Обыкновенные дни (джен)

В здании аэропорта Хитроу было, как обычно, полно народу. Недавно отстроенный пятый терминал, пока не успевший полностью зарасти "дёти-фри" магазинами, буквально разрывался от людской массы. Кто-то только что прилетел, кто-то собирался улетать, кто-то встречал, кто-то провожал. "British Airways" редко испытывала недостаток клиентов. Даже после катастрофы "Конкорда", когда авиакомпании все-таки пришлось отказаться от прибыльного средства транспорта аэропорт не испытывал недостатка людей. Этот обычный пасмурный день лишь подтверждал это.

— Наконец-то! Свежий воздух! — Винсент Грин демонтративно вдохнул сырой, тяжелый от многочисленный выбросов, лондонский воздух. После песков Сахары это показалось настоящей Нирваной, которую не дозволено испытать простому смертному. Недельная командировка в Чаде, медленно перетекшая в двухнедельную из-за "ещё одного" начавшегося военного переворота, была для него кошмаром наяву. Вследствие того, что кому-то взбрело в голову погонять на внедорожниках и пострелять из пулемётов в воздух, ни один водитель, даже под страхом вечных мук в адском пламени, не решался пересечь никем не охраняемую границу, чтобы добраться до аэропорта, что дало Винсенту и его коллеге Мари Зингман глотать пыль и изнывать от жары лишнюю неделю, пока всё не улеглось. В конце командировки они имели изрядно потрепанный вид, опустевшие карманы и пропавший багаж, к тому же главная тема "следующего" номера еженедельника "World Review" должна будет посвящена именно Чаду, а материала — ни на грош.

— Да-да, двухнедельному нытью пришел долгожданный конец. Я уже жаждала заткнуть тебя тупым тяжёлым предметом. Надеюсь, здесь ты канючить не будешь?

— Ну, если темперетура не поднимется, градусов до девяноста, и песками занесёт...

— А также появятся нигеры на внедорожниках и глиняные дома?

— Да уж, только не "нигеры", а "афро-африканцы", нужно быть более политкорректной.

Мари секунду смерила коллегу ненавидящим взглядом.

— Только они не перестанут быть от этого нигерами.

— И за что ты их не любишь... Или в Германии все такие расисты?

— Угу, особенно мы, немцы, ненавидим англов, задающих идиотские вопросы.

— Да-а-а?! Что ты говоришь?!

— Честно-честно! Поэтому советую заткнуться, ты же знаешь, я вспыльчивая.

— Уже молчу.

— То-то же, — Мари мысленно отпраздновала свою маленькую победу и принялась лазить в дебрях своего КПК, пока не подошла их очередь таможенной проверки.

— Ваши документы, — дежурным голосом проговорил грузный таможенник с лицом, не обремененным излишками интеллекта.

Винсент протянул таможеннику два билета и паспорта.

— Так, Винсент Грин и, — таможенник сделал паузу, — Мэри Зингмэн?

— Мари, — буркнула рядом стоявшая блондинка в очках, не отрываясь от КПК.

— Не понял? — на лице таможенника отразилась напряженная работа мозга.

— Мари! Мари Зингман! Достали уже каверкать мое имя! — блондинка все же подняла свои голубые глаза и с ненавистью уставлась на таможенника, который немного поерзал в кресле.

— Извините, — пробормотал он, — Багаж есть?

— Нет.

Таможенник мельком просмотрел документы и вернул их Винсенту, ему было немного неуютно под злобным взглядом этой белокурой женщины.

— Хорошо, можете проходить.

В городе как обычно веяло сыростью. Утренний дождь уже успел кончиться, и небо почти прояснилось, но воздух был ещё довольно влажный, и в нём хорошо чувствовались мельчайшие капельки воды.

— Близок час расплаты, — нарушила тишину Мари.

Винсент почувствовал, небольшую вялость, будто перед кабинетом стоматолога, пытаясь отдалить что-то неизбежное и неприятное.

— Может, пообедаем? — вдруг предложил Винс, цепляясь за малейший предлог.

— Не хочешь в редакцию ехать?

— Угу, что-то голова кружится, сейчас от голода грохнусь в обморок...

— Нет уж! Люлей нам всё равно не избежать.

