Возвышение Волшебников (джен)

Рон и Гермиона провели последние несколько дней в мучительных раздумьях, строя догадки о том, что же замышлял Малфой. Они позаботились о том, чтобы Гарри не услышал ни слова из их разговоров, как и другие обитатели «Норы». В результате они часто исчезали вдвоём. Гарри и Джинни заметили это, но не придали особого значения. Гарри, например, было чем заняться, и каждое мгновение, когда они были заняты друг другом, было для него возможностью делать всё, что ему заблагорассудится, незаметно для них. Конечно, была ещё Джинни, но так как большую часть лета она провела, переписываясь с Дином или навещая Луну Лавгуд, это означало, что у Гарри было достаточно времени, чтобы делать всё, что он захочет. Всё, что ему нужно было, — это обеспечить себе правдоподобное алиби. Что он и делал с большим усердием.

Он также много времени проводил с Биллом. Началось всё с того, что Билл обучал его рунам и нумерологии, так как тот хорошо разбирался в этих предметах из-за своей профессии. Затем это переросло в уроки рукопашного боя, так как Билл считал, что Гарри должен уметь эффективно наносить удары. В конце концов, между ними установились такие отношения, что Гарри почти видел в Билле старшего брата. Последовавшие за этим драки, которые они устраивали во время спаррингов, ещё больше укрепили эти отношения.

Когда Билла не было рядом, в «Норе» можно было найти Флёр. Хотя она не жила в доме (предпочитая оставаться в квартире своего жениха), она всегда была поблизости в течение дня, чтобы помочь по дому, к огромному неудовольствию миссис Уизли. Так как у миссис Уизли было не так много работы (или она не хотела позволять Флёр что-либо делать в доме), у Флёр оставалось много свободного времени. Которое она проводила со своим товарищем по Турниру Трёх Волшебников, давая ему уроки французского и дополняя уроки Билла по рунам и нумерологии. Хотя Флёр не была такой же знающей, как Билл, она тоже была не промах. И Гарри уж точно не жаловался. Он знал, что она занята, но смотреть ведь не запрещается...

В общем, к первому сентября Гарри понимал в рунах и нумерологии больше, чем могли дать ему книги, а также имел поверхностное представление о французском. Хотя Гарри и не был savant du Française (на самом деле, у него получалось из рук вон плохо), он всё же знал достаточно, чтобы сказать несколько фраз... или изобразить полное знание языка, в зависимости от того, с кем он разговаривал. Хотя единственное, что он освоил с полным совершенством, — это как ругаться по-французски, к большому умилению Флёр.

Утром первого числа Гарри был первым, кто вышел с упакованным сундуком и аккуратно поставленной сверху клеткой с совой внутри. Вскоре к нему присоединилась миссис Уизли вместе с остальными его друзьями.

— Рада видеть, что ты заранее собрался, Гарри, дорогой, — сказала миссис Уизли. — По крайней мере, ты не оставил это на последнюю минуту. — Она бросила незаметный взгляд на Рона, который совершенно упустил эту колкость.

Гарри в ответ лишь улыбнулся. Его сундук был довольно аккуратно упакован одним из его эльфов, но он не видел смысла говорить об этом миссис Уизли.

Билл и Флёр вышли как раз в тот момент, когда министерские машины плавно остановились перед «Норой».

— Au revoir, 'Арри, — томно сказала Флёр, поцеловав Гарри в обе щеки. Поскольку он так долго находился в её присутствии, это вызвало лишь лёгкий румянец на лице Гарри. — С нетерпением жду нашей новой встречи. Возможно, мне удастся научить тебя правильно говорить по-французски, чтобы ты не звучал как imbécile.

— Сомневаюсь, но тем не менее с нетерпением жду, — сказал Гарри с широкой улыбкой.

