Серия Полуночник-5: Восхождение Защитника (джен)

Северус Снейп схватился за свой свежесломанный, кровоточащий нос, медленно опустившись на пол. Его обуял гнев, заглушивший всякий намёк на боль. Снейп яростно дёрнулся, чтобы достать свою волшебную палочку свободной рукой, но замер, когда, подняв взгляд, увидел, что ему в голову уже были направлены палочка и сай. Оторвав взгляд от оружия, Снейп заметил наполненный ненавистью взгляд изумрудных глаз Гарри Поттера. В них полыхало пламя, которого Снейп там раньше никогда не видел, а также осознанность, давшая ему понять, что любое движение с его стороны не приветствовалось.

Гарри сделал шаг вперёд, но продолжал держать дистанцию, чтобы успеть отреагировать, если Снейп решится на какую-нибудь глупость.

— Только дай мне повод, Снейп, — прорычал он. — Только посмей. — Снейп прищурился, но и только. — Давай-ка кое-что проясним: я здесь лишь потому, что иного выхода нет. Будь всё по-моему, ты был бы уже мёртв, гнил бы в земле, как кусок дерьма, коим ты являешься. Профессор Дамблдор, может, и доверял тебе, но я — нет. Ты всего лишь коварный, злобный мерзавец, не способный отпустить прошлое.

Снейп усмехнулся и, чуть покачнувшись, поднялся на ноги. От него исходили едва ли не видимые волны шока и гнева.

— Вижу, ты так и остался нахальным парщивцем, мнящим, что ему всё известно, — огрызнулся он в ответ.

Гарри сильнее сжал палочку, прищурив глаза.

— Не искушай меня, Снейп, — медленно произнёс он. — Я могу сделать всё, что захочу, и никому не будет до этого дела. Никто не будет по тебе скучать. Как сказало бы министерство: одним докучливым Пожирателем меньше.

Снейп мудро воздержался от комментариев, и Гарри знал почему. Неважно, что думал Дамблдор насчёт его мотивов, действия Снейпа во время битвы в Хогсмиде привели многих из представителей волшебного мира к мысли, что он и в самом деле был предан Волдеморту. Никому в министерстве не было дела до его предполагаемого статуса шпиона Дамблдора. Ведь он был не их шпионом, а значит, не был шпионом вообще.

— Давай проясним ещё один момент, — продолжил Гарри, убирая автоматически уменьшившийся сай обратно в ремень. — Ты жив ещё лишь потому, что Сириус пока не знает о твоей “ошибке”, но я об этом не забыл. Когда война закончится, тебе за многое придётся заплатить.

Не дождавшись ответа Снейпа, Гарри вставил наушник обратно в ухо, тут же вздрогнув от громкого голоса Сириуса, раздавшегося у него в голове.

— Гарри! Что происходит?!

— Ничего, — ответил он, ни на секунду не сводя глаз со Снейпа. — У вас всё чисто?

— Пока, да, — ответил Кингсли, — но чем дольше мы здесь, тем выше риск. Добывай информацию быстрее, Гарри.

— Понял, — подтвердил Гарри. — Начинай говорить, Снейп, и, для твоего же блага, надеюсь, это что-то стоящее.

Снейп горько усмехнулся, в то время как его окутало негодование.

— Я не подчиняюсь твоим приказам, Поттер, — выплюнул он. — Это тебе нужна моя помощь, а не наоборот. Если я не ошибаюсь, то тебе для продолжения войны нужно узнать местоположение Тёмного Лорда. Я могу сообщить его тебе, но мне нужно кое-что взамен.

Гарри закатил глаза, совсем не удивившись. Снейп был слизеринцем и всегда преследовал прежде всего свои интересы, тем более что единственного человека, которому было до него дело, не стало. “Точно так же, как никому не было дело до Малфоя”.

— Скользкий мерзавец! — рявкнул Сириус через наушник. — Хватит! Я захожу, Гарри! Мне плевать, о чём мы там договаривались После всего, что он натворил, он ещё думает, что может от нас что-то требовать!

