Гарри Поттер и новая семья. Второй курс (джен)

 22 мая 1993 года, вечер

— Господин Верховный чародей, к вам посетитель, — раздался из переговорной трубки голос секретаря. — Лорд Малфой настоятельно просит его принять. Ему не назначено, но он утверждает, что дело срочное.

— Ну раз срочное, то пусть заходит, — ответил Дамблдор.

Ничего не произошло.

— Мерлин, никак не запомню... — пробормотал великий волшебник, беря в руки старинный телефон с рупором и отдельным микрофоном. — Как там говорил Хамфри? Снять тут, повернуть там... А, не важно.

Дамблдор вытащил из рукава палочку, направил ее на свое горло и пробормотал: «Сонорус».

— Пусть войдет, — произнес он.

— Мой сын! — Люциус Малфой ворвался в кабинет еще до того, как Дамблдор успел закончить. — Это ваших рук дело?

— Вы имеете в виду похищение? Нет, конечно, — спокойно ответил Дамблдор. — Он стал жертвой того же преступника, который ранее напал на других учеников и околдовал Рональда Уизли.

— Так вам уже все известно? — прорычал Малфой. — Тогда какого черта вы тут сидите?

— Простите? — Дамблдор был сама невозмутимость. — Я сижу тут потому, что являюсь Верховным чародеем Визенгамота. Так гласит табличка на двери. Дела Хогвартса меня больше не касаются. Вашими же стараниями, между прочим.

— Хватит юлить! Вам еще час назад прислали уведомление о восстановлении в должности!

— О, но час назад меня не было на месте, я только что вернулся из Азкабана. Служебная надобность, сами понимаете. Значит, извещение должно быть где-то тут... — Дамблдор начал рыться в ящике с надписью «входящая корреспонденция». — Не то, не то... Мерлин, я же с утра разбирал почту, когда она успела накопиться? Ага, нашел. Хм, действительно, восстановлен в должности... решение об отстранении было принято с процедурными нарушениями... Спасибо, что нашли время лично меня известить, Люциус.

— Хватит ломать комедию, — взорвался Малфой. — Идите и делайте то, что должны.

— Разумеется, — кивнул Дамблдор, не двигаясь с места. — Но видите ли какая штука... Я вовсе не уверен, что следующее заседание совета попечителей не признает мое восстановление несостоявшимся. В связи с процедурными нарушениями.

Поджав губы, Малфой вытащил из-за пазухи свиток пергамента.

— Это вас устроит? — спросил он. — Просьба о моей отставке и рекомендация назначить новым председателем мистера Слипи. Совет попечителей в ваших руках, можете радоваться. А теперь идите и найдите моего сына, пока он не... — лицо Малфоя дрогнуло. Было видно, что он с огромным трудом удерживает маску высокомерного аристократа. — Он еще жив, Дамблдор. Я знаю... Я бы узнал, если бы он умер. Еще не поздно...

— Разумеется, он жив, — кивнул Дамблдор, аккуратно пряча пергамент в ящик своего стола. — Жив и находится на попечении мадам Помфри, я получил сообщение пять минут назад. Чудовище Слизерина мертво, дневник Тома Риддла уничтожен, а дети в безопасности.

Секунду Малфой смотрел на него непонимающим взглядом, а потом хрипло расхохотался.

— А я уже начал забывать, с кем имею дело, — проговорил он сквозь смех. — Что ж, поздравляю с победой, господин директор, приз ваш по праву. Надеюсь, я могу навестить своего сына?

— Разумеется, — кивнул Дамблдор. — Если, конечно, вас пустит к нему мадам Помфри, но это уже не от меня зависит.

Директор дождался, пока за его гостем закроется дверь, достал из ящика стола оба пергамента и принялся внимательно их изучать. Вроде бы все было правильно, положенные подписи и печати — на месте, заявление Малфоя заверено нотариусом... И все же его не оставляло чувство, что он только что стал свидетелем тщательно отрепетированного спектакля. Слишком уж легко сдался его оппонент.

 23 мая 1993 года

— Привет, Драко. Не помешаем? — Элин присела на краешек кровати Малфоя. — Мы ненадолго, пришли проведать Гермиону и Джинни. Ну и тебя заодно.

Гарри, скрестив руки на груди, остался стоять, всем своим видом демонстрируя, что ему эта затея совсем не нравится, и вообще, он просто мимо проходил.

— Спасибо, — настороженно сказал Драко. — Это просто вежливость, или?..

— Или, — кивнула Элин. — Хочу узнать, как ты в это вляпался.

— Отец запретил мне рассказывать.

— Я же говорил, — фыркнул Гарри.

— Ну раз нельзя, тогда не рассказывай, — Элин пожала плечами. — Тогда я сама расскажу, хорошо? Однажды ты проснулся и нашел у себя в постели дневник Тома Риддла. Ты знал, что это настоящее имя Темного лорда и не удержался от того, чтобы открыть его, надеясь увидеть там что-то интересное. Но дневник был пуст... Как ты догадался, что в нем нужно писать самому? А, впрочем, не важно. Дневник заговорил с тобой, и ты был счастлив. Еще бы, сам Темный лорд удостоил тебя вниманием... Да не тот, могучий и ужасный лорд, о котором ты слышал в детстве, а совсем еще молодой, чуть старше тебя. Он мог бы стать тебе не господином, а настоящим другом, правда? Естественно, ты с радостью согласился помочь ему. Я вот только не знаю, когда ты сообразил, что что-то пошло не так? Когда василиск атаковал Дафну, или раньше?

— Я плохо помню, — ответил Драко. — Том сказал, что ему нужны мои силы, я согласился поделиться. Он наложил протеевы чары на лист пергамента, чтобы мы могли общаться, а потом открыл Тайную комнату и я спрятал в ней дневник. Потом Том начал готовить какой-то древний и сложный ритуал, для которого ему нужен был полный контроль над моим телом. Я спускался в комнату, брал дневник в руки и приходил в себя через несколько часов. Не помню, что я делал в это время.

