Пророк (джен)

Гарри сидел в чулане при свете единственной лампочки и хмуро вертел в руках свое письмо. Он уже наизусть выучил его содержание:

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС». Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов).

Дорогой мистер Поттер! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора.

Однако, проблемы мальчика это не решало. И он не впервые задумывался о том, чтобы рассказать этой Минерве МакГонагалл, что он о ней думает. Либо она была уверенна, что Гарри прекрасно разберется с тем, что значит "ждем вашу сову", либо она так хорошо пошутила! Да, Гарри догадался, что имеется в виду, отправить ответ с помощью совы (неважно, живую ли они имели в виду сову или это оборот речи), но как это сделать он не представлял. Ему что же предлагалось ограбить местный зоопарк? Нет, спасибо, он и так навел там переполох, когда попробовал поговорить со змеей. Слава богу, об этом не узнали Дурсли, иначе Гарри влетело бы по первое число!

Дар его тоже не помог Гарри решить эту проблему: ближайшие пару дней все обещало быть тихим и спокойным, если не считать то, что Дадли со своими друзьями будут с удовольствием гоняться за ним, чтобы побить. Но ответа на вопрос "что делать?" в ближайшем будущем Гарри не видел. По крайней мере, пока он не решит как-либо действовать. И хотя в запасе у него была целая неделя, Гарри не знал, как поступить.

Допоздна он сидел, размышляя, как быть. В конце концов, Гарри решил поговорить с почтальоном. Письма пришли в одно время, вряд ли почтальон принес это письмо, на нем ведь не было марок. Но он, возможно, видел, кто принес конверт. Если, конечно, оно не возникло из воздуха. Но Гарри было необходимо сделать что-нибудь, чтобы изменить вид будущего. Только так он мог понять, как ему быть. Это было для него в новинку. Никогда прежде Гарри не стремился менять будущее без причины в виде непосредственной опасности для себя или других.

Уже на следующее утро, стоя на улице в ожидании почтальона, Гарри понял, что его план удался. Будущее менялось. И от открывшейся ему картины у Гарри глаза полезли на лоб, и он в шоке посмотрел на дом их соседки, сумасшедшей кошатницы миссис Фигг. Гарри уже знал, что почтальон не расскажет ему ничего полезного. Но как только миссис Фигг увидит его конверт, она тут же побежит писать кому-то письмо. И отправит она его с совой. Самой настоящей, живой совой. Значит, миссис Фигг тоже волшебница?

Гарри мгновенно обдумал вариант пойти прямо к соседке и попросить ее отправить ответ в Хогвартс. И так же мгновенно отказался от него. Гарри не знал, насколько распространен среди волшебников дар предвидения, но если в фантастических книжках пишут хоть каплю правды — даже для магов такие способности — редкость. Поэтому рассказывать об этом всем подряд, пожалуй, будет не самым мудрым поступком. А, не рассказывая миссис Фигг об этом, он не сможет объяснить, как узнал, что она волшебница. Можно было, конечно, что-нибудь соврать, но лгать Гарри не любил. Да и необходимости в этом не было — миссис Фигг сама все сделает за него, просто не надо ничего менять в будущем.

Поэтому, сделав невинное лицо, Гарри, как и планировал, поговорил с почтальоном, а когда к нему подошла соседка, буркнул что-то про шутку, не слишком поспешно пряча письмо в карман, чтобы миссис Фигг успела все понять. Далее оставалось только ждать.

Долго ждать не пришлось. На следующее утро, Гарри сам вызвался сходить за почтой, потому что знал, что его там будет ожидать письмо с просьбой оставаться по адресу Тисовая улица, дом 4 сегодня в 12 часов дня, чтобы встретиться с представителем школы Хогвартс. Гарри, прикрыл глаза, смакуя свое новое знание следующего дня. Впервые он так въедливо припоминал все, что ему открылось. И с каждым мгновением становился все мрачнее. Он — знаменитость? Его родителей на самом деле убил какой-то темный волшебник? А Гарри убить не смог? А дальше — лучше. Оказывается, у него есть деньги! Куча денег в сейфе под землей, в то время как он ходит в обносках кузена и питается впроголодь! А родственники ненавидят его именно потому, что он волшебник. Поэтому они всю жизнь врали ему. Они надеялись вытравить из него все волшебство!