— Да, но на полный желудок будет не так обидно, к тому же ты немного успокоишься, а то чуть глотку таможеннику не перегрызла.

— Было за что. В этой стране еще ни один человек, кроме тебя, не назвал мое имя правильно.

— Ну, я-то знал, что ты немка.

— А он мог хотя бы заглянуть в мой паспорт.

— Ладно, проехали. Так что насчёт обеда?

— Пошли... И хотя бы раз пригласил на ужин!

* * *

Около здания транспортного агентства Cargo&Travel уже час не было прохода от многочисленных журналистов, штурмовавших, типичную для Доков, кирпичную двухэтажку, и немногочисленных полицейских, героически её оборонявших, пока специалисты осматривали место преступления на наличие улик. С обоих сторон жертв пока не было. Но день только начинался.

О преступлении сообщил охранник, пришедший на смену в восемь, и уже через полчаса здесь была полиция и множество представителей желтой прессы, которые никак не могли пропустить такое событие и превратили только что начавшееся расследование в настоящий балаган.

Обычное течение дел нарушил продирающийся сквозь толпу серебристый "Ровер-75", который журналисты никак не хотели пропускать вперед. Наконец, автомобилю удалось припарковаться рядом с патрульной "Астрой". Из "Ровера" вышел высокий худощавый человек в сером костюме, в правой руке он держал трость, на которую немедленно оперся. Его можно было принять за владельца агентства, если бы не цепкий взгляд, выдававший его за ищейку. К человеку подошел чернокожий полицейский в форме сержанта. И, если человек в костюме был не маленький, то сержант был на полголовы выше и намного шире в плечах.

— Здравия желаю, детектив Дантон! — басом прогремел сержант.

— Доброе утро, Уилсон.

Детектив закурил сигару и спросил:

— И, что тут приключилось?

— Шесть трупов. Там сейчас криминалисты работают.

— А ты чего здесь?

— Внутри мне точно делать нечего, в сборе улик я не спец.

— Пойдем, посмотрим, может ты и не спец, но лишняя пара глаз не помешает.

Внутри здания кипела работа. Специалисты, казалось, хотят унести все здание, и досконально проверить каждый кирпичик.

— Ух, ты! Какое рвение! — детектив был явно удивлен, — Обычно они волочатся, как тараканы после отравы.

— Привет, Грег, вижу ты удивлён? — раздался слева слегка хриповатый голос.

— А обязательно нужно было мне звонить? И чего тут такой кипиш? — поздоровался детектив с обладателем голоса: плотным лысым мужчиной средних лет.

— Грег, такое не каждый день увидишь, вот я и решил тебя порадовть.

— Работа в субботу никогда мне доставляла радости. Что-нибудь нашли?

— Почти ничего... Шесть трупов, склад вверх дном, и — почти пусто.

— Нет, ты, Рональд, не прав. Эти парни — отмороженные садисты. Они заставляют нас работать в субботу!

— Это ты точно подметил! Пройдешься, может чего интересное увидишь?

— Я вижу тут и без меня справляются.

— Уже линяешь? А как же дело, Грег?

— Чтобы решить дело, необязательно исползать на карачках место преступления, — Грег сделал паузу — Уилсон!

— Да, мистер Дантон.

— В понедельник вся команда в моём кабинете.

— Сделаю!

Детектив развернулся и поспешил ретироваться подальше от работы.

* * *

— Великолепно! Изумительно! — Том Риддл от возбуждения не смог усидеть в кожаном кресле и, теперь, прохаживался по залу перед построившимися молодыми Упивающимися Смертью.

— Наверное, это единственный раз, когда я восхищаюсь такой качественной халтурой!

Упивающиеся стояли по стойке "смирно" и не решались даже громко дышать.

Большая Семерка, хотя нет, пока "Большая Шестерка", Малфой-старший неустанно работал на благо Магической Англии, Тёмного Лорда сидела за большим столом, стоящем в центре зала и терпеливо выслушивала речь Повелителя.

— А вы, миссис Лестрандж, хотели направить туда опытных бойцов! — продолжал Том.

— Шансы на выполнение были выше... — начала оправдываться Белла.