— Сириус! — укорил его Ремус. — Давай его выслушаем! Мы вовсе не обязаны что-то ему давать только потому, что он нас об этом попросил.

Гарри скрестил руки на груди, уставившись на Снейпа, приподняв бровь. В словах Ремуса был смысл, однако легче от этого не становилось. Стоять в одной комнате со Снейпом само по себе было трудно, но позволять ему диктовать условия — это уже совсем другая история. Гарри просто хотелось наслать на него проклятье и покончить со всем этим.

— Излагай уже, — процедил он сквозь стиснутые зубы.

Снейп смерил Гарри долгим критическим взглядом, источая подозрительность.

— Блэк и Люпин ведь разговаривают с тобой, верно? — с отвращением произнёс он.

Гарри просто продолжал смотреть на него.

— Начинай говорить, — повторил он. — Если в течение минуты ты не скажешь ничего стоящего, я уйду. У меня нет времени на игры.

— Это даже отдалённо не напоминает игру, Поттер, — усмехнулся Снейп. — Я могу передать тебе местоположение Тёмного Лорда… однако это произойдёт на моих условиях. Я даже и не жду, что ты сможешь очистить моё имя в глазах министерства. Я предпочитаю не тратить время на безнадёжные цели.

Гарри прищурился, подавив желание придушить собеседника. Он знал, что глубоко в душе Снейп наслаждается происходящим. Ему нравилось вновь ощущать власть над сыном своего школьного врага. ”Может быть, стоило дать Сириусу и Ремусу полную свободу действий. Это бы его точно заткнуло”.

— Единственное, что мне нужно от тебя и тех, кто тебя окружает, Поттер, — продолжил Снейп, — это организовать разморозку моего счёта в Гринготтсе, чтобы я мог покинуть страну сразу же, как Тёмный Лорд падёт. Никто не должен знать о нашей связи. Если ты проиграешь, я вернусь туда, откуда начал. Если ты выиграешь, то мне не придётся оглядываться через плечо до конца жизни.

— Он просит о невозможном, Гарри, — тихо вмешался Ремус. — Нам понадобится министерский допуск высшего уровня, которого ни у кого из нас нет. Нам придётся подключить Скримджера, а ты прекрасно знаешь, что он думает о “тёмных волшебниках”. Если что-то пойдёт не так, он тут же сделает из Снейпа козла отпущения.

— Объясните мне, в чём тут проблема, — возразил Сириус. — Я согласен, что нам понадобятся сторонние ресурсы, но с каких пор нам есть дело до Снейпа? Он же злобный мерзавец, которому штанишки поджимают.

Гарри не смог сдержать дрожь. Без этой картинки в голове он бы прекрасно обошелся, и, судя по стонам, доносившимся через наушник, Ремус с Кингсли были с ним солидарны. ”Сириусу очень, прям очень нужно найти себе какое-то занятие... нормальное такое здоровое увлечение”.

— И как же нам это провернуть, Снейп, когда ни у кого из нас нет министерского допуска? — наконец спросил Гарри.

Снейп фыркнул.

— А вот это уже твоя проблема, — произнёс он ледяным тоном. — Если ты до сих пор нуждаешься в том, чтобы кто-то держал тебя за ручку, то волшебный мир обречён. — Лицо Снейпа растянулось в усмешке удовлетворения: — Хотя, конечно, я совсем не удивлён. Тебе всегда были нужны те, кто прикрыл бы твою задницу.

В мгновение ока Гарри сжал руку на горле Снейпа.

— Объясни-ка мне, когда это Волдеморт стал исключительно моей проблемой? — процедил он сквозь зубы. — Ты сам загнал себя в этот угол, Снейп! Я нужен тебе больше, чем ты мне. Я смогу найти Волдеморта и без тебя, а ты не вернёшь себе свободу без моей помощи! Вспоминай об этом каждый раз, как будешь целовать подол мантии своего господина.

— Прекрасно сказано, Гарри, — донёсся гордый голос Ремус.

