Два Поттера (джен)

В машине мальчишки о чем-то шептались на заднем сиденье, а Вернон, изредка, поглядывая на них через зеркало заднего вида, внимательно читал газету, не торопясь пока знакомиться с новоявленным племянником ближе — тот явно был ему не очень-то рад, и это еще мягко говоря. Ну и бог с ним, Гарри, то есть Гэри, разберется. И вообще, спиной к собеседнику общаться он не привык, а крутиться на сиденье, как сопливый пацан… он давно вышел из этого возраста и веса.

Гэри как раз разбирался. Он торопился ввести Гарри в курс дела, но, кажется, получалось не очень. Тот упорно не верил. Гэри в конце концов даже обиделся.

— Между прочим, это не Дурсли, это я тебя искал! Точнее, мы с профессором. А этих — небрежный кивок, — профессор с директором заколдовали. И вообще, ты слушай да на ус мотай, мне твое «верю — не верю» уже знаешь где? — не выдержал он и провел ребром ладони по горлу.

При дяде Верноне Гарри вообще ни о чем не мог толком говорить. Стоило на него посмотреть, как в животе становилось холодно. Зато Гэри разговаривал прекрасно и в ус не дул — так что Гарри как-то быстро стало не до дяди Вернона, хотя вот он, ехал с ними на одно сиденье впереди. Этот второй Поттер шептал ему такие странные, неожиданные, невозможные вещи, и вообще…

— Да знаю я, что тебе от него доставалось! — Гэри наконец поймал косой, полный опаски взгляд Гарри на Дурсля. — Он меня за тебя принял, прикинь. До Кингс-Кросс довез и вообще из машины выкинул, с вещами, да так, что я башкой долбанулся и очнулся уже в Хогвартсе. В Больничном крыле. И вроде как память потерял. Ну, сначала.

— Выкинуть — это он может, — вздохнул Гарри и с интересом посмотрел на двойника.

— Уже нет, — ответил тот и, увидев выражение лица Гарри, махнул рукой. — Да сам увидишь.

Спокойствие дяди Гарри напрягало. Хоть бы раз прикрикнул или выругал его. Хотя вроде бы не за что… но когда ему требовались причины?

Но вот машина остановилась перед мэрией, Вернон кивнул шоферу и, бросив лишь одно короткое слово «домой», деловито отправился в самое старое и красивое здание города, а Гарри захлопал глазами.

— Он что… теперь правда работает там?

— А я тебе что говорил?

— Ну…

— Да я на твоем месте, наверное, тоже бы офигел.

— Да я чуть на спятил, когда его увидел! — наконец не выдержал Гарри, сжимая кулаки. — Если бы не ты… Представляешь, дядя, он… который меня всегда… нет, не могу.

— Забудь. Теперь все будет иначе. Нас двое!

— Правда?

— Держи пять…

Мальчишки пожали друг другу руки. Гарри начал понемногу отходить, но… Жизнь, особенно в последнее время, сделала его осторожным скептиком.

— И что мы такое-разэтакое сможем вдвоем?

— Ну хочешь, третьего позовем. У тебя же, кажется, кузен есть?

— Вот этого кабана точно не надо.

— Так он же в своей школе-пансионе, только на каникулы приедет, забыл?

— Не знал.

— О, приехали. Тетя, между прочим, пирог состряпала. Тебя встречать.

— Что? Если ты еще скажешь что-то такое, я тебя… хорош врать уже.

— Ха-ха, посмотрим, как ты запоешь, когда будешь жрать пирог!

— Здравствуй, Гарри, — тетя Петунья выглядела немного обеспокоенной, но и словно даже чем-то довольной. — Извини, у меня небольшие проблемы с памятью, кажется, что не очень тебя знаю. Как ты себя чувствуешь?

Гарри обалдело кивнул и чисто автоматически шаркнул ножкой — к хорошим манерам его приучали не так давно. Тетя с облегчением вздохнула:

— Ну да познакомимся заново. Гэри, отнесите вещи брата наверх, устрой его там и ступайте на кухню. Поговорим вечером, когда вернется Вернон.