— Больше ста процентов? Интересно... Был бы я вашим учителем математики, я бы вас повесил. Ну, ладно. Копия иконы украдена магами, а это плевок в сторону церкви. Так? — обратился Лорд к ближайшему Упивающемуся.

— Т-так точно! — парень был готов зарыться в землю от страха.

— Свободны! — молодых Упивающихся как ветром сдуло.

— А теперь, дамы и господа, мы обсудим дальнейшие действия...

* * *

— И это всё? Чем вы занимались целых две недели?

"Началось..." — промелькнуло в головах у журналистов.

Едва стоило пересечь порог кабинета шефа, как душераздирающие вопли разнеслись чуть ли не по всему зданию.

— От императорских пингвинов больше пользы, чем от вас, вы только загорать умеете!

"Боже, а они-то тут причем?"

— Кругом одни бездельники! Пока вас, увальней, не пнешь, вы и шагу не сделаете! Я и так из-за вас статью на неделю отложил, а вы и сейчас ее не удосужились написать!

— Мистер Бернс! — Винс попытался оправдаться.

— Я уже пятьдесят лет мистер Бернс!

— Понимаете ли, Мистер Бернс, — Винсент продолжил, — в стране был военный переворот, и мы не могли работать, потому что это угрожало нашей безопасности как граждан другой страны.

— Пнимаете, Винсент Грин, я вам плачу за то, что вы работаете. А если не будете работать, я вас вышвырну к чёртовой бабушке! Или вы забыли, каково такому как вы найти новую работу?

— Сами бы туда съездили, — не выдержала Мари, — А потом орали! Я тоже кричать горазда!

— Я, девочка, на своем веку поболее тебя увидел, так что не тебе меня упрекать! Всё! За работу, завтра я хочу увидеть написанную статью!

— Старый козел! — буркнула Мари, как только они покинули кабинет.

— Забей на него! Он не стоит твоих нервов.

— Он же крутит тобой как хочет! И ты с этим смиришься?

— Да, выбора нет.

— Мне тебя никогда не понять.

— И не нужно, пусть так и остаётся.

— Впрочем, ты прав — не стоит тратить нервы. По домам?

— Угу!

Работать под боком у такого шефа не было никакого желания. Винсент окинул взглядом темную полупустую редакцию и, тяжело вздохнув, пошёл к лестнице.

— Винс! — раздалось сзади, — А почему ты меня в компаньоны взял? Я ведь программист, а не журналист, и с грамматикой у меня проблемы.

— С чего это вдруг такие вопросы? — Винсент обернулся и увидел настолько грустное лицо Мари, что хотелось обнять её, и прошептать, что все будет хорошо.

— Да так, просто.

— С чего бы начать, — Винсент снова двинулся к лестнице, Мари поспешила за ним, — Во-первых: у тебя все-таки полное высшее образование, в отличие от меня. Во-вторых: особый склад мышления, ты прекрасно систематизируешь информацию, — Винсент сделал паузу.

— Это всё? А как насчёт того, что я плохо схожусь с людьми, знаю лишь немецкий и английский, и, в конце-концов, я не умею писать!

— А это важно?

— И всё же?

— К тому же меня привлекла твоя "Двести Шестая"

— То есть, ты предложил мне с тобой работать из-за того, что тебе понравилась моя машина?

— Я не говорил, что понравилась, я сказал: привлекла. Точнее, меня заинтересовала связка: девушка — турбированнная "Пежо".

— Ты никогда не видел девушек на "Двести шестой"? Мда.

— Да, не видел девушек на "Двести шестой" с турбированным один и шесть и тринадцатидюймовыми тормозами.

Мари многозначительно промолчала.

— То есть, я намекаю на то, что завтра воскресенье и будет открыт проезд в Брендс-Хэтч.

— Со мной?

— Угу.

— Уточним. Ты хочешь гоняться со мной на "Форестере"?

— Именно.

— Псих! — лицо Мари немного прояснилось.

— Согласна?

— Согласна. Ты все равно не отвяжешься.

Дальнейший путь до стоянки они прошли молча, обдумывая стратегию завтрашнего дня. Оставшиеся полдня нужно было потратить на подготовку к большим гонкам.

— Винсент, и все-таки ты псих! — сказала Мари, открывая дверь своего автомобиля.

— Я знаю.