Морок и Пламень (гет)

Примечания:

Для погружения в атмосферу города Рождество :)

https://youtu.be/Zwl7bJ8ek7g

Джек старался сдерживать быстрый шаг, чтобы неповоротливая Берта поспевала за ним и он мог её выслушать. Хотя слушать, в общем, было особо нечего — она всё уже сказала, и теперь изливались одни эмоции.

— Ах, мой бедный пропавший сыночек! Где-то его искать… И теперь ещё Нед, моё сердце… Я чувствую, что он в страшной опасности! — Она сжала что-то на груди, и Джек вспомнил.

— А как получилось, что вы попали в Валентин-таун, Берта? Если, конечно, это уместный вопрос.

— Да никакого секрета здесь нет. Мы были молоды, то есть только что Очнулись здесь, в Хэллоуин-тауне… Ах, что за время!.. Оказалось, что мы из одного городка, выходцы из локального зомби-апокалипсиса. Как узнали — разговорились, ну и закрутилось! — Берта сквозь слёзы улыбнулась дорогим воспоминаниям. — Бродили везде по окрестностям, рука об руку… И набрели на необычные деревья. Неду дерево с сердцем как-то сразу приглянулось, он подволок меня к нему, распахнул дверь, и нас затянуло внутрь! Испугались, конечно… Но там, куда мы приземлились, было так мило, хоть и странно! Всё розовое, красное, лиловое, пахучее, мягкое… Там был город, а в городе — неприметная лавка. Хоть её хозяин не сбежал, а то, куда бы мы ни заходили, местные человечки сразу всё бросали и мчались наутёк, а мы ведь никого специально не пугали. Этот хозяин — он представился мистером Валентином — предложил нам обменяться талисманами, и Нед пришел в восторг от этой идеи! Вот, собственно, и всё… Мы вернулись домой, и через некоторое время в Хэллоуин-тауне появился бедняжка Итан. Мы решили взять его к себе и жить уже как настоящая семья… Короткая история для долгой жизни. Мы никогда не расставались, но, мне помнится, мистер Валентин говорил, что, если один будет в опасности, другой это почувствует. И вот сейчас мне всё хуже и хуже… — Берта закончила еле слышно и встревоженно подняла заплаканные глаза на Повелителя тыкв.

Тот уже давно остановился и внимательно слушал зомби-маму, удивляясь про себя, как неисповедимы пути, ведущие разных существ в Валентин-таун. Но надо было поторопиться, если она права.

Джек похлопал Пышечку по плечу.

— Иди в ратушу, Берта, посиди с Мэром, чтобы не оставаться одной. А я… приму меры.

Зомби-мама с благодарностью кивнула и направилась к ратуше, а Джек пошёл в противоположную сторону. И снова Чёрный лес! Два раза он там чуть не распростился с посмертной, но такой полноценной жизнью. Но теперь можно не бояться идти туда одному — должна же быть от этого внутреннего огня хоть какая-то польза. О, он устроит врагам славный поминальный костёр!

Не очень верилось, что Итан найдётся, после всех этих дней. Хотя кто знает. Зомби — народ живучий… Но вытащить из передряги зомби-папу Джек был обязан. Перед тем, как отчитать его за самодеятельность.

Джек по обыкновению взял с собой Зиро, чтобы долго не плутать в лесу, и они в третий раз испытывали удачу среди грифельно-чёрных стволов и белёсого тумана. На этот раз пёсик не плутал, а уверенно вёл хозяина по следу хорошо знакомого ему зомби. Поэтому они много кружили, ходили зигзагами (системы у отчаявшегося Неда явно не было), но неуклонно приближались к Праздничной роще. Час быстрой ходьбы — и пелена начала редеть. Джек уже не в первый раз замечал, что туман словно обтекает рощу, что это — древняя магия?.. Но «на излёте» туман остался верен себе: мелькнул знакомый хвостатый силуэт, раздалось глухое рычание. Только теперь оборотень стоял спиной к Повелителю тыкв. У него была другая мишень, и, очевидно, Джек подоспел к концу этой схватки. Одна секунда, мощный прыжок с места — и сильные руки отбросили серебряный стилет зомби, прижали его к пахучей чёрной земле... Да это же тот самый недобитый один!

Джек крикнул:

— Эй ты, я здесь! — и бросился на помощь зомби. Но одноухий ругару зыркнул на него пламенно-зелёным глазом и быстро сомкнул челюсти на шее своей жертвы. Нед дёрнулся и издал неприятный клокочущий звук.

Джек ринулся на зверя, воздев руки, но тот резво отскочил в сторону и вдруг проскрежетал, словно открылась одновременно сотня дверей с заржавленными петлями.

— С-с-скелет… Зомби первый напал… Он мешал… Нужен ты…

Джек от неожиданности остановился и опустил руки. Он уже успел забыть о двойной природе ругару, дважды встретившись с совсем одичавшими особями. Но этот мог дать ему зацепку…

— Кому нужен? — Честно говоря, на ответ он рассчитывал не сильно, но вдруг…

Ругару отошёл ещё на шаг и обвёл взглядом вокруг себя. И в этом взгляде Джеку на миг почудилась человеческая тоска.

— Ему… Мороку… Мы… жили мирно… Отнял разум… почти у всех… — Ругару смежил веки.

— Кто такой Морок? — Ответь, ответь! Вспомни, что ты не только зверь!..

Но Одноухий ответил только злым волчьим взглядом и зловеще оскалился.

— Убить скелета р-р-р! — зарычал он, обрывая диалог.

— Ну что, попытаешься или опять сбежишь? — Джек тоже оскалился.

Оборотень опустился на четвереньки, и невозможно было поверить, что это он минуту назад говорил о печальной судьбе соплеменников. Видя, что Джек не бежит и даже не обнажил кинжал, полуволк приготовился к смертельному прыжку.

Джек чувствовал опасность, исходящую от могучего зверя, впитывал её всем существом. И не сдерживал ничего. Он поднял ладонь, и в первый раз пламя, зародившееся внутри грудной клетки, послушно разгорелось в руке по его воле. Не исчезающей искрой, а маленьким костерком из ничего, жарко горящим на белой ладони. Это было приятно, всё тело гудело, словно пронизываемое тёплым ветром.