— Понятно, — кивнула Элин. — А чтобы никто не спрашивал, где это ты постоянно пропадаешь, ты попросил Панси прикрыть тебя. Отсюда и пошли все эти слухи о том, что вы с ней...

Драко залился краской и отвернулся.

— Опаньки... — ошарашено произнесла Элин. — Так что, слухи не врали и Панси не только алиби тебе обеспечивала? Вы что, правда... Ну ты красавчик! Дай пять!

Она хлопнула Драко по раскрытой ладони и с усмешкой посмотрела на Гарри, который, судя по выражению лица, не знал, что ему следует делать — то ли обвинить Малфоя в распутстве, то ли начать расспрашивать о деталях процесса, чтобы самому не оплошать при случае.

— Она сама... — запинаясь, произнес Малфой. — Я сперва входил в комнату через закрытый туалет, но это было неудобно, там вечно болталось какое-то привидение. Но был и второй проход, через ванную старост. Я попросил Панси узнать пароль у брата, сказал, что осваиваю недозволенную магию. Она согласилась, я за это показал ей пару штук, которые Том помог мне выучить. Ну и одно за другим... Мы сперва просто встречались, ничего особенного, но после дня святого Валентина Панси закатила скандал, потому что решила, что я бегаю к Дафне... А потом захотела, чтобы я доказал...

Про то, сколько раз и с каким энтузиазмом он доказывал Панси свою верность, Драко решил не упоминать.

— Угу, — кивнула Элин. — Только ты кое-что недоговариваешь. Это ведь Том предложил тебе немного повзрослеть, чтобы стать более сильным, верно? Ты, естественно, согласился, твое тело стало развиваться, но вместе с силой пришли и желания... Да не красней ты так, это вполне нормально. А вот с Панси он проделал тот же фокус уже без ее согласия.

— Откуда ты знаешь? — удивился Драко.

— О, видишь ли, я случайно в курсе того, какой именно ритуал он хотел провести, — ответила Элин. — Профессор Флитвик упомянул Герпия Гнусного, и я упросила его рассказать об этом волшебнике. Ну и сама кое-что прочитала, конечно... Хорошо, что в нашей библиотеке нашлась легенда о Герпии не только в адаптированном для детей варианте, но и в изначальном, дошедшем до нас еще из античности. Хочешь, расскажу?

— Ты все равно расскажешь, даже если я откажусь, — бледно улыбнулся Драко.

— Это да, это я люблю, — засмеялась Элин. — В общем, слушай.

 Легенда о Герпии Гнусном

— Ты, конечно, знаешь, что Герпий Гнусный, живший больше двух тысяч лет назад, был первым в Европе темным волшебником, — начала Элин. — Пытки, убийства, человеческие жертвоприношения, темная магия — это все много раз описывалось и пересказывалось, не буду повторять. Из всех его «подвигов» нас интересует только то, что он создал первого василиска. Думаю, что именно по этой причине Том и решил поглубже покопаться в легендах о нем и среди прочего узнал, что Герпий открыл какой-то способ сохранить жизнь после смерти тела.⁽¹⁾ Какой именно — не знаю, даже самые старые списки про него говорить отказываются, ибо «темная магия сия есть самая изо всех наимерзейшая. Столь отвратительна она, что даже одно лишь поименование сего действа осквернило бы пергамент, на коем было бы написано, и посему мы больше ничего о ней не скажем». Но, наверное, Том все же нашел описание.

Способ, однако, оказался несовершенным, и когда Герпия убили в первый раз (а ради такого дела в Грецию приехали волшебники даже из Китая и Индии), он не воскрес сразу же, как рассчитывал, но остался в этом мире в виде духа и скрывался где-то в горах Эпира, пока его не нашли несколько уцелевших приспешников. Только тогда он смог приступить к ритуалу своего возрождения.

Сами магические формулы, конечно, ни в каких легендах не приводятся. Книги с полным описанием ритуала, скорее всего, спрятаны за семью печатями, хотя добраться до них как-то можно, раз уж Тому удалось. Но вот немагическая часть... Как бы так помягче сказать... В общем, Герпий должен был получить новое тело, созданное естественным путем. И именно для этой цели Том заставил вас с Панси немного повзрослеть. Уж не знаю, почему он не выбрал кого-то из старшекурсников...

Лицо Драко в очередной раз залилось густой краской.

— Я только не поняла, почему Том отказался от Панси и переключился на Джинни? — спросила его Элин. — Пожадничал и захотел заманить в комнату еще и Гарри? Или там что-то пошло не так и пришлось начать заново?

— Не знаю, — пожал плечами Драко. — Я даже не знал, что это Уизли, просто нашел у себя в сумке платок с пятнами крови и записку: «Для Сам-знаешь-кого». Том сказал, что эту кровь надо будет использовать...

— ...и вот тогда-то ты и понял, что он затевает что-то очень серьезное, — кивнула Элин. — Потому что когда в ритуале используется чужая кровь без согласия владельца — это не просто темная, а наитемнейшая магия из всех возможных. Но ты все же решил продолжить, и это было очень серьезной твоей ошибкой, Драко, потому что Том не сказал тебе самое главное. Ни отец, ни мать нового тела не должны были пережить этот ритуал. Беременность ведь длится девять месяцев, а потом ребенок еще много лет взрослеет, а Том, как и Герпий до него, не собирался ждать так долго. Плод должен был вызреть внутри василиска... Только не спрашивай, как бы он попал в него из живота матери и как такое возможно с анатомической точки зрения. Думаю, вас бы просто сожрали, использовав вашу силу для ускорения развития... Ой, Драко, зеленый цвет лица тебе не идет, верни обратно. Ну ладно, ладно, это у меня шутки такие дурацкие. Я не знаю детали, но то, что василиск был необходим — это сто процентов. Именно поэтому Том так разозлился, когда профессор убил зверя, ведь без него ритуал был невозможен.

