Тони. Там, где Тони приходилось скрываться от Пеппер и Роуди, Джарвис был с ним, видел все его падения, всегда помогал ему и поддерживал его, несмотря на то, что был всего лишь бесплотным голосом их бывшего дворецкого, компьютерной программой. Он доверяет Джарвису не только потому, что верность ему прописана в коде помощника. Их отношения давно переросли в нечто большее.

Несколько мгновений спустя он ощущает укол инъекции — он встроил эту опцию в костюм еще на ранних стадиях создания, когда проблемы с сердцем могли помешать ему в битве. Он никому не сказал об этом, зная, что ни друзья, ни команда не одобрят портативную аптечку внутри костюма.

Морфин облегчает боль. Но намного легче от осознания того факта, что он сделал хоть что-то, чтобы продолжать идти. И даже наркотик не может ничего поделать с негодованием в глазах Стива, вся тяжесть которого обрушивается на него, стоит лишь Тони поднять голову.

Тони вздыхает, зная, что двое других его все равно не услышат. Что еще он пропустил? Он отключил все внешние звуки на несколько мгновений — он действительно не может сейчас концентрироваться на нескольких вещах сразу, что довольно странно, учитывая обычную скорость работы его мозга, — и, вероятно, пропустил свою реплику в споре. Возможно, это и к лучшему: его молчание Стив ценит куда больше любого язвительного ответа, который он мог бы сейчас придумать.

— Продолжаем идти, — он говорит это не столько другим, сколько собственному телу. Не подведи меня хотя бы сейчас.

Он подходит к Клинту, чтобы тот мог снова забраться ему на спину, но рука Стива на плече останавливает его. Сквозь металл он не ощущает прикосновения, но жест полон раздражения. Как и все, что делает Стив по отношению к нему.

— Мы еще не решили, стоит ли нам куда-то идти, — процеживает Стив сквозь сжатые зубы, глядя на него.

В другой ситуации Тони бы рассмеялся. Мысленно он часто продолжает спор, доводя его до логического разрешения в собственной голове. Стив, разумеется, не оценил.

— Кэп, — почти умоляюще выдыхает он. — Мы в подземной лаборатории, заполненной неизвестным оборудованием и веществами, а здание над ней только что рухнуло. Ничего нельзя сказать наверняка, но может начаться непредвиденная реакция — разлив химикатов, взрыв, и тому подобные мерзости. И мне совершенно не хочется оставаться тут, если это вдруг произойдет.

Разумеется, он слегка преувеличивает, но никакие слова не заставят Капитана Америка сменить точку зрения, раз уж он что-то решил, поэтому Тони приходится приводить новые аргументы. Насколько он знает, некоторые летучие вещества могли остаться в помещениях после взрыва, хотя он не обнаружил непосредственной угрозы, изучая данные видеонаблюдения. Так что это не ложь, а всего лишь легкое преувеличение, которое поможет им выбраться отсюда как можно скорее.

Стив стоически смотрит куда-то поверх плеча Тони, потом в сторону, потом прямо ему в глаза. Затем он дергает шеей, что, очевидно, должно обозначать кивок, потом разворачивается и шагает по коридору, предоставляя Тони идти вслед за ним с Клинтом на спине.

— Не стоит так давить на него, — тихо замечает Клинт, взбираясь Тони на спину.

— Кто-то же должен, — жизнерадостно отзывается Тони, довольный тем, что никто не видит выражения его лица. Половина их споров случаются не по его вине, хотя окружающие, похоже, считают, что крик — единственный доступный им со Стивом способ общения. Но Тони действительно хочет поладить с Капитаном Америка, чтобы осуществить свою детскую мечту и доказать, что его отец ошибался. Жаль только, что мечта так и останется мечтой.