Ругару отпрянул, глаза его расширились от ужаса. Повелитель тыкв возвысил руку с пылающим огоньком и угрожающе произнёс:

— Вот это — твоя смерть. Говори, кто натравил тебя и твоих сородичей!

Ругару поджал хвост и начал пятиться, в глазах его ярко отражалось пламя, и они утратили зелёный цвет. Он только поскуливал.

— Я тебе помогу, — прошелестел Джек, всё приближаясь к испуганному существу. — Это Уги-Бугимен? Мешок? Ты сможешь отомстить! — Он сжал вторую руку в кулак.

— Морок… — проскрипел ругару, отрицательно мотая волчьей головой. — Туман… — Он огляделся обезумевшим взглядом, резко развернулся и бросился со всех ног.

Джек не мог дать ему уйти — слишком опасен. Он размахнулся и, ещё не зная толком, что из этого получится, метнул горящий огонёк в спину беглецу. Пламя достигло цели — ругару вспыхнул в мгновение ока, и через минуту от него остались только зола и дым.

Повелитель тыкв опёрся на дерево, прикрыл глазницы и постоял так секунду, восстанавливая силы. Сейчас он чувствовал себя лучше, чем когда пламя вырывалось непроизвольно, но всё равно голова немного кружилась.

Рядом раздался хрип, и Джек с изумлением и радостью увидел, что Нед шевельнулся. Подбежав к зомби, Джек опустился рядом с ним на колени. Шея была прокушена, но не перегрызена, и из ран от зубов сочилась жёлто-зеленая сукровица. Неровное дыхание грозило прерваться каждую секунду, но Нед жил, подтверждая тезис о живучести зомби.

Но как ему теперь помочь? Одно неосторожное движение — и всё. Оставлять беззащитного раненого и идти за помощью в город слишком долго. Носилки сделать не из чего — в Чёрном лесу нет ни кустов с гибкими ветками, ни травы.

И тут Джек вспомнил о старом знакомом Санте. Они же близко к Праздничной роще, и может, добрый старик не откажет в помощи умирающему зомби… У него есть волшебные сани с оленями.

— И…тан… — прохрипел Нед.

— Не разговаривай, — велел ему Джек. — Я скоро приду и вытащу тебя отсюда! Зиро, останься тут, малыш.

Он быстро добрался до рощи, открыл нужную дверь — и вот уже он летит в вихре сверкающих снежинок в самый лучший город на свете — город Рождество. А как он хотел показать его Салли!..

Джек приземлился в искристый снег и чуть не ослеп. Солнце сияло в голубом небе, и каждая снежинка вокруг тоже была маленьким солнышком, которое загоралось и гасло в зависимости от угла зрения. Как он отвык от блеска, от яркого света, от сочных красок притаившегося в низинке будто игрушечного городка во всех оттенках зелёного и красного. Город-сказка, город-мечта. Неповторимый, особенный, единственный, как ни старайся перенять его очарование…

Джек быстро и ловко скользил вниз по сугробам. Казалось, здесь ничего не изменилось. Всё те же пряничные домики насыщенных цветов с резными наличниками, тот же пушистый лёгкий снежок везде, кристальная прозрачность воздуха, нарушаемая только уютным и ароматным дымком из труб. А вечером тёплым жёлтым светом зажгутся круглые окошки, и внутри та же милая семейная суета… А ближе к Рождеству жители опять поставят пушистые ёлочки, и у ребятни будут гореть глаза от этой радостной возни… И будет запах свежих пирожков, и на шнурке огни, и игра в снежки, и праздничная карусель, и ёлка на центральной площади, сверкающая цветастыми гирляндами… Ох, Кристмас-таун, что же ты творишь? Можно утонуть в тебе и не заметить…

"Зато тут не бывает лета", — попытался утешить себя Джек.

Можно договориться и отправлять сюда для восстановления нервов хэллоуинцев, увидевших свои страхи в Чёрном лесу. Правда, тогда нервы лечить придётся уже местным жителям…

Джек шёл знакомой улицей к нужному дому, особо не скрываясь, и эльфы с визгом убегали с его пути. И это он ещё пытался им дружелюбно улыбаться…

Только бы Санта был дома! И согласился помочь.

Джек вежливо постучал в дверь, украшенную королевским венком с ёлочкой.Через некоторое время дверь открылась, и появившаяся на пороге розовощёкая, благообразная миссис Клаус, резко побледнев, со звоном уронила поднос с глазурованными имбирными печеньками. Саму хозяйку Джек успел подхватить, спасая от встречи с паркетным полом.

— Миссис Клаус, — он лучезарно улыбнулся во все зубы, — вы обворожительны! Могу я видеть вашего супруга?

Госпожа Клаус смотрела на него так, как будто увидела… хм-м… ходячего говорящего скелета. Видимо, муж не посчитал нужным посвятить её в некие подробности своего внезапного отсутствия в то Рождество.

На шум из кресла-качалки поднялся сам хозяин дома и вышел из комнаты в прихожую. Когда он узнал гостя, а узнать немудрено, хотя виделись они два раза по пять минут, на его лице сменилась вся гамма негативных эмоций, которую только можно вообразить. Отрицание, страх, гнев, раздражение, предчувствие грядущих неприятностей… Санта, взяв жену за руку, отвёл её подальше от скелета и сурово обратился к нему:

— Ты! Скелеты — Уги-Буги… Что тебе тут нужно, Джек? Опять хочешь украсть чей-то праздник?

— Простите за вторжение, господин Клаус, но мне очень нужна ваша помощь! — Джек принял самый смиренный вид, умоляюще сложив костяные ладони.

— Что, надо опять облететь вокруг света за полчаса? Такие фокусы только в рождественскую ночь и работают.

— Только до Хэллоуинского Чёрного леса и оттуда до Хэллоуин-тауна. В лесу лежит раненый зомби, и, если ему не помочь как можно быстрее, он может умереть. Я вспомнил про вашу упряжку с оленями…

— А что случилось с твоей упряжкой и скелетами-оленями? — перебил Санта.

