Двойная игра (джен)

Остагар вблизи в лучах заходящего солнца... внушал. Даже я, вымотанный долгим переходом и не раз игравший в Dragon age, на миг замер. Одно дело — видеть Остагар на мониторе по частям, сколько позволяют кат-сцены, и совсем другое — вживую и сразу весь. Вот это громадина! И это он еще веками заброшенный стоял и разрушался? Что же тут было во времена Тевинтера?..

— Гномья работа. Впечатляет, да? — усмехнулся один из моих попутчиков; вроде бы он представился, но имени я не запомнил, все равно ему жить несколько недель осталось. — Эта крепость выдержала не один штурм...

— Надеюсь, лихая старушка вспомнит молодость! — подхватил другой, и все вокруг заржали. Значит, не было еще ни одной битвы, я понял.

В крепости мы распрощались, и я пошел искать стоянку Серых, а заодно пытался осмотреться. Это оказалось труднее, чем я думал: во-первых, реальный Остагар был хоть и похож на локацию в игре, но гораздо, гораздо, гораздо больше. Во-вторых, поди сориентируйся в лагере, где тысячи разумных носятся по делам, строят, чинят, чистят оружие, готовят еду, что-то обсуждают — и все это одновременно! Я будто попал в муравейник; может, кто и чувствовал себя здесь как рыба в воде, но точно не я, тихий фрилансер, без особой необходимости не совавший носа на улицу. Бывший фрилансер, поправил я себя, ныне же — наемник и в ближайшем будущем Серый Страж; осталось только решить, как и когда напроситься в орден. Рушить канон раньше времени и стать заменой новобранцу, которого приведет Дункан, я опасался — мало ли как эти изменения отразятся на реальности, — поэтому решил выждать пару дней для верности.

Вечер я провел с пользой: продал побрякушку на цепочке, оказавшуюся символом Андрасте, до хрипоты торговался с интендантом — чтоб он провалился! — но в итоге разжился медяками. А еще на подступах к палатке интенданта чуть нос к носу не столкнулся с Дунканом, как раз собиравшимся в поход за новобранцами. Хотелось получше его разглядеть, но пялиться открыто я не мог — Дункан бы заметил, а привлекать к себе внимание я не хотел. Прошел мимо, успел только отметить, что он очень похож на свое игровое изображение — носатый, смуглый, черноволосый и с серьгой в ухе, блеснувшей в свете факелов.

Мне нравилось подмечать совпадения с каноном, даже совсем мелкие, вроде этой серьги. Они внушали уверенность: будущее предопределено, и я, пользуясь своими знаниями, а теперь и магией, смогу занять в нем место под солнцем.

На следующий день, выждав на всякий случай до полудня, я подошел к стоянке Серых Стражей и попросил встречи с главой. Мужик средних лет со шрамом через полфизиономии и сединой в рыжих волосах — как я понял, заместитель Дункана, — выслушал меня внимательно, но без энтузиазма:

— Многие хотят вступить в Стражи, сынок, но нам нужны только самые лучшие — или те, кто владеет редким талантом. Чем ты можешь быть полезен?

— Я маг, — в подтверждение своих слов я зажег небольшой огонек на ладони. И добавил: — Не из Круга, но кое-что умею.

— Значит, отступник? — Страж так посмотрел, что мне стало не по себе. — Что ж, тогда возможно — маги нам вовсе не лишние... Это решит Дункан, когда вернется, но я могу замолвить за тебя словечко, если ты хорошо себя проявишь. Пока же можешь поселиться с другими новобранцами; нас не интересует твое прошлое, каким бы оно ни было, но до посвящения за тобой будут присматривать. И ты нас всех очень обяжешь, если не станешь нарываться на неприятности.

Вот так вот просто? Или все-таки не совсем просто? За новичками вроде бы присматривал Алистер, а он храмовник, пусть и недоучка. Конечно, не мне судить — я-то магии вообще не учился... но что-то мне подсказывало, что в схватке один на один Алистер против меня не выстоит.

