Методы культивации колючки (гет)

Невилл материализовался с характерным для трансгрессии хлопком в конце липовой аллеи. Лучи постепенно покидающего лазурное небо солнца приятно согревали. На деревьях уже появились почки, а сквозь жухлую прошлогоднюю листву проглядывала молодая трава. К чистому весеннему воздуху примешивался запах влажной земли и прелой листвы.

Невилл находился в нескольких метрах от коттеджа, когда заметил стоящего возле крыльца Нотта. Смотря в окна второго этажа, Тео курил. Не было ни малейшего сомнения, что он ждал Пэнси.

«Неужели Пэнси сама позвала его сюда?» — промелькнула в голове Невилла мысль, опаляя его сердце ревностью.

— О, привет, Долгопупс, — заметив его приближение, вяло поздоровался Нотт.

— Здравствуй, — с холодной вежливостью отозвался тот. — Ты почему здесь?

— Просто захотелось, — пожав плечами, с наглой небрежностью в голосе ответил Тео, — вот я и здесь.

— Тебе не кажется, что стоит иногда умерять свои желания, Нотт? — резким тоном произнёс Невилл.

— А я не хочу. Ведь смысл жизни для меня в удовлетворении своих желаний, — ответил тот, затем резким движением бросил недокуренную сигарету под ноги. Энергично втаптывая окурок в землю, он продолжил: — Меня жизни учишь, а сам-то не лучше, — заметив недоумение на лице собеседника, добавил: — И, пожалуйста, не строй из себя саму невинность, Долгопупс.

— Может быть, объяснишь, о чём ты говоришь, — представив в голове, что разговаривает с заносчивым учеником, со сдержанным спокойствием в голосе произнёс Долгопупс.

Глядя прямо в глаза своему собеседнику, Нотт криво усмехнулся:

— Салазар, вы только гляньте на него. Строит из себя святошу, а на самом деле пудрит мозги двум девчонкам.

— Я никому не пудрю мозги!.. — возмутился Невилл.

— Конечно. Думаешь, никто не знает, что ты за спиной зайки Лавгуд развлекаешься с Пэнс? А вот и нет, — у Тео вырвался короткий смешок, похожий на лай собаки. — Даже твоя милая Луна знает об этом. А по тебе и не скажешь, что ты тот ещё лицемер. Каково это — играть на два фронта, Долгопупс?

— Ты лезешь в то, о чём совершенно ничего не знаешь… — начал Невилл.

— Скажи честно, — перебил его Нотт, — кто же тебя больше заводит: паинька Лавгуд или моя Пэнси?

От собственнических интонаций в голосе собеседника внутри у Невилла всё заклокотало от злости. Решение о вызове на дуэль наглеца — возможно, безрассудное, но в данный момент казавшееся правильным — уже начало обретать словесную форму:

— Теодор Нотт, я не могу спустить подобное…

— Здравствуйте, профессор, — раздался с крыльца голос Пэнси.

Невилл и Тео обернулись в её сторону. Девушка была одета для выхода: из-под темно-синего пальто средней длины выглядывал подол жемчужно-серого атласного платья-футляра, в руках — клатч в тон платью. Её губы и ресницы были подкрашены, а волосы уложены в элегантную прическу. Её неожиданное появление, словно заклинание, заморозило ссору. Плавной походкой Пэнси подошла к мужчинам, затем с надменностью в голосе произнесла:

— Надеюсь, вы завершили свой разговор. Мне с Тео пора, — взяла того за локоть и нетерпеливым тоном добавила: — Мы даже опаздываем.

— Ты права, голубка, — улыбнулся Нотт.

Закатив глаза, девушка решила ничего ему не отвечать и просто трансгрессировала. Прежде чем последовать её примеру, Тео бросил Невиллу:

— Она будет очень поздно. Я тебе обещаю, — и с хлопком растворился в воздухе, оставив своего соперника наедине со злостью и ревностью.

* * *

— …И после этой мази моя кожа покрылась чешуёй, после я трансформировалась в дракона и летала над крышей дома около двух часов, — закончила Августа и, сделав вид, что пьет из чашки, пристально посмотрела на сидевшего за столом напротив неё внука.

Невилл совершенно не слушал бабушку, ведь все его мысли были заняты другим, но из-за возникшей паузы, которая неминуемо грозила растянуться до неловкой, он произнес первое, что пришло в голову:

— Надо же! И что было дальше?

— Торговец потребовал за антидот кровного родственника, — она продолжила свой выдуманный рассказ. — Я согласилась отдать ему тебя, Невилл. Зачем мне внук, который совсем меня не слушает?