Теперь ты понимаешь, почему он стирал тебе память и не объяснил весь смысл ритуала? Он учел ошибку Герпия, который в свое время тоже хотел использовать детей своих слуг, обещая им вечный почет и славу. Самое смешное, что он, возможно, сам в это верил, ведь с его точки зрения стать родителями нового тела было величайшей честью. Но у его слуг на этот счет было другое мнение, и вместо того, чтобы принести в жертву своих детей, они нашли некий «источник бессмертия Герпия», чем бы он там ни был, и уничтожили его при помощи яда того самого василиска.

— А зачем ты натравил василиска на Дафну и Гермиону? — спросил молчавший до того момента Гарри.

— Я его не натравливал, — ответил Драко. — Зверь вырвался сам, я с трудом успел удержать его, когда он уже готовился их добить. Том был в ярости, потому что если бы девочки погибли, Хогвартс сразу закрыли и весь план провалился бы. Мне и так-то с трудом удалось убедить отца не забирать меня из Хогвартса до конца года. Но все равно, я больше не мог свободно ходить по школе и последний этап растянулся почти на месяц. Ну а потом, когда я услышал, что вы знаете, где искать Тайную комнату, я написал об этом Тому и... больше я ничего не помню. Он к тому времени уже мог входить в мой разум без контакта с дневником.

— Думаю, он захотел убить двух зайцев одним выстрелом, — хмыкнула Элин. — Макгонагалл отказалась нас слушать, и Том решил, что если оставит грозную надпись, то мы сами попремся в комнату, чтобы спасти Джинни. Все-таки он дурной...

Она встала.

— Ладно, нам пора идти. Поправляйся.

Уже выйдя из больничного крыла, Элин вдруг хлопнула себя по лбу.

— Совсем забыла! Гарри подожди тут, мне надо сказать Драко пару слов наедине.

— Мне это не нравится, — Гарри обиженно отвернулся. — Раньше у нас не было секретов друг от друга.

— Так то раньше... — вздохнула Элин. — Мне это самой не нравится, но что поделать.

Вернувшись в палату, она бросила быстрый взгляд на койку Джинни, рядом с которой сидели все братья Уизли в полном составе, и направилась к Малфою.

— Ты кое о чем умолчал, — тихонько сказала она. — Том с самого начала думал о том, как бы заманить Гарри в ловушку, верно? А ты понимал, что я пойду вместе с ним, поэтому и прислал мне ту валентинку. И потом упросил Тома, чтобы он меня не трогал, верно?

— Я плохо помню... — Драко отвел глаза.

— Понимаю, — Элин вздохнула. — Знаешь, я тебе не подхожу. Вот совсем никак. Понимаю, что сердцу не прикажешь, но постарайся все же найти кого-нибудь другого, возле тебя вон сколько хороших девочек вьется.

— Это из-за твоих родителей? — спросил Драко.

— Нет, происхождение тут ни при чем, — покачала головой Элин. — И ты лично тоже ни при чем, мы вполне можем быть друзьями. Но ничего, кроме дружбы, между нами быть не может. Извини, если разочаровала, но такие новости лучше сразу узнавать, верно?

Драко не ответил.

* * *

Погруженный в свои мысли Гарри не сразу заметил, что он уже не один.

— Мистер Олсен, как удачно, что я вас встретил, — произнес Люциус Малфой, подходя к дверям в больничное крыло. — Я бы хотел обсудить некое дело.

«Помешательство какое-то, — подумал Гарри. — Сперва у Эль какие-то дела с сыном, теперь вот папаша от меня что-то хочет...»

— Насколько мне известно, вы приняли участие в спасении моего сына. Это правда? — спросил Люциус.

— Василиска победил профессор Флитвик, — настороженно ответил Гарри.

— О, это мне известно, — Малфой прищурился. — Но если меня правильно информировали, именно вы поняли, где искать Тайную комнату, и открыли вход.

— Нашли его Элин и Гермиона, — честно ответил Гарри. — Я лишь открыл.

— Если вы хотите влиться в наше общество, мистер Поттер, — Малфой подчеркнуто назвал Гарри его старым именем, — вам следует получше изучить его обычаи. Вы как наследник древнего рода стоите на социальной лестнице несоизмеримо выше вашей сестры и подруги. О, не делайте такое возмущенное лицо, я прекрасно знаю, что вы хотите мне ответить. Но я лишь констатирую факт. Во всех ваших начинаниях именно вы являетесь лидером и именно вам положены все награды. И вся ответственность, разумеется, постарайтесь это запомнить, — Малфой помолчал. — Итак, вы, вероятно, слышали о такой вещи, как волшебный долг. У семьи Малфой перед вами долг за спасение жизни единственного наследника. Даже если вы поучаствовали в его спасении на одну десятую процента, это все равно очень и очень много.

— Мне от вас ничего не нужно, — пожал плечами Гарри. — Я сделал это не ради награды.

— Не важно, чем вы руководствовались, — Малфой скривил губы. — Я вам обязан, а я ненавижу быть кому-то обязанным. Что вы хотите принять в уплату? Деньги? Протекцию? Информацию?

Гарри на некоторое время задумался.

— Я не требую с вас долг, — ответил, наконец, он. — Но если вы все же хотите мне заплатить, освободите Добби.

Малфой поперхнулся от удивления.

— Освободить моего домового эльфа? Зачем?

— Какая вам разница? — пожал плечами Гарри. — Вы сами предложили мне выбрать цену. Я выбрал. Конечно, если вы цените домовика больше, чем одну десятую процента жизни Драко...

