ILY (гет)

Писк в ушах снова сменяется белым шумом. Тело не чувствует ничего, я как будто нахожусь в астрале, неприятной невесомости, когда хочешь прямо стать на твердую землю, а тебя швыряет вверх ногами. Вдруг сквозь шум прорывается волна звука, чей-то голос, тот самый голос, который прошептал мне "Сэм", и по вине которого я сейчас нахожусь здесь.

"Будь готова бежать..."

Тело напрягается, как бы выходя из зоны невесомости. Под ногами твердеет опора, шум неисправного телевизора сменяется шумом листьев, трепещущих на ветру, в нос ударяет запах тысяч цветов, в глаза бьют золотистые блики. Когда зрение проясняется окончательно, пред моим взором появляется поляна, утопающая в цветах и ягодных кустарничках. И, как только я подумала, что попала в рай, мое сердце начинает колотиться, время опять замедляется, льется густо и медленно, как сироп, а к горлу подступает тошнота. Огромный золотой рог, прямо в центре поляны, нагретый палящим солнцем до невозможности. Луг протягивается на многие мили. Где-то вдали с одной стороны зеленеют леса, с другой — белеет вершина высокой горы. И... раз, два, три... сорок восемь идеально круглых пластинок, поднимающихся над землей где-то на тридцать сантиметров. На каждой человек. Замечаю среди всех Дина, Зака, Рэда, Перри, лицо которой немного проясняется, как будто она узнает обстановку, Олив — эта просто ошеломлена... у них всех настолько пораженные лица... Неудивительно. Наверное, я также сейчас выгляжу. Это закон толпы. Все не двигаются с места, и мои знакомые тоже остаются на местах. Слава Богу. Это может плохо закончиться. Две пластинки пустуют. Этого, как будто, никто не замечает.

До моих пальцев наконец-то доходит боль. Они мертвой хваткой вцепились во что-то. Поворачиваю голову, фокусирую взгляд... И чуть не разжимаю пальцы.

"Восемь... семь..."

Голос густо разливается по поляне, отражаясь от стены леса.

Мои пальцы держат за ворот Мэтта.

"Пять... четыре..."

Холодные, но испуганные ледяные глаза впиваются в меня.

— Какого...

У нас с Мэттом взаимная неприязнь. Уже давно я стараюсь не состыковываться с ним, а он подшучивает надо мной.

Если бы я очнулась, оказавшись лоб в лоб с Мэттом, я бы просто онемела. Но Мэтт.

Он начал вырываться.

Нехорошо.

"Три... два..."

— Отпусти!

— Стой, придурок!!!

Мэтт изворачивается и падает на землю. Медленно. Очень медленно.

"Один."

Гудит сигнал. Мэтт касается земли, укрытой плотным слоем шелковистой травы. Уже можно. После сигнала она больше не заминирована. Все оглядываются, как в полудреме. Луг действительно прекрасен, а от пейзажа просто захватывает дух. Только один темноволосый юноша срывается, подбегает к Рогу. Пара мгновений – и он вооружен до зубов, а в рюкзаке у него первоклассные припасы. Он скрывается в лесу прежде, чем некоторые успевают сойти со своих мест.

— Дин!

Кричать вообще не стило. К счастью, потенциально опасные соперники так поражены видом, что даже не поворачивают голов в нашу сторону. Мой голос пробивается сквозь шум, образовавшийся из-за толкотни более активных людей у Рога. Но Дин оборачивается ко мне. Все смотрят на меня.

— За мной. — Во всем этом шуме эти слова просто вырисовались губами. Не факт, что кто либо поймет.

Секунда. Ровно секунду никто не двигается с места. Я уже понимаю, что Дин не отправится вслед за мной, поворачиваюсь в сторону гор, механически хватаю Мэтта за рукав, таща за собой, и даю деру, как Дин делает прыжок, отталкиваясь от пластинки, и мчится за мной. Поскольку он быстрее, да и он не тащит четырнадатилетнего пацана за собой, он проносится мимо меня, ударяя Мэтта по плечу с криком: "беги, принцесса на горошине!", и освобождает меня от ноши.