— Их больше нет. Вы разве не знаете, что люди сбили меня ракетой, не оценив хэллоуинские подарки?

— Хм, их трудно за это винить… — Санта вздохнул. — Ну что там с твоим зомби?.. Он хорошо себя вёл в этом году? — для проформы уточнил он.

— Бесспорно! — Джек яро закивал. — Прекрасный муж, заботливый отец… Кстати, он пострадал, ища своего сына. На него напала тварь, которую, возможно, натравил некто, с кем вы недавно свели весьма близкое знакомство и даже, — он склонился к Санте и деликатно понизил голос, выключая из разговора миссис Клаус, — играли с ним в азартные игры с самой высокой ставкой.

Про Уги было спорно, но зато упрямый старик сразу взвился, стал выше ростом и решительно скомандовал жене:

— Дорогая, запрягай Рудольфа и остальных! Мне надо помочь… коллеге уладить одно дельце.

Так и не пришедшая в себя миссис Клаус посчитала за благо скрыться на заднем дворе — подальше от странного гостя.

— Благодарю, мистер Клаус! Уже дважды я ваш должник! — раскланялся Джек.

— И сувениров в тот раз набрал, которые тебе не принадлежат — так что трижды. Я подумаю над этим. Хотя не представляю, зачем нормальному человеку могли бы понадобиться твои услуги.

Джек виновато развёл руками, как бы говоря: не мы такие, жизнь такая…

Вскоре осоловевшие олени, которые не понимали, куда и зачем их гонят в такое неурочное время — весной, вывезли нарядные красные сани, Санта неуклюже забрался внутрь и взялся за вожжи.

— Ну давай, чего ты ждёшь? — бросил он. — Это же у тебя там раненый лежит.

Джек, который с трепетом держался за борт настоящих саней Санты, кивнул и одним движением легко запрыгнул внутрь.

— Хорошо быть таким худющим, — проворчал Санта завистливо. — Пожалуй, стоит сказать миссис Клаус, чтоб поискала правильный рецепт имбирных печенек. Лишь бы вкус не страдал…

— Думаю, хэллоуинский рецепт потери веса придётся вам не по вкусу, — негромко заметил Повелитель тыкв.

Санта поперхнулся и, чтобы скрыть неловкость, цокнул оленям. Сани взмыли в воздух — всё быстрее и выше.

Джек высунулся за борт, впитывая в себя виды Кристмас-тауна. Какой контраст с его родным городом! Здесь не верилось в страшные сказки. И в то, что существует на свете страх, боль, смерть, страдания и вечный туман. И поэтому-то ему и надо туда, домой — в сумрачный Хэллоуин-таун…

Джек даже не заметил, как под ними потянулись верхушки деревьев Чёрного леса. Просто волшебство какое-то!

— Куда? — сварливо поинтересовался Санта.

— К нашей Праздничной роще, вон туда, где туман не такой густой. — Джек показал рукой.

— Как-то у вас тут совсем стало невесело, — заметил старик.

— Вы даже не представляете как! — воскликнул Повелитель тыкв.

— Плохие детишки получили тогда по заслугам? — чопорно осведомился Санта, имея в виду похитившую его троицу.

— О да! И что-то мне подсказывает, что у них даже есть шанс получить подарок к Рождеству.

— Вот уж нет! Только не от меня!.. А что тот… Уги? Неужели и правда ожил? — Санта передёрнул плечами.

— Я сделаю всё, чтобы он вас больше не побеспокоил. — В голосе Джека прорезались интонации короля кошмаров, и Санта невольно вздрогнул.

— А девушка-кукла, которая пыталась меня спасти? — осторожно поинтересовался Санта.

Теперь уже Джек вздрогнул.

— У неё все хорошо, — ответил он ровным тоном — с напускным спокойствием, которого не ощущал. Но механическое сердце молчало, а значит, физически всё должно быть нормально…

— Снижаемся что ли. — Санта тронул вожжи, и упряжка плавно пошла вниз.

Джек напряжённо всматривался и наконец заметил светящийся нос Зиро, а рядом лежащего на земле зомби. Олени затормозили на прогалине, и Повелитель тыкв выскочил из саней. Санта предпочёл не вылезать и боязливо оглядывался по сторонам, уже явно жалея о своём решении помочь. С высоты саней он бросил один лишь взгляд на зомби и отвернулся, будто ему стало дурно.

Джек с облегчением обнаружил, что Нед дышит, хоть и без сознания. Предельно осторожно поднял зомби-папу в сани и расположил на сидении. Тот застонал, но не очнулся. Санта старательно пялился в противоположную сторону, олени испуганно косили глазом и настороженно втягивали ноздрями незнакомые и, видимо, не очень нравящиеся им запахи. Ничего, до города с их сказочной быстротой рукой подать.

Джек уже готов был запрыгнуть в сани, как вдруг что-то привлекло его внимание в дальнем конце поляны. Как будто нечётко угадываемая фигура меж двух деревьев. Почему-то ему стало не по себе. Он медленно приближался к лежащей лицом вниз фигуре, и зрение уже распознало и лоскутное платье, и спутанные рыжие локоны, но разум ещё отказывался это принимать. Джек рванулся вперёд и перевернул тело на спину. Вместо лица была сплошная выжженная чернота. Но это была она. Все органы чувств буквально кричали об этом. Глазницы видели каждую ниточку, каждый волосок. Руки ощущали вес. Слух даже уловил шорох листьев, а ноздри наполнил родной аромат, который перебивал запах гари. Внутри всё завязалось узлом, и Джек замер, обнимая и покачивая неподвижное тело на руках, не в силах вдохнуть.

Но разум не желал уходить со стадии отрицания и отчаянно искал лазейку. Ведь один орган чувств — новый — молчал. Механическое сердце пульсировало мерно и чётко, и ни разу с утра оно не сбилось с ритма. Чёрный лес… Туман… Самый большой страх… Так может…

— Морок! Сгинь! — прокричал Джек не своим голосом.