— Береги себя, Гарри, — сказал Билл, хлопнув его по спине. Он достал книгу из кармана своей мантии и незаметно передал её Гарри. — Копия списка всех заклинаний, которые я нашёл в своих путешествиях за границей, — объяснил он. — Ты также найдёшь там несколько хороших защитных чар. Надеюсь, тебе пригодится!

— Вау, спасибо, Билл, — сказал Гарри, поражённый подарком, который ему дали.

— Не за что, Гарри. У меня такое чувство, что ты сможешь хорошо им воспользоваться. Просто... береги себя, хорошо? — просто ответил Билл.

Их момент был прерван громким стуком, за которым последовало болезненное и возмущённое «Эй!». Посмотрев вниз, Гарри увидел, что Рон растянулся на земле.

— Ты в порядке, приятель? — спросил он, помогая другу подняться.

Рон лишь пробормотал что-то неразборчивое, поспешно садясь в машину, кончики его ушей были красными, а одежда — грязной. Гарри заметил торжествующую усмешку на лице Джинни, что дало ему представление о том, что произошло. Закатив глаза, Гарри сказал последнее «прощай» Биллу и Флёр, прежде чем сесть внутрь.

— Поторопись, Артур, — позвала миссис Уизли.

— Иду, — сказал мистер Уизли, закрывая входную дверь. Он сел в машину спереди вместе со своей женой и Джинни.

И они отправились в путь, что, по мнению миссис Уизли, было одним из лучших и самых спокойных отъездов на вокзал. То, чего она не испытывала с... ну, с первого года близнецов в школе.

* * *

Когда они добрались до вокзала, их встретила пара авроров с мрачными лицами в деловых костюмах, которые ждали их с багажными тележками. Быстро двигаясь, авроры сопроводили их к барьеру между платформами девять и десять.

— Хорошо, — нервно сказала миссис Уизли, немного растерявшись от такой холодной эффективности. — Рон, вы с Гарри идите первыми с одним из авроров. После этого Гермиона идёт с Джинни. Мы последуем вскоре после этого с оставшимся аврором. Так нормально? — последнее предложение она адресовала паре авроров.

Первый аврор, бородатый парень немного ниже Гарри, молча кивнул и схватил Гарри за руку выше локтя. Гарри тут же высвободил свою руку из его хватки.

— Не думаю, что это необходимо, я вполне способен защитить себя, и держание меня за руку будет мешать нам обоим, если что-то случится. Однако, если что-то случится, я обещаю держаться рядом с вами, — вежливо, но твёрдо сказал он аврору.

На это аврор снова кивнул с одобрительным выражением на лице и направился к барьеру, Гарри следовал за ним.

Как только все прошли, они направились к поезду. Быстро найдя пустое купе, они закинули свои сундуки и клетки на багажную полку и выскочили обратно, где, выдержав ещё один раунд удушающих объятий миссис Уизли, они сказали свои последние прощания.

Поезд тронулся через несколько минут, пока они всё ещё были в коридоре.

— Что ж, нам с Роном нужно идти вперёд, так как, ты понимаешь, мы старосты, — неловко сказала Гермиона после нескольких мгновений молчания. Затем она потащила неохотно выглядящего Рона вперёд, бросив через плечо: — Увидимся позже, Гарри.

Затем ушла Джинни, встретившись со своими друзьями со своего курса. Гарри лишь слегка удивлённо смотрел на неё, стоя один в коридоре. У него совершенно вылетело из головы, что Джинни была на год младше его и у неё были свои друзья. Покачав головой, он направился в купе, которое нашёл ранее, стараясь, чтобы никто не заметил, как его начинает раздражать то, что все на него пялятся.

А на него действительно пялились. Хотя на этот раз всё было по-другому, так как большинство людей не узнавали его с первого взгляда. Хотя им не требовалось много времени, чтобы его узнать. Гарри быстро пробрался в купе, пытаясь игнорировать мечтательные взгляды, которые посылали ему девушки, по пути столкнувшись с Невиллом Лонгботтомом и Луной Лавгуд.