— У меня на примете есть парочка подходящих проклятий…

— Сириус! От тебя никакой помощи! Сначала информация, а потом можешь проклинать его до беспамятства сколько хочешь.

— Уверен, что у тебя всё получится, Поттер, — оскалился Снейп, хотя его голос однозначно дрогнул. — Но сколько умрёт прежде, чем тебе удастся его обнаружить? Сколько ещё твоих “защитников” падут, пока ты наконец не решишь включить голову?

Это была последняя капля. Снейп зашёл слишком далеко. Не успел Гарри даже понять, что делает, как уже прижал его к стене, направив палочку ему промеж глаз. Снейп судорожно вздохнул, когда рука Гарри крепче сомкнулась на его шее. Состояние Тонкс по-прежнему оставалось больной темой, и все прекрасно знали об этом… ну, все, кроме Снейпа.

— Давай-ка я тебе кое-что проясню, Снейп, — ледяным тоном произнёс Гарри. — Не смей больше никогда упоминать о Тонкс. Пока ты прятался под мантией своего хозяина, она прикладывала все силы, чтобы задание Дамблдора было доведено до конца. Помнишь Дамблдора? Человека, который заступился за тебя, когда все остальные отвернулись?

Снейп сверлил его взглядом, но продолжал молчать. Волны ярости затмили все прочие эмоции, давая ясно понять, что Снейп был на грани. Помянув Дамблдора, Гарри явно нанёс удар ниже пояса. Он догадывался, что Дамблдор, скорее всего, был единственным, кого Снейп уважал в своей жизни. Не стоило и сомневаться, что Снейп устроил весь этот разговор только из-за какой-то договорённости с Дамблдором, хотя и позволил себе некоторые вольности.

— Гарри…

— Не мешай ему, Кингсли, — вмешался Сириус. — Снейпа нужно поставить на место.

— Сириус прав, — добавил Ремус. — Мы не можем позволить себе отвлекаться на проблемы “бедного” Северуса. Он сам сделал выбор. Ему некого винить в этом, кроме самого себя.

— К сожалению, у нас нет времени ругать Снейпа за то, что он ведёт себя, как избалованный ребёнок, — настоял Кингсли. — Мы не можем позволить себе отвлекаться. Нужно узнать информацию!

С большим усилием Снейп оттолкнул Гарри, полыхая от злости.

— Ты ничего обо мне не знаешь, Поттер! — рявкнул он.

— А ты не знаешь ничего обо мне, но это никогда не мешало тебе делать собственные выводы, — закричал Гарри в ответ. — Так что слушай, как всё будет. Мы пошлём сообщение с помощью того пергамента, что ты прислал мне, когда сочтём, что готовы к атаке. Ты в ответ пришлёшь нам расположение Волдеморта и любую другую информацию, которая может нам пригодиться, чтобы подобраться к нему. Если атака пройдёт успешно, мы найдём способ обеспечить тебе финансовую безопасность, чтобы ты смог покинуть страну. Раз ты не хочешь, чтобы о твоей роли стало известно, то ты волен защищать себя, когда мы нападём, как и мы будем вольны защищать себя от тебя.

Снейп зарычал, а его бледные щёки слегка покраснели от отвращения. Они, наверное, могли бы спорить так всю ночь, но было ясно, что оба они — и Гарри, и Снейп — едва терпели присутствие друг друга. После долгой паузы Снейп фыркнул и поправил своё чёрное одеяние.

— Отлично, Поттер, — нехотя произнёс он. — Если я должен ждать тебя…

— Просто уйди, Снейп, — выплюнул Гарри. — Уйди, пока я не сделал то, о чём вряд ли пожалею.

Снейп наконец понял намёк и вылетел из комнаты, словно летучая мышь-переросток, коей и являлся. Едва он скрылся из вида, Гарри рухнул на колени, закрыв лицо руками. Эта встреча далась ему гораздо труднее, чем он ожидал. Она была бессмысленной, но большего Гарри сделать на текущий момент не мог. Лучше пусть будет так. Пусть Снейп просто передаст информацию через пергамент, а не лично. Лицезрение Снейпа будило слишком много болезненных воспоминаний.