И в ту же секунду тело девушки стало ноздреватым, а потом с лёгким хлопком и стоном осело, как прошлогодний снег. На руках осталась неприятная липкость, и Джек с остервенением начал вытирать их о мягкий мох. Его трясло, и теперь-то он отлично понимал горожан, увидевших свои самые затаённые кошмары… Ох.

— Джек, ну чего ты там застрял? — услышал он недовольный голос Санты, которому не терпелось убраться отсюда.

— И…ду. — Собственный голос отказывался подчиняться.

Санта хотел сказать что-то ещё, но отчего-то передумал, увидев лицо Джека. Он забрался в сани, и олени, радуясь возможности покинуть это гиблое место, послушно взлетели. Санта молча правил, Нед хрипло и редко дышал, а Джек, сжав руки в кулаки, уткнулся черепом в спинку переднего сидения и закрыл глазницы, стараясь стереть из памяти увиденное и зная, что вряд ли преуспеет… Впереди раскинулся Хэллоуин-таун.

* * *

Прошла жизнь и ещё сто лет, прежде чем Салли снова смогла мыслить разумно.

"Ну кровь, — попыталась успокоить она себя. — С кем не бывает?" А некоторые в Хэллоуин-тауне ещё и едят. И это вовсе не делает их людьми. Просто теперь она стала немного другим видом нежити, и ничего страшного в этом нет.

Салли сидела на земле, прислонившись к склепу, и вспоминала супчик Дока, слёзы Итана о пропавшем Рождестве, любовь вампиров к консервированной крови, которой они запасались на скотобойнях, и отчаяние постепенно выпускало её из цепких лап. Всё нормально.

Единственное, ей не стоит больше так опрометчиво выбрасываться из башни, но оно и незачем. И перед вампирами не щеголять, дабы не поставить их в неудобное положение.

Салли вдохнула и выдохнула несколько раз полной грудью и почувствовала наконец облегчение. Она покосилась на запястье, где больше не было ниток, и покачала головой. Не хотелось ей всё же пока привлекать к своим метаморфозам излишнее внимание. Поражённая внезапной мыслью, Салли вытащила нитку с иголкой и попыталась проткнуть ставшую более плотной кожу. И не смогла. Ей было больно! Похоже, о временах, когда можно было залечить себе любые раны, просто зашив, можно смело забыть…

Салли убрала швейные принадлежности, и взгляд снова упал на кучки седеющего пепла. Идея — она погрузила палец в уже остывшую золу и нарисовала на запястье грубые стежки. Для беглого осмотра сойдёт. Надо позаимствовать у Дока из лаборатории чёрную тушь, которой Джуэл делает чертежи…

Пора было лететь в лавку, а то она и так уже злоупотребляет хорошим отношением сестёр-ведьм. Но как раз в этот момент механическое сердце прострелило болью. Салли схватилась за грудь, не в силах сдержать крик. Опять этот сумасброд влез в какую-то неприятность… И так теперь будет всю жизнь. Салли с тоской посмотрела в сторону Чёрного леса. В сторону города. Нет. Джек — большой мальчик, и сам может за себя постоять. Ему не нужна помощь какой-то мягкотелой… "девушки". А у неё есть свои дела.

Боль схлынула на удивление быстро, и Салли постаралась убедить себя, что ей просто почудилось. Она села на метлу и взлетела, пытаясь не мучиться угрызениями совести и трезво осознать всё, что она чувствовала за эти месяцы.

Итак, кровь. Что ещё готовит ей эксперимент? Ах да, слёзы. Раньше — озноб, бессилие, тошнота. Непривычные перепады настроения: от чёрного отчаяния до щенячьего восторга. Иногда — раздражение и агрессия, часто — нетерпение. Приросшие друг к другу части тела. Это и плюс, и минус. Боль — вот это точно минус. Хотя, возможно, так она станет больше ценить свою целостность… Как там сказала Гизела? «Полюби уже себя, бывшая прислужница-кукла». Бывшая прислужница или бывшая кукла? Или и то, и другое?..

«У тебя была верная стратегия. Она может сработать». Кровь… Кровь девственницы! Всего три капельки! Салли подскочила, метла дёрнулась, и Салли покрепче ухватилась за древко — теперь, если упадёшь с такой высоты, из кусочков никто не сошьёт, даже Умертвие…

Можно ли считать её девственницей? Наверное, да, хотя она, строго говоря, даже не человек. Салли имела весьма смутное представление о таких вещах, но попробовать стоило. В крайнем случае, её Противотуманное зелье напустит ещё тумана, но не всё ли уже равно?

Она в нетерпении полетела быстрее и приземлилась у лавки, тяжело дыша. Хлопнула входная дверь, и ведьмы, в кои-то веки занимавшиеся зельеварением, вскинули головы от котлов, глядя на свою растрёпанную и возбуждённую подопечную.

— Оу, оу, за тобой что, сам Сатана гнался? — спросила Зельдаборн, кладя Салли руку на дрожащее плечико.

— Где моя заготовка?! Та, что я варила перед осмотром погибших скелетов? О… доброе утро!

— Да уж день, дорогуша, и вечер не за горами… Вон там, на дальней горелке. Я выливать не стала, ты вроде обычно знаешь, что делаешь… Кстати, что это? — Зельдаборн остро глянула на Салли, и Хельгамина тоже ждала ответа.

— Можно я вам потом скажу, когда сварится? Если получится… — Она ведь тогда почти доварила зелье, оставался всего один ингредиент — тот, который она теперь носила в себе.

— Нет, нельзя, — спокойно ответила Хельгамина.

Это ведьмы, напомнила себе Салли. Пожившие на том и этом свете, пережившие многих, вынесшие пытки, сожжённые заживо и Очнувшиеся здесь. Возможно, творившие зло. А не милые тётушки, крестные матери — добрые феи, которыми так часто ей представлялись…

— Если тебе нужно что-то для личных нужд — ну, там, папочку потравить, могла бы предупредить, и вари себе на здоровье, ему — на сладкий вечный сон! Никаких проблем! — наставительно сказала Зельдаборн.

— Но если это какая-то запрещёнка… — продолжила за сестру Хельгамина, сурово сдвинув брови.