С лица Гарри недоумение не сходило еще долго. Как прилипло к нему буквально с порога дома, когда их обоих умеренно-радостно и чуточку настороженно поприветствовала тетя Петунья, так и осталось — и пока они действительно ели вкуснейший пирог, и когда дружно убирали посуду. Втроем!!!

Гэри болтал с тетей, рассказывая, как они нашли Гарри, где он был, но над тем, как тот перепугался, смеяться и не думал, вообще ничего не рассказал. Наконец тетя убралась к себе, смотреть то ли какой-то свой сериал, то ли передачу про садоводство.

— Что тут вообще происходит?

— А я тебе еще в машине говорил — твоих родичей заколдовали, чтобы… не знаю, как правильно, про точную установку надо у Снейпа спрашивать, а мне что-то не хочется. Короче, чтобы они к тебе нормально относились, и к магии тоже… терпимо. Ну, они сначала правда терпели и боялись, а потом МакГонагалл розы помогла пересадить, а Спраут…

— Кто все эти люди?

— Волшебники, конечно. Профессора Хогвартса, между прочим. Куда ты не доехал. И виноват в этом я. Потому тебя и искал.

— Извиниться, что ли?

— Ты дурак? Справедливость восстановить!

— Хм. Ты мне еще скажи, что справедливость в жизни существует…

— Нет, конечно!

— Ну-у-у?..

— Так если нет, то надо сделать. Уж для себя-то постараться стоит, нет?

— То есть для меня?

— Айда со мной! — и Гэри потащил слегка упирающегося Гарри к… зеркалу.

— Ну что, есть отличия?

Гарри во все глаза разглядывал их отражение и в конце концов ухмыльнулся.

— Прикольно… Получается, ты мой брат?

— То-то и оно, что нет. Двойник просто. Знаешь, бывает, иногда встречаются очень похожие друг на друга люди. Редко очень. Я читал. Когда хотел понять, как нас вообще перепутали.

— Расскажешь?

— Ну ясное дело. О, а у тебя глаза другого цвета. Зеленее! Ну-ка, пройдись…

— Зачем?

— Сравним. Снейп тебя в воспоминаниях старухи Фигг видел, тогда и понял, что я — не ты. Ну и я тоже хочу сравнить.

— Какой Снейп?

— Профессор. У-у-у какой.

— Злой и страшный?

— Не, он клевый. Под злого он, конечно, круто косит, но вообще самый нормальный из всех, кого я видел. Хотя МакГи тоже прикольная кошка, потом расскажу, только ты чтоб никому, — Гэри хитро сощурился и ухмыльнулся во всю ширь. — Я уже повторять устал, что Снейп и еще директор Хогвартса Дамблдор твоих родичей заколдовали. По-моему, хорошо вышло, разве нет? Ну сам скажи…

Гарри вспомнил шикарную машину, спокойного дядю, чай с пирогом и неуверенно кивнул. Ему очень хотелось думать, что все наладится, но вот так просто взять и поверить уже не получалось. Только этот парень, который его двойник, забавный, на него без улыбки смотреть не получается.

— Ну так ты расскажешь наконец?

— А ты? Я тоже хочу узнать, что с тобой было.

— А… тебе зачем?

— Ну… — Гэри усмехнулся. — Это же почти я. Я на твоем месте был, а ты, получается, почти на моем. Ладно, если хочешь, я первый расскажу. Я же за тебя все эти месяцы в волшебном мире жил. В Хогвартсе.

Внутри Гарри поднялась было настоящая буря, стало так обидно, что перед глазами снова задрожал воздух, но…

— И почему ты сейчас здесь, а не там?

— Я маггл, — резко погрустнел Гэри. — Что мне там делать без магии?

— У тебя нет магии? Везет! — вырвалось у Гарри.

— Кому везет? Мне?

Гэри смотрел на него, как на сумасшедшего. А потом выложил все, что думал.

О том, чему бы мог научиться, что сделал бы, как бы дальше жил…

Гарри внимал с открытым ртом. И слушал про Хогвартс, про Мунго, про профессора Снейпа, про директора, про МакГонагалл и Спраут, которые, оказывается, подружились с миссис Дурсль. На почве роз, кто бы мог подумать!

