Гласимый устами чудовищ (гет)

— Привал закончен, снова в путь! — бодро проговорил Гарри.

— Твой гипертрофированный позитив здесь не уместен, — проворчала Сьюзен, так и оставшись сидеть на склонившейся к земле ветке.

Солнце пряталось за пеленой пышных облаков, было где-то около полудня. Благо, не так холодно, ибо ветра не наблюдалось. Природа была укрыта белой простыней зимы, каждое дерево окутывал колючий снег.

Пэвэнси, Гарри и бобры в пути уже с самого утра. Бобр сказал, что до Каменного Стола можно дойти за три дня, если не лениться. Потому вся компания на рассвете двинулась в дорогу. Запасов, которые прихватили с собой бобры, хватило бы разве что на пару завтраков, поэтому ребята ели не часто. К счастью, хоть воды было в достатке, хорошее заклинание это «Агуаменти».

— Ты же понимаешь, что задерживаешь не одного меня, а всю команду, да? — фыркнул Гарри и присел рядом на ветку, отчего Сьюзен сразу же отодвинулась в сторону.

— Команду? — скривилась Сью. — Мы тут не играем в солдатиков, Поттер! Мы обычные дети, плюс пара бобров.

— Вряд ли меня можно назвать обычным, да и дети, вообще-то, способны на многое, — ухмыльнулся Гарри.

Он никогда не любил хвастаться тем, что совершил, считая, что во время всех этих сражений: с василиском, Волдемортом, драконом и так далее — ему просто везло. Однако сейчас прямо горел желанием козырнуть чем-нибудь эдаким перед этой вредной девчонкой.

— Я, вообще-то...

— Ты, Поттер, нежданное нечто, свалившееся на наши бедные головы, — перебила его Сьюзен.

— А Люси я нравлюсь.

— Потому что она еще ребенок и видит в тебе фею с волшебной палочкой, спрыгнувшую со страниц какой-нибудь сказки.

— Сама ты фея! — на автомате ответил Гарри, а только потом уже понял, что по отношению к девушкам эта реплика — скорее комплимент. — Да и вообще, можно подумать, ты у нас больно взрослая.

— Уж явно повзрослее тебя буду.

Слова Сью заставили Гарри нахмуриться, разговаривать желание отпало. «Ладно, я ведь сюда и так с другой целью пришел».

— Если ты сейчас же не пойдешь к народу, я снова начну петь, но теперь прямо тебе в ухо, — проговорил Гарри, скрестив руки на груди.

— Боже упаси, — фыркнула Сьюзен и, спрыгнув на землю, быстрым шагом направилась к ребятам.

* * *

Бобры шли впереди всех, практически не оставляя следов, а вот Пэвэнси и Гарри по колено проваливались в снег. Лис, сославшись на то, что Аслан велел ему пополнять ряды войска, как можно скорее улизнул от волшебника. А вот бобрам пришлось остаться, ведь без них будущие король и королевы не найдут дороги к месту встречи с Асланом. Шли они как на иголках, ведь всемогущий колдун был все время у них за спиной; бобры то и дело оглядывались. Волнение животных не прошло незамеченным мимо Сьюзен, а та в свою очередь оповестила и братьев. Однако на все вопросы бобры просто отвечали, что никогда не видели волшебников, не считая Белой Колдуньи, потому и настороже. В подобные оправдания никто не поверил, но от дальнейших расспросов те попросту отмахивались.

Гарри с самого утра всеми силами старался не отчаиваться. Приехал на каникулы к Сириусу называется! Теперь приходится бродить по лесу под ручку с бобрами. Однако, несмотря на подобные мысли, Гарри не мог не отметить, что чудеснее леса он еще не видал. Это не «старый добрый» Запретный лес у Хогвартса, где царят тьма и замогильная тишина, а акромантул сожрет тебя, не успеешь ты и пяти шагов пройти. В Нарнии лес был другим. Ярким, просторным, в нем было приятно находиться. Может, Гарри бы и погулял здесь еще, только если будет точно уверен, что дверь домой останется открытой.