— Невилл, Луна! Как дела? — спросил Гарри с широкой улыбкой на лице, приветствуя их и ведя в своё купе.

— Привет, Гарри, — сказал Невилл, пожимая ему руку. — Ты вырос, — добавил он, заметив внезапную разницу в росте между ними.

— Да, давно пора было, я считаю, — ответил Гарри. Сев, он спросил их, как прошли их каникулы. На это Невилл с энтузиазмом показал ему новую палочку, которую его бабушка купила ему взамен старой, принадлежавшей его отцу и сломавшейся в министерстве всего несколько месяцев назад. Гарри не мог поверить, что прошло так мало времени. Казалось, прошла целая жизнь.

— Луна, а ты как?

— Я в порядке, большое спасибо, — сказала Луна.

— Эй, что случилось с твоими очками, Гарри? — спросил Невилл своего друга. За этим вопросом последовал пугающий рассказ, который заставил застенчивого чистокровного волшебника усомниться в здравомыслии своего друга.

Пока Невилл пытался это переварить и сдержать тошноту, Гарри услышал хихиканье Луны. Он обернулся в надежде, что она нашла что-то смешное в номере «Придиры», который она читала. Альтернатива была слишком страшной, чтобы о ней думать.

— «Придира» процветает? — спросил Гарри, заметив газету, которую держала девушка. Он полюбил этот журнал с тех пор, как тот поддержал его в прошлом году.

— О да, тираж вырос, — счастливо сказала Луна, глядя на него сквозь пару психоделических очков, которые она только что надела и которые, судя по обложке журнала, были парой спектральных очков и шли в комплекте с этим номером «Придиры».

В этот момент Невилла отвлёк Тревор, совершивший свою обычную попытку побега.

— Эй, вернись сюда, Тревор! — сказал он, ныряя под сиденья, чтобы поймать свою жабу.

Пока Невилл был занят ловлей своей жабы, Луна спросила об ОД. Гарри не видел смысла продолжать в этом году, так как у них больше не было Амбридж. При упоминании Амбридж Невилл высунулся из-под сиденья, недоумевая, что на самом деле случилось с женщиной. Он видел её несколько недель назад, бормочущую себе под нос, когда он навещал своих родителей. Гарри с трудом удержал глупую ухмылку на лице.

— Жаль, что ты не продолжаешь ОД в этом году, Гарри, — сказал Невилл, выглядя разочарованным и возвращаясь к теме. — Я многому научился благодаря тебе!

Гарри слегка покраснел от этого.

— Я не так уж много сделал, Невилл. У тебя был талант. Тебе просто нужна была помощь, чтобы его раскрыть, — искренне сказал он.

— Может, и так, но я думаю, ты недооцениваешь себя, приятель. Если бы не ты, я бы не получил "Превосходно" на СОВ. А теперь, если не возражаешь, мне нужно вернуть Тревора. — С этими словами Невилл снова исчез под сиденьем.

— Мне нравился ОД, это было как иметь друзей, — безмятежно сказала Луна.

Это была одна из тех неловких фраз от Луны, которые заставляли Гарри чувствовать смесь смущения и жалости. Прежде чем он успел ответить, однако, за дверью возникло волнение, оказавшееся толпой четверокурсниц, громко хихикающих и перешёптывающихся.

В конце концов они приняли решение, и смелая на вид девушка с большими тёмными глазами и выдающимся подбородком громко объявила:

— Я сделаю это, — и вошла в купе.

— Привет, Гарри, — громко сказала она. — Я Ромильда, Ромильда Вейн. Почему бы тебе не присоединиться к нам в нашем купе? Тебе не обязательно сидеть с ними, — последнее она сказала сценическим шёпотом, указывая на зад Невилла, торчащий из-под сиденья, и на Луну, которая выглядела как довольно сумасшедшая сова в своих спектральных очках.

Гарри лениво посмотрел на Ромильду и хихикающую компанию девушек, которые покраснели от его взгляда, и сделал вид, что рассматривает Невилла, который вылез из-под сиденья, и Луну, которая безмятежно смотрела на всё происходящее, прежде чем заговорить.

