Далеко, далеко, за морем... (джен)

Он возьмёт меня учеником! Правда, он ещё не сказал "да", но он пустил меня в свою лабораторию! Отец был в шоке, но возражать не стал, спросил только, уверен ли я в своём желании.

Мама пыталась отговорить, пугая Тёмной магией... Но это же круто! Альбус Северус Поттер — Тёмный Маг... Ага, папочка даже авадить не станет, вставит ума через задние ворота, не посмотрит, что я почти совершеннолетний.

Мысленно я уже называю своего старшего тёзку Мастером. Два года... быстрее бы! Мне так не хочется уезжать. У Мастера такая библиотека, закачаешься!

Книги, в Англии считающиеся тёмными и поэтому запрещённые, спокойно стоят здесь на полках. Мерлиновы подштанники! Наши придурки думают, что если они запретят книги, то тёмные искусства тихо вымрут сами по себе. Они очень ошибаются и всё больше отгораживаются от остального магического мира. Они как страусы, прячущие голову в песок...

Два года... Я читаю книги, когда не надо помогать в лаборатории, я не сплю ночами, пытаясь прочесть как можно больше, запастись знаниями на пару лет вперёд. А сон? Высплюсь в Хогвартсе...

* * *

Я не успел поведать отцу, как зовут сына Поттера. Тот сам огорошил его этими сведениями. Было интересно следить в тот момент за выражением лица моего отца. Тот, наверное, впервые на моей памяти, не знал, что сказать... но лицо!.. Маска треснула, показав живые эмоции... Удивление... злость... и признательность?!.

Не уверен, не рассмотрел. Отец, как всегда, исчез и, как поведал мне потом наш домовик, сказал много слов о Поттере, о его детях, и о его манере давать имена.

Я не рискнул попадаться ему на глаза, так как опасался, что он вспомнит о моём знании его секретов, а отвлечь его мне уже было нечем. Потом отец успокоился и даже согласился пустить младшего Поттера в лабораторию. Так что, как мне кажется, через пару лет у отца появится ученик. Это правильно. Знания, имеющиеся у отца, надо передавать новым поколениям.

Жаль, конечно, что я не настолько хорош в зельях, чтобы воспринять всю информацию, которую мне, я уверен, с удовольствием бы поведал отец. Но Ал именно тот, кто нужен ему в учениках. Он впитает все знания отца как губка, он вытрясет из него всё, что тот когда-то знал, да позабыл.

В то время, когда Ал пропадал в лаборатории, мы с Джеймсом пытались разобраться в том, как работает Карта Мародёров, владельцем которой он сейчас является. Точнее, пытался Джеймс, а мне просто было интересно ему помочь, хотя я не силен в артефакторике.

Джеймс говорит, что в Англии у него есть друг, с которым они и пытаются понять принцип действия, и они уже почти разобрались, остались только некоторые нюансы.

Всё оставшееся свободным дневное время мы проводим с Лили. Я каждый день проверяю её здоровье, накладывая диагностические чары, чтобы потом отчитаться перед отцом, а Джеймс развлекает сестру рассказами.

Девочка уже выходила в сад, имеющийся за домом, но вчера она попросилась с нами... Мы не стали отказывать, всё равно она не устанет, сидя в машине, да и отец разрешил прогулки...

* * *

Я гуляю по городу. Хотя гуляю это не совсем точно сказано. Меня возят по нему на машине, показывая местные достопримечательности. Я так рада, что дождь, шедший вчера, прекратился и мне разрешили выйти.

До машины меня на руках донёс Риго, объяснив это тем, что не хочет, чтобы я устала, не успев выйти из дома. Следом за ним спешил Джейми, держа в руках мою кофту, которую я не за что не хотела надевать.

Брат пригрозил, что я никуда не поеду, если не оденусь теплее. Зачем одеваться, если у нас есть согревающие чары. Или уж если ими нельзя воспользоваться, то в машине всё равно тепло. Но брат был непреклонен и мне пришлось надеть кофту.

Риго был за рулём, а брат сел рядом со мной. Я, конечно, ездила на машине, но здесь это было намного интереснее и веселей. Папа ездит очень неуверенно, совсем не так, как летает на метле.

Родриго заехал за своими друзьями, предупредив меня, что они маглы и я не должна болтать лишнего. Парень и девушка, присоединившиеся к нам, почти не говорили по-английски, так что я не переживала из-за предупреждения Риго. Они ничего не поймут. Или он думал, что я начну колдовать?

Было очень весело, хотя я и не понимала речь, звучащую вокруг, но Риго переводил. И от этого было ещё веселее. К нам присоединилось ещё двое парней и мы отправились перекусить.

Из кафе, в котором мы засиделись, меня тащил на руках мой брат. Я очень устала, силы идти почти не было. Надеюсь, к концу лета я и правда, как обещает дон Себастьян, поправлюсь и смогу, как раньше, ходить сама и даже летать на метле.

Но если честно, то я бы не отказалась, чтобы Риго и дальше носил меня на руках. У него это получается намного лучше, чем у Джейми. И это так романтично... Обязательно расскажу подружкам...

* * *

Себастьян Сильверадо оказался совсем не похожим на Северуса Снейпа. То ли на него так подействовали годы, то ли отсутствие поблизости безголовых студентов, но к нам он относился совсем не так, как можно было бы ожидать.

А может это просто я повзрослел и его слова уже не кажутся такими обидными?

Я так рад, что нашёл его. Обстоятельства нашей встречи, конечно, были не очень радостны, но всё закончилось хорошо, Лили жива, а я нашёл Снейпа.

Все эти годы я вспоминал погибших, жалел, что их нельзя вернуть, грустил о них, но понимал, что они не могли по-другому, они сделали свой выбор и погибли, защищая свои идеалы. И мы, вспоминая о них, воздавали им почести.

И только думая о профессоре зелий, я чувствовал вину и стыд за то, что мы так вели себя с ним. Стыд за ненависть, которую я испытывал к нему. Уже будучи взрослым, теперь я понимаю, что он специально разжигал во мне эту ненависть, оберегая и себя, и меня от Волдеморта. Но понимание этого заставляет ещё больше стыдиться слов, брошенных ему в лицо в конце шестого курса, и ещё сильнее чувствовать вину за его смерть.

Он умирал, зная, что его все ненавидят, хотя должны были благодарить. И Орден Мерлина, данный ему посмертно, уже никак не уменьшал мою вину. И портрет не желал общаться с теми, кто плевал ему в спину и кидался проклятиями.

И вдруг, через столько лет, я стал свидетелем чуда. Снейп жив! Мой профессор всё также плюётся ядом и шипит, как разозлённая змея. Я счастлив и теперь я, будучи умнее, хотя профессор и утверждает обратное, уже не сделаю тех ошибок, которые наделал, будучи подростком.

Я больше не буду обращать внимания на его злые слова, я не оставлю профессора одного. Я буду навещать его, писать ему письма, я буду тем, кто станет надоедать ему ещё долгие годы. Я гриффиндорец, мне можно. Он заботился обо мне, и я отплачу ему той же монетой.

Надеюсь, он не сбежит...