Сад голубых пионов (гет)

Когда среди студентов расползаются слухи о том, что сбежавший из Азкабана Сириус Блэк прячется прямо в школе, Пиона недоверчиво хихикает и закатывает глаза. Россказням про изодранный портрет Полной Дамы она нисколько не верит, пусть и видит его собственными глазами, и оттого внутри просыпается звенящее любопытство. Пиона вспоминает, как патрулировала коридоры на пятом курсе и как шлялась после отбоя еще два года, и решает устроить свое собственное расследование.

На уроках ее помощь Ремусу не то чтобы требуется, она присутствует, кажется, просто для того, чтобы было, и оттого все больше погружается в собственные коварные планы. Не то чтобы Пиона в самом деле хочет найти Сириуса, просто густая липкая жалость давит на грудь не хуже сапога Пожирателя смерти.

Пиона не знает, что собирается делать, понятия не имеет, что стоит сказать, если Сириус и впрямь окажется невиновен. Тем более, Пиона не знает, как поведет себя, окажись он и вправду предателем. Пиона представляет себе Лили, разгневанную отчего-то в обоих случаях, и думает, что сама наверняка просто примет каждый исход.

Так что, воодушевившись собственным планом, она первая вызывается патрулировать коридоры, когда преподаватели выносят этот вопрос. Дамблдор смотрит на нее лукаво из-за очков-половинок, и теперь, когда она становится старше, Пиона думает, что он и в самом деле видит людей насквозь. Может быть, думает Пиона, прохаживаясь по темной школе, Дамблдор больше не кажется ей странным и страшным. Сама бы она не отказалась от подобной позиции — смотреть на всех и знать обо всем, и оттого пальцы ее нервно подрагивают в предвкушении.

Почему-то Пионе кажется, что, несмотря на последствия, из всех Даров Смерти Дамблдор тоже выбрал бы воскрешающий камень, и хитрая улыбка сама собой расползается у нее на губах.

— Что ты здесь делаешь? — Пиона склоняется над торчащими прямо из воздуха ногами.

Ноги дергаются и исчезают, но Пиона все равно слышит шумное дыхание и перешептывания. Сперва она хочет сделать вид, будто ничего не видела, но затем любопытство берет верх. Пиона вслепую шарит по воздуху, цепляет гладкую ткань и дергает ее на себя, нос к носу сталкиваясь с собственным сыном.

Гарри глядит точно так же обескураженно, держит ткань в другой стороны, и оттого Пиона не может забрать ее. Мантия-невидимка скользит в пальцах, Гермиона испуганно ахает, и вся конструкция окончательно рушится. Как они втроем умещаются под мантией, Пиона придумать не успевает, отвлекается на шум за углом и, не раздумывая, набрасывает ее обратно на третьекурсников.

На всякий случай Пиона предупреждающе шипит и велит вести себя тише, но дети уже замолкают сами собой, так что определить их положение становится невозможным.

— Мадам Малфой, — скрипит Филч, подсвечивающий себе дорогу масляным фонарем, и Пиона давит порыв тоже куда-нибудь спрятаться, — разве время вашего патруля еще не закончилось?

Подходящий ответ Пиона придумать не успевает, слышит шорох рядом и кашляет, прикрывая рот рукавом.

— Я заблудилась, — она пожимает плечами совершенно нелепо, и Филч недоверчиво жмурится, оглядывая пустой коридор.

Шорох затихает, и Пиона делает вывод, что дети сбежали, склоняет голову набок и сверху вниз глядит на растрепанную кошку, кое-где покрытую пылью. Филч машет в воздухе фонарем, так что желтые пятна света перетекают со стены на пол, ругается себе под нос и обещает проводить Пиону обратно.

Всю дорогу до собственных комнат Пиона пытается вспомнить, как именно ей удавалось обходить патрули Филча и старост, и быстро приходит к выводу, что все дело, разумеется, в Люциусе, а вовсе не в ней.

Через какое-то время в патрулях к Пионе присоединяется Флитвик. Он говорит, что ему скучно бродить по замку в одиночестве, а раз Пиона все равно теряется, точно девчонка, они могли бы друг другу помочь. Пиона на его слова вовсе не обижается, принимает предложение и думает, что так даже веселее. Всю дорогу они с Флитвиком теперь обсуждают разные заковыристые заклинания и запретные чары, и в какой-то момент Пиона вместо проверки домашних заданий даже посещает библиотечную Запретную секцию.

— Но я действительно удивлен, — говорит Флитвик, и Пиона вскидывается, выныривая из собственных мыслей, — не ожидал, что вы и вправду поженитесь, хотя Помона всегда отстаивала именно этот исход. Полагаю, она выиграла крупную сумму.

Он смеется, шагает, заложив руки за спину, а Пиона на мгновение замирает, совершенно обескураженная. Она догоняет Флитвика запоздало, топает по древнему камню новенькими каблуками и едва не спотыкается на сколах и выбоинах. Пиона хочет задать сразу целую кучу вопросов и оттого молчит и жует губы. Флитвик лукаво улыбается, смотрит на нее снизу вверх и взмахивает палочкой, расцвечивая темный коридор разноцветными искорками.

— Что еще преподавателям делать в школе, по-вашему? — усмехается Флитвик прежде, чем Пиона успевает задать свою кучу вопросов. — И вы, и Люциус Малфой выделялись довольно сильно, так что совершенно естественно с нашей стороны было вас обсуждать. Но лично я ставил на мистера Блэка.

Пиона теряется окончательно, застывает прямо с раскрытым ртом и чувствует, как жар волнами наползает на щеки. Флитвику, впрочем, нет до ее смущения никакого дела, он только раз коротко оглядывается на нее и семенит вперед, заворачивая за очередной угол.

Пиона вдруг думает, что об их дурацком романе знала вся школа, и что-то в голове болезненно щелкает. О, она не чувствует себя обманутой идиоткой, потому что и так знает, что на нее смотрели, как на ничтожество. Пиона машет широкими рукавами, гасит искорки и обращает их лепестками пионов.

— Тогда вы выиграли раньше, — хохочет Пиона, вспоминая, как звала Сириуса секси-шмекси звездой.