Изнутри и извне (гет)

(месяц Середины года, 201 год Четвёртой эры)

В непростой и насыщенной событиями жизни Телдрина Серо было три незыблемых столпа. Первым было его самомнение, поколебать которое не могли никакие неудачи; вторым — любимый шлем, который с точки зрения Телдрина был близок к идеалу настолько, насколько возможно. Третьей неизменной и не подвергающейся сомнению вещью была его уверенность в том, что Нерин Релет — невыносимая малолетняя выскочка, которая без него пропадёт.

Телдрин помнил её восьмилетнюю, за семь минут бегом пересекавшую весь Квартал серых. Паршивое место для счастливого и беззаботного детства, но родители, пока были живы, ограждали её от почти всей дряни, что творилась на улицах Виндхельма. Мало кто из данмеров решался заводить детей в такой обстановке, так что девчонка выделялась. Хоть Телдрин и не был особо близок с семьёй Релетов, Нерин ему запомнилась — неуёмный комок энергии, одиноко мечущийся по унылым трущобам.

Их следующая встреча стала для Телдрина изрядной неожиданностью. Он успел к тому момент прочно (хоть и непонятно, зачем) обосноваться в Вороньей Скале и уже не первый год зарабатывал себе на жизнь как наёмник, благо его навыков хватало на это с лихвой.

— Лучший мечник во всём Морровинде — к вашим услугам. За определённую плату, конечно.

Потенциальная нанимательница, как и он, была данмеркой. На вид ей было... лет сорок? Телдрин никогда не был хорош в определении возраста. Хмурое и усталое худое лицо, тёмные круги под глазами — она выглядела как загнанная в угол драная уличная кошка. Но его слова её неожиданно развеселили:

— Некоторые вещи не меняются: был дядя Телдрин хвастуном, им и остался.

Появившаяся на её лице улыбка разом скинула собеседнице десяток-другой лет, и до Телдрина вдруг дошло, что она на самом деле очень юна, просто истощена и грязна неимоверно.

— Нерин, что ли? Ну ты и вымахала... Хотя тощая, как швабра, конечно.

* * *

— Пятьсот... А скидку дашь? По старой дружбе.

— Ещё чего.

— А если в щёчку поцелую?

— Сама доплачивать будешь. Да и вообще мала ещё.

— Мне двадцать семь.

— …

— Дядя Телдрин, скидочку дашь?

— Ай, да хрен с тобой! Перестанешь «дядькать» — дам. Скидочку.