Рок-н-ролл этой ночи (гет)

Дверь распахнулась, едва Снейп поднес ключ к замочной скважине.

— Что за безрассудство. А если бы это был не я?

— Но это же ты.

И не поспоришь.

С чего он вздумал идти в свою квартиру на Чилворт-стрит? Да ни с чего. Почему решил, что Гермиона будет именно там? Да ни почему. Просто знал.

— Мое почтение, мистер Поттер.

— Вы в своем уме? — раздалось из-за двери.

— Меня учили не грубить человеку с Авадой наперевес.

Северус протопал внутрь, на ходу скидывая мокрую куртку и свитер.

— Поттер, дверь закройте, у нищих слуг нет.

Парень что-то возмущенно зафырчал, но дверь хлопнула. Снейп неодобрительно обозрел почти пустую бутылку бренди на полу, отметив отсутствие рядом с ней стаканов. Гермиона, проследив его взгляд, извиняючись развела руками. Но Профессору было уже не до бутылки: он глядел на Дивайз во все глаза и не мог понять, что с ней в очередной раз произошло.

Ни одна черточка ее больше не наводила на мысль о взъерошенном воробье. Она, кажется, как будто стала выше, а зрачки ослепительных глаз — темнее и уже. По-прежнему хрупкие плечи показались ему прямее, а ее неотразимая кривоватая улыбка — печальнее и вместе с тем словно бы спокойнее. Даже вечно растрепанные кудряшки вроде как присмирели и улеглись у висков античными локонами.

Или это она всегда такой была, просто Северус не видел?

— Целуйтесь на здоровье, я не смотрю, — буркнул Поттер.

Гермиона вспыхнула:

— Гарри!

Золотой мальчик скривил маловразумительную физиономию, схватил бутылку, в два глотка осушил ее до дна и остался совершенно трезв.

— Вы бы, мистер Поттер, чем демонстрировать городу и миру свою внезапную проницательность, лучше бы продемонстрировали благоразумие и поведали, чем мисс Грейнджер заслужила такое пристальное внимание магической правоохраны.

Кое-что в жизни не меняется. Например, Поттер. И аллергическая сыпь, которой покрывался Профессор при одном упоминании о нем, не говоря уже о присутствии без вины виноватого парня в поле зрения. Как бы ни была заманчива перспектива поцеловать Дивайз, наличие Поттера ввергало Снейпа в неконтролируемое раздражение, граничащее с бешенством.

— А то вы не в курсе.

Только легкое поглаживание нежных пальцев по плечу остановило Профессора от очередного очень яркого и ни разу не обдуманного поступка.

— Вообразите себе. И не будьте свиньей, Поттер, выбросьте бутылку, раз дохлебали.

— Это не он, — Гермиона отобрала у Поттера пустую тару. — Это я выпила. А у тебя еще нету? Что-то не забирает ни фига…

— Это от нервов. Нету, и слава Мерлину. Не хватало еще вам тут назюзькаться, клуб юных алкоголиков.

Северус за шкирку вытащил Поттера из кресла и плюхнулся в него, сожалея, что выпивки не осталось. Сам бы сейчас с удовольствием назюзькался. И непременно это сделает, но потом. Когда со всем разберется и все уладит. Ну а если не разберется и не уладит, там уже и пить будет незачем.

— Ну так я жду ответа на поставленный мною вопрос.

Поттер нахохлился, настороженно глянул на Гермиону. Она развела руками:

— Не смотри на меня, я сама ничего не понимаю.

— Да все ты понимаешь, я же вижу, что понимаешь. В Министерстве наконец осознали, что ты такое.

— Значит, Министерство знает про меня больше меня.

В принципе, Снейпу можно было больше ничего не объяснять. Но на всякий случай он уточнил:

— И что Министерство намерено в этой связи предпринять?

— Изолировать, — выдохнул Поттер. — И изучать. Питают большие надежды на определенные возможности дементоров в том числе. Напрямую воздействовать боятся по понятным причинам, а вот так типа не сами… Короче, двигать большую магическую науку и обеспечивать безопасность и стабильность мирового порядка.

А парень, что называется, опылился. Даром что молоко на губах не обсохло, шпарит как по Римским протоколам. Когда речь заходит о стабильности миропорядка, дело пахнет Костеростом, сиречь — большой политикой.