В душе Гарри зрели глухая обида и злость. На кого и за что конкретно, он вряд ли сумел бы сказать. До приезда профессора МакГонагалл было еще три часа, поэтому Гарри даже не возразил, когда тетя Петунья отправила его работать в сад — за работой ему всегда думалось легче. А подумать было о чем.

Итак, 10 лет назад некий темный волшебник, стремящийся к власти, убил его родителей. Пытался убить и Гарри, но не смог. Этот волшебник исчез, Гарри стал знаменит, и Альбус Дамблдор отдал его единственным родственникам — Дурслям. Те, ненавидя волшебство всем своим существом, держали племянника в неведении, более того, обходились с ним сурово и строго, наказывая за малейшие признаки магических способностей, которых Гарри демонстрировал с избытком. Так они надеялись вытравить из него его природу. Это у них не получилось, и Гарри получил письмо из Хогвратса. Когда они узнают об этом, они сильно рассердятся, но ничего не изменят.

Первым делом Гарри пообещал себе узнать, досталась ли ему от родителей какая-нибудь недвижимость. Поттер согласился бы даже на обычную хижину где-нибудь в горах — лишь бы уехать от ненавистных родственников.

Тут у Гарри появился еще один вопрос, уже по поводу их соседки с сюрпризом. Если Поттер знаменит в волшебном мире, значит, миссис Фигг не могла не знать, кто ее сосед. Возможно, она ради этого вообще здесь и поселилась — чтобы быть ближе к знаменитости. Но тогда почему она одна такая? Или может все их соседи и знакомые на самом деле волшебники? Но тогда почему никто из них даже не заикнулся Гарри о том, что он волшебник? И как они могли спокойно смотреть, как их знаменитость шпыняет собственный кузен?!

Или миссис Фигг все же одна здесь волшебница? Тогда, выходит, не так уж он и знаменит, как ему будет говорить профессор МакГонагалл. Или же остальные волшебники просто не знают, где он живет? Или им просто наплевать, где он? Тогда почему не наплевать миссис Фигг? Она — подруга его родителей? Но почему тогда она никогда не заступалась за него перед Дурслями?

Вопросы рождались у Гарри сотнями, но получить на них ответ было проблематично. После всего, что ему открылось, идея скрывать свои пророческие способности казалась Гарри еще более здравой.

Солнце поднялось уже довольно высоко, полдень был не за горами, а Гарри продолжал анализировать полученную информацию из будущего. Судя по всему, этот темный волшебник не погиб тогда. Слишком неопределенно о нем отзывалась профессор МакГонагалл. Возможно, он просто потерял силу или был сильно ранен. Но тогда почему он не появлялся уже 10 лет? Какого же рода раны нужно получить, чтобы быть вынужденным прятаться целых 10 лет? Или он все же умер? Надо будет поподробней расспросить об этом профессора МакГонагалл.

Благодаря своему дару, Гарри всегда очень четко ощущал время. Поэтому ему и часы не нужны были, даже если бы Дурсли когда-нибудь вздумали бы ему их подарить. Поэтому Гарри никогда не опаздывал, кроме тех случаев, когда его задерживали Дадли с дружками. Но в этот раз Гарри решил подзадержаться и не пошел без двух минут двенадцать умываться к обеду. Ему стало интересно, как отреагирует профессор на вид работающего в саду знаменитого Гарри Поттера. С одной стороны, это, конечно, было ребячеством. Но чем больше Гарри думал об этом, тем более наплевательским казалось ему отношение волшебников к их герою.

Поэтому, когда чуткий слух Поттера уловил тихий хлопок неподалеку, Гарри даже не поднял головы, делая вид, что поглощен своим делом. И когда послышался шорох открываемой калитки — благодаря Гарри она никогда не скрипела: Дурсли бы тогда заперли его в чулане на несколько дней, он не подал виду, что что-то заметил. Только когда рядом раздался звук неуверенных шагов, Гарри поднял взгляд от земли. Рядом стояла высокая черноволосая женщина в изумрудно-зеленом старомодном платье. Ее строгое узкое лицо сейчас выражало крайнее недоумение.