— Почему мне не обязательно сидеть с ними? — спросил он Ромильду. — Вот, — он указал на Невилла широким взмахом руки, — парень, который посмотрел в глаза Беллатрисе Лестрейндж, самой страшной Пожирательнице Смерти, и плюнул ей в лицо! И это после того, как она наложила на него проклятие Круциатус! Чёрт, он даже не издал ни звука, когда она наложила на него Непростительное! А это, — он указал на Луну с тем же широким взмахом, выглядя при этом как актёр в судебной драме, — девушка, которая сражалась с Джагсоном, Долоховым, тремя Лестрейнджами, Ноттом, Крэббом, Руквудом, Мальсибером, Эйвери, Макнейром и Люциусом Малфоем, и вышла из всего этого без единой царапины! Почему бы мне не захотеть проводить с ними время? Чёрт, вопрос, который вы должны задавать себе: "почему они снизошли до того, чтобы сидеть со мной?" — закончил Гарри с размахом, намеренно не глядя на лицо Невилла, которое становилось всё краснее и краснее.

— О, я даже не знаю, Гарри, — криво усмехнулся Невилл, придя в себя. — Может, это как-то связано с тем, что ты тот парень, который не только противостоял всем этим людям, но и тот, за кем мы следовали.

— Думаю, ты прав, — сказал Гарри, делая вид, что задумался.

— Эм, я думаю, нам пора идти, — сказала слегка ошеломлённая Ромильда Вейн. Она и другие девушки поспешно удалились, не преминув бросить на обоих парней восхищённый взгляд.

Как только дверь за последней хихикающей девушкой закрылась, Гарри расхохотался.

— Это было блестяще, приятель! — сказал он Невиллу.

Невилл, с другой стороны, выглядел довольно шокированным самим собой.

— Я-я не могу поверить, что сказал всё это, — сказал он с удивлением, очевидно, удивлённый своей внезапной уверенностью.

— Что ж, я верю, что ты это сказал. Я был здесь, и я это слышал, — сказал Гарри. — Тебе просто нужно верить в себя, Невилл. У тебя есть потенциал. В конце концов, ты противостоял дюжине Пожирателей Смерти. — Невилл покраснел от похвалы, явно не привыкший к такому.

— Да, но я не помню, чтобы я смотрел Беллатрисе в глаза и плевал ей в лицо, — медленно сказал он.

— Да ну, это точно было; у тебя всегда была плохая память, — подколол Гарри, улыбаясь, чтобы смягчить свои слова. — Наверное, это проклятие Круциатус, которое она наложила на тебя, заставило тебя забыть.

Невилл слабо улыбнулся шутке.

— Я также отчётливо помню, как орал во всю глотку, когда она наложила на меня это проклятие. Это было больно. — Его тело содрогнулось от воспоминания о боли. — Я не хотел бы снова это испытать!

— Детали, детали, — пренебрежительно сказал Гарри. — Я знаю, что ты кричал, ты знаешь, что ты кричал, и Беллатриса и другие Пожиратели Смерти тоже, но другие не знают. Ну, Луна теперь тоже знает, но она слишком милая, чтобы сказать иначе, не так ли, Луна?

— Конечно, Гарри! — сказала Луна, звуча слегка взволнованно от того, что её включили в разговор.

— Вот видишь! Поскольку я единственный заслуживающий доверия свидетель, а Беллатриса и Пожиратели Смерти не будут говорить об этом, людям придётся мне верить! В конце концов, они знают, что я говорил правду целый год.

Слова Гарри заставили Невилла покачать головой и усмехнуться.

— Ты сильно изменился, Гарри, и я думаю, в хорошую сторону. Это определённо лучше, чем угрюмый, очкастый придурок из прошлого года.