— Ты приняла верное решение, — кивнул тот, совершенно пропуская смысл её слов.

Августа не выдержала такого безразличия с его стороны и от души пнула внука точно по щиколотке. Невилл поморщился от боли и спросил:

— За что, бабушка?

— А ты разве не понимаешь? — проворчала она. — Я тебе тут рассказываю всякую ерунду, а ты только поддакиваешь. Совсем голову потерял из-за влюблённости. Вот запрещу тебе гостить у меня. Будем с тобой встречаться только в Лондоне. Может, тогда в голове у тебя прояснится.

— Это не поможет, — покачал головой Невилл.

— И то верно. А ведь раньше ты был против Паркинсон.

— Не буду отпираться, всё так и было, бабушка. Если бы мне тогда кто-нибудь сказал о том, что моё отношение к ней изменится на все сто восемьдесят градусов, то не поверил бы ему. Тогда я основывался на школьных воспоминаниях… Пэнси была той ещё занозой, и это ещё очень мягко сказано. Но мы оба выросли. Стали другими и посмотрели друг на друга под другим углом.

— Не знаю, насколько всё серьёзно между вами, но скажу одно: ты слишком быстро попал в её сети.

— Не было никаких сетей, — возразил он.

— Конечно-конечно, — фыркнула Августа и продолжила: — Раз тебя заинтересовал тот ещё орешек, то ты должен проявить не меньшую, а даже большую твёрдость характера, Невилл, — она встала из-за стола и добавила: — Пойду-ка я к себе в кабинет и проверю каталог коллекции. А ты, вместо того, чтобы умирать от тоски и ожидания, лучше займись растениями в теплице.

Невилл сначала хотел сказать, что ей не стоит беспокоиться из-за растений, Пэнси ведь хорошо ухаживает за ними, но передумал. Возможно, там найдется какая-нибудь работа и для него. Всегда полезно занять руки делом, когда в голове полный бардак.

— Хорошо, так и сделаю.

* * *

Ночь медленно двигалась к своему исходу, а Невилл не мог уснуть. Даже несколько часов тяжелой работы с землёй и растениями не смогли его достаточно вымотать. Словно навязчивая мелодия, звучали слова Нотта в ушах: «Она будет очень поздно. Я тебе обещаю». Они, словно сок наперстянки, постепенно, минута за минутой, набирали свою ядовитую силу. Мучаясь от отравленных ревностью мыслей, он прекрасно осознавал, что ничего не может поделать, ведь даже не знал, куда именно Пэнси отправилась вместе с Теодором. Оставалось только ждать. Прежде чем лечь спать, Невилл специально оставил дверь приоткрытой, чтобы услышать её шаги в коридоре, когда она вернётся. Но час сменялся часом, а ни сон, ни она не шли. В тщетной попытке уснуть он уткнулся лицом в подушку и, пытаясь избавить голову от ревнивых мыслей, начал вспоминать полную классификацию мандрагоры. Мысли оборвались на середине, когда он ощутил, как сбоку от него примялась постель под весом чужого тела, а рядом на подушку опустилась голова. Едва уловимый свеже-цветочный аромат духов раскрыл ему личность своей хозяйки. Прежде чем он успел что-то сказать, Пэнси тихо вздохнула и произнесла:

— Можно я побуду с тобой?

Невилл резко повернул голову к девушке и, встревожено всматриваясь в её лицо, спросил:

— С тобой что-то случилось?

— Да, — ответила она.

— Нотт что-то сделал тебе? Как-то обидел тебя? — нахмурился он.

— Меня обидел ты.

— Что?! — искренне изумился Невилл

— Всё именно так, — глядя ему прямо в глаза, заявила Пэнси, затем потерлась щекой о его предплечье и продолжила: — Ты заставил меня очень скучать по тебе. Так бессердечно с твоей стороны.

— Это я-то бессердечно поступил?! — возмутился он и сам перешёл в наступление: — Ты сама столько времени меня отталкивала. Думаешь, я не скучал?

— Всего-то несколько недель, — ответила девушка.

— Несколько недель? Больше месяца, — напомнил мужчина.

— Я запрещаю тебе обижаться на такую глупость, — строго сказала она.

Для пущей убедительности Пэнси села. Решив не уступать ей, Невилл последовал её примеру и сказал:

— Подожди, Пэнси, я ещё не закончил. Разве ты забыла, что запретила писать письма, хотя ты и полученные не читала? Просто вернула их.

— Верни мне их, — потребовала Пэнси.

— Зачем тебе мои письма?

— Хочу прочесть. Ты ведь писал их для меня.