Мягкая рука взяла его за плечи и притянула к горячему телу. Гарри медленно поднял голову, встретив понимающий взгляд Ремуса. Ни слова не было сказано между ними — слова тут были не нужны. Ремус понимал действия Гарри, а тот понимал, что уравновешенность Ремуса — это результат отчаянных попыток усмирить волка внутри себя.

— Вы оба как, в порядке? — раздался с порога любопытный голос Сириуса.

Ремус с Гарри обменялись взглядами и кивнули. Они были, конечно, далеко от понятия “в порядке”, но сообщать об этом — значит вызывать лишние проблемы. Подозрение настолько сильно взвинтилось вокруг Сириуса, что стало едва ли не видимым. Ремус, должно быть, тоже это почувствовал, так как мгновенно оказался на ногах, помогая Гарри подняться и меняя тему… чересчур поспешно, чтобы притушить подозрения.

Всю дорогу до Хогвартса Гарри хранил молчание — его голову уже заняли мысли о том, что нужно было сделать, чтобы просто задуматься об атаке на Волдеморта. Всё внезапно понеслось галопом. Единственное, что сдерживало их сейчас, это формирование ударного отряда. Независимо от того, что передаст им Снейп, Гарри понимал, что силами авроров и членов Ордена им не справиться со всеми приспешниками Волдеморта, а времени на обучение и проверку верности добровольцев не было.

Оставался единственный вариант — вариант, за одну мысль о котором Гарри уже себя возненавидел. Но война беспощадна и жестока. Она могла сломать даже самых подготовленных людей, и, уж конечно, наивным ученикам Хогвартса там было не место. Однако использовать членов О.З. было единственным логичным решением. Они уже отчасти были обучены и умели хранить секреты.

Но это не меняло того факта, что они были ещё, по сути, детьми, и, конечно, не меняло то, о чём ему предстояло их попросить. Ему предстояло просить часть своих близких друзей пожертвовать, возможно, своими жизнями в войне, в которой за них должны бы сражаться их родители.

Гарри ничего не мог с собой поделать. Он ненавидел себя за одну мысль об этом. Он ненавидел министерство за то, что ему пришлось задуматься о таком. За то, к чему всё свелось: привлечь друзей и, возможно, победить или поберечь их и почти наверняка проиграть. Умом Гарри понимал, что выбора у него на самом деле нет, но сердце отказывалось в это верить.

Вернувшись в Хогвартс, Гарри оставил Сириуса, Ремуса и Кингсли рассказывать о событиях этого вечера и уединился в своих комнатах. Ему о многом нужно было подумать и самостоятельно во всём разобраться. Он не мог спрашивать чужое мнение, пока не сформулировал своё. ”Несмотря ни на что, я не могу больше позволять собственным чувствам мешать мне. Сегодняшний вечер — очевидная ошибка. Напав на Снейпа, я лишь доказал, что не готов к встрече с Волдемортом. Я показал, что ничем не лучше самого Снейпа”.

Столь желанный мир внезапно показался очень-очень далёким.

* * *

Когда на чью-то долю выпадают невообразимые испытания, они изо всех сил пытаются выжить. К сожалению, для Гарри эта задача оказалась сложнее обычного. Сложно было не вмешивать в дело чувства, когда ты чувствуешь всё вокруг. Он знал, что Ремус беспокоится, Сириус полон подозрений, Кингсли чем-то озабочен, профессора МакГонагалл снедает любопытство, Малфой встревожен, а Рон с Гермионой с трудом сдерживают желание узнать подробности.

Хотя, конечно, в случае с Роном и Гермионой эмпатия была не нужна. Их нетерпение ясно читалось на их лицах. Гарри подозревал, что друзья ещё не припёрли его к стенке лишь потому, что Ремус им что-то сказал, хотя что именно — для него оставалось загадкой. Но это должно было быть что-то стоящее, раз заставило замолчать Рона, Гермиону и… Сириуса.