Бобры постоянно твердили Пэвэнси, что им необходима помощь детей Адама и Евы, ведь иначе мир в Нарнию никогда не вернется. Однако те говорили, что хотят лишь найти брата и отправиться домой. Они просто не представляли, каким образом могут помочь нарнийцам в войне с Белой Колдуньей, да и к тому же Пэвэнси не особенно нравилось, что жизнь им диктует какое-то древнее пророчество. Вот здесь Гарри понимал их, как никто другой, ведь с самого детства все смотрели на него как на спасителя, так же как сейчас смотрят на Пэвэнси эти бобры. Да еще и рассказанное ему Дамблдором пророчество («один не может жить, пока жив другой» и так далее), велящее ему сразить Темного Лорда, вставляло свою лепту.

Однако, конечно, бросать нарнийцев в беде хотелось меньше всего.

Так как Пэвэнси и Поттеру придется какое-то время провести вместе, а еще потому что последний оказался волшебником из Лондона (хотя, как потом выяснилось, из некоего городка Литтл Уингинга), они и Гарри решили получше узнать друг друга. Но повелось так, что рассказывал в основном Поттер. Питер то и дело, удивляясь очередному гиппогрифу или дракону, хватался за голову; Люси все время охала и ахала, носясь вокруг рассказчика; и даже Сьюзен с завидной частотой задавала ему вопросы, связанные с Хогвартсом и обучением в нем. Открывать маглам секреты волшебного мира оказалось довольно веселым занятием, да и к тому же Поттер убедился, что они явно где-то в другом мире, ибо от министерства не пришло ни слова. Но все-таки Гарри скрыл свою роль в магической Британии, этого им знать ни к чему.

Люси больше других прониклась теплотой к Гарри и чаще брата и сестры болтала с ним, рассказывая о разных случаях из детства. Да, да, именно из детства, ведь как утверждала Лу, она уже не ребенок, и не важно, что там говорит Сьюзен. Неунывающая малютка тоже очень понравилась Поттеру, он даже научил ее гимну Хогвартса, который они периодически запевали в дороге.

Что касается Питера, то к нему у Гарри сложилось двоякое отношение. Он был образцовый старший брат, заботящийся о своих сестрах, но частенько перегибал палку. Довольно импульсивный, слегка нервный парень, который относился к Гарри с опаской. Будь он волшебником, обязательно бы попал в Гриффиндор. Поттер его сразу невзлюбил, и это было взаимно, однако вскоре в головах у обоих затесалась мысль, что это скорее из-за того, что слишком уж они были друг на друга похожи. Оба пытались командовать «отрядом» в различных мелочах: когда устраивать привал, когда есть и далее по списку. Вскоре Гарри и Питер увидели в друг друге конкурентов, и им обоим это пришлось по духу.

А вот со Сьюзен у Поттера все было проблемно. И ладно еще если бы она просто относилась к нему с холодом, так нет же! Скорее наоборот — с излишним жаром. Все ей не так, все ей не эдак. Да и вообще постоянная веселость этого лохматого неугомонного чуда выводила ее из себя. Он еще и песни поет! Да и вместе с Люси. Эдмунд сейчас сидит в плену не пойми где, а он тут про Хогвартсы воспевает. Хотя Люси теперь терзают переживания за брата куда реже, да и Питер приободрился... «Но на меня это не подействует!» — пнула Сьюзен попавшийся под ноги камень. — «Ну вот, опять!».

— Хогвартс, Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, наш волшебный дом! — в унисон друг другу начали Люси и Гарри.

Бобры в очередной раз непонимающе оглянулись. Этот Гарри Поттер совсем не похож на того ужасного волшебника, коим родители пугают юных нарнийцев, когда детки в чем-то провинились. «Вот заберет тебя ужасный злой колдун и скормит своей армии чудовищ!». Ни монстров он за собой не ведет, да и никакой он не злой, похоже. Если он не тот волшебник из сказки, то кто же тогда? Или это дружелюбие лишь до поры до времени?

* * *

Солнце уже склонялось к горизонту, небо Нарнии окрасилось в темные тона.

— Плохая это идея гулять ночью по лесу, — остановился Бобр, разминая уставшую спину. — А нам еще идти и идти.

— Спать хочется, — уныло проговорила Люси, протирая глаза.