— Да! — вдруг озлилась Салли. — Запрещёнка самая и есть! Вы, опытные, титулованные ведьмы, сдались и умыли руки, когда Джек попросил вас сварить Противотуманное зелье на благо всего Хэллоуин-тауна, между прочим! Я провела часы в библиотеке и нашла способ! Антагонное зелье!

Ведьмы, оторопевшие от такого напора, изменились в лице.

— Ты что, с ума сошла?! Его запретили на Главном шабаше не одну сотню лет назад! Да знаешь ли ты, какие могут быть последствия?! За это и развеять могут, если узнают…

— Читала, знаю, — мрачно ответила Салли.

— Ах, читала! Поверить не могу, что подмастерье, не посвящённая, пусть и талантливая ведьма берётся варить Антагонное зелье! — бушевала Зельдаборн. — Ну что ты молчишь, Хельга?! Скажи хоть ты ей!

Та внимательно и оценивающе смотрела на Салли и молчала. Она всегда говорила только по делу.

— А почему ты решила, что у тебя получится? Рецепт давно утерян, — медленно произнесла она.

Салли выхватила рукописный справочник из-за пазухи и раскрыла нужную страницу.

— Вот рецепт!

Ведьмы с благоговением склонились над книжицей.

— Обычный такой рецепт, — задумчиво протянула Зельдаборн. — Не понимаю, почему его запретили. Но, наверное, старые ведьмы были не глупее нас с вами. Разве что в синергии…

— Вот почему! — Салли показала на лабораторные весы специального класса точности, которые свистнула из лаборатории. — Это единственное зелье, для которого малейшая ошибка в количестве компонентов катастрофична! Я перевела эти стерлинги в граммы и отмерила на весах!

Салли решительно включила горелку под своим недоваренным зельем, и ей даже никто не помешал. Ведьмы продолжали с интересом изучать рецепт.

— Кровь девственницы, конечно, засада, но это дело времени, вот будет Хэллоуин, мы и повылезем. Дожить бы… — проговорила Зельдаборн, сама не замечая, как начинает увлекаться, а ведь орала только что, как ошпаренная.

— Не надо! — воскликнула в ужасе Салли.

— Что? — с удивлением посмотрела ведьма на неё. — А как иначе? Из рецепта ингредиента не выкинешь, будто сама не знаешь. А он здесь явно определяющий.

Зелье неспешно закипало, и можно уже было вливать последний компонент…

— Рискнёте вместе со мной? — Салли доверительно понизила голос, кладя ведьмам руки на плечи. — Если всё получится, я думаю, вас даже наградят. Королевская награда за спасение города, представьте себе! А если нет… Скажете, что дурочка-практикантка напортачила.

— Хм-м… Главное, чтоб не посмертно. — Хельгамина сомневалась.

— Крови-то всё равно нет. — А вот рисковая Зельдаборн, похоже, уже включилась в эту занятную авантюру.

Салли вздохнула и выдала последний козырь.

— Есть кровь. Доктор Финкельштейн сделал мне «подарок». — С этими словами она извлекла свой скальпель и провела по подушечке безымянного пальца.

Ошеломлённые ведьмы, даже не пытаясь её остановить, широко раскрыв глаза, следили, как Салли поднесла палец к котелку. Капля, две, три. Убрать.

Зелье вскипело бурным водоворотом и вдруг опало. Покрылось льдом, несмотря на горящий под ним огонек. Салли выключила горелку. Теперь осталось самое интересное — испытание.

— У тебя есть кровь! — срывающимся от изумления голосом воскликнула Зельдаборн. — Это многое объясняет!

— Что? — не поняла Салли.

— Женская кровь и адекватность — две вещи несовместные, — с видом знатока припечатала ведьма.

Салли промолчала. Неужели она в последнее время была настолько плоха…

— Не хотите посмотреть, что у нас вышло? — спросила она уже с обычной робостью.

— Спрашиваешь! Да я расцелую твоего Дока в лысую макушку, если дело выгорит! — Зельдаборн сама достала с полки бутыль с Туманным зельем и резво вынула зубами пробку. Но в последний момент протянула зелье Салли.

— На. Твое право. — И отошла подальше.

И Хельгамина тоже отошла подальше. Опыт!

Салли усмехнулась. Не только право…

Она набрала в пипетку Антагонное зелье и капнула несколько капель в клубящееся Туманное. Пару секунд ничего не происходило. Но потом зелье в бутыли пришло в движение, забурлило, чуть не выплеснулось наружу и… стало абсолютно прозрачным, как ключевая вода.

— Хороший знак, — заключила Хельгамина. — Но подождём. Если оно останется в таком виде хотя бы полчаса, значит, останется таким навсегда.

Ведьмы приблизились к бутыли, стоящей на столе, и стали гипнотизировать её взглядами. Салли, напротив, отошла, чувствуя весь груз навалившейся усталости. Опять слишком много событий для одного дня… Она присела на табурет, прислонилась к стене и закрыла глаза. Всё. Делай, что должен — и будь, что будет.

Наверное, она отключилась на некоторое время, потому что, открыв глаза, обнаружила, что ведьмы вышли, зелье по-прежнему стоит на столе и снова Туманным становиться не собирается. "В этом месте должна быть радость", — отстранённо отметила ничего не ощущающая Салли.

Дверь неслышно отворилась, и в проёме возник Джим. Вот его Салли хотелось сейчас видеть меньше всего. Нет, она далека от мысли, что все скелеты на одно лицо, но всё равно каждый напоминает ей кое-кого.

Словно не замечая недружелюбного выражения её лица, Джим улыбнулся.

— Привет!

— Привет, — отозвалась Салли. Ну не виноват же он, что сама его принадлежность к определенному виду нежити вызывает у неё неприятие.

— Как поживаешь?

Похоже, от неё ждут светской беседы. Вот незадача…

— Нормально, — коротко ответила она. — Ты что-то хотел?

— Да… Я хотел поблагодарить тебя за то, что заступилась за меня перед Повелителем тыкв. Ну, подтвердила моё алиби… Кто бы мог подумать, что Доб и Боб окажутся этими жуткими зомби-скелетами.