— Пф-ф-ф. Добби, ко мне!

— Хозяин звал Добби? — возникший из воздуха эльф низко склонился перед Малфоем.

— Ты свободен, — Люциус стянул с руки перчатку, бросил ее домовику и с насмешкой посмотрел на Гарри. — Вы могли потребовать многое, мистер Олсен, очень, очень многое... Зачем вам понадобился никчемный раб? Хотели выведать у него какие-то секреты? Но даже свободный эльф не может рассказать ничего, что касается его прошлой службы.

— Ваши секреты мне не нужны, — ответил Гарри. — Впрочем, вы все равно не поймете.

— Вероятно, не пойму, — согласился Малфой. — Счастливо оставаться.

Едва он скрылся за дверью, как Добби кинулся обнимать ноги Гарри.

— Гарри Олсен избавил Добби от злых хозяев! Гарри Олсен был сердит на Добби, но все же помог ему. Нет на свете человека добрее и благороднее! Добби будет вечно благодарен Гарри Олсену!

— Если хочешь меня отблагодарить, — усмехнулся Гарри, — пообещай не спасать мне жизнь без моего ведома.

Добби смущенно улыбнулся, щелкнул пальцами и исчез.

— И долг хозяина будет уплачен рабом, — еле слышно произнес Гарри.

 31 мая 1993 года

«ДРЕВНЕЕ ЧУДОВИЩЕ УНИЧТОЖЕНО!

ЖЕРТВЫ ЗАКЛЯТИЯ ВОЗВРАЩАЮТСЯ К ЖИЗНИ!

Как должно быть помнят наши читатели, некоторое время назад в Хогвартсе было совершено несколько таинственных нападений на учеников. Заклятию подверглась мисс Дафна Гринграсс, старшая дочь лорда Брутуса Гринграсса, а также первокурсник Колин Крипи и второкурсница из Германии мисс Грейнджер.

Мы рады сообщить, что в настоящее время мисс Гринграсс идет на поправку, и редакция «Пророка» желает мужественной девочке скорейшего выздоровления. Остальные жертвы чудовища также скоро встанут на ноги».

— Ты заметила, что желают выздоровления только Дафне? — оторвалась от чтения Элин. — И я на сто процентов уверена, что они не просто так коверкают имена. Таким, как мы, прямым текстом указывают на место, которое мы занимаем в волшебном мире.

— Потом, Эль. Читай дальше, — отозвалась Гермиона.

Василиск не просто так считался одним из самых страшных волшебных зверей. Даже глоток мандрагоры, хоть и вернул жертвы к жизни, но действовал очень медленно. Гермиона уже могла самостоятельно дышать и говорить, но тело все еще слушалось с трудом, а хрусталики в глазах не восстановили гибкость и не могли фокусироваться, поэтому окружающий мир для нее состоял из размытых цветных пятен. Мадам Помфри клялась и божилась, что через пару дней зрение придет в норму, но до тех пор Гермиона не могла даже самостоятельно есть, не то, что читать, и это было просто невыносимо. Хорошо еще, что Элин, знавшая подругу как никто другой, пришла к ней не с бесполезными апельсинами и конфетами, а со стопкой газет и конспектов, при помощи которых теперь утоляла мучающий Гермиону информационный голод.

«Мы также рады сообщить нашим читателям, что Министерство магии раскрыло это таинственное преступление! Как и ожидалось, виновным оказался недобитый сторонник Того-Кого-Нельзя-Называть, сумевший пробудить к жизни древнее чудовище, запертое в подземельях замка еще со времен Основателей. В ходе следственных мероприятий, проведенных Министерством при активном содействии профессорского состава и учеников школы, вышепоименованное чудовище, являвшееся василиском, было обнаружено и обезврежено, то есть убито смертельным образом».

— Вышепоименованное чудовище, — со смаком повторила Элин, — убито смертельным образом... Просто великолепный образец канцелярита! Наверняка процитировали какого-то чинушу, который даже с женой в постели общается при помощи докладных записок.

«НОВЫЕ ПОДРОБНОСТИ О НАПАДЕНИИ В ХОГВАРТСЕ!

Как только что стало известно редакции «Пророка», по обвинению в нападении на учеников Хогвартса Министерство задержало бывшего преподавателя защиты от темных искусств и известного писателя Гилдероя Локхарта. К сожалению, в процессе задержания мистеру Локхарту были нанесены некоторые травмы, в результате которых его телесное и душевное здоровье оказалось сильно подорвано. В настоящее время злодей помещен в больницу св. Мунго.

На вопрос о том, не находился ли мистер Локхарт в преступном сговоре с небезызвестным Рубеусом Хагридом, чье имя ранее упоминалось в связи с этим ужасным злодеянием, министр Фадж ответил отрицательно:

— Вероятно, это какая-то ошибка, — заявил он. — Господина Хагрида никто никогда не обвинял в данном преступлении, он был временно помещен под стражу как важный свидетель и с самого начала активно помогал следствию. В настоящее время он уже вернулся в Хогвартс и приступил к исполнению своих обязанностей».

— Да, кстати, Фаджа я скоро убью, — мимоходом заметила Элин. — Вот экзамены сдам и сразу займусь.

— Эль, так нельзя! — укоризненно произнесла Гермиона. — Он же министр, его наверняка охраняют. Убийство надо будет тщательно спланировать, а без меня ты с этим не справишься.

— Не справлюсь, — горестно вздохнула Элин. — Знаешь, Гермиона, когда тебя в следующий раз осенит, ты сразу записывай, до чего додумалась. А то мы без тебя месяц не могли понять, какая связь между Персеем, туалетами и костюмом. Если бы Гарри не был таким озабоченным...

— Ты мне ноги Миртл до конца жизни припоминать будешь? — возмутился Гарри. — Лучше вот это прочти. Дай-ка сюда газету... Ага, вот.