— Магия может кучу всего полезного! Конечно, я тебе просто ужас как завидую. Но помирать от зависти не собираюсь, — закончил Гэри. — Надеюсь, ты всему научишься и немного мне подмогнешь, ну, как я тебе нынче.

Марево уходило, впитывалось обратно в руки и лицо Гарри, и сейчас это было щекотно и почему-то смешно. Он не будет опасным уродом, он будет учиться… Он научится делать кучу замечательных вещей… На глаза навернулись слезы, в носу защипало, и он часто заморгал.

А Гэри, его новоявленный брат, рассказывал уже про разные заклинания. И Гарри вдруг почувствовал, как же ему горько — Гэри не пригодится палочка, и летать на метле он не сможет, и учиться в Хогвартсе… А он все это, получается, учил — названия, истории? Для чего? Для… него? Гарри слушал и слушал, еще внимательнее, и больше на посторонние мысли и чувства не отвлекался.

Оказывается, кусты можно поливать одним слово — Акваманти! Это бы ему раньше знать, когда таскал тяжеленные ведра и возился с длинным, жестким и непослушным шлангом!

— Акваманти! — Гарри взмахнул рукой и улыбнулся — ничего не произошло.

— А-гу-а-мен-ти, — повторил Гэри, выписав пальцем в воздухе несложный вензель, а Гарри старательно ему вторил.

И оба взвизгнули, оказавшись под струей воды — не сильной, но довольно холодной.

— Ух ты! Ты безо всякой палочки можешь! Круто! — захохотал Гэри, а Гарри сжался, представив, что скажет тетя, когда увидит совершенно… то есть наполовину сырую постель.

— Эй, ты чего?

— Ругать будут, — словно неживыми губами пробормотал Гарри.

Гэри вздохнул.

— Ты снова все забыл или прикидываешься? Тетя! У Гарри поливалка получилась! Без палочки!

У Гарри душа ушла в пятки, когда на пороге комнаты появилась Петунья Дурсль, но дело кончилось тем, что их обоих выгнали в сад… поливать! Правда, не розы, а обычную клумбу с травой, где все цветы уже отцвели. И только потом допустили к розам с необыкновенно крупными цветками и — совершенно не по сезону — новыми бутонами.

— Аккуратнее, а вот сюда можно побольше, — тетка махнула рукой на кустик самшита, — что-то немного чахловат стал.

И ушла развешивать постельное белье на задний двор.

— Не получается, — поднял виноватые глаза Гарри, который все еще чувствовал себя как во сне и даже нащипал себе на левом предплечье приличный синяк.

— Так закончим, без магии, — Гэри быстро смотался за лейкой и вылил все, что в ней было, на несчастный, а может, и наоборот, куст.

— Закончили? Молодцы, — опять похвалила тетя, а Гарри щипнул себя так, что едва слезы не покатились из глаз. — Гарри, что случилось?

Она быстро подошла к нему, но испугаться и даже почувствовать знакомое марево Гарри не успел — в глазах потемнело, он покачнулся и упал бы на тот самый мокрый куст, если бы его не подхватили две пары рук.

* * *

Проснулся он в светлой комнате на втором этаже от луча солнца, мягко коснувшегося его лица, точнее, глаза. И сразу завертел головой, но в комнате, кроме него, никого не оказалось, а вторая кровать была не очень аккуратно застелена.

Он успел внимательно рассмотреть синяк на руке, повспоминать вчерашний день, похожий… вообще ни на что не похожий, но внутри вместо пустоты поселилось какое-то радостное предвкушение, которому сроду было там не место, но Гарри никак не мог его прогнать.

Тут дверь распахнулась — явно с пинка, и на пороге предстал его новый… приятель? Брат? Двойник? — Гарри казалось, что знает его всю жизнь, и одновременно — что ничего о нем не знает.

— Привет, засоня! Ну ты вчера нам дал шороху! Там у кровати зелье стоит, выпей, это восстанавливающее. И признавайся, тебе утренний чай в постель или в чашку? Я принесу, если что.

— Я сам принесусь, — почти на автомате ответил Гарри, рассматривая интересной формы пузырек с не очень аппетитным содержимым серовато-фиолетового цвета. — Доброе утро, — он вспомнил о вежливости.