— Что, прямо на снегу? — подала голос Сьюзен. — Мы околеем.

— Волшебник я или кто? — ухмыльнулся Поттер, вспоминая заклинание согревающих чар. Главное скрыться от холода Нарнии, а наколдовать пару одеял уже раз плюнуть.

Они вышли на более-менее свободное место и решили устроить ночлег здесь. Бобры скинули на землю мешочки с едой, Люси уселась на ветку дерева, предварительно скинув с нее снег, а Сьюзен потянулась к фляжке с водой, которую еще утром создал Поттер.

— Я найду хворост, — одновременно сказали Гарри и Питер, а затем одарили друг друга воинствующими взглядами.

В итоге обязанности поделили так: Питер ищет дровишки для костра, а Гарри тем временем устанавливает согревающие чары.

Сьюзен внимательно следила за Поттером, стараясь перевести с латыни произнесенные им слова, а Люси слегка расстроилась, ожидая увидеть всплески магии, как в бою с волками, а вместо них происходили лишь легкие подрагивания воздуха.

Спустя минут двадцать, так как Гарри эти чары осваивал чуть ли не на самом процессе наложения, все заметили, что заметно потеплело. Снег, лежащий на земле и ветках, начал таять. В конечном итоге, где-то в радиусе десяти метров мороз начал отступать.

Когда Поттер закончил, уже совсем стемнело, были видны лишь размытые силуэты ребят, а запас масла в лампах кончился еще прошлой ночью. В поле зрения Гарри попал Питер, пытающийся с помощью двух палочек развести огонь, однако успех его определенно не ждал.

— Позволь мне, — окликнул его Гарри и присел рядом, направив палочку на скопление веток. — Инсендио!

Языки пламени вырвались из палочки Гарри, поджигая хворост, а обрадованная Люси наконец увидела то самое волшебство. Сьюзен и Питер, еще не привыкшие к подобному, с удивлением в глазах переводили взгляды с костра на Гарри и обратно.

— Магия, — усмехнулся тот, пожав плечами, и поднялся на ноги. — Теперь займемся одеялами, а если все получится, как надо, то даже спальными мешками.

Спустя какое-то время все сидели вокруг костра на расстеленных на земле пледах. Над огнем, на своеобразных ножках, висела кастрюля, которую трансфигурировал Гарри, а в ней варилась картошка, прихваченная с собой бобрами. Все с нетерпением ждали ужина.

— Нужно будет ставить дозор, мало ли, кто может появиться, пока мы спим, — обратился к ребятам Питер, накладывая себе картошки.

— Я буду дежурить первый, — подхватил его речь Гарри. — Сменяем друг друга каждые три часа.

Заявления Поттера не очень понравилось бобрам. Ложиться спать, когда твой сон охраняет волшебник, — чертовски глупая затея. Хотя, если бы он хотел, то уже бы давно расправился со всеми. Или как раз ждал момента, пока все уснут? Бобр недовольно ударил по земле хвостом. А какие варианты? Если не выспаться, то потом он с Бобрихой станет легкой добычей, и тот же результат. Придется довериться ему и ложиться спать.

— Каждые два часа, — возразил Питер, — так будет лучше. Три часа слишком много, дозорный уснет.

В итоге, приняли распорядок Питера, но Гарри решили поставить на дежурство первым.

— Так и сделаем, — кивнула Сьюзен и потянулась за своей порцией. Ужин проходил молча, а затем все легли спать, и лишь один Поттер остался сидеть у костра, не смыкая глаз.

* * *

Гарри подкинул ветку в слабо горящий костер, и она тут же приятно затрещала. Ночную тишину изредка прерывало уханье сов, раздающееся где-то среди деревьев. Поттер поначалу думал, что все-таки министерство и здесь до него добралось, но совам не было до него никакого дела.

«Интересно, как там Букля? Надеюсь кто-нибудь додумается ее покормить, пока меня нет. Там все, наверняка, места себе не находят, ищут меня, а я даже и не в Англии сейчас». Взгляд Гарри упал на Сьюзен, лежащую неподалеку, накрывшись одеялом. «А когда спит, не такая уж и бука».

