Изменяя судьбы (гет)

Я сразу пошла в свою комнату, где уже стояла приготовленная заботливыми эльфами детская кроватка с решётками по бокам. Я отдала мальчика домовикам, чтобы те искупали его и приготовили ко сну. А сама стала заниматься тем же: сходила в душ и переоделась в пижаму, ту самую, розовую, из шортиков в клеточку и майки с мультяшным кроликом. Тёмному Лорду было, естественно, интересно, что я буду дальше делать с ребёнком. Поэтому-то он, сходив в душ и переодевшись, зашёл без стука и вообще какого-либо звука в мою комнату, когда я переодевалась. Я его не сразу заметила — только когда повернулась на звук захлопнувшейся двери, уже одетая в пижамку.

Мы немного попялились друг на друга, но ничего не успели произнести, как посередине комнаты материализовался эльф с Гарри, переодетым в какую-то детскую пижамку. И откуда они её взяли? Но это помогло мне нарушить неловкую атмосферу, повисшую в комнате. Я забрала мальчика, увлечённо рассматривающего эльфа и комнату, меня и свою пижаму, он смотрел даже на Волдеморта. В общем, на всё, что попадало в поле его зрения. Положила мальчика в кроватку, в которой он тут же поднялся на ноги, подпрыгивая и лепеча что-то на своём детском языке. Главное, чтобы он не плакал, а то у меня нет обширной практики в успокаивании детей. Иногда в его «словах» проскальзывало слово «мама». Он меня так называет, что ли? Вот опять. И я спросила у него, стараясь не обращать на закатывающего глаза Тёмного Лорда:

— Кто мама?

И он ткнул в меня пальцем, подтверждая мои опасения:

— Мама-мама-мама...

Хотя, с другой стороны, это даже хорошо, что он признал во мне свою маму. Так будет легче. Поэтому я кивнула и сказала:

— Да, Гарри, правильно, мама.

А потом повернулась к Волдеморту, до сих пор стоявшему возле двери и подпиравшему стену, скрестив руки на груди.

— Присмотри за Гарри, — тот выразительно приподнял левую бровь, — чтобы он не ударился.

Но всё-таки подошёл, странно косясь на мальчика. А тот только старательно рассматривал его, не обращая внимания на взгляды, кидаемые Лордом. А мне надо было найти флакончик с зельем. Он был где-то в кармане мантии... Ну где же он! Через минуту поисков я почувствовала себя дурой. Непроходимой и круглой. А потом призвала без палочки этот злосчастный пузырёк. Прилетел ко мне в руки он из ванной комнаты, где я искать и не думала. Вернувшись к кроватке, я увидела, как Волдеморт уже с небольшим интересом смотрит на ребёнка, а тот в ответ всё так же усердно рассматривает его. Похихикав про себя — мало ли что, — я подошла к кроватке и стала укладывать Гарри спать, при этом Волдеморт стоял рядом. Наконец, мальчик немного успокоился и лёг. Тогда я, наклонившись к нему, закапала ему в глаза по капле. И даже не промахнулась ни разу! Довольная собой я распрямилась и наложила чары тишины на кроватку: теперь Гарри не мог ничего услышать, а мы узнаем, если мальчик проснётся или заплачет. Удостоверившись, что с ребёнком всё в порядке, и он начинает засыпать, я повернулась к мужчине, до сих пор стоявшему рядом.

Он смотрел на меня странным взглядом, взволнованным, хоть и слегка. Как лёгкая рябь от ветра на поверхности тихого глубокого озера. Отчего-то я тоже заволновалась, мой взгляд заметался по комнате, на Лорда смотреть спокойно я не могла. Вдруг он подошёл ближе ко мне, хотя расстояние между нами и так было недостаточным для людей, поддерживающих такие, как у нас, отношения: простое сотрудничество. Партнёрство, совместное дело. Хотя я и разгуливаю перед ним в весёленькой пижамке, это не имеет никакого значения. Я, в принципе, не очень стеснительная девушка.

Он был так близко... И я вспомнила о том чувстве, что пыталась никому не показывать, когда мне недвусмысленно отказали. Я вспомнила первый день, когда я только появилась здесь: он, полуобнажённый, только вышел из душа, капли стекают по груди алебастрового цвета, мышцы перекатываются под кожей... Он весь излучал силу, даже когда был обнажён. Тогда я увидела его физическую силу. Духовная сопровождала его везде и всюду, именно она подчиняла, заставляла покориться, подавляла волю. Вот и сейчас я не могла сдвинуться с места, заворожённая его силой, в данный момент излучаемой только для меня. Замерла, как кролик перед удавом. Только что-то мне подсказывало, что этот опасный хищник не собирается нападать на меня с целью убить, уничтожить, поживиться за мой счёт. И я не ошиблась.

Да, он набросился на меня, но совсем с другой целью. Я до сих пор не отошла от потрясения, от осознания того, что он собирается сделать. Вдруг мои ноги подогнулись, и мы упали на...кровать? Как она тут оказалась? Но мысли всё стремились улететь вдаль, ведь то, о чём я, не постесняюсь этого слова, мечтала, —сбывалось. Наконец становилось явью! Ну, а дальше, у нас произошло это. Да, у нас был секс! Но, по-моему, то, что произошло между нами, слишком грубо было бы обозвать просто сексом. Я бы назвала это занятием любовью, но, боюсь, Лорд будет против.

Он целовал меня так, словно утверждал свои права. Хотя кто сопротивлялся-то? Я только «за»! Да и вряд ли кто-то будет оспаривать эти самые права. Он ласкал меня, не давая ничего предпринять в ответ. В свои действия он вкладывал много чувств: нежность, страсть и ярость, желание и ненависть. Всё, что он испытывал по отношению ко мне за время нашего вынужденного сожительства и довольно продуктивного сотрудничества. Видимо, раньше всё это не находило выхода. А сейчас были преодолены все запреты, разрушены все стены и донельзя расширены рамки. Поэтому он мог выплеснуть эмоции, что накопились, таким вот нехитрым способом.

Сначала он только давал, а потом стал брать всё, что я могла и хотела ему отдать в ответ. Он не испытывал стеснения или каких-либо угрызений совести. Совершенно не чувствовалось удивления, будто он всё это предвидел. Понимал, что мои танцы вокруг него могут закончиться только так. А я ничего не имела против. А вас бы что-нибудь не устраивало в моём положении? Я добилась, чего хотела. И итог моих действий меня нисколько не разочаровал. Я собираюсь и дальше штурмовать крепость по имени "Волдеморт". Хочу, чтобы наши отношения переросли в нечто совершенно другое, нежели сейчас.

* * *

Так мы жили ещё три недели. Иногда у нас был секс, и чаще всего инициатором была я. Всё остальное время я развлекала Гарри, гуляла с ним по приусадебному парку, знакомила мальчика с жизнью. В саду деревья сменили окрас листьев с зелёного на жёлтый, и начался листопад. Гарри носился по дорожкам, лужайкам между деревьями, в кустах — везде, где мог протиснуться. Мы собирали букеты из разных листьев, а потом расставляли их по всему дому в вазах, которые эльфы искали везде в особняке. Им приходилось даже из чуланов доставать разные посудины, чтобы нам хватило места для наших букетиков.

Иногда я замечала, что Волдеморт смотрит за нами из окна. Но когда я оглядывалась, в окнах никого не было видно. Стесняется.

Так мы жили ещё три недели, а потом... Потом я сбежала.