— Пей давай, у профессора еще никто не помер, — Гэри хихикнул. — От этого зелья точно.

Гарри фыркнул, опрокинул в себя бутылек, быстро сглотнул… Да вроде ничего. Антибиотики в больнице были куда противней, а это можно даже и не запивать. И почти сразу почувствовал прилив сил.

— Голова не кружится? — заботливо поинтересовалась из-за двери тетя.

Гарри потянулся пальцами к левому предплечью, обозрел синяк, вздохнул, убрал руку за спину и помотал головой.

— Не кружится, тетя Петунья! — вместо него доложил Гэри. — Он уже восстанавливающее выпил!

— Тогда умываться и завтракать, — уже более привычным голосом распорядилась та.

И вот тут Гарри почувствовал, как его живот подвело от голода.

— Держи, — кинул в него сконом — маленькой булочкой с румяными бочками — Гэри, пошарив в кармане. — А то, боюсь, не дойдешь, меня схарчишь. Профессор МакГи предупредила, что ты теперь пару дней жрать будешь как не в себя.

— Гэри Поттер! — послышался строгий голос Петуньи. — Изволь разговаривать прилично!

— Да, мэм! Слушаюсь, мэм!

Гарри открыл рот. Закрыл. Едва заметил, как проглотил булочку, в ответ на что его живот изобразил что-то вроде праздничной песни или, скорей, настоятельной просьбы повторить. Гарри набрал побольше воздуха… выдохнул, встал и принялся одеваться. В жизни все было не так, но… всяко лучше, чем раньше. Надо еще будет Дэну и Вилли написать, точно!

* * *

— Ты мне про профессора МакГи хотел рассказать и какую-то кошку, — начал Гарри, едва они вышли из-за стола, и мысленно благодаря тетю, что та не стояла над душой и не смотрела, как он мечет в себя еду — при ней он такого не смог бы себе позволить.

— Нетушки, сейчас твоя очередь. А я после тебя.

— Ты зачем у меня сыр спер?

— Ну… — Гэри покраснел, что здорово удивило Гарри. — Жрать хотелось очень. Ты давай рассказывай, я же сказал, потом…

— То есть это… нормально?

— Да нет, конечно, — Гэри, кажется, впервые, опустил глаза. — Я уличный вор, — он посмотрел исподлобья. — Выгонишь меня теперь?

Гарри обалдел так, что едва не потерял дар речи.

— Я?! Так… это… ты же уличный, а мы в доме, — сорвалось с языка, и Гэри слабо улыбнулся.

«Всего лишь вор, — подумал Гарри. — А я вообще могу случайно убить… девочку поджег. И кто из нас лучше? Точно не я». От этих мыслей ему почему-то полегчало, а Гэри стал почти совсем своим. Они оба не похожи на нормальных людей. И, пожалуй, он никогда не чувствовал себя так спокойно, как вдвоем с ним — разве что с братьями, но те не знали о волшебстве, а он… понимал. У них обоих были проблемы.

— Не боишься, что я тут сопру самое ценное и сбегу?

— Так до сих пор же не сбежал? И что тут самое ценное-то? — Гарри искренне недоумевал, но тут ему пришла в голову совершенно бредовая мысль… да нет, быть не может, чушь какая! Только язык продолжал словно сам собой: — Ну не я же!

— А ты еще не понял? — в зеленовато-серых глазах Гэри стояла странная влага. — Волшебство, — тихо произнес он. — Ну и еще… я не хочу жить, как раньше.

— Воровать?

— В том числе.

— Я тоже не хочу, как раньше, — Гарри криво ухмыльнулся. — Но… может, вдвоем у нас получится? Ладно, я обещал рассказать, значит, расскажу.

Гэри тихо просиял, кивнул и приготовился внимать.

Рассказчик из Гарри был тренированный, можно сказать, почти опытный… И слушатель, конечно, тоже. Они едва услышали, как тетя звала их обедать, полдничать, ужинать, а к возвращению дяди и обещанному «семейному» разговору уморились так, что просто уснули на большом диване в комнате мальчиков — голова к голове. И не заметили, как их аккуратно перенесли в постели, попутно переодев — конечно, заклинанием.