«В скором времени в стенах Хогвартса состоится церемония вручения нескольким ученикам награды за заслуги перед школой. Имена пока не разглашаются, но из надежного источника редакции стало известно, что один из них — знаменитый Гарри Поттер, мальчик-который-выжил, который в целях безопасности скрывается под псевдонимом Гарольд Олсен».

— О чем обязательно надо растрезвонить на всю Британию, — засмеялась Элин. — Журналисты такие журналисты. Кстати, мы сказали, что без тебя ни до чего не додумались бы, так что ты тоже готовься к награждению. Шнурки погладь и вообще...

— А почему только троим? — удивилась Гермиона. — Разве профессоров не наградят?

— Флитвику дали орден, — ответила Элин. — Хотя этим нынче никого не удивишь, он и у Локхарта есть, и у Фаджа. Гораздо больше он обрадовался, когда узнал про шоколадных лягушек со своей карточкой, там-то кого попало не рисуют. А участие Снейпа — секрет, но он сам сказал, что орден — бесполезная побрякушка, а вот туша василиска — это такая ценность, которой больше ни у кого нет, и, даст Мерлин, никогда не будет.

— Не представляю, зачем ему туша, — проворчал Гарри. — Разве что учеников ядом травить, но он и своим обойтись может.

— Ничего ты не понимаешь в искусстве, — вступилась за преподавателя Элин. — Всех василисков перебили еще четыре столетия назад, так что их шкура и яд — награда намного более ценная, чем орден. Флитвик отказался от своей доли только после того, как Снейп пообещал ему поделиться частью зелий. И еще он настоял, чтобы скелет василиска повесили под потолком в холле, прямо напротив входа. Чтобы, значит, внушать почтение посетителям. Макгонагалл возмущалась, но Дамблдор пришел от идеи в восторг и сказал, что Каркаров теперь, наконец, заткнется и перестанет хвастаться своим чучелом трехголового дракона.

Гулкий удар колокола разнесся по школе, призывая учеников на обед, и мадам Помфри выгнала ребят из палаты.

— Вы сидите тут на полчаса больше, чем положено, — ворчала она. — Больной надо отдыхать!

Все протесты Гермионы, утверждавшей, что она успела наотдыхаться на полгода вперед, были благополучно проигнорированы.

* * *

— Мы так и знали, что найдем тебя тут! — близнецы с палочками наперевес преградили ребятам дорогу.

— Ты иди, Гарри. У нас к твоей сестре дело.

— Личное.

— Она тебя скоро догонит.

— Может быть.

— Иди, Гарри, я тебе потом расскажу, — Элин демонстративно отдернула полу мантии и положила руку на палочку. — Это дело только между мной и кривыми Джо. Пусть нас рассудит прерия!

Гарри лишь фыркнул и прошел мимо. Он слишком хорошо знал сестру и близнецов, чтобы понять, что опасностью тут не пахнет.

— Возьми на мою долю лишний стейк — бросила вслед ему Элин. — После убийства я обычно голодна.

— Стейк тебе больше не понадобится! — произнес Фред.

— Потому что мертвым еда не нужна! — прошептал Джордж, зловеще вращая глазами.

— Какая бестактность! — возмутился пролетающий мимо Толстый монах.

Элин, которая и так уже с трудом сдерживала смех, не выдержала и расхохоталась.

— Она нас совсем не боится, — заметил Джордж. — Надо будет поработать на каникулах над имиджем.

— Так чего вы хотели? — отсмеявшись, спросила Элин.

— Мы много думали! — объявили близнецы хором.

— Взрывать туалеты — весело...

— ...но, как ты верно сказала, доставляет некоторые проблемы окружающим...

— ...и к тому же не приносит прибыли.

— Поэтому мы решили сменить сферу деятельности...

— ...и в благодарность дарим тебе наши первые образцы! — Фред протянул Элин кулек с леденцами. — Снимешь пробу?

Элин на секунду задумалась, а затем расплылась в улыбке и спокойно сунула одну из конфет в рот.

— М-м-м, лимонные... Вкусненько! — она бросила на Уизли лукавый взгляд. — Ну и в кого я теперь должна превратиться?

— В осла! — довольно заржали близнецы. — Чтобы мы тоже могли оттаскать тебя за уши.

— Но ослиную шерсть мы не нашли...

— ...зато нашли кошачью. Поэтому тебе придется...

— ...походить немного в образе девочки-кошки.

— Эй, вы же не сделали оборотное зелье с шерстью животного? — встревожилась Элин. — От него эффекты несколько месяцев не проходят!

— Мы знаем, — успокоил ее Фред. — Это не оборотка, это иллюзия.

— Фирменный рецепт, — добавил Джордж. — Там вообще никаких волшебных ингредиентов, просто леденец и немного заклинаний.

— Тебя даже можно за хвост дергать, — Фред попытался подтвердить слова делом, но Элин зашипела, выпустила когти и отпрыгнула в сторону.

— Ничего, от всех не увернешься! — засмеялись братья. — Так что обед тебе придется пропустить, бедняжка. Если, конечно, не хочешь красоваться перед всеми в таком виде...

— Да что б вы понимали... — Элин внимательно осмотрела свое отражение в начищенных до блеска доспехах, затем ощупала лицо и вылезший из-под юбки хвост. — Надо же, полная имитация, чувствуется каждый волосок... Вы здорово поработали! А сколько оно действует?

— Не волнуйся, — успокоил ее Джордж, — через час все кончится. Но этот час, уж извини, тебе придется потерпеть.

— Вот вы вроде умные ребята, а такие дурачки... — вздохнула Элин. — У вас еще есть? Давайте сюда. Смотрите и учитесь, пока я жива.

Спустя несколько минут она уже стояла возле дверей Большого зала, окруженная толпой школьников.