Когда окунулась в объятия Морфея добродушная Люси, прекратились беседы с Питером и перепалки со Сью, Поттера охватила неприятная тоска. Ему нельзя было исчезать, ведь Волдеморт набирает силу, и Гарри мог лишь гадать, что сейчас происходит в магической Британии.

Заерзавшись, Поттер залез в задний карман джинсов и достал прихваченную с собой фотографию. Эх, жаль что помялась. Рассматривая родителей, он предался мыслям и не заметил, как кто-то подошел к нему со спины.

— Надеешься, что мама и папа заберут тебя домой? — сонным голосом проговорила Сьюзен, проходя мимо Гарри, а затем вернулась на свое место, снова заворачиваясь в одеяло.

— Они умерли, вообще-то, — послышался негромкий ответ Гарри.

— Прости, я не... Извини, — прошептала упавшим голосом Сью, желая ударить себя по губам за те брошенные слова, понимая, что задела за живое.

Только сейчас она заметила с каким взглядом Гарри смотрит на эту старую фотографию. Всю свойственную ему веселость как водой смыло, Сью не узнавала его. В данный момент она видела не того озорного мальчишку, который, даже сражаясь с волками, умудрялся подшучивать; сейчас у костра, поджав колени, сидел очень уставший парень, поникшим взглядом рассматривая снимок.

Сбросив одеяло, Сью подошла к Поттеру и села рядом с ним, взглянув на фотографию. Она ахнула от удивления, заметив, что люди на снимке двигаются и улыбаются в камеру.

— Магия, — чуть усмехнулся Гарри, правильно поняв эмоции Сьюзен.

— Гарри, как их зовут? — спросила Сью, надеясь, что Поттер не прогонит ее обратно спать.

— Гарри, а не Поттер? — фыркнул он, отчего Сьюзен уже успела расстроиться, что разговора не будет, однако тот продолжил:

— Джеймс и Лили. А это я, — он указал на младенца, которого держала на руках женщина с рыжими волосами.

— Ты очень похож на отца, — подметила Сьюзен, отчего у Гарри появилась на лице легкая улыбка; Сью была довольна, что смогла немного загладить свою вину, хотя бы чуть-чуть подняв ему настроение.

— Только глаза мамины, — тепло произнес Поттер, и Сьюзен тут же принялась сравнивать их, заставив Гарри прыснуть от смеха.

— Они выглядят счастливыми, — улыбнувшись краешками губ, произнесла Сьюзен.

— Я часто думаю, как протекала бы моя жизнь, если бы они были живы.

— Сочувствую, Гарри, — выдохнула Сьюзен, отмахиваясь от желания взять его за руку. Она и представить боялась, каково это жить без родителей. — А у тебя есть братья или сестры?

— Только кузен, но лучше бы уж никого не было, — пробубнил Поттер. — А где ваши родители?

— Мама осталась в Лондоне, а отец сейчас на войне.

— Паршивое это время — война. В магическом мире сейчас тоже назревает война. Я должен быть там, ведь я... Вдруг пока меня нет, что-нибудь...

Гарри остановился на полуслове, понимая, что сболтнул лишнего, как бы не рассказать ненароком о своей роли во всем этом. Сьюзен впервые с начала разговора уловила в голосе Поттера другие эмоции, кроме тоски, — злость. Ей не понравилось, в какое русло переходит их разговор, тогда она взяла в руки фотографию и произнесла:

— Расскажи мне о них.

— Я не много о них знаю, — замялся Гарри, — они умерли, когда я еще был младенцем, хотя... Кое-что я могу рассказать.

* * *

— Давай, Гарри, солнце уже встало, нам скоро в путь, — сквозь пелену сна услышал он голос Питера.

Нехотя выбравшись из складок теплого одеяла, Гарри приподнялся на земле. Тут же последовал девичий смех и, надев очки, он увидел перед собой Сьюзен и Люси, со смешинками в глазах глядящих на него.

— Гарри, ты и так, кажется, самый лохматый человек на свете, а сегодня бьешь собственные рекорды, — рассмеялась Сьюзен, ставя над костром уже знакомую кастрюлю.

— Ты не видела меня на четвертом курсе, у меня тогда еще волосы были длинные, — отмахнулся Поттер, разминая затекшую шею.