— Мистер Поттер, если не ошибаюсь? — спросила она.

— Да, мэм, — Гарри поднялся, отряхивая потертые джинсы. — Вы к дяде с тетей пришли? Они в доме.

Гарри понимал, что играя в дурачка, сильно рискует, но ничего не мог с собой поделать. И лишь мгновением позже он понял, что просто хочет заставить эту женщину испытывать угрызения совести за то, что она вместе с другими волшебниками бросила его на произвол судьбы. В тот же момент ему стало стыдно. Кем он себя возомнил, что считает всех обязанными заботиться о нем?! Да, он знаменит, но заслужил ли он эту славу? Кроме того, что странного в том, что сироту отдали ближайшим родственникам? Пусть этот сирота и национальный герой...

— Нет, мистер Поттер, я пришла к вам, — женщина меж тем оглядывала его, чуть ли не с ужасом. — Это ваша рабочая одежда?

— Нет, это моя повседневная одежда, — честно ответил Гарри и изобразил озарение. — Вы из этой школы? Из Хогвартса?

— Да, меня зовут Минерва МакГонагалл, — женщина явно постаралась взять себя в руки. — Может, пройдем в дом, чтобы можно было спокойно поговорить?

— Э, — Гарри даже не пришлось изображать растерянность и неуверенность, — я... дело в том, что я... не показал дяде с тетей то письмо. Я испугался, что они меня накажут...

— С чего вы это взяли?

— Оно выглядело странно, а они ненавидят странности, — это была чистая правда.

МакГонагалл нахмурилась.

— Вас часто наказывают? — в ее голосе послышалось искреннее участие.

— Смотря, что считать частым, — философски заметил Гарри. — Меня не наказывают каждый день. Обычно не чаще раза в месяц. Бывает реже, бывает чаще — это как повезет.

— А за что вас наказывают?

— За странности, — честно ответил Гарри. — А еще, если я недостаточно старателен в работе.

— Какого рода работе? — женщина хмурилась все больше и больше.

Гарри неопределенно обвел взглядом грядки, которые пропалывал.

— Да вот... Как эта, например, — он махнул рукой в сторону вскопанной земли.

— А за плохие оценки в школе вас наказывают?

— Только за хорошие, — тут Гарри немного покривил душой: его наказали лишь однажды, когда он за день заработал на уроке математики за устный ответ аж две пятерки. Дадли тогда влепили двойку за контрольную. Поэтому его и наказали. Но в принципе Гарри не соврал: за плохие оценки его никогда не ругали — Дурсли не считали, что он способен на что-то больше тройки.

Лицо же МакГонагалл словно перекосилось.

— Пойдемте, мистер Поттер, мне нужно многое сказать вашим родственникам.

В дальнейшее Гарри особенно не вмешивался, старательно играя свою роль. МакГонагалл устроила Дурслям знатный разнос. Отругала Петунью, пригрозила Вернону и с презрением поглядывала на Дадли. Более того, узнав, что Поттера поселили в чулане под лестницей, она рвала и метала. В итоге, Гарри переселили во вторую спальню Дадли, обещали хорошо кормить и не загружать работой по дому. Когда же позже они с МакГонагалл ехали в Лондон, Гарри задумчиво разглядывал ее, когда она на него не смотрела. Он не ожидал, что женщина отреагирует так яростно. И ему было немного стыдно за свои первоначальные мысли. Пожалуй, он перегнул палку, когда начал обвинять всех представителей волшебного мира во всех смертных грехах.

Тут ему вспомнилась миссис Фигг, и он осторожно спросил:

— Профессор МакГонагалл, а волшебники ведь живут среди маглов?

— Большинство. Остальные предпочитают удаленные места, скрытые от маглов.