— Леденцы оборотные, патентованные! Превращают девочек в ласковых кошечек... мр-р-рмяу! — она сделала няшный жест рукой и томно прикрыла глаза. — А парней — в грозных тигров! Гррррр! Полсикля за штуку, покупай, пока не подешевело!

Оборотные леденцы расходились... ну, как леденцы в толпе школьников. Правда, Фред с Джорджем очень скоро заметили, что основными покупателями были почему-то не первокурсники, на которых они изначально рассчитывали, а ребята постарше, причем почти все они при этом с каким-то нездоровым интересом косились на своих подружек.

— Двадцать кнатов штучка, пятьдесят кучка, в кучке две штучки! — вещала Элин. — Количество товара по акции ограничено! Членам профсоюза по сорок, всем остальным по шестьдесят!

— Не знала, что у нас есть профсоюз, — удивленно произнесла девушка со значком старосты и гербом Когтеврана на мантии. — А сколько ты берешь со старост?

— Э-э-э... ну, думаю, старост можно приравнять к детям и милиционерам, поэтому по пятьдесят. Кто заплатит тройную цену, второй леденец получит бесплатно... А нет, вру, не получит. Все, товар кончился, ты последний взяла.

— Жаль! — староста отсчитала нужную сумму и аккуратно завернула леденец в платок. — Ну, что стоите? Расходитесь, не мешайте проходу!

Боковым зрением Элин заметила входящих в Большой зал преподавателей и сочла за благо спрятаться за спины близнецов и поскорее раствориться в толпе.

— Вот, держите, — всучила она братьям вырученные деньги. — Монетку в десять кнатов я забираю, это мои комиссионные. Будет мне счастье приносить.⁽²⁾

— Фред? — задумчиво протянул один из близнецов, пересчитывая монеты.

— Да, Джордж? — откликнулся второй.

— По-моему, нам показали золотую жилу.

— Думаешь? По-моему, спрос на рвотные батончики будет намного больше.

— В Хогвартсе — да, но кроме Хогвартса есть и другие места.

— И в этой области совсем нет конкурентов.

— Говорят, у маглов есть всякие штуки...

— Но как бы нам про них узнать? Не папу же спрашивать...

Братья переглянулись и синхронно повернули головы в сторону пуффендуйского стола.

 4 июня 1993 года

— Итак, миновал еще один замечательный учебный год! — провозгласил директор с трибуны. — Это было не самое простое время, в Хогвартсе произошли ужасные вещи... Я имею в виду, конечно же, экзамены, которые вам пришлось сдавать на месяц раньше. Но зато теперь у нас на целый месяц больше каникул! Давайте же воспользуемся ими с пользой!

Ученики разразились радостными криками.

— Впереди у нас великолепный пир, — возвысил голос Дамблдор, — но перед этим я хотел бы сделать парочку объявлений. Прежде всего, я поздравляю профессора Флитвика с получением ордена Мерлина второй степени. Третью он получил во время войны с Гриндевальдом, и, я надеюсь, когда-нибудь станет полным кавалером.

— Упаси Мерлин! — замахал руками Флитвик. — Пусть лучше у меня не будет для этого поводов!

— Миртл Элизабет Уоррен, вы тут? За помощь в расследовании вам тоже положена награда, — провозгласил директор. — Отныне вам разрешено покидать стены замка и купаться в Темном озере!

— Уи-и-и!!! — обрадованная Миртл вылетела из-под когтевранского стола, взмыла под потолок и выскочила из зала.

— Гарольд Олсен, Элин Олсен и Гермиона Грейнджер! — продолжил директор. Ребята, до этого момента стоявшие в стороне, подошли к директору. — Я счастлив вручить вам награду за особые заслуги перед школой. Надеюсь, ваш ум, решительность и мужество будут долго вдохновлять тех студентов, которым в будущем придется полировать ее в Зале наград.

Я также награждаю вас сотней баллов... — Дамблдор сделал паузу и когтевранцы, выигравшие в этом году кубок школы, возмущенно зашумели. — Но, к сожалению, вынужден снять с вас ровно сто баллов за нарушение школьных правил.

«Интересно, — думала Элин, принимая награду, — это он пытается меня наказать за то, что я на него наорала? Или играет в доброго, но справедливого директора? Или делает пиар для Гарри, потому что правильный герой обязательно должен нарушать правила? Или все сразу?»

Впрочем, долго гадать ей не пришлось. Взяв в руки тяжелый серебряный щит, она заметила, что под выгравированными именами мерцает еле заметная надпись: «шоколадный шербет».

* * *

— Вижу, вы друг без друга никуда, — улыбнулся ребятам Дамблдор. — Ну что ж, тем лучше. Я пригласил вас, чтобы ответить на некоторые вопросы. Полагаю, у вас их накопилось немало.

— Накопилось, — кивнула Элин. — Только, боюсь, они не очень приятные.

— Ну конечно, — директор откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. — Вероятно, сейчас вы начнете рассказывать, как именно мне следовало исполнять свои обязанности?

— Я не могу вас учить, — Элин пожала плечами. — Но я представила себе, что произошло бы, если бы в обычную магловскую школу залез медведь.

— Скорее всего, директор вызывал бы авроров... кажется, их называют полицейскими, верно? И эвакуировал бы учеников, — усмехнулся Дамблдор. — Да, конечно, это самое разумное, при условии, что этот медведь не может спрятаться там, где его не могли найти в предыдущую тысячу лет.

— То есть вы не знали, что вход в Тайную комнату находится в туалете Плаксы Миртл? — удивился Гарри.

— Увы, — вздохнул директор. — Я, конечно, знал, что несчастная девочка погибла там, где сейчас обитает ее призрак, но до сего момента полагал, что василиск заполз туда случайно во время своей охоты. Собственно, я даже не был уверен, что это именно василиск, а не кокатрикс или другая химера со змеиной основой. Мне ведь так и не удалось закончить свои исследования — пятьдесят лет назад помешала война с Гриндевальдом, сейчас... другие дела. Так что сопоставить все факты смогла только мисс Грейнджер.

