Гарри Пэриш и пробуждение циклопа (джен)

Гарри приснился сон. Он был так необычен, что, казалось, кто-то специально забрался мальчику в голову, чтобы показать отрывок из какой-то пьесы — в нём было слишком много деталей, которых не бывает в обычных снах.

Например, какому человеку могут сниться песни, которых он никогда не слышал?

Аврор Свитч сидел за массивным дубовым столом, заваленным листами пергамента. Подставка для перьев была перевёрнута, а вокруг чернильницы сверкали свежие капли, по ней стекала тонкая, почти незаметная струйка. Гарри с трудом отвёл взгляд от чернильницы и обнаружил, что стоит за плечом другого аврора, сидящего неподалёку от Свитча. От его чёрных курчавых волос резко пахло приторным шампунем, и Гарри захотелось чихнуть.

— Передай свиток о нападении на магглов в Кардиффе, — пробасил Свитч. Второй аврор взмахнул палочкой, и небольшой жёлтоватый рулончик перелетел через стол и приземлился возле левого локтя Свитча.

Гарри не сразу понял, что не так с происходящим, хотя в подсознании настойчиво билось чувство, что во втором авроре есть нечто очень знакомое.

Свитч развернул свиток и принялся переписывать выведенное на нём неаккуратным почерком, напевая песенку.

«Вперёд за ветром по пятам,

нам предстоит вояж.

Вперёд, весёлый капитан,

весёлый экипаж!

И пусть корабль через моря

к любви моей везёт.

Я потому пошёл, ребят,

в правительственный флот.»

Кудрявый аврор поморщился.

— Сколько раз я просил петь потише?

Свитч откинулся на спинку кресла и раздражённо выдохнул сквозь губы.

— Ты же знаешь, Кадмус, что я не могу работать молча. Кстати, что там с налётами дементоров на Азкабан?

— Мы установили новые чары и заменили стражников, которые не умели вызывать Патронуса. Дементоры совсем оголодали с тех пор, как остались без работы, но это и сделало их слабее. Думаю, скоро они ослабнут так, что оставят Азкабан в покое.

Свитч грустно усмехнулся.

— Вот почему тебе всегда достаются нормальные дела, а я сижу с бумажками? Эх…

Он взял перо и снова уткнулся в свиток, продолжая своё басистое мурлыканье.

«Вейте, ветра, и рвите паруса!

Ждать я больше не могу

на английском берегу,

уже он мне не мил.

И к дьяволу грусть —

на борт скорей вернусь.

Спешу к своей любви приплыть

за десять тысяч миль!»

Кадмус так резко поднял руки, чтобы взъерошить крупные кудри, что Гарри отшатнулся, боясь получить локтем в глаз, и чуть не упал.

— Слушай, Тавмант, можешь выйти на дежурство в Азкабане вместо меня. Я готов разобрать все твои бумаги сам, лишь бы ты не выл над ухом!

Свитч коротко расхохотался, запрокинув голову. Взмахом волшебной палочки он заставил свитки, которыми был завален стол, взлететь и ринуться лавиной на Кадмуса. Тот остановил их в полёте, и бумаги с тихим шелестом легли перед ним.

И тут-то Гарри понял, что всё это время его беспокоило. В руке аврора была та самая чёрная палочка, которую он купил у Олливандера — рукоятка, древко, лёгкие изгибы, совпадало всё, только отсутствовали серебристые разводы. Но Гарри был уверен — это его палочка.

Бам!

Дверь грохнула так, что Гарри подскочил на кровати с резкой болью в груди. В спальню входили мальчики во главе с Чарли, который и толкнул дверь слишком резко.

— Нет транфигурации, — сообщил он, — зря через весь замок тащились.

Гарри застонал.

— Чёрт, ну кто же так входит…

— Разбудил? Прости, — Чарли повернулся к нему спиной и плашмя упал на свою кровать.

Крон присел на кровать рядом с Гарри.

— Всё в порядке? — он заглянул в лицо друга.

— Будешь тут в порядке, когда эти врываются как слоны в посудную лавку! — Гарри с негодованием фыркнул, потирая грудь над сердцем. Боль уже утихла.

— Знаешь, — сказал он немного погодя, — мне приснился очень странный сон.

И он рассказал Крону обо всём, что ему привиделось. Тот выслушал внимательно, слегка нахмурив прозрачные брови.

— Не нравится мне этот Свитч, — подытожил Гарри, — и его напарник тоже не нравится. Какие-то они непонятные.

* * *

За ужином все ученики пребывали в возбуждённом состоянии: громко переговаривались, накладывали еду мимо тарелок, роняли насаженное на вилки в стаканы с тыквенным соком и, не замечая, отправляли в рот пустые зубчики. Темой бесчисленных разговоров, разумеется, были авроры и дементор.

— Я как-то видел боггарта в виде дементора, — хвастался какой-то старшекурсник, — не такие уж они и страшные.

— Это что! — махнула рукой большеглазая пятикурсница. — Я видела настоящего. Правда, издалека. Мы с папой ехали вдоль берега моря, а он висел над скалой.

— Не ври, не бывает в море дементоров!

— Ещё как бывает!

Столы, казалось, были готовы разлететься на кусочки от кулаков, бивших по ним в пылу споров. Тарелки дрожали так, что Гарри никак не мог попасть вилкой в кусок мяса. Попытавшись отпить из стакана, он обнаружил плавающие в нём спагетти и с отвращением отставил обратно. Ужин не задавался.

Вдруг над головой захлопали крылья. В зал влетела сова.

— Что она тут делает? — раздался удивлённый возглас. — Почта же во время завтрака!

Сова спикировала и приземлилась возле тарелки Гарри, изящно сложив коричнево-бежевые в крапинку крылья. На свитке, привязнном к её лапке, красовалась алая надпись, выведенная рукой миссис Пэриш.

Гарри развернул письмо.

«Дорогой Гарри! Мы услышали о том, что в окрестностях школы появился дементор и ужасно разволновались. Несмотря на то, что многие века Хогвартс был самым безопасным местом в магическом мире, теперь замок уже не тот. Поэтому сегодня часам к десяти я, твоя мама, прибуду в школу, чтобы забрать тебя домой до тех пор, пока дементора не поймают. Пожалуйста, поторопись собрать нужные вещи.

Отправляем письмо срочной совой.

Твои любящие родители.»