Гермиона переводила встревоженный взгляд с Поттера на Снейпа и обратно.

— Ребята… а поговорите со мной тоже, пожалуйста…

— С тобой не говорить, тебя прятать надо. В подземный бункер, не меньше. Здесь — второе место, где тебя будут искать.

Снейп лихорадочно соображал. Сова-то прилетала ведь. И если все так, как он думает — а так оно и есть, — то его квартира ни разу не безопасна, а авроры дважды на одну мякину не ведутся.

— Почему это?

Ну не рассказывать же про сову.

— Потому что потому кончается на «у». Я же знал про хай-хэт? Вот и теперь знаю, смирись.

Мириться она явно не собиралась, но Снейпа в данный момент это тревожило мало. Объяснения будут потом, если повезет. А если не повезет, то обижается Дивайз или не обижается сейчас, станет неважно. Расстановка приоритетов — вещь такая… обоюдоострая.

— И куда я ее дену? — всполошился Поттер. — Она сказала, что тут Форт-Нокс!

— Погорячилась.

Правда, куда ее? Кроме него, Снейпа, у Гермионы Грейнджер в этом мире только трое друзей-музыкантов, а защитнички из них еще те, даже с Бъйорнинга бравая команда авроров в лучшем случае поржет. Ну и Поттер еще, но Поттер, похоже, теперь самому Снейпу пригодится — пока не очень понятно, зачем, но чуйка работала. Нет, тут нужен кто-то свой, кто-то, кто знает, почем прищепки в Лютном и кто кому Амбридж. Кто-то, кто палочкой не ковыряется в носу. Волшебник нужен, и не из последних бойцов. А еще ключ от квартиры, где деньги лежат, и от мертвого Арагога уши.

— Мы на кого-то еще можем рассчитывать?

Поттер удрученно покачал головой:

— Рон сейчас мне дымовую завесу обеспечивает. Невилла я на такое дело не потяну. Остальные только на словах гриффиндорцы, а так слишком привыкли к лобстерам, такую шпору всадить Министерству никто не решится. Хотя… погодите.

Снейп с интересом наблюдал, как Избранный заходил туда-сюда по комнате, что-то еле различимо бурча под нос. Он и сам частенько во времена укромные так вот расхаживал из угла в угол, прикидывая, раскидывая, просчитывая, рассчитывая, кто кому почем зачем…

— Вы будете смеяться. Малфой.

Профессор на миг решил, что ослышался.

— Мы можем подтянуть Драко Малфоя.

— Я отказываюсь что-то понимать, — Гермиона схватилась за голову. — Вы, часом, не спятили оба?

Поттер замахал на нее руками и тоже схватился за голову:

— Да ты погоди. Вы уже сколько времени в нашей каше не варитесь, а там такая пшенка с перловкой… Если вкратце, Драко наш Малфой нынче представитель самых что ни на есть угнетенных меньшинств…

— Малфой заделался защитником домовых эльфов? — в голосе Грейнджер было столько сарказма, что Снейп даже позавидовал.

— Круче бери. Эльфы-шмэльфы — вчерашний день. Нынче у нас самое угнетаемое меньшинство — бывшие Пожиратели и сочувствующие. И что, сука, характерно, Министерство наше дорогое не брезгует привлекать ихних спецов для консультаций. Так что Драко у нас защитник униженных и оскорбленных и борцун за все хорошее против всего плохого. Правда, позиции евойной партии пока весьма шатки, чтоб не сказать ничтожны. Но выставить увесистую дулю действующей власти ему может стать за реальное счастье. А еще разогнать кампанию в прессе на тему того, как тиранят конкретно пострадавшую Героиню войны, со всеми полагающимися методичками… Ммммм, цимес! «Придира» взвоет, как подорванный. И про застенки Азкабана, и про тысячи невинно убиенных и замученных… А народ же не склонен рефлексировать, он все больше распространяет. Так что, если грамотно разыграть, Малфой с этого поимеет политических дивидендов, и хорошо поимеет. Боец он приличный, если что.

— Поттер, вы прямо как не у МакГонагалл учились.

— С волками жить… Так вот, у малфоевского семейства есть парочка владений в немагическом Лондоне. Уж не знаю, на кой. Видать, ровно на такой вот случай. Кто в здравом уме будет искать Героиню войны в поместье Пожирателей? А Хорек моментально завопит про «кровавый рижым» и попрание принципов демократии и магической свободы. Им же, вообще-то, срать, кого именно попирают, важен сам факт. Фактов я им подолью, чтобы наверняка.