Следующие несколько дней выдались, мягко скажем, напряжёнными. Снейп прислал им довольно много информации с помощью зачарованного пергамента, чья длина росла с каждой новой появляющейся на нём строкой. Им удалось подтвердить, во-первых, что небольшой клан вампиров, с которым они уже столкнулись на Косой аллее, был единственным присоединившимся к Волдеморту. Во-вторых, что оборотни были далеко не так активны, как писал “Пророк”. И, наконец, что существовал тайный план об атаке на министерство, а конечной целью был захват Хогвартса.

Встреча со Скримджером для обмена информацией тоже выдалась непростой. Они не могли даже намёком показать, откуда получили сведения, а потому у министерства не было возможности убедиться в их подлинности. Скримджер должен был довериться Гарри, а доверие на войне встречалось нечасто. И всё же даже сомнения сыграли на руку Гарри, позволив перейти к планированию атаки на Волдеморта. В связи с прошлыми проблемами с секретностью все авроры в приказном порядке должны были дать Нерушимый обет, прежде чем присоединяться к ударному отряду.

Гарри крайне неохотно согласился на столь радикальные меры, но последние события доказали их необходимость. Им нужны были способные бойцы, но элемент неожиданности им был нужен ещё больше. Из их затеи не выйдет ничего хорошего, если Волдеморт будет готов к их появлению.

Когда Скримджер ушёл, Гарри наконец спросил, как Сириус и Ремус относятся к идее привлечь к битве О.З. Они оба согласились с неоднозначностью данного решения, поскольку некоторые члены общества всё ещё действительно были “детьми”. А те, кому уже исполнилось семнадцать, могли сами решить, помогать им или нет, ведь они по закону уже были взрослыми. Тем же, кто был младше, нужно было разрешение родителей — то есть то, чего они никогда не получат. Какой родитель по доброй воле отправит своего несовершеннолетнего ребёнка на войну?

Рон и Гермиона также поняли сомнения Гарри, но в то же время согласились, что привлечение О.З. необходимо. Члены О.З., скорее всего, будут единственными, кто последует за Гарри без лишних вопросов. Они будут видеть в нём лидера. Авроры же и члены Ордена, напротив, были старше Гарри и видели в нём лишь Мальчика-который-выжил, которого они должны защищать.

Такова была суровая реальность, которая, понимал Гарри, вызовет проблемы. И они наверняка проиграют, если все будут оспаривать каждое принятое им решение. С Орденом, конечно, дела будут обстоять не так плохо, как с аврорами, но любое промедление может стоить кому-нибудь из них жизни. Включив О.З., они смогут продвинуть идею того, что Гарри способен вести их. Вообще-то даже иронично, что “дети” должны были стать образцами для подражания для взрослых в столь напряжённое время войны.

Рон и Гермиона организовали встречу О.З. в Выручай-комнате после уроков в пятницу. Они также поручили Джинни индивидуально связаться со всеми членами О.З., которые больше не учились в Хогвартсе, чтобы сообщить о собрании. Гарри оценил этот жест, пусть даже это наверняка грозило проблемами. Большинство бывших членов О.З. теперь работали в министерстве. Их участие в этой затее могло легко стоить им работы.

За всеми школьными занятиями, тренировками и планированием пятница для Гарри наступила невероятно быстро. Его с Роном и Гермионой с головой окунули в интенсивную программу тренировок, чтобы за короткое время обучить всему, что они ещё не знали. Гарри проводил большую часть своих спаррингов с Кингсли, защищаясь от всего, что бросал в него аврор, в то время как Грюм, наблюдавший вместе с Малфоем со стороны, выкрикивал инструкции. Каждое такое занятие оставляло Гарри без сил и с синяками, тогда как Малфой становился всё бледнее. Вслух это не говорилось, но для Гарри было очевидно, что Малфой бесконечно рад тому, что ему не придётся участвовать в сражениях. В конце концов, ситуации на грани жизни и смерти обычно не входили в программу воспитания в семействе Малфоев.