Уточнять Гарри не стал, зная, что женщина имеет в виду "скрытые от маглов". Гарри очень нравилось в своем даре то, что стоило задать только один самый первый вопрос — и ему уже известна вся беседа целиком. И даже если после первого вопроса он ничего больше не спросит, и будущее изменится — собеседник не скажет ему ничего сверх того, что уже сказал, Гарри все равно будет помнить, что ему могли бы ответить. Обычно Гарри старался все же доводить беседу до конца, пусть даже ему и известны уже все ответы, чтобы избежать потом проблем — мол, откуда ему это известно, если ему никто об этом не рассказывал. Иногда, чтобы избежать обострений, он менял некоторые из вопросов. Но в этот раз Гарри решил не расспрашивать у МакГонагалл, каким образом волшебники скрывают свои дома от маглов. Ведь в любом случае он потом может ей сказать, что читал об этом в каких-нибудь книгах. Поэтому он сразу задал вопрос о том, что конкретно его интересовало:

— А в моем городе живут волшебники?

— Вполне возможно, — с непроницаемым лицом ответила та.

Гарри почувствовал, как прежние чувства к МакГонагалл возвращаются. Ведь профессор наверняка узнала, что Поттер не может отправить ответ, благодаря миссис Фигг. Значит, МакГонагалл не могла не знать, что рядом с Гарри живет волшебница. Почему же она отвечает так неопределенно?

— Я просто подумал, что было бы здорово, если бы кто-то из моих знакомых вдруг оказался волшебником, — Гарри решил попробовать еще раз.

На этот раз на лице МакГонагалл явно отразилось сомнение. На мгновение. Но Гарри заметил это, и подозрений у него прибавилось. Кроме того, будущее уже открыло ему, что женщина ни слова не скажет про миссис Фигг. Поэтому на все последующие вопросы Гарри отвечал почти на автомате. Настроение резко ухудшилось.

Что все это значит? Или напротив, это не значит ничего особенного, и Гарри просто напридумывал себе все эти сомнения на лице МакГонагалл? Может миссис Фигг тогда писала письмо кому-то другому, а МакГонагалл узнала о том, что к Поттеру надо прийти лично, из своих каких-то магических источников? Может профессор и правда ничего не знает про их соседку. Да и с какой стати ей об этом знать, она же не обязана заботиться о Гарри, пусть он и знаменитость. Ведь, когда МакГонагалл увидела, как он живет, она тут же встала на его защиту.

Гарри вздохнул, признавая свое поражение в попытках понять поступки волшебников, и постарался пока что не думать об этом.

Поход по Косому переулку поднял Гарри настроение. Все-таки видения и реальность имели одно существенное отличие: видения были словно воспоминаниями о том, что должно произойти. А переживать что-то здесь и сейчас все же интереснее и ярче, чем вспоминать об этом. Поэтому Гарри даже не приходилось притворяться: он вполне искренне вертел головой из стороны в сторону, стараясь увидеть все и сразу. И лишь в банке проявил скрупулезность. Для начала он попытался выпросить у МакГонагалл ключ от сейфа Поттеров. Но так как Дамблдор, как финансовый опекун Гарри, не давал женщине на этот счет никаких распоряжений, профессор отказалась отдавать одиннадцатилетнему мальчику ключ от сейфа с кучей денег. После долгих споров было решено оформить на Гарри, так называемый кошель ограниченного доступа. Поттеру выдавался именной кошель, который предоставлял в распоряжение Гарри определенную сумму в месяц. Тут Гарри удалось выторговать себе сумму в 100 галлеонов, хотя профессор МакГонагалл настаивала на 50-ти. Ему было достаточно просто назвать сумму в галлеонах или фунтах — и деньги тут же появятся в кошеле. Исключение составил только месяц август, так как в этот месяц Гарри будет ходить за школьными принадлежностями, то лимит составит 300 галлеонов. МакГонагалл была явно возмущенна такой суммой, но Гарри резонно заметил:

— Если профессору Дамблдору это не понравится, он может в любой момент сократить размер лимита.