— Мистер Поттер, — преувеличенно вкрадчиво протянул Снейп. — Стесняюсь спросить, а вы-то что поимеете с этой, весьма, надо сказать, изящной комбинации?

Поттер очень натурально возмутился, даже брови вздернул под самые волосы и очки стянул:

— Кто?! Я?! Я же охранитель, что я могу с этого получить!

Ну конечно. К Трелони не ходи, если все получится, эти двое разыграют феерическую комбинацию, где Малфой будет вопить про ущемление прав всех и каждого, выгонять народ на митинги и пикеты, а Поттер во главе отборной бригады авроров станет браво месить пикетчиков и запирать их попеременно в Мунго и Азкабан. Один станет мучеником, другой — борцом за закон и порядок. Вот вам готовые Министр Магии и Глава Аврората в десятилетней перспективе. Система сдержек и противовесов во всем ее великолепии.

— А вы уверены, что Малфой в нужный момент не струхнет и не пойдет на сделку с «рижымом»?

Поттер усмехнулся так, будто все уже заранее знал.

— Уверен. Ему сделка нужна, как фестралу седло. Ему нужна фронда, и чем больше он в той фронде пострадает, тем выше дивиденды. А если пострадает, защищая Героиню войны от «рижыма»… Ну вы представляете, да? Нимб обеспечен.

Северус представлял. И мысленно крестился левой пяткой, что волею судеб и Визенгамота оказался далеко от этой борьбы бульдогов под ковром.

— Ну так что? Слать патронуса?

— Можно подумать, у нас есть варианты, — хмыкнул Северус, без особого удовольствия представляя себе скорую встречу с крестником.

— Варианты всегда есть, — Поттер тоже хмыкнул, в точности скопировав интонацию Снейпа. — Самый простой — сесть на жопу ровно и ничего не делать. Но что-то мне подсказывает, что вас он вряд ли устроит.

— Это вам подсказывает чувство самосохранения.

Мерлин всемогущий, что получается — с этим недоумком можно теперь как со вменяемым разговаривать?

* * *

На ревер надейся, а эквалайзер не забывай, гласит народная звукорежиссерская мудрость. Поэтому Профессор в приказном порядке поменял место дислокации до прибытия Малфоя и утащил Поттера и Дивайз в «SorryKing». Сова-то ведь была не своя собственная сама по себе сова.

В кабаке было притемно, малолюдно и скучновато. На пятачке-сцене вяло чекались двое гитаристов и скрипач, до начала вечера было еще больше часа. Может, поэтому человек у пульта — звукорежиссер, похоже, чаще прикладывался к бокалу с пивом, чем к бегункам, и настойчивое нытье: «Сделай меня погромче в монитор!» безмятежно игнорировал.

Макс покосился на Поттера неодобрительно и перевел вопросительный взгляд на Снейпа. «Спонсор», — буркнул Профессор, не рассчитывая, впрочем, что арт-директор поверит. И услал Кайру, попытавшуюся исполнить свои должностные обязанности и предложить пива.

Избранный потер пальцем стол, огляделся с тем же выражением на физиономии, что было только что у Макса.

— Так вот вы где теперь… кхм, тусите.

— Это вы, Поттер, тусите. А я провожу досуг.

Гермиона ежилась, как от сквозняка, и тоскливо глядела перед собой невидящим взором. Это было очень плохо, но вовсе не самое плохое, с чем следовало срочным образом справиться. Когда рядом вдруг негромко хлопнуло, Снейп решил, что это самое плохое уже наступило, и пора свистать всех наверх, тушить свет и глушить звук.

— Поттер, да ты охуел! Ты куда меня зазвал, ты нормального места во всем Лондоне не нашел?

Профессор перестал пытаться запихнуть Дивайз под стол — это всего лишь прибыл Драко Малфой.

— И тебе доброго здоровья, и я тоже очень рад тебя видеть. Ты не мог по-человечески зайти, через дверь? Щас вот тебя тут обнаружат, и сам объясняйся по статусу секретности.