Кому принадлежал загадочный голос, вселяющий такую уверенность? Уж не той ли неизвестной силе, что перенесла меня сюда и подарила магию? Я не знал и, честно говоря, мне было плевать. Моя прошлая жизнь — стабильная, до конца предсказуемая и несколько приевшаяся — осталась позади; мечта, которую я считал несбыточной, исполнилась; впереди маячило прекрасное будущее и море возможностей, и неизвестно чей — а может, уже и мой собственный — голос твердил: я невероятно силен, я получу все, что пожелаю. И я буду не я, если упущу такой шанс.

Рекрутов Серые берегли и на передовую не выпускали: ритуал Посвящения сам по себе мог убить, не хватало еще, чтобы смертники... то есть новобранцы до него не дожили, пав в бою! Но сложа руки мы не сидели: помогали возводить и чинить укрепления, таскали в лазарет и перевязывали раненых, по очереди стояли в карауле и бегали по поручениям.

Меня действительно поручили заботам Алистера, как и двух других рекрутов — Давета и Джори. Давет оказался плюгавым быстроглазым парнем, и когда он появлялся рядом, мне всякий раз хотелось проверить, на месте ли кошелек; Джори, здоровый лоб и совершенный тюфяк, чем-то напоминал меня самого в прошлой жизни; Алистер зубоскалил по поводу и без — словом, все было так, как в каноне. Почти.

Здешний Алистер оказался шустрее, чем в игре, и завел себе подружку: если выдавался тихий вечер, куда-то пропадал, а на вопросы только отшучивался. Мол, хоть бы к самой королеве наведывался — вам какое дело? Давет хмыкнул, что у кого-то губа не дура, Джори вздохнул — жену, наверное, опять вспоминал. А я усмехнулся, вспомнив, как отреагировал Алистер, когда ему в самом деле предложили жениться на Аноре.

Эти трое здорово действовали мне на нервы, даже больше, чем раньше, когда я общался с ними только через игровые скрипты, и скрывать раздражение получалось не всегда. Но польза от них все-таки была — вечерами мы тренировались, и парни немного подтянули меня по фехтованию; теперь я не только знал, с какого конца хвататься за меч, но и немного научился им рубить. А потом я попал в клетку, чума возьми всех храмовников на свете!

Я торопился с донесением, и надо же было паре консервных банок подловить меня именно в этот момент! Они и раньше на меня косились — как же, отступник из глуши — а тут им вздумалось проверить мою биографию: кто, откуда, не был ли в розыске... Я, так и не придумавший себе толковой и правдоподобной истории, просто послал их куда подальше, а потом засветил одному в челюсть. Их было двое, я один, так что меня без труда скрутили и отволокли к старшим Стражам, а давешний рыжий постановил: три дня в клетке на хлебе и воде.

У меня от такого приговора голос пропал. Три дня заключения за какую-то драку?! Но Рыжий уточнил: не за какую-то, а за драку с храмовниками белым днем посреди лагеря. При десятках свидетелей, каждый из которых подтвердил бы: храмовники не применяли силу и меня не оскорбляли, а за спрос морды не бьют. "Я просил тебя не нарываться, потому что Орден не может позволить себе ссориться с кем бы то ни было, — добавил он. — Ты еще не стал Стражем, а уже прикрываешься нашим именем и позоришь нас — имей же мужество признать вину и ответить за свой проступок, или я лично попрошу Дункана не допускать тебя к Посвящению".

Я был в бешенстве! О, как мне хотелось зажарить этого зануду прямо в его доспехе! Внутренний голос соглашался: это мне под силу, надо раз и навсегда дать понять, что никто не смеет оскорблять меня, — но я сдержался. С трудом, но сдержался, ведь неосторожное убийство перечеркнуло бы все мои планы по попаданию в канон. "Ты все равно уже труп, просто не знаешь об этом", — подумал я, позволяя отвести себя в клетку.

"Еще немного. Еще несколько дней, и потом никто не посмеет указывать мне, что делать, — уговаривал я себя и ту силу, что подсказывала мне самые кровавые казни для Рыжего и храмовников. — И уж тем более никто больше не посмеет сажать меня в клетку, как животное. Осталось чуть-чуть. Канон уже на подходе..."