— Без проблем, — бросила Салли. Конечно, можно ли считать проблемой ещё одну стычку с Джеком…

— Ты очень хорошая, добрая и симпатичная девушка, Салли. И ты уже два раза меня здорово выручила. Может, мы могли бы стать друзьями?

Салли от неожиданности широко раскрыла глаза.

— Да, а почему бы и нет? Раз ты теперь одна… — простодушно продолжил скелет. — Кстати, сочувствую… — Он попытался взять её за руку, но Салли спрятала её за спину — вышло довольно резко.

— Спасибо, — процедила она неприветливо.

Видимо, Хэллоуин-таун слухами полнится. И все с охотой обсуждают личную жизнь Повелителя тыкв и его (бывшей) девушки. Ну что ж, они с Джеком сами виноваты — не надо было выяснять отношения при посторонних…

Салли спрятала лицо в ладонях и вдруг истерически расхохоталась: а Док говорил, что она уродина.

Скелет неуверенно топтался на месте, смотрел на неё и ждал.

— Мне нечего тебе сказать, Джим. — Салли постаралась ответить максимально честно. — Я не готова никого пускать к себе в душу. Даже… друга.

— О, я понимаю! — закивал Джим.

Да неужто?

— Можешь ничего не объяснять! Я сам здесь оказался из-за девушки… Я помню это так отчётливо, как будто и не умирал! Но… тебе интересно?

Салли кивнула. Она была слишком начитана классическими романами, чтобы отказаться послушать чужую историю.

— Ну вот… Та девушка, умная, красивая, но высокомерная, не обращала на меня никакого внимания. Но как-то раз она мне поставила условие. То ли я должен был принести ей упавшую звезду, то ли золотые черевички (кстати, что это?), и тогда она бы вышла за меня замуж. Я, конечно, понимал, что это бред, но какой шанс! Я отправился в путешествие, это я уже смутно помню, и что-то пошло не так… И вот я здесь. — Джим грустно опустил голову.

— Сочувствую, — сказала Салли вполне искренне, хотя история показалась ей какой-то затёртой.

— Спасибо! И ты такая же красивая и умная, как та земная девушка, только ещё и добрая, и честная, и милая… — Глазницы скелета выражали крайнюю степень восхищения. — Так что, я даже рад, что очутился здесь!

Салли не знала, что сказать, но ей стало чуточку теплее от этих слов…

— Так что, если тебе захочется с кем-то поговорить, — продолжил гнуть свое Джим, — я всегда готов…

— Джим, дорогуша, — раздался от двери елейный голос. — Не желаешь ли водицы испить? — Тихо вошедшая Зельдаборн показала рукой на бутыль на столе.

Она его подозревает, поняла Салли. Что ж, все они стали немного параноиками за последнее время… Пожалуй, в этом есть здравое зерно: обычному скелету Противотуманное зелье никак не повредит, а если он необычный, то… их ждёт интересное зрелище.

— Да, Джим, выпей немного из этой бутыли, в знак нашей… дружбы, — невинно предложила Салли. Чего только не сделаешь на благо города.

Джим, который до этого с опаской косился на бутыль, просиял и тут же согласился.

— Только, дамы, вода вся вытечет, но раз вы настаиваете… — Он развёл руками.

Зельдаборн и Салли, как две гарпии, следили, как скелет взял бокал, налил в него немного зелья и выпил. На рубашке тут же расплылось мокрое пятно, но больше ничего не произошло. Джим как ни в чем не бывало посмотрел на ведьм и поставил бокал на место.

Зельдаборн разочарованно выдохнула.

— Что-то не так? — полюбопытствовал он. — А чего вы ждали? Что я вообще выпил?

— Ничего, ничего, — отмахнулась ведьма. — Приводи Стоуна что ли, мы и с ним дружбу сведём… Салли, пошли.

Салли взяла бутыль и последовала за ведьмой, понимая, что пришло время испытать, работает ли вообще её задумка. Вышел и Джим, которого никто не звал.

Прихватив Хельгамину, расставлявшую пузырьки и баночки в первой комнате, они отправились на улицу.

Салли поняла, что не знает, что делать дальше, но у Хельгамины оказалось в руках глиняное блюдо. Она налила в него тонким слоем зелье из бутыли, окунула свою метлу и широкими движениями начала расплёскивать вокруг себя. Салли затаила дыхание.

И тут же воздух вокруг них стал обретать прозрачность, туман будто съёживался и опадал дождем на границах освобождающейся сферы. Салли почудился тихий стон.

— Работает! — в восторге затанцевала на месте Зельдаборн. — Работает, вашу ведьму!

Хельгамина подошла к Салли и мягко обняла её.

— Полетишь с нами на Эостре. Ты заслужила.

Салли смотрела и не верила в происходящее. Впервые в жизни ей, кажется, удалось сделать что-то действительно важное! Как же хорошо-то, а…

А туман не спешил вновь заполнять пустое пространство, обтекая его по границе, и это было здорово! Значит, можно рассчитывать на долговременный эффект.

— Пойдём выльем зелье в Кислотный фонтан? — спросила Салли, делая шаг в сторону площади.

— Э, нет! — схватила её за локоток Зельдаборн. — Будем действовать по протоколу. Зелье — Джеку, награду — нам.

— Какие вы меркантильные! — поразилась Салли.

— Поживи с наше… Туман приходит и уходит, а выпить хочется всегда. И отнесёшь зелье ты.

— Я? — Салли не хотелось тревожить свои душевные раны. — Давайте попросим Джима, он же у нас разносит зелья по адресам… Джим, поможешь мне по дружбе?

Тот с готовностью кивнул, но Зельдаборн сразу отмела это предложение.

— Нет, Салли, зелье отнесешь ты. Пока работаешь у нас — изволь слушаться.

— Но почему я? Вам же нужна награда…

— А потому что я самодур, — довольно осклабилась ведьма. — Джим, а ты отнеси вампирам консервант для крови, весь ящик, прямо сейчас, ага.

Полюбовавшись ещё участком чистого воздуха, все четверо вернулись в лавку. Джим ушёл, а Хельгамина поманила Салли к себе. Она вынесла из личных покоев ведьм тяжёлый на вид, позвякивающий мешочек и протянула Салли.