Снейп с неизбывным интересом наблюдал встречу заклятых друзей. Посмотреть было на что. Непосвященному взгляду могло показаться, что мальчишки едва сдерживаются, чтобы не вцепиться друг другу в горло. Но Северус хохотал бы от удовольствия, если бы не был так взвинчен и встревожен — надо же, как превратна бывает судьба и как стремительно и неожиданно меняются люди. Совсем немного потребовалось времени и совсем чуть-чуть послевоенного трэша, чтобы непримиримые враги включили мозги, осознали общность стратегических интересов и засунули в жопу свои детсадовские понты. В десны биться они, конечно, не будут ни сейчас, ни через тридцать лет, да это и противопоказано, вариант друзья-враги тут гораздо результативнее.

И почему-то Снейп не сомневался в том, чьими стараниями состоялся этот тандем. Ай да Поттер, ай да сукин сын…

Малфой поздоровался со Снейпом так, будто они вчера в Гайд-парке на лавочке расстались — материна школа, отцовская муштра — и с подозрением воззрился на Дивайз.

— А я думал, ты спятил.

— А он и спятил, — отозвалась Гермиона. — Я с тобой тоже не здороваюсь.

— Судя по всему, я тоже спятил, — Драко уселся за стол и брезгливо подвернул рукава мантии. — Если хотя бы треть того, что ты мне передал, правда, я должен прямо вот отсюда к Феррету бежать, роняя тапки.

— И чё ты все еще здесь?

— Спятил, говорю же.

— Феррет… кто такой, почему не знаю? — пора было прекращать обмен любезностями, эти трое до ишачьей пасхи скубаться могут.

— Оооооо! — протянули в один голос мальчишки.

— Замминистра по безопасности, — сказал Поттер, как выплюнул.

— В народе — Запобес, — добавил Малфой.

— Кто такой, откуда взялся, никто не знает. Министр откуда-то вытащил, — пояснил Поттер. — По замашкам вроде бы цивик, но не цивик, это точно. Ему Аваду запулить что мне высморкаться.

«Цивиками» в Аврорате пренебрежительно кликали гражданских.

— Вот, Грейнджер, — Малфой обернулся к Гермионе. — Ты меня все Хорьком звала, а там такой хорек, что только в клетку сажать в зоопарк. Был хорек, есть хорек и останется хореком.

— Министр, кажется, и сам не рад, что его приволок, но и отправить на исходную не отправляет. Окопался, бля, клоп в ковре, хрен выковыряешь. Уж не знаю, за какое место он держит Кингсли нашего Шеклболта, но тот без Феррета ни икнуть, ни пернуть не может.

— Да закинул я удочку, жду, не дребезжи, Поттер. На днях все будем знать. Человек зачат в грязи…

— И рожден в мерзости, я помню, что ты потомственный понторез.

Опять понеслась… И как они сотрудничать собираются?

— Мистер Малфой, про зоопарк мы потом поговорим, а пока ответьте мне на один-единственный вопрос: вы уверены, что справитесь с поставленной перед вами задачей? Вы вообще оба уверены, что хоть с чем-нибудь справитесь прежде, чем первые усы отрастут?

Поттер и Малфой возмущенно переглянулись.

— Он давно не был в магическом мире, — заметил Поттер.

— Он не знает, что мы кампанию полгода готовили, — развел руками Малфой.

— Он не видел, сколько народу на твоих акциях протеста было, — напомнил Поттер.

— Он не слышал, как ты Риту науськивал, — вздохнул Малфой.

— Он не в курсе, как обделался после всего этого Визенгамот, — покачал головой Поттер.

— Он забыл, что получил сову, — удрученно кивнул Малфой.

— Он считает, что мы хуем груши околачиваем, — доложил Поттер.

— Он думает, что мы практикуем перемещение средств размножения в горизонтальной плоскости, — сообщил Малфой.

И вот тут Профессор впал в состояние, которое Блэкстер назвал бы «припух», Роджер — «херакнулся», а Бъйорнинг — «обоссаться». Ювелир вряд ли бы то-то сказал, но, увидев выражение лица Снейпа, явно бы что-то очень выразительное подумал. То есть эти два безусых идиота умудрились прикопать топор войны, поднять хай и вынудить Визенгамот… Ё-малина. Вот уж правду народная мудрость гласит, два дебила — это сила.

— Грейнджер, отомри, — Драко поднялся, оправил рукава. — Сегодня я твой ангел-спаситель. Откуда тут аппарировать можно?