Согревающие чары уже почти выветрились, они продержались намного дольше, нежели думал Гарри, чем он не мог не гордиться. Новые решили не ставить, ведь все равно скоро уходить, потому Питер вместе с Гарри быстро понатаскали веток и развели огонь.

— Я бы хотела быть волшебницей, — жалобно протянула Люси, глядя, как из палочки Поттера выливается огонь.

— А я бывало хотел стать маглом, — протянул в ответ Гарри.

— Но почему?! — воскликнула Люси. — Ведь волшебство это... это... Ух!

— Волшебство — это, конечно, очень здорово, но я постоянно влипаю в неприятности из-за него. Я столько раз...

«Висел на волосок от смерти», — хотел сказать Гарри но вовремя успел себя одернуть, не заметив настороженный взгляд Сьюзен.

— Столько раз я котлы на зельеварение взрывал, мантию прожигал, — беззаботным тоном продолжил Гарри.

— Так научись не взрывать котлы, — вставил слово Питер, откусывая кусок картофеля, который заменял ребятам завтрак и ужин (на обед уж не хватало).

— Ты не знаешь профессора Снейпа, — горько усмехнулся Гарри. — У него что не урок — то пыточная экзекуция. Все сидят, вздохнуть боятся, работать невозможно. Его даже прозвали Ужасом Подземелий.

— Да, это мне знакомо, — хохотнул Питер. — У нас историк в школе был, тот еще деспот. Под конец урока половина учеников шла встречать порки, которые он им в наказание давал.

— А у нас историю, вообще, ведет привидение. Говорят, он просто в один день пришел в класс уже мертвым, даже не заметив собственной смерти, — вспомнил ходящую среди студентов байку Поттер.

— Его уроки, наверно, очень интересные, — оживилась Сьюзен. — Ведь он был во время важных исторических событий.

— Да какой там интересные, — отмахнулся Гарри. — На его парах либо болтают, либо делают домашку по другим предметам. А уж если история первой парой, то попросту засыпают; вынести полуторачасовой монотонный бубнеж Биннса, который только и рассказывает, что про восстания гоблинов, никому не под силу.

— Но это ведь совершенно не педагогично! — возмутилась Сьюзен. — Почему он, вообще, продолжает работать в школе?

— Зато ему платить не надо, — высказался Питер и рассмеялся на пару вместе с Гарри.

Рассказывая друг другу всякие забавные случаи, связанные с учителями, ребята приступили к завтраку.

— Скоро пойдем в дорогу, — сказал Бобр, выходя из-за дерева. — Чем скорее встретимся с Асланом, тем скорее вызволим вашего брата.

Веселость ребят как рукой сняло после упоминания об Эдмунде. Гарри хмуро посмотрел на Бобра. Ну надо было ему это говорить? Ведь это все равно ничего не изменит, они бы и так продолжили путь, а кислые мины помощью не послужат.

Спустя какое-то время Сьюзен заметила, что бобры о чем-то перешептываются, бросая на Гарри какие-то странные взгляды. Опять секреты, так дело не пойдет.

— Рассказывайте, — громко сказала Сьюзен.

— Что рассказывать? — нахмурился Питер, не поняв, к кому обращается его сестра.

— Вы же собираетесь рассказать, что происходит, я вижу, — не обращая на брата внимание, обратилась к Бобрам Сьюзен.

После этой фразы внимание ребят было приковано к их проводникам, которые начали копошиться под множеством взглядов.

— Ладно, — устало выдохнул Бобр, вставая с колен, и покосился на Гарри. — Рано или поздно ты бы все равно узнал.

— Узнал бы что? — не понял Гарри.

— Пророчество о детях Адама и Евы появилось в начале этой вечной зимы, то бишь около сотни лет назад; а эта же легенда куда старше, — протянул Бобр. — Никто уже и не помнит, откуда и когда она появилась, но каждый нарниец с ней знаком. Со временем она забывалась, менялась, да и легенда-то уже стала скорее сказкой-страшилкой, однако, — он настороженно взглянул на Гарри, заставляя того невольно поежиться.