— Ты работаешь у нас уже месяц, и никогда дела не шли так хорошо. Держи. Это твоя зарплата.

Салли так удивилась, что даже не успела отказаться, когда ведьма сунула увесистый мешочек ей в руки. Неужели ей могут ещё и заплатить за любимое дело и возможность проявить себя?

Видя её пораженное лицо, Хельгамина улыбнулась и повторила:

— Ты заслужила.

Салли развязала тесёмки и заглянула внутрь. Серебро. Всё, как и предсказывала Гизела. И теперь ей есть, чем отдать долг, что не может не радовать.

— Спасибо!

— А когда нам дадут награду за Противотуманку, ты получишь ещё! — ввернула Зельдаборн, и глазки её заблестели. — И сможешь уйти из своего псевдонаучного лепрозория.

Салли грустно усмехнулась. Если бы всё было так просто…

— Хотя я лично рекомендовала бы всё-таки присмотреться к Джеку. — Зельдаборн изучала что-то интересное на потолке.

Салли устало вздохнула.

— Ну зачем вы так настойчиво меня к нему отправляете? Зачем вам это нужно?

— А потому что сводничать почти так же азартно, как самой добиваться кавалера! Только безопаснее — ты-то остаёшься «над схваткой».

Салли аж задохнулась от такого поворота.

— Сводня — её второе имя, — пояснила Хельгамина.

— Ой, а твоё второе имя — Тоска Зелёная, даром что нормальный зелёный цвет лица — у меня! — огрызнулась её сестра. — И не ты ли, сестрица, билась со мной об заклад, ставя месячный запас импортной текилы из кактусовых червячков?

Салли не знала, злиться ей, обижаться или смеяться: на её чувствах проводили «тараканьи бега». И выбрала последнее.

— М-м, и кто же участвует в забеге? — в тон ведьмам полюбопытствовала она.

— Ну как… Джек — фаворит, конечно. Я ставлю на него. Хельга считает, что ты выберешь самостоятельность, как это она называет. Ещё есть тёмная лошадка — Джим. И Стоун тоже высказывался о тебе с восхищением, не может забыть твой полет валькирии и изящно сбитого ругару…

— Джим? Стоун? Не-ет… — недоверчиво покачала головой Салли. — Вы смеётесь надо мной!

Неужели она — именно тот тип нежити, который нравится исключительно скелетам? Никогда она не ощущала внимания ни от кого из хэллоуинцев.

— Есть немного, — согласилась Хельгамина, и уголок её рта дрогнул.

— Не ты ли сейчас предложила скелетику дружбу? — лукаво осведомилась Зельдаборн.

— Я для дела, — буркнула Салли.

— И дружить придётся на деле, раз уж он чист как лист… Ты ж у нас че-естная… Ладно. Ну вот Джек, к примеру…

— Нечего продвигать свой вариант! — возмутилась Хельгамина.

Зельдаборн махнула на неё рукой.

— Если у тебя не сложилось, то хоть другим не мешай. Твоя самостоятельность, сиречь одиночество, — это хуже дохлой личинки. Так вот. Джек, конечно, просто неотразим, мечта любой ведьмы и тому подобное, но такой же идиот, как и все мужчины. Впрочем, в умелых руках — это дело поправимое. Все они идиоты… И Вампирчик-граф, и Демон, и Финкель вон её…

— А кто не идиот? — с интересом спросила Салли.

— Дайте подумать… — Зельдаборн, картинно приложила палец к виску и возвела глаза к потолку. А потом выдала: — Я!

Под дружный хохот, в том числе свой собственный, Салли позволила всунуть себе в руки бутыль с зельем и выставить за дверь. Только там, отсмеявшись, чего с ней не случалось недели, она поняла, куда ее всё-таки отправляют. К Джеку.

* * *

Упряжка Санты быстро и без приключений долетела до центральной площади Хэллоуин-тауна. Но приземление уже знакомого гостя произвело настоящий фурор. Из близлежащих домов вывалили хэллоуинцы и, громко переговариваясь, показывали пальцами на сани. Олени, дрожа, сгрудились тесной кучей, насколько позволяла упряжь, и пытались сделать вид, что их здесь нет. Сам Санта явно охотно бы последовал их примеру, но желание сохранить репутацию ещё заставляло его держаться браво. Тем более, что в прошлый раз эти существа видели его отнюдь не «на коне», а постыдно упрятанным в мешок.

Из толпы вперёд вышли Шито, Крыто и Корыто и с любопытством воззрились на господина Клауса.

— Старый знакомый! — пропела Крыто, хитро прищурившись. — Помните нашу игру — "Сладость или гадость"?

Санта мгновенно вскипел.

— У-у, негодники! Плохие дети никогда не получают подарков!

— Прекратите немедленно! — грозно прикрикнул на сорванцов Джек. — Это мой гость! Лучше позовите поскорее Умертвие.

Ребята испуганно притихли при упоминании Умертвия. К тому же, они разглядели еле живого зомби на заднем сидении, поэтому быстренько побежали выполнять поручение.

Но им не пришлось далеко ходить. На площадь, чувствуя витающий в воздухе запах смерти, выплыло Умертвие.

Этого существа опасались даже хэллоуинцы. А учитывая, что именно оно в городе врачевало раны, уровень здоровья был поразительно высок. Никто просто не хотел попадаться в эти костяные руки с остатками тлеющей плоти на них, слышать как будто внутри головы шелестящий голос и гадать, что же скрывается за чёрным провалом капюшона на месте лица. Умертвие, как правило, лечило успешно, но потом пациенту ещё полгода снились кошмары. Отчасти заниматься самолечением позволяли ведьмины зелья, но серьёзными случаями, вроде нынешнего, занималось Умертвие.

Толпу как ветром сдуло, и на площади остались только Джек, Санта, раненый зомби, жадная до зрелищ бесшабашная троица и Умертвие. Существо плавно подошло к саням — будто подлетело. Склонилось над Недом, втянуло в себя воздух и прошуршало:

Я его забираю.