Войдя в Выручай-комнату, принявшую вид обычной факультетской гостиной, Гарри не мог не предаться воспоминаниям. Столько всего изменилось за последние два года. Несмотря на всё, что натворила Амбридж, тогда было куда проще. В свои пятнадцать лет он всё ещё был ребёнком, и личные проблемы волновали его куда больше, чем проблемы волшебного мира. Смерть Седрика Диггори и кошмары, вызванные его чересчур живым воображением, оставили в его голове эмоциональную неразбериху. Два года назад Гарри бы даже в голову не пришло, что когда-нибудь он возглавит ударный отряд против Волдеморта.

”Я никогда не думал, что стану лидером”.

Когда все начали собираться, Гарри быстро заметил, что изменился не только он. Все они стали старше, мудрее и уж точно серьёзнее. Война так или иначе повлияла на всех. Кто-то потерял близких, у кого-то те были вовлечены в эту войну, а оставшееся меньшинство просто знало тех, кто уже пострадал на этой войне. Удивительно, но меньше всего она повлияла на магглорождённых… пока что.

Гермиона кашлянула, вырвав Гарри из мыслей. Едва слышимые разговоры быстро стихли, и все повернулись к Гарри, Рону и Гермионе, стоявшим перед ними. Гермиона глубоко вдохнула, а затем вышла вперёд и достала из своей школьной сумки свиток пергамента. Перед ними, удивив всех, появился небольшой стол, на котором стояли чернильница и перо.

— Прежде чем мы начнём, — сказала наконец Гермиона, — вы все должны подписать соглашение о конфиденциальности. Дело не в том, что мы не доверяем кому-то из вас. Просто мы не можем рисковать тем, что кто-то узнает о том, что мы сегодня будем обсуждать.

Первой вперёд вышла Джинни, за ней последовал Совет. Гермиона развернула пергамент, положив его на стол, и придерживала, пока на нём появлялась одна подпись за другой. После Совета оставшиеся члены О.З. выстроились в линию и быстро записали свои именами на пергамент. Когда было внесено последнее имя, Гермиона свернула свиток и кивнула Гарри, который выдохнул, успокаиваясь, и шагнул вперёд.

— Как многим из вас известно, Волдеморт становится сильнее с каждым днём, — прямо заявил Гарри. — Министерство недостаточно сильно, чтобы и дальше бороться с ним в одиночку. Мы работали вместе с группой профессора Дамблдора, Орденом Феникса, чтобы помочь им. Мы начали планировать удар по Волдеморту — удар, который, мы надеемся, раз и навсегда положит конец этой войне.

Несколько человек одобрительно вскрикнули, в то время как остальные начали радостно перешёптываться. Волны воодушевления и надежды практически отскакивали от стен.

— Хватит! — нетерпеливо рявкнул Рон. — Дайте ему закончить!

Все шокировано уставились на Рона, особенно Фред с Джорджем. Кончики ушей Рона порозовели от смущения, но он не отступил. Гарри с трудом сохранил лицо, не показав и своего удивления. Рон никогда прежде никому ничего не приказывал. ”Что ж, лучше поздно, чем никогда”.

— Как я говорил, — продолжил Гарри, — мы готовим атаку, но нам нужна помощь. Мы не знаем точного числа врагов, но нам известно, что сил авроров и членов Ордена недостаточно, чтобы нанести полноценный удар. Нам нужны люди, которым мы можем доверять, люди, обученные нужным навыкам. Я знаю, что прошу вас о многом, но нам нужна ваша помощь. Нам нужно, чтобы О.З. вновь вступило в дело.

— Вот так просто? — грубо спросил Майкл Корнер с задних рядов. — Мы должны ринуться вперёд просто потому, что внезапно тебе понадобились? Где ты был в начале этого года, когда мы хотели продолжить встречи группы?

Внезапно волосы Корнера засветились всеми цветами радуги, а губы склеились вместе.

— Он помогал в войне, придурок, — прорычал Невилл. — Думаю, Ты-знаешь-кто несколько поважнее тебя, Корнер.