— Рад стараться, — сказал Гарри с усмешкой. Он подумывал сказать что-то ещё, но решил этого не делать. Он знал Невилла не так хорошо, чтобы вдаваться в глубокие и эмоциональные разговоры. Он даже с Роном так не делал. Хотя, у Рона был эмоциональный диапазон чайной ложки. Вместо этого Гарри сменил тему на СОВ, что и поддержало разговор.

Невилл размышлял о своих шансах попасть на ТРИТОН по трансфигурации с его нынешними оценками, когда в купе вошли Рон и Гермиона, выглядя довольно уставшими.

Судя по тому, что Гарри от них узнал, похоже, старостам собирались дать больше ответственности из-за угрозы, которую теперь представлял лорд Волдеморт. Слушая о дополнительных обязанностях, которые были у старост, Гарри не завидовал Рону и Гермионе. Он был рад, что он не староста, так как, похоже, у них теперь было много работы.

Глядя в окно, Гарри лениво наблюдал за погодой на улице. Сегодня было довольно переменчиво, в основном облачно с намёком на дождь, но солнце время от времени ненадолго появлялось. Его ждал довольно напряжённый год. Ему нужно было исследовать Тайную комнату и, если повезёт, выяснить, что Салазар Слизерин оставил своим потомкам. Если василиск сохранился в достаточно хорошем состоянии, ему также нужно было заняться его переработкой на зелья, чтобы продать или, возможно, использовать для себя. Также в его списке дел было найти способ достать тот меч из кабинета Дамблдора. Он сомневался, что директор просто так его отдаст, и не хотел спрашивать, чтобы не спровоцировать усиление охраны вокруг артефакта. Это также привело бы к вопросам, на которые Гарри не хотел отвечать в данный момент.

Ещё одной долгосрочной целью было лучше узнать Дафну. Гарри скривился при этой мысли: девушка была забавной, но довольно холодной. Хотя он противостоял Волдеморту, венгерской хвостороге, тысячелетнему василиску и, что более важно, пережил отношения с Чжоу Чанг. Дафна не могла быть хуже.

Его вывел из размышлений робкий стук в дверь. Рон открыл дверь, и перед ним предстала нервно выглядящая третьекурсница. Гарри мысленно вздохнул. «О, отлично, ещё одна фанатка, желающая, чтобы "Избранный" сел с ней», — подумал он.

— Чем мы можем тебе помочь? — любезно спросила Гермиона испуганную девочку.

— У меня записки для Невилла Лонгботтома и Гарри П-Поттера от профессора Слизнорта, — нервно сказала девочка, заикнувшись на имени Гарри, когда посмотрела на него.

Гарри взял у неё записки и поблагодарил девочку, назвав её по имени, которое он узнал с помощью легилименции, заставив её сильно покраснеть, прежде чем она на полной скорости убежала. Покачав головой в тихом удивлении, он передал Невиллу его записку и открыл свою, чтобы прочитать.

— Что там написано? — внезапно раздался голос Рона, когда он наклонился, пытаясь прочитать письмо в руках Гарри.

Гарри тут же отдёрнулся от Рона и бросил на рыжего взгляд, раздражённый его вмешательством.

Прежде чем ситуация успела накалиться, Невилл спросил нервным и слегка недоумённым голосом:

— Кто такой профессор Слизнорт, и что ему от меня нужно?

Поглощённый письмом, он совершенно упустил взгляд, который Гарри бросил на Рона за то, что тот сунул свой нос.

— Новый учитель, — сказал Гарри, пожав плечами. — Думаю, нам придётся пойти, раз он нас позвал.

С этими словами Гарри и Невилл встали и, попрощавшись, ушли в вагон C.

Войдя в него, Гарри увидел, что он и Невилл были не единственными гостями, хотя, судя по приветствию Слизнорта, Гарри был самым ожидаемым. Там были два семикурсника, один из которых, Гарри был уверен, был с его факультета. Короткое ментальное сканирование подсказало Гарри их имена, хотя у одного из них, Кормака Маклаггена, были приличные щиты