В первый день заключения я еще пытался размышлять о каноне и своих перспективах, но сидя в тесной клетке, порядочно нагревшейся от солнечных лучей, не больно-то подумаешь... И большую часть дня я просто пялился на проходящих мимо, от нечего делать разглядывая гербы на одеждах: зеленый дракон, две ветки вроде лавровых, медведь...⁽¹⁾ А потом и вовсе дремал, свесив ноги вниз и привалившись к теплым прутьям клетки.

Во второй день на уме было одно — еда. Поначалу меня удивляло, сколько едят Стражи, но сейчас я бы без проблем умял ту миску каши, с которой Алистер управлялся в одно лицо, а нам, новобранцам, хватало на троих. Умял бы и добавки попросил... К ночи Остагар засуетился, отбивая очередной штурм, но мне было плевать: я-то знал, что главная битва впереди.

На третий день я уже ни о чем не думал — просто наблюдал за тенью от своей руки, и мне казалось, что тень сошла с ума и движется не в ту сторону. Или солнце сошло с ума. Или я.

А на рассвете четвертого дня к моей клетке подошел Рыжий.

— Дункан только что прибыл. В полдень подходи к нашему костру, до того можешь отдохнуть и привести себя в порядок, — сказал он и добавил: — А ты молодец. Дисциплину и мужество мы ценим не меньше, чем воинское искусство.

Я только кивнул — плевать мне хотелось и на рыжего, и на его похвалы, даже злиться сил не осталось. Хотелось умыться, поесть и наконец-то размяться, и умывальник системы "полупустая бочка с холодной водой и ковшик" казался прекраснейшим изобретением цивилизации...

Словом, я почти закончил с водными процедурами, когда меня окликнул звонкий девичий голос:

— Сэр, позволите вас отвлечь? Всего на пару слов.

Я как раз вытирал лицо и девицы не видел, но мое дурацкое воображение, уцепившись за милый голосок, тут же нарисовало хрупкую невысокую блондиночку не старше двадцати с достоинствами второго-третьего калибра. А затем я обернулся...

Нет, светлые волосы и третий калибр имели место быть. Вот только принадлежали они бабище под тридцатник почти моих теперешних габаритов, из тех, кто коня на скаку остановит и в землю по брюхо вобьет. А в том, что в Остагар она приехала не лечить или читать проповеди, а именно вбивать кого-то в землю по брюхо, я не сомневался — рыцарский герб во всю грудь, две красные собаки на бело-желтом поле, недвусмысленно намекал.

— Вы не видели Дункана? Мне нужно срочно с ним поговорить.

Дункана? В каноне же все искали Алистера, разве нет? Мелькнула мысль, что передо мной выжившая Кусланд, но... нет, вряд ли. Кусланд точно искала бы Алистера, а кроме того, она даже помолвлена не была, а у этой я заметил обручальное кольцо.

— Не знаю, сам его не видел.

— Досадно... Прошу прощения за беспокойство, — а вот улыбка у нее была славная, и глаза красивые... но нет. Все равно нет. Не то у меня было состояние и настроение, да и типаж не мой — гром-бабы мне никогда не нравились. С протагонисткой я, может, и пообщался бы, а с будущим трупом зачем? — До встречи, сэр.

Повернулась на каблуках и быстро пошла прочь, чуть покачивая роскошной кормой. А мне подумалось, что сейчас самое удачное время для знакомства с главным героем: он — или она — только прибыл в крепость, предоставлен самому себе, наверняка растерян и точно оценит помощь будущего собрата по ордену, который все покажет и подскажет. Моя помощь станет первым камнем хороших отношений, вложением в будущее, которое точно окупится... И, перехватив остатки завтрака с полевой кухни, я, вместо того, чтобы уползти в палатку, отправился на поиски новичка.

1) Гербы Мак-Тиров, Кусландов и Хоу.

Вернуться к тексту