Поттер долбанул лбом стол:

— Да ты совсем без ума, рожа зеленая? Я уж молчу, что ты даже переодеться не заломался!

— Так, ты, подхвостная субстанция, ты вот мне ее поручил? Чтоб была живая, здоровая, свободная и сидящая ровно на табурете — я ничего не забыл? Я ее принял! А каким образом я это все обеспечу, тебя вообще ебать не должно, ты вон иди Министра низводи и курощай, по твоей части в кампании еще вообще ничего не валялось! Грейнджер, пошли, говорю, расселась тут, царевна-несмеяна, мне что тебя, под мышкой тащить? Так я ж напрягаться не буду, я щас вон Петрификусом тебя шарахну и отлевитирую куда надо!

Дивайз сидела, как замороженная, и неотрывно смотрела на Снейпа огромными, бездонными, хлещущими паникой глазами. Профессор сглотнул внезапно подступивший к горлу горячий ком и легонько кивнул:

— Иди. Все будет хорошо. И ты лучше меня это знаешь.

Она не двигалась, только судорожно сжимала стиснутые коленями кулачки.

И тут, прежде чем Снейп успел что-то предпринять, Драко Малфой сделал то, чего от него не ожидал, наверное, даже крестный. Он присел перед Гермионой на корточки, накрыл ладонями ее руки и что-то тихо, настойчиво заговорил, заглядывая в глаза и временами легонько потряхивая за запястья. Наконец она глубоко вздохнула — так, будто все это время вообще не дышала, и коротко кивнула.

— Вот и молодец.

Драко подхватил ее под локти, поднял, как куклу, прижал к себе и аппарировал с места. Северус с усилием расслабил сведенные челюсти.

— Что ж, — Поттер хлопнул в ладоши и легко вскочил. — Пора и нам пошевеливаться?

— Без сомнения. Через минуту.

Профессор отошел к пульту и качающемуся возле него, как тополь на ветру, звукорежиссеру.

— У тебя пердит правый портал, хрипит левый и микрофон наводится. А вон тот волосатый пусть сначала гитару свою настроит, а потом громкостей требует.

— Да я вроде все убрал, но какая-то тварь все равно фонит, — загундел тополь в пивной бокал. — О, и бас завелся. Что я сделаю, если они на дровах играют?

— Ээээ! Звукач! — взвизгнуло в микрофон. — Ревера добавь, блин, ты че, глухой?

— Сам ты глухой, мудила! — взорвался тополь и швырнул в сторону «сцены» полупустой бокал. — Ты кто там, певец? Вот рот свой закрой и пой, придурок! Пида.. гог сраный! Ну вот как с такими уродами работать!

Он в ярости грохнул кулаком по пульту, вышиб два бегунка и закоротил входящий штекер.

— Как, как, — хмыкнул Профессор, — ты выпей. И все зазвучит. Сразу.

— А если не зазвучит?

— А если не зазвучит, выпей еще. С коньяком любая группа будет круто звучать, пульт можешь не насиловать.

Поттер уже в дверях хмыкнул:

— Сколько ж нужно выпить, чтобы это зазвучало?

— Понятия не имею. Но у меня здоровья точно не хватит.

* * *

Словно насмехаясь над мрачным настроением Профессора, наглое, яркое, беспечное солнце выпалило с неба изо всех орудий и взорвало Бетнал-Грин всеми цветами радуги. Прохожие недовольно щурились на буйное разноцветье солнечных зайчиков, закрывали глаза ладонями и торопились спрятаться в тенек.

Поттер жмурился и потягивался, как большой взъерошенный кот, протирал очки и выглядел так беззаботно, что Снейпу снова захотелось настучать ему по физиономии.

— Вы бы хотя бы лимон съели, Поттер.

— Это зачем?

— Чтоб не выглядеть таким счастливым. В нашей ситуации это просто неприлично.

— Судя по вашей физиономии, вы тех лимонов сожрали килограмм. С солью и перцем. Кстати, о ситуации. Мне тут кое-что не дает покоя…

— С виду и не скажешь, что вас что-то вообще в жизни беспокоит.

— По мне много чего не скажешь. Так вот, никак не могу взять в толк: если Гермиона и вправду то, о чем мы все думаем, то почему авроры ее нашли?