— И как только она обо всем догадалась, на нее тут же напал василиск, — закивала головой Элин. — Ну вот такое вот случайное совпадение. И уж совсем случайно рядом с ней оказалась дочь лорда Гринграсса. Того самого, который во время прошлой войны не был пожирателем, но очень активно продвигал их идеи в Визенгамоте.

— Вы думаете, я пытался отомстить Брутусу Гринграссу, подставив его дочь? — поднял брови Дамблдор.

— Ну что вы, — покачала головой Элин. — Вы же не настолько гад... Нет, я думаю, что если Том однажды возродится, то у него будет на одного союзника меньше. Лорд Гринграсс, насколько мне известно, достаточно умен, чтобы понять, кто был истинным виновником нападения. Конечно, вряд ли он перейдет на вашу сторону, но даже нейтралитет — это очень много.

— Боюсь, мисс Олсен, вы преувеличиваете мои способности, — вздохнул директор. — Нет, конечно, у меня много возможностей, не спорю. Но организовать в определенный момент встречу двух учеников с василиском, да еще и так, чтобы при этом никто не погиб... Увы, я не настолько всемогущ.

— Ну, значит это была случайность, — пожала плечами Элин. — Василиск случайно напал на Гермиону. Рядом с ней случайно оказалась Дафна. И в руки Драко Малфоя — сына еще одного активного сторонника Тома — дневник тоже попал случайно. Только потому, что вы случайно были заняты именно в тот момент, когда мы хотели сообщить вам о Рональде.

— А вот это уже не случайность, — посерьезнел Дамблдор. — Я действительно знал, что Рон заполучил темный артефакт. О, конечно, я не сразу понял, что именно попало ему в руки, лишь после нападения на Колина Криви мне стало ясно, что это не просто вещь, принадлежавшая Тому Риддлу, но настоящий ключ к Тайной комнате. Но я хотел дать Рональду возможность справиться с соблазном самому, без посторонней помощи. В противном случае, даже лишившись дневника, он остался бы под его властью... Если вы понимаете, о чем я говорю.

— Понимаю, — кивнула Элин. — Вот только в результате этой борьбы дневник не был уничтожен сразу, а попал в другие руки.

— Нельзя предусмотреть всего, — Дамблдор нахмурился. — То, что в замке нашелся некто, сумевший взять дневник из камина в гостиной Гриффиндора и отнести его слизеринцам, стало для меня настоящим сюрпризом. Но нет худа без добра, это открытие позволило мне... Скажем так, пересмотреть некие события прошлого и исправить ошибку, совершенную много лет назад. Я пока не могу рассказать вам подробнее, но обещаю, скоро вы сами все узнаете.

— Как все складно получается... — Элин помолчала. — Каждый случай по отдельности можно списать на случайность или ошибку. Но все вместе? Извините, сэр, но я в это не очень верю.

— Дело ваше, — пожал плечами Дамблдор. — Но случайности и ошибки — великая сила... Например, вы по случайности оказались в хижине Хагрида именно в тот момент, когда за ним пришел Фадж. И по ошибке кинулись его защищать, сделав в итоге только хуже.

— Защищать друзей — не ошибка! — моментально ощетинилась Элин. — Если бы вы меня поддержали, Хагрид не провел бы месяц в Азкабане!

— Не считайте себя умнее всех, мисс Олсен, — ожег ее гневным взглядом директор. — Фадж давным-давно знал, что Хагрид нарушает запрет на колдовство, спрятав обломки своей палочки в зонтик. Когда он пришел ко мне, я уговорил его закрыть на это глаза, Фадж ведь не такой плохой человек, как кажется... Но Хагрид, наслушавшись ваших советов, попросил адвоката, а тот потребовал предъявить официальные обвинения, не оставив министру выбора. Хагрида обвинили в незаконном колдовстве и держали уже не в камере для свидетелей, а в обычной, вместе с настоящими преступниками и настоящими дементорами... — Дамблдор говорил все громче и громче. — Вы знаете, что чувствует человек при приближении этих дьявольских существ, мисс Олсен? Нет? Тогда спросите у своего друга, который месяц провел рядом с ними!

Краска бросилась в лицо Элин, она опустила глаза в пол и тяжело задышала.

— Вам стыдно, мисс Олсен? — жестко произнес Дамблдор. — Что ж, это похвально. У вас достаточно мужества, чтобы бросать обвинения другим. Хватит ли его на то, чтобы признать свою собственную ошибку и попросить прощения?

— Я не думала, — еле слышно произнесла Элин, — что у Фаджа найдется повод осудить Хагрида. Какая жалость...

Она подняла, наконец, взгляд на директора, и тот запоздало сообразил, что краснеть можно не только от стыда.

— Какая жалость, — голос Элин дрожал от гнева, — что за полсотни лет не нашлось повода, чтобы снять с Хагрида обвинения. Какая жалость, что единственный свидетель по делу оказался достойнейшим членом общества, в чьих словах никто никогда не решился бы усомниться. Какая жалость, что у Хагрида не было влиятельных друзей, которые могли бы помочь ему с апелляцией...

— Тише, Эль, — молчавшая до сего момента Гермиона протянула к подруге руку, крепко сжала ее ладонь, и Элин почувствовала, что гнев потихоньку уходит.

— Вероятно, вам лучше уйти, пока вы не наговорили такого, о чем впоследствии пожалели бы, — спокойно произнес директор. — Мы продолжим наш разговор, когда вы будете в более адекватном состоянии, мисс Олсен.