Когда же МакГонагалл отвернулась, Гарри поинтересовался, что если он не будет месяцами пользоваться деньгами, будет ли неистраченная сумма накапливаться. Гоблин, сверкнув глазами, сообщил ему, что остаток всегда будет добавляться к основной сумме лимита в следующем месяце. Узнать о том, сколько денег осталось, можно просто спросив это у кошеля. Еще гоблин услужливо сообщил Гарри, что он может хранить в кошеле любые вещи, которые будут автоматически переноситься в сейф, и не бояться, что кошель украдут. На него наложены особые чары, благодаря которым, воспользоваться им не сможет никто кроме Гарри, даже под оборотным зельем. Поэтому такие кошели обычно не крадут — нет смысла. А хозяин в любой момент может заказать новый — сумма лимита не изменится. Разумеется, остаток будет накапливаться до тех пор, пока не составит сумму самого счета. В сейфе же было около 50 тысяч галлеонов — родители Гарри постарались обеспечить своего ребенка. Кроме того, с 14-ти лет, Гарри получит полный доступ к этому сейфу, так что даже если он истратит все доступные ему деньги за эти три года, на счету останется еще достаточно, чтобы он жил, ни в чем не нуждаясь. А после совершеннолетия, он может хоть не работать...

Также Гарри подробно расспросил гоблина о другом возможном наследстве. И узнал, что этот сейф на самом деле — лишь сбережения конкретно его родителей. А также есть родовой сейф Поттеров, который не доступен ни ему, ни Дамблдору. Гарри сможет претендовать на него только в день совершеннолетия. Дальше Гарри расспрашивать не стал, потому что видения уже сообщили ему все, что он хотел знать: да, у него есть несколько загородных домов, к которым он уже сейчас имеет доступ. Но ему не позволят там жить. В этом МакГонагалл была бы категорична. Поэтому Гарри решил, что лучше ей вообще не знать, что у него есть такие мысли.

Остальные покупки прошли без особых эксцессов. Только в зоомагазине произошла маленькая заминка: Гарри было заикнулся о том, чтобы купить змею, но тут же отказался от этой идеи, увидев, как МакГонагалл отреагирует на то, что Поттер может разговаривать со змеями. Список того, что Гарри нужно будет сделать в Косом переулке, когда он пойдет сюда один, все рос.

В книжном магазине Гарри набрал кроме основных учебников еще с десяток дополнительных книг по темам, которые его интересовали. Разве что пришлось пройти мимо книг по предсказаниям и магическим змеям. Но тут МакГонагалл ему не мешала, заметив только, что это совсем не обязательно, так как в Хогвартсе есть обширная библиотека. Когда покупок набралось столько, что профессору пришлось их уменьшать, Гарри предложил зайти в какой-нибудь магазин, где продают чемоданы. Там он в очередной раз проявил скрупулезность и настоял на том, чтобы приобрести магический чемодан, в который все поместится без труда, и не придется надрываться, таская его в Хогвартс и обратно. МакГонагалл хотела было купить ему чемодан с чарами облегчения и незримого расширения, но Гарри уже увидел многоярусные чемоданы. Выглядели они как обычные чемоданы, но у них было несколько замочных скважин, и, открывая ключом каждый из них, человек открывал отдельное отделение. Это было похоже на несколько карманов в одном. Соответственно, стоили они дороже раза в два. Тут Гарри вновь пришлось воспользоваться своим даром, чтобы найти аргументы, которые убедят МакГонагалл в том, что ему нужен именно такой чемодан. В конце концов, женщина сдалась, но все же не позволила ему купить самый дорогой чемодан с 13-ю отделениями, два из которых были мини-лабораторией для зельеварения и небольшой комнаткой с камином, куда можно было даже протащить мебель. Но зато Гарри выторговал у нее еще и сумку с чарами облегчения и незримого расширения, с которой было бы удобно ходить в школе. В итоге Гарри приобрел чемодан с семью отделениями, куда они тут же убрали все покупки, включая новую сумку. Только клетку с полярной совой пришлось нести в руках.

При покупке волшебной палочки Гарри не стал ничего менять. И спокойно заплатил за палочку-сестру палочки Волан-де-Морта.

МакГонагалл проводила его до дома Дурслей и, попрощавшись, с хлопком исчезла. Гарри, зная, что миссис Фигг наблюдает за ним из окна, сделал восторженное выражение лица, а про себя подумал, что можно было точно также переместить его в Косой переулок и обратно, а не тащиться через весь Лондон с чемоданом и совой.

С этими мыслями Гарри вернулся в дом.