Джек кивнул, отгоняя мрачные ассоциации: в руках Умертвия была неизменная коса. Ведь должен же был уже привыкнуть к нему… Если бы эта нежить захотела править городом, то по наводимому ужасу у неё бы не было конкурентов. Но, видимо, оно ставило перед собой иные задачи…

Умертвие, переложив косу в левую руку, воздело правую, и зомби всплыл над санями. Не опуская руки, оно медленно левитировало Неда к себе в Лечебницу. Джек проводил его взглядом и повернулся к Санте.

— Спасибо вам большое, господин Клаус! Вы спасли одну посмертную жизнь. — Он слегка поклонился, приложив ладонь к груди.

Санта хмыкнул.

— Не могу сказать «обращайтесь», но пожалуйста. Этот зомби… выживет?

— Я искренне на это надеюсь!

— Ну что ж… Удачи в ваших делах. Надеюсь, наш общий знакомец останется в том виде, в каком он пребывает сейчас.

— Сделаю всё, что в моих силах! — заверил Джек пылко. — Когда у нас станет поспокойнее, приглашаю вас на экскурсию.

— Мне кажется, я и так уже увидел больше, чем мне бы того хотелось… — тихо произнес Санта, глядя вслед ушедшему Умертвию.

Он окинул взглядом туманные улицы, тёмные кривые домишки, каменную горгулью, извергающую из пасти ядовито-зеленые струи в фонтан, шушукающуюся троицу малолетних бандитов…

— Как вы тут живёте… Пожалуй, мне стоит переоценить поднадоевший Кристмас-таун… Да, если зомбёнок найдётся, дай мне знать. Я пришлю ему подарок к Рождеству. Привет девушке-кукле.

Джек с поклоном кивнул, и Санта тронул поводья. Олени взмыли в небо, спеша покинуть этот безрадостный, потонувший в сероватой хмари город, как они надеялись, навсегда.

Смеркалось. Джек, собравшись с духом, направился в Лечебницу Умертвия, чтобы узнать о состоянии Неда. И когда у дверей он неожиданно встретил потерянного Мэра, в душе шевельнулось что-то нехорошее.

— Что?..

— Пышечка! — простонал Двуликий.

Джек бросился внутрь, а Мэр поспевал за ним и тараторил:

— Сидела со мной в ратуше, и вдруг — бац! Упала замертво, схватившись за шею! Мы не могли её привести в чувство, кого я только ни звал! Завтра об этом будет трубить весь город — два зомби за один день!.. И тут внезапно приплыло оно, Умертвие… И забрало её сюда. И теперь они лежат рядышком, как и всю жизнь провели… — Мэр поймал платочком капнувшую слезу.

Внутри было просторно и белым-бело от натянутых повсюду саванов. Никакого смысла, ведь помещение почти всегда пустовало, но у Умертвия, видимо, свой вкус. Простыни свешивались сверху, как флаги, были натянуты по диагонали и наискось, разделяя залу дрожащими белыми полосами. Скользящее между ними бесшумное Умертвие в чёрном плаще производило незабываемое впечатление на невольных гостей этого места — если они пребывали в сознании. Чего нельзя было сказать о нынешних пациентах.

Джек подошёл к кровати, на которой лежал Нед. Умертвие, склонившись над зомби, нашёптывало что-то, держа мерзкого вида ладони над его ранами. Звук был такой, будто за стенами мечутся и пищат мыши. Коса стояла рядом, прислонённая к спинке кровати, длинная и острая. Нед вздрагивал, из ран сочилась жёлто-зелёная жидкость. Умертвие чуть повернуло голову в сторону Повелителя тыкв и прошелестело:

Ядовитая слюна. Зомби повезло. Ещё бы полчаса, и ему понадобился бы не наговор, а коса.

Мэр рядом судорожно вздохнул.

— Он выживет? — спросил Джек.

Теперь да. К сожалению…

Такие врачеватели нам нужны.

— А Берта? Что с ней? — Он посмотрел на лежавшую без сознания, посеревшую зомби-маму.

На ней нет ран, — снова шелест голоса, неприятно отдающийся в голове. — Ни снаружи, ни внутри. Она не моя. Чуждая магия.

— Она поправится?

Нет ответа. Уходите. Полным жизни здесь не место. Возвращайтесь, когда будете одной ногой в могиле. И поскорее…

Мэр, не заставляя себя просить дважды, первым ринулся к выходу. Джек перед уходом ещё раз посмотрел на двух неподвижных зомби, на безликую фигуру в тёмном одеянии, клубившуюся подле них, на зловещую косу, на белые саваны кругом… Неужели связь настолько прямая и сильная? Ох-х…

Больше всего ему сейчас хотелось увидеть Салли, заглянуть ей в лицо и убедиться, что она цела и невредима. Но темнота уже приняла Хэллоуин-таун в свои объятия, укутав туманом. И Джек пошёл домой.

А на пороге своего дома, у основания высокой лестницы, он обнаружил её, Салли, живую, яркую, желанную. Тёплый свет тыквенных фонариков освещал её с ног до головы, рядом, как всегда, лежала метла.

Салли мирно спала, обнимая какую-то большую бутыль. Длинные волосы разметались по ступеням. Видимо, у неё был совсем тяжёлый день, раз сон накрыл её прямо здесь. Какое спокойное и прелестное у неё лицо сейчас, когда её не одолевает страх, обида (на него), гнев (на него же, и по заслугам), разочарование (в нём)…

Словно в ответ на эти мысли, Салли нахмурились во сне, и с губ едва слышно слетело: «Джек, нет…» Ну вот. Похоже, и во сне он ведёт себя не лучше…

Самым большим желанием было взять её на руки и отнести в дом. Но нельзя. Надо кое-что проверить.

Джек набрал в одну ладонь горсть земли, сконцентрировался, а второй дотронулся до кончиков волос Салли. И они вспыхнули, лишь только белые пальцы коснулись рыжих прядей, резанув по зрению в ночной мгле. Он мог вызвать огонь, но он не мог, все ещё не мог его удержать.

Повелитель тыкв спешно присыпал пламя землёй и бессильно осел рядом с Салли. Смотреть на неё, впитывая взглядом каждую чёрточку, — вот всё, что ему оставалось в этой жизни.