Дверь директорского кабинета распахнулась, друзья вышли из комнаты, и Дамблдор остался в одиночестве. Некоторое время тишину нарушали только равномерные щелчки и шипение расставленных вдоль стен приборов.

— Хамфри, добрый вечер. Вы еще на месте? — наконец, нарушил молчание директор.

— Добрый вечер, господин Верховный чародей, — раздался из камина недоуменный голос. — Я как раз собирался уходить, но если что-то срочное...

— Нет-нет, у меня лишь короткий вопрос, — успокоил секретаря Дамблдор. — Если не ошибаюсь, вы как-то упоминали, что получили юридическое образование? Чисто гипотетически, можно ли было как-то помочь человеку, который много лет назад был осужден за преступление на основании показаний единственного свидетеля, если этот свидетель потом оказался темным магом?

— Хм... — Хамфри задумался. — Это было бы очень сложно, старые дела пересматриваются только в самых исключительных случаях. Если человека осудили по законам Крауча, то пересмотр вообще невозможен. Если же нет, то... Да, в теории ему можно было бы помочь. Конечно, для этого должен найтись кто-то достаточно авторитетный для того, чтобы не дать делу утонуть в отсрочках и отписках... Вы сами, министр Фадж, миссис Боунс... Лорд Малфой, разумеется, ну и еще несколько человек, которые имеют достаточно влияния для того, чтобы заставить суд заново рассмотреть старое дело. А там... Да, при условии, что единственный свидетель оказался, скажем, пожирателем смерти, грамотный адвокат, возможно, и смог бы добиться изменения приговора. Я смутно припоминаю пару подобных случаев... Мне следует поднять архивы?

— Нет, это лишнее, — Дамблдор печально покачал головой. — Ошибка уже исправлена, мне лишь хотелось знать, можно ли было сделать это раньше. Простите, что побеспокоил вас в пятничный вечер, Хамфри. Счастливых выходных!

— И вам, господин Верховный чародей, — ответил секретарь.

Директор тяжело вздохнул, взглядом загасил огонь в камине и вышел из кабинета.

* * *

Уже подойдя к хижине лесника, Дамблдор обратил внимание, что за светящимися теплым светом окнами мелькают чьи-то тени.

«Обмывает новую палочку?» — удивился он.

Но на празднование все происходящее мало походило, слишком уж тихо было вокруг. С видом заговорщика Дамблдор на цыпочках подбежал к двери и приник к ней ухом.

— Ну что ты такое говоришь, — услышал он бас Хагрида. — Ты ж как лучше хотела, от Фаджа меня защищала...

— Хотела как лучше, а получилось как всегда, — всхлипывала Элин. — Прости меня, Хагрид, если бы я хоть чуть-чуть подумала... А ты из-за меня с дементорами сидел... А я... А он... А это чмо в котелке...

Голос Элин постепенно затихал, так что директор мог разобрать лишь отдельные слова. Но обещание убить Фаджа и разнести эту халабуду вдребезги пополам он расслышал достаточно четко.

«Придется вмешаться, — подумал он, — пока детишки до государственной измены не договорились. А то с них станется тут и заговор организовать... причем успешный».

— Кх-гм! — Дамблдор нарочито громко откашлялся и постучал в дверь. — Хагрид, друг мой, ты еще не спишь?

— А, э-э-э... Одну секунду, господин директор, я сейчас... Это... не одетый я!

За дверью послышалось шуршание, громкий шепот «давайте скорее, через огород. Мантию не забудьте!» Директор терпеливо ждал.

Наконец, дверь черного хода хлопнула и Хагрид впустил гостя в хижину.

— Отмечаешь освобождение? — спросил Дамблдор, окинув взглядом стол, на котором стояло блюдо с кексами и четырьмя кружками.

— Да нет, я тут это... чай пил. С плюшками. Один, — засмущался Хагрид.

— Ну разумеется, разумеется... — директор помолчал. — Рубеус, я должен извиниться перед тобой. В том, что тебе пришлось пережить за последний месяц, есть и моя вина.

— Это что вы такое говорите?! — возмутился Хагрид. — Меня в тюрьму Фадж отправил, а не вы и не Элин... Э-э-э... ну, в смысле... Он в этом виноват.

— У Фаджа не было бы повода, если бы с тебя сняли обвинения, — возразил Дамблдор. — А я, как выяснилось, давным-давно мог помочь тебе, если бы догадался обратиться к знающим людям. Увы, я забыл, что помогать друзьям не менее важно, чем бороться с врагами.

— Так вы ж с Тем-Кого-Нельзя-Называть боролись, я что ж, не понимаю? — Хагрид заковырял носком пол. — А всего-то успеть никто не может. И ошибаются все... А мой старик всегда говорил, мол, мудр не тот, кто не ошибается, а тот, кто не признает ошибки, вот. Ну, то есть наоборот, кто признает... Да. А вы пришли ко мне и сказали, это дорого стоит. Это потому что вы великий человек, сэр, я этого вам никогда не забуду, чтобы директор да перед простым лесничим извинялся...

— Ну вот и славно, — улыбнулся Дамблдор. — Кстати, раз уж я к тебе заглянул... Ты слышал, что профессор Кеттлберн собрался в отставку?

Примечание автора: Эта глава должна была стать последней, но она все разрасталась и разрасталась, так что дополнительного текста в конце концов набралось на еще одну полноценную главу. Судьба Гилдероя Локхарта, нравы в Азкабане, продолжение истории вражды Малфоев с Уизли и главная ошибка Драко — все это вы узнаете из двенадцатой главы, которая будет опубликована через несколько дней.

1) Герпий Гнусный (в русском переводе — «Злостный») взят из Potter Wiki. Он действительно создал первого василиска и первый крестраж, что очень удачно укладывается в канон.

Вернуться к тексту

2) Элин вспомнила про счастливый никель (монету в десять центов) Скруджа Макдака.

Вернуться к тексту