Кто-то из незнакомцев бежит в сторону гор, кто-то все еще воюет с другими за рюкзаки и оружие у Рога, а кто-то уже не поднимется с шелкового колышащегося зеленого одеяла, глядя стеклянными глазами в бескрайнее лазурное небо.

А мы все бежим и бежим, мои ноги совсем не чувствуют усталости, а в голове колотится "Лес лес лес лес!!!" Если кто либо прекратит бежать, упадет или побежит не туда, мы его потеряем. Его могут убить, он может попасть в ловушку, потеряться, в конце концов! Из-за этих мыслей мои ноги начинают болеть, будто только что понимают, что пробежали уже черт знает сколько метров. Я отгоняю размышления прочь и мчусь вперед, грубо, но эффективно оттаскиваю Дина за шиворот и петляю по следам незнакомого темноволосого юноши, а в спины нас подгоняют пушечные хлопки.

* * *

Солнечный свет пробивается сквозь густые сосновые кроны, яркими пятнами лежа на поверхности, отражаясь бликами от блестящих листиков ягодных кустиков, так и заманивая "Съешь! Это очень вкусно! Ну же, вы так голодны..." Я с отвращением отодвигаю от себя незнакомый кустик с болтающимися на тонких веточках ягодками насыщенного фиолетового цвета. Разве не мог Сэм подождать с этим походом в подвал, после совместного урока наш класс как раз должен был отправляться а столовую. О да. Это же мечта. Провалиться в книгу не самого гуманного содержания. Может быть все это — сон. В конце концов я врезалась в Мэтта на полном ходу, могла и отключиться. Может быть, это бред. Мало ли чем балуются наши охранники и физкультурники. Вдруг они готовят оружие массового поражения в подвале втайне от директора. А может директор и с ними.

Поворачиваю голову налево. Там сидит Дин, прямо на траве, давя ягоды ногами, которые он поставил полусогнутыми. Одна рука лежит на колене, кисть свободно болтается, вторая рука согнута, пятерня распласталась по голове, пальцы запутались в русых волосах, стоящих торчком. Шоколадные глаза прикрыты, рот изогнут скорбной дугой.

— Еще раз.

— Что?

Мой взгляд, примагниченный неосознанными движениями его рук, поднимается на лицо.

— Еще раз. Скажи, что происходит. – Он внезапно открывает глаза, зрачки оказываются больше положенного, но почти сразу восстанавливают нормальный размер.

— Я уже говорила. – Из губ неуместно вырывается истерический смешок. Все оглядываются на меня. Рэд и Зак, которые за мгновение до этого разговаривали с Олив и Перри, замолкают. Мэтт, сверлящий меня немного насмешливым и неприятным взглядом, все так же пялится. Вытаращиваюсь на него в ответ, вкладывая в ответный взгляд слова: «ИДИКЧЕРТУКАКОГОТЫНАМЕНЯВЫЛУПИЛСЯ?» В конце концов он препротивно усмехается и отводит взгляд на Дина, тем самым зля меня еще больше. Бобби, про которого я вообще забыла, не сидит, как остальные, а расхаживает между двумя деревьями, топча цветы школьными ботинками, нервно поглядывая то на меня, то на Дина, то в сторону поляны с Рогом, которой здесь, разумеется, не видно. Меряет шагами землю он недолго, так как Дин вдруг вскидывает голову и рявкает во всю силу легких: «СЯДЬ!!!», на что я, совершенно не думая, хлопаю ладонью ему по рту и затыкаю его, опасливо осматриваясь. Дин вытаращивается на меня, судя по его виду, он готов убить наглую малую. Пофиг. Везде могут оказаться другие. На дереве в этот момент может сидеть профи с оружием. Вскидываю голову вверх, но не замечаю никого, кроме нескольких белочек с золотистыми шкурками. Прищуриваю на них глаза и поворачиваю голову к моим попутчикам.

— Хорошо. Без понятия, как еще вам можно объяснить, но слушайте. Кто смотрел Голодные игры?