Корнер смерил Невилла сердитым взглядом, подняв палочку и сняв заклинание со своих губ, хотя волосы его так и не перестали светиться. Послышались смешки, но никто не стал говорить Корнеру об этих изменениях в его внешности. Гарри вздохнул, сжав переносицу. Всё обернулось совсем не так, как он надеялся.

— Послушайте, — громко заявил Гарри, чтобы вновь привлечь к себе внимание. — Я пойму, если вы не захотите помогать. Это ваш выбор. Никто не подумает о вас плохо, если вы не станете участвовать. Мы также понимаем, что это непростое решение, так что если вам нужно время подумать, это не страшно. Однако нам нужно получить ответ поскорее, поскольку те, кто захочет помочь, должны как можно быстрее начать тренировки с Сириусом, Ремусом, профессором Шеклболтом и Аластором Муди. Мы хотим, чтобы все были готовы, потому что по сравнению с тем, с чем мы столкнёмся, битва в Хогсмиде будет выглядеть детской игрой. Мы проникнем в незнакомую обстановку, чтобы встретиться с теми, кто желает нам смерти. Отступать будет некуда.

Гарри знал, что все они поняли, что он имел в виду. Не все, кто отправится на битву, скорее всего, вернутся обратно. Они рискнут своими жизнями, что для любого подростка являлось страшной мыслью. Для всех присутствующих в этой комнате жизнь только начиналась, но ни у кого не было иллюзий насчёт того, каким будет мир, если в скором времени им не удастся остановить Волдеморта. Они должны были или рискнуть своей жизнью, или обречь себя на ужасную жизнь под правлением Волдеморта.

Выбор у них был действительно невелик.

Пока все переваривали эту информацию, Гарри понял, что ему нужно затронуть одну небольшую проблему, которая, без сомнения, повлечёт за собой другие. Он оглянулся на Гермиону, которая протянула ему небольшой кусочек пергамента со списком из четырёх имён.

— Прежде чем мы оставим вас подумать, нам нужно обсудить ещё один момент, — добавил Гарри. — Профессор МакГонагалл оказала нам безграничную поддержку, так что мы обязаны отплатить ей тем же. По закону она не может отпустить из школы студентов, не достигших совершеннолетия, а это значит, что Колин и Денис Криви, Луна Лавгуд и Джинни Уизли должны будут остаться…

— ЧТО?! — закричала Джинни, вскакивая на ноги. — Вы не можете так поступить!

Гарри пожал плечами.

— У меня нет выбора, — спокойно сказал он. — Если мы хотим работать с министерством, мы должны играть по его правилам и правилам, которые установили попечители.

Джинни сердито фыркнула, плюхнувшись обратно в кресло, в котором сидела, и скрестила руки на груди. Она прищурилась, отказываясь встречаться взглядом с остальными. Гарри устало посмотрел на Рона, который в ответ лишь закатил глаза и пожал плечами. Он, очевидно, был раздражён не меньше самого Гарри. Только знаменитого темперамента Уизли им сейчас и не хватало.

Гарри протяжно вздохнул, нервно потирая шею. Он видел, что братья Криви тоже хотели возразить, но, похоже, поняли, что раз даже Джинни не удостоилась особого отношения, то им уж точно ловить было нечего.

— Что ж, если у вас будут вопросы, вы знаете, где нас найти, — сказал Гарри, нарушая молчание. — Мы оставим вас, чтобы вы всё обдумали.

Никто не сказал ни слова, когда Гарри, Рон и Гермиона направились к выходу. Как только дверь за ними закрылась, Гарри прислонился к стене и спрятал лицо в ладонях. Это было, мягко говоря, трудно. Как бы неприятно Гарри ни было это признавать, но он всё ещё отчасти надеялся, что О.З. откажется помогать, хотя умом и понимал, что такой исход крайне маловероятен. О.З. никогда не бросит своего соратника в битве. Они будут держаться вместе, пока не падёт последний.

Теперь он мог только проследить за тем, чтобы все они устояли.