Бобр подошел ближе к ребятам, собираясь с духом.

Когда меж мирами разверзнется время,

На Нарнию ляжет тяжелое бремя.

Восстанут кошмары, что нами забыты,

Зальют страну кровью невинно убитых,

Ведомые тем, кто гласит их устами —

Порочным волшебником, кой был не с нами.

Какое-то время лишь трещали ветки, горящие в костре. Никто не произносил ни слова, а бобры с сомнением глядели на Гарри, ожидая его реакции.

— И здесь пророчества! — вспылил Поттер, ударив кулаком о землю. — Я даже в другом мире не обделен вниманием, да чтоб вас всех!

— Так, ну-ка спокойно! — указала ему Сьюзен. — Это еще ничего не значит, тем более Бобр сказал, что легенда кучу раз менялась, может, что и напутано.

— Спасибо, Сью, — выдохнул Гарри.

— Да и к тому же, какой из него повелитель ужасных чудовищ? Чем он их вдохновит? Своим атрофированным чувством юмора?

— Вот именно! Погоди, ЭЙ!— возмутился Поттер.

— Гарри вовсе не плохой! Как вы могли так подумать? — насупилась Люси, обращаясь к Бобру.

— Но ведь других волшебников не появлялось уже множество столетий! — воскликнула Бобриха.

— А Белая Колдунья? — вспомнил Питер. — Может, речь шла о ней.

— Нет, в легенде говорится о волшебнике, не о колдуньи или ведьме, а именно о волшебнике, — запротестовал Бобр. — Это не женщина. Тем более, хоть у Колдуньи и есть армия, сомневаюсь я, что об этих чудовищах шла речь.

— И почему же?

— Говориться, что «восстанут кошмары», а минотавры и прочая нечисть на ее стороне ни для кого уже не новость, — пояснил бобр.

— Пусть так, но ведь это просто страшилка, — скрестила на груди руки Сьюзен. — Она не обязательно сбудется.

— Но про нас ведь сбывается, — взволнованно протянул в ответ Питер, — нас четверо, мы в Нарнии, и мы люди.

— Потому что это пророчество, а не сказка, Питер.

— Так, слушайте! — подскочил на ноги Поттер, привлекая всеобщее внимание. — Я не собираюсь разрушать Нарнию, она мне по душе. Зачем мне это делать? Да и как, собственно говоря? Я просто хочу найти дорогу домой.

— Вот именно, — поднялась следом Люси. — Давайте просто оставим это.

— Поддерживаю, — сказала Сьюзен. — А теперь, когда мы во всем разобрались, пойдемте уже дальше.

* * *

— Ваше Величество, — склонившись к земле, прорычал волк.

— Могрим, — ровным голосом поприветствовала главу своей полиции Белая Колдунья. Не поднимаясь с трона, она наклонилась вперед, одарив волка разгневанным взором, и озлобленно произнесла: — Они все еще живы, не так ли?

— Моя королева, возникли некие обстоятельства...

— Стая волков не может справится с детьми?

— Королева, нас взяли внезапностью, второй сын Адама — волшебник! — стойко ответил волк, но в его речи витали нотки страха.

— Что за чушь? Как ты смеешь оправдывать свое ничтожество подобными выдумками?!

— Это не выдумки, Ваше Величество! — возразил Могрим. — Он атаковал нас заклятиями, каждый член стаи может подтвердить сказанное мной. Клянусь своей честью, королева, это не ложь!

«Не может быть! Но... Похоже, он не врет». Королева в ярости впилась пальцами в ледяные подлокотники трона, отчего те жалобно затрещали. Подобные новости могли серьезно попортить планы Белой Колдуньи. Она мигом поднялась на ноги и направилась в сторону темницы.

— Почему ты не сказал, что твой брат — маг? — прошипела королева, как только отворилась решетка камеры.

— Что? — подскочив на ноги, насупился Эдмунд. — С чего вы взяли? Какой еще маг?

— Не ври мне, мальчишка, — не сводя с него глаз, пригрозила королева.

— Но я не вру! — запротестовал он. — Питер никакой не волшебник, это просто нелепо!