Невыносимо яркий блик отразился от поттеровских очков и врезался Снейпу в глаз, все вокруг моментально зарябило.

— Не понял.

— Ну как… Если она напрямую общается с Мирозданием, а Мироздание исполняет ее желания, то почему оно игнорирует ее нежелание быть обнаруженной?

Профессор споткнулся и чуть не пропахал носом асфальт. Вопрос Поттера на первый взгляд находился где-то между идиотизмом и бредом, но Снейп всегда гордился своим умением все критиковать и во всем сомневаться. А в самом деле, что за сбой в системе? У Дивайз дождь начинается и заканчивается по движению брови, а вареная трава в зелье превращается, откуда взялась такая капитальная недоработка? И почему, во имя всего святого, он сам об этом до сих пор не подумал?

— Поттер, у вас ум мощностью в две лошадиные силы. Этот бы потенциал да во имя всеобщего блага.

— На реинкарнацию Дамблдора вы при всем уважении не тянете.

— Да Мерлин меня упаси, Дамблдор жил невесело и кончил плохо.

— То-то у вас житуха, просто обхохочешься.

— Весь магический мир до сих пор веселится, если вы не заметили.

Да, если два дебила — это сила, то три дебила — это уже настоящая интеллектуальная мощь. Идут вот, трендят непонятно о чем, а время убегает натурально галопом. Проблема, надо думать, решится сама, испугавшись такого напора воли и разума.

— Просветите-ка меня лучше, Поттер, что это за персонаж такой, Феррет, с чем его едят? И каким боком он к нашей истории пристегнут?

Поттер аж зубами скрипнул и почти зашипел:

— Да он не пристегнут! Мы, считайте, всей нашей историей ему одному и обязаны.

— То есть? Подробнее, Поттер, мне ваши эмоции до одного места, факты давайте!

— Факты? Вот вам факты, извольте. Джеймс Джонс Феррет, сорока девяти лет от роду, родители неизвестны, место рождения — Шетланд, по национальности предположительно ирландец, но это не точно. Всплыл в позатом году, месяца два проваландался по низовым должностям в Отделе Тайн, а потом фигак — и под него спецаком создается должность заместителя Министра по безопасности. Теперь Аврорат и ОТ подчиняются ему непосредственно, а Визенгамот у него под надзором.

— Прелесть какая. То есть Министр добровольно отказался от контроля над силовым блоком? Он рехнулся?!

— Добровольно, не добровольно, сие науке не известно, но Малфой пяткой крестился, что выяснит. Я так больше склоняюсь к варианту запрещенных воздействий. Вот только каких, пока не понимаю.

— Для нашей истории это важно?

— На первый взгляд нет, но тут не угадаешь, где найдешь, где потеряешь.

— Ладно, пожуем — увидим. Дальше.

Поттер тихонько прыснул, но тут же посерьезнел.

— В общем, вся эта дикая охота — его проект. Запобес прогнал Министру телегу, что Гермиона с ее внезапно открывшимися способностями представляет угрозу не только магическому, а всему обществу, но ее ликвидировать дюже опасно — мало ли, как по этому поводу себя Мироздание поведет. А зато вот изолировать и со всех сторон по-всякому изучить самое оно то, и общество в сохранности останется.

— Он кретин?

— А то. Но кретин с подвыподвертом. Мне тут виверна на хвосте принесла, что в его воспаленном мозгу существует мысль о Гермионе как о… ну, как об оружии, что ли. Соответственно, все это «изолировать и исследовать» — полная пурга, он что-то другое планирует. Боюсь, что-то совсем жуткое. Не зря же он Отдел Тайн под себя загреб…

Северус в замешательстве присел на ближайшую скамейку.

— Поттер, если вы не в бреду, то и Феррет не кретин. Он буйнопомешанный. А магическая Британия стоит на краю очередного госпереворота.

— Вот и мы с Малфоем так решили. И раз вы тоже так решили, значит, это не белая горячка.

В висках застучало. Снейп зашарил по карманам, нашел сигареты, зажигалки не нашел, сунул пачку обратно в карман. Нет, это херня какая-то. Ну разве так можно с живыми людьми — столько одержимых властью психопатов за каких-то сорок лет подсовывать? Дорогое Мироздание, ты там само с катушек съехало, что ли? Неужели в какой-то из прошлых жизней он так капитально где-то прокололся, что теперь все дырки в карме оптом штопать надо? Что это вообще за подстава такая — только, что называется, перевернулся на его улице грузовик с пряниками, живи да радуйся, и на тебе — укрощение очередного урода, хлебай ситечком не поперхнись.