В воздух поднимаются руки Олив и Перри, потом Рэда и Зака, Мэтт лениво приподнимает пару пальцев, все так же держа руку на колене. Дин и Бобби переглядываются.

— Ты ведь не хочешь сказать… — Дин поднимает взгляд на кроны деревьев и нервно сглатывает. – Что мы на каких-то Голодных играх?

— Не каких-то. – Неожиданно подает голос Рэд. – Это не совсем хорошо. Здесь может выжить только один. А нас сколько? – Он обводит нас взором, перескакивая с человека на человека. – Девять.

— Десять. – Одновременно с ним произношу я.

Дин так резко вскидывает на меня голову, что я пугаюсь.

— Как Десять?! Сэм тоже тут?! – На секунду напускная бравада Дина спадает и на лице показывается нешуточная тревога. – Его не было на поляне, не так ли?

— Да, но две площадки пустовали и… — Я запинаюсь. Неудобно вспоминать, что я очнулась, вцепившись в Мэтта. Последний опять усмехается и отворачивается. Засранец. – А если одного трибута не было, то на его месте должен был быть Сэм. Мне кажется, его выкинуло куда-то на другое место. Взрыва слышно не было, так что вряд ли он подорвался на минах до сигнала. Остается надеяться, что он жив.

— Остается надеяться?! – Дин вскакивает с травы, оставляя примятый след. На деревьях слышится движение, но никто не обращает на это внимания.

— Мы должны найти его! Как, по-твоему, кто-то из нас победит? Он мой брат! Мы должны его вытащить!

«Я его люблю, придурок. Не для тебя одного он что-то значит«

— Никто из нас не выживет. – Прозвучало грубовато, но они должны были это знать.

— Почему? – Впервые подает голос Бобби. – Почему ты в этом так уверена?

— Добро пожаловать на пятидесятые голодные игры! Вторая квартальная бойня! Захватывающий пейзаж, насквозь пропитанный ядом, отравленные ягоды, цветы, ядовитые воздух и вода! Плотоядные белки и птицы-убийцы! Бабочки-отравители и еще многие захватывающие факторы, о которых даже мне неизвестно! И победителем игр станет никто иной, как Хеймитч Эбернети из двенадцатого дистрикта!

— Хеймитч? – Зак начинает прищелкивать пальцами рук, хмуря брови. — Тот самый пьяница?

— Да. Какая ирония. – Холодно произношу я. – Именно неделю назад я перечитывала информацию про игры, на которых победил Хеймитч, а теперь сама в них участвую. Я уверена, что это они. В битве у Рога погибнет восемнадцать человек. Многие оставшиеся будут травиться ядовитыми ягодами и отравленной водой. Та заснеженная гора через четыре дня превратится в вулкан. Все будет спасаться бегством в лес, где на данный момент находимся мы, Хеймитч Эбернети и Мэйсили Доннер. Сэм? Возможно. У кого-нибудь есть еда?

Перри достает из портфеля несколько яблок, я выуживаю батончик мюсли, Олив как раз приносила в школу большую шоколадку, жестяную банку леденцов и пакет мармеладок, теперь покоящиеся в образовавшейся кучке еды, мы собирались гулять после учебы, Дин взмахивает пустыми руками, он обычно питается или идет в буфет, Рэд достает пол-литровую бутылку питьевой воды, Зак кладет поверх общей кучи два сэндвича, завернутых в полиэтиленовый пакет, Бобби добавляет литровую бутылку ледяного чая с лимоном, а Мэтт завершает строительство пищевой пирамиды башенкой из булочки с маком и мятной жвачки.

Под всеобщее ободрение я и Дин выкидываем половину учебников, складывая в образовавшуюся пустоту еду.

— Как будем искать Сэма? – Вжикнув молнией на портфеле, Дин осматривается.

Вдруг глаза его увеличиваются. Он едва заметно поворачивает голову ко мне. Все замолкают.

— Белки-убийцы, говоришь? – Шепчет он, приподняв брови.

Я чрезвычайно медленно поднимаю взгляд на золотое скопище над нами, когда оно колышется и обрушивается на нас.