Какое-то время королева стояла в камере, глядя на Эдмунда, пока не решила, что мальчишка и не в курсе вовсе, а затем оставила его одного, озадаченного необычными новостями.

«Что ж, маг... У меня найдется на тебя управа, я не беспомощна», — мелькали мысли в голове королевы, пока та спускалась на нижний этаж своего дворца. Дойдя до последней комнаты, которую дни и ночи напролет сторожат стражи-минотавры, она остановилась.

— Время пришло, — бросила им Белая Колдунья, и они тут же стали отпирать массивные двери.

Небольшое помещение находилось в полной темноте, потому королева создала небольшое голубое сияние на конце своего жезла. Она сделал шаг, и посмотрела на покрытый льдом большой железный люк.

— Отоприте, — бросила Белая Колдунья через плечо.

Минотавры сию же секунду стали бить по люку топорами, откалывая лед, а затем сдвинули его в сторону, открывая взгляду глубокую щель в полу, конца которой было не видать.

Белая Колдунья взяла висящий на стене маленький ножик и порезала кончик пальца, подняв ладонь над пропастью. Кровь вытекла наружу, и Королева коснулась своим жезлом первой и последней упавшей капли, заставив ту сверкнуть серебром от помещенной в нее крохи магии.

— Пора просыпаться, мой дорогой, — ласково прошептала королева.

Минотавры напугано переглянулись, покрепче взявшись за оружие, когда из щели раздался полный ярости, нещадно терзающий слух визг.

* * *

Привычный Нарнии мороз неприятно сковывал ребят после пребывания в тепле одеял и согревающих чар. Люси просила Гарри заколдовать подобным образом и их шубы, но тот, огорчив малютку, сказал, что такое ему не под силу, он и так с трудом те чары поставил.

Дорожный разговор ступил на тему спасения Нарнии. Люси пыталась уговорить ребят помочь жителям волшебной страны, ведь те рассчитывают на них, да и оставлять Нарнию под гнетом Белой Колдуньи ей абсолютно не нравилось. Сьюзен разрывалась во мнениях: с одной стороны она хотела помочь, но в это же время боялась сражаться, ведь на войне всегда присутствует смерть. Гарри уже все для себя решил: первым делом нужно найти Аслана, он отведет к выходу из Нарнии, а затем Поттер, рассказав обо всем Ордену Феникса, вернется сюда с подкреплением; бросать нарнийцев в беде он не собирался. А вот Питер, которому была противна даже мысль бежать от сражений словно трус, все же решил вывести в первую очередь отсюда семью, ведь он обещал заботиться о них.

— Люси, мама специально посадила нас на поезд из Лондона, дабы мы были подальше от войны, нам нельзя оставаться, — объяснялся перед сестрой Питер.

— Но Нарнии нужна помощь! — запротестовала Люси.

Питер уже хотел ответить, но сзади послышался голос Гарри:

— Подождите, какая еще война?

Пэвэнси, тут же остановившись, обернулись на него. Они смотрели на Гарри, как на умалишенного.

— В смысле: какая еще война? — процитировала Поттера Сьюзен, подходя к нему.

— В прямом, — упрямо отозвался Гарри, припоминая, ведь Сью уже говорила, что их отец сейчас на войне, но тогда он пропустил это мимо ушей.

— Ты же сказал, что пришел из Лондона, — нахмурился Питер.

— И?

— Как ты можешь не знать о войне?! — еще сильнее запуталась Сьюзен.

— Вы говорите о магической войне?

— Нет же, о войне с немцами! — провозгласила Сью.

— Город бомбят уже с неделю! — вставил слово Питер.

— О чем вы... Никто ничего не бомбит, — непреклонно гнул свою линию Поттер. — Какие еще немцы, вы с дуба рухнули?! Последняя война с Германией закончилась в сороковых гадах.

Пэвэнси стояли, как громом пораженные, не сводя напуганного взгляда с Гарри, пока в их мыслях складывались определенные выводы. Первая взяла слово Сьюзен, слабым голосом прошептав:

— Гарри, какой сейчас год?

— 1995, — незамедлительно последовал ответ.

Питер, проглотив ком в горле, запустил пальцы в волосы и в полной тишине прошептал:

— Когда меж мирами разверзнется время...