Профессор решительно отказывался верить в происходящее.

— Поттер, а я вот стесняюсь спросить, вы, собственно, кто?

Парень, видимо, решил, что и Снейп сошел с ума, за компанию, так сказать.

— В смысле?

— В коромысле! Вы кто теперь такой, что виверна гостайны на хвосте носит, а Визенгамот рядами выстраивается? И помнится, мистер Малфой что-то говорил про Министра…

— А… — Поттер сел рядом наконец, откинулся на спинку и вытянул скрещенные ноги. — Да я, в сущности, так… почти никто.

— Даже вид не сделаю, что поверил.

— Этого вам вообще не нужно знать, профессор. Отношения к делу это не имеет ни малейшего. Но, чтоб вам было спокойнее… скажем так, я — та часть Отдела Тайн, которая не подчиняется ни Запобесу, ни Министру Магии.

— Поттер, вы шпион?

Мальчишка аж подпрыгнул и с трудным вздохом залепетал:

— Видите ли, профессор…

— Расслабься, конспиратор, шучу. Так бы и сказал, что резидент центральной власти и подчиняешься напрямую Королеве. Всегда эти сотрудники были, и во всех подразделениях, тоже мне, спецагент. Скажи мне, шибко законспирированный работник, а откуда в голове Феррета возникла столь гениальная мысль? Это он сам такой догадливый или ему эту мысль туда кто-то положил?

Поттер снова вздохнул тяжело и озабоченно.

— По ходу, и то, и другое. Мысль эта сформировалась из отчетов колдомедиков, лохматой древности манускриптов и собственного больного воображения. Точно знаю одно — Министру вся эта история ехала-болела, а Запобес на ней зациклен. Учитывая его компетенции… сами понимаете.

Профессор понимал, конечно. Не Мерлин весть какой расклад, все прозрачно, бывало и хуже. С каких козырей заходить, вот вопрос, и как найти эти козыри в выдаче бросовых карт? А самое главное, как выяснить, что на руках у этого загадочного и умалишенного Феррета?

— Понимаю, — Снейп снова вытащил сигареты, забыв, что потерял зажигалку. — Понимаю, что для решения проблемы нужно нейтрализовать Феррета. Если Министру действительно это все до того фонаря, то, когда Феррет сдуется, закончится и вся история с географией.

Поттер с невозмутимым лицом протянул Снейпу коробок спичек. И невозмутимо бросил:

— Поделитесь сигареткой.

— Свои надо иметь, — Северус попытался скрыть удивление сварливостью, но почему-то не был уверен, что получилось.

Поттер заправски затянулся, снова развалился на скамейке и закинул ногу на ногу.

— Вы, профессор, как всегда, зрите в корень. Только меня смутило вот это «нейтрализовать».

— А что вас смущает?

— Что значит нейтрализовать?

— То и значит.

Поттер взглянул с опаской:

— Это что… ликвидировать, что ли? Вы обалдели?

— Поттер, вы резидент королевской разведки или пансионерка Королевского колледжа? Не распускайте сопли, не имейте такой привычки. Ликвидировать, конечно, тоже можно. Но только после того, как остальные методы нейтрализации не срабатывают.

— Боюсь, нет у вас методов против Джеймса Феррета. Или вы думаете, что проникновенно с ним поговорите, и он тут же вылечится и раскается?

— Ну, тут же или не тут же… — Снейп выбросил недокуренную сигарету и поднялся. — Но почему бы и не поговорить. Мои разговоры, если вы помните, иногда дают фантастический эффект.

Поттер с сомнением покачал головой.

— Ой не знаю, ой не уверен. Что, куда мы теперь, в Хэрродс?

— Щас. На Кингс-Кросс. В поезде хорошо думается, а нам с вами еще много о чем надо подумать.

— Нам?

— А кому? Шекспиру?

— Да хорошо бы…

Уже ныряя в прохладную полутьму метро, Профессор с тоской оглянулся на оставшееся за спиной солнечное буйство. Отчего-то ему показалось, что он может и не вернуться.