— Не верну, — отказался он.

Девушка хитро улыбнулась, затем потянулась к его лицу и быстро поцеловала в губы. После поцелуя она чуть наклонила голову и с лукавыми интонациями в голосе спросила у него:

— Даже так ты не вернёшь мне письма, Невилл?

— Ты такая эгоистка, — с горьким смешком сказал тот и, положив руки ей на талию, с хрипотцой продолжил: — Хочешь откупиться такой крошкой после того, как держала меня в голоде?

Невилл притянул Пэнси к себе, склонился к её лицу и впился в губы жадным поцелуем. Под его пылким напором девушка обвила его и ответила ему также страстно. Их сердца бились как одно, наполняя тела жаром возбуждения. Лишь нехватка воздуха заставила их прерваться. Пэнси положила голову Невиллу на плечо. Её жаркое, сбивчивое дыхание щекотало его шею. Держа девушку в крепких объятьях, он откинулся на спину.

— Я, честно говоря, очень скучала, — сказала Пэнси, поглаживая его грудь в том месте, где находилось сердце.

— Почему тогда столько времени…

— Я же тебе запретила об этом говорить.

— Но я хочу знать почему, чтобы это не повторилось.

Между ними повисло молчание. Невилл уже начал опасаться, что она сейчас уйдёт и что он зря заговорил с ней о причине того, почему она столько времени избегала его, как, наконец, Пэнси без особого желания заговорила:

— В тот вечер, когда меня расщепило, Тео разболтал Блейзу и Дафне о нас. Ещё он сказал, что ты лишь забавляешься со мной, ведь есть Луна Лавгуд. Мне было чертовски скверно от его слов, и я ушла со встречи. После я увидела тебя. Мне хотелось обо всём рассказать тебе. Хотелось, чтобы ты обнял меня и сказал, что слова Тео — лишь пустой собачий лай. Но ты был в компании своих друзей и Лавгуд. И мне в голову пришло, что Тео не так уж и не прав, когда говорил, что мы не подходим друг другу…

— Теперь я вдвойне жалею, что не успел вызвать Нотта на дуэль, — сдерживая злость, сказал Невилл и с досадой в голосе добавил: — Столько дней из-за его слов мы провели в разлуке, — с нежностью поцеловал девушку в макушку, с наслаждением вдыхая сладкий аромат её волос. — Слушай меня очень внимательно, чтобы тебе в голову больше не пришло неизвестно что: я и Луна лишь друзья. Она для меня как сестра. А ты, Пэнси, та, с кем я хочу быть.

— Всё так серьёзно? — скрывая волнение в голосе ироничными интонациями, спросила та.

— Да, — кивнул он. — И, честно говоря, ожидая твоего возвращения, я чуть не умер от ревности.

От его слов счастье в душе Пэнси, которое было лишь бутоном, раскрылось полностью и заполнило собой всё.

— Знаешь, я жалею о том, что ты так и не ответил на вопрос Тео, — пряча хитрую улыбку, произнесла она.

— Какой именно вопрос? — спросил Невилл.

Пэнси развернулась в его объятьях, облокотилась на его грудь, пристально посмотрев ему прямо в глаза, строго спросила:

— Ты со мной кокетничаешь, Невилл?

— Нет, — отрицательно покачал головой тот. — Скажи мне, на какой вопрос я должен был ответить?

— Тео спросил, кто тебя больше заводит: я или Лавгуд?

— Кто меня больше заводит… — задумчиво повторил он, затем резким быстрым движением опрокинул Пэнси на спину.

— Что ты делаешь?! — со смешком поинтересовалась девушка.

— Разве можно спрашивать о подобном, находясь в постели у мужчины? — нависая над ней, спросил Невилл.

— А что тут такого? — с притворной наивностью произнесла она, чувствуя, как от возбуждения закололо кончики пальцев.

— Ты права, тут ничего нет такого, Пэнси. Вот только часть меня твердит, что мы слишком одеты, чтобы давать ответы на такие вопросы.

— Разве эта часть неправа? — приподняв одну бровь, лукаво поинтересовалась девушка.

— Искусительница, — хрипло выдохнул он и, склонясь к ней, не удержался от поцелуя.

В этот раз он целовал её без напористой жадности, растягивая удовольствие и наслаждаясь ощущением мягкости и сладостью губ девушки. Пэнси выгнулась всем телом к нему навстречу, чтобы сократить ещё больше расстояние между ними, скользнула руками по груди к шее Невилла и, притягивая его голову, запустила тонкие пальцы в светлые волосы. Возбуждение в их телах росло, подобно стихийному лесному пожару, и требовало выхода с логическим завершением. Подчиняясь желаниям и инстинктам, они с неловкой торопливостью, не забывая обмениваться поцелуями, раздели друг друга до нижнего белья. На несколько минут они оставили в покое оставшуюся одежду, чтобы рассмотреть друг друга в бледном предрассветном свете. Проникший через открытое окно холодный ветерок, коснувшийся разгоряченной кожи мужчины, слегка остудил Невилла, вернув ему способность думать.

— Нам нужно остановиться, — уткнувшись ей в шею, сбивчиво произнёс он.

— Зачем, Невилл? — недоумевала Пэнси.

— Боюсь, что ты пожалеешь, — ответил тот.

— Не понимаю, о чём ты… — совершенно растерялась девушка. — О чём я должна пожалеть? Я правда… — она смущенно запнулась и, поборов нервное напряжение, быстро добавила: — Хочу тебя.

— Благой Мерлин! — сопротивляясь наплыву эмоций и возбуждения, простонал он.

Её признание опьяняло его, а практически обнаженное тело искушало прикоснуться к ней, целовать, ласкать… Невилл притянул к себе Пэнси. Чувствуя бархатистую мягкость кожи девушки, мужчина сделал над собой усилие, чтобы не поддаться соблазну ответить на зов физического желания. Он прижал её голову к своему быстро бьющемуся сердцу и приступил к объяснению:

— Пэнси, я тоже хочу тебя. И всё же сейчас нам стоит остановиться. Я… То есть мы не должны торопиться.

— Почему?

— Просто не хочу, чтобы Нотт оказался прав по поводу наших с тобой отношений.

— Причём тут Тео? — изумилась девушка.

— Я и ты пока официально не являемся парой…

— И что с этого? — перебив его, возмутилась Пэнси. — К чему такая щепетильность, Невилл? Мы же свободные люди, и кому какое вообще дело, спим мы друг с другом или нет. Это наша личная жизнь.

— Знала бы ты, как мне хочется сейчас согласиться с твоими доводами, — ласково проведя большим пальцем по её щеке, произнёс мужчина, затем приподнял подбородок и поцеловал в губы.

В этот поцелуй Невилл вложил особую нежность, надеясь, что так хотя бы частично успокоит девушку. Прервавшись, он произнёс:

— Пожалуйста, Пэнси, уступи мне. Давай сделаем всё как положено. Я хочу открыто заявить, что мы вместе. Чтобы потом никакой Нотт не смог внушить тебе, что ты для меня лишь развлечение. Вдобавок я хочу поухаживать за тобой, Пэнси, и создать для нас общие воспоминания.

— До чего же ты правильный, — после нескольких секунд молчания обиженно сказала Пэнси, — но ты умеешь убедить, Невилл.

— Мы не будем с этим тянуть, — поцеловав её в макушку, с воодушевлением сказал тот. — Завтра, точнее уже сегодня, отправимся на наше первое свидание. Как хорошо, что завтра воскресенье.

— Ты кое-что забыл. Я могу покинуть дом опекуна без особого разрешения лишь два раза в месяц, — напомнила девушка. — И сегодня был второй раз. Так что со свиданием придётся подождать, — она сделала короткую паузу и с игривыми интонациями добавила: — Как я понимаю, и с сексом.

— Из твоих уст это звучит как шантаж, — шутливо сказал он.

— Мне тоже не особо нравится, — надув губы, произнесла Пэнси. — Знала бы, что всё так кончится…

— Ты расстроилась из-за моих слов? — пристально посмотрев ей в лицо, спросил Невилл.

— Если честно, то нет, — с ласковой улыбкой ответила девушка. — Ты снял с моего сердца большой груз, — затем в её голосе появились игривые интонации: — Хотя после того, как наш разговор перешёл немного в другое русло, мне бы хотелось проверить, что ты точно не как кузен Эндрю.

— Это удар ниже пояса, ты ведь понимаешь?

— Конечно, — с озорством в голосе ответила она, затем зевнула и устало добавила: — Подашь мне платье?

— Зачем?

— Не думаю, что мне стоит выходить в коридор в нижнем белье. Старушка Августа точно не оценит. А я спать хочу.

— Не уходи, останься со мной.

— Это не запятнает твою репутацию?

— Давай встретим это утро в объятьях друг друга, — вкрадчиво попросил Невилл и так крепко поцеловал Пэнси в губы, что у неё закружилась голова, а кончики пальцев закололо от разливающегося по всему телу тепла.

— Ты бываешь иногда чертовски убедительным, Невилл — разомлев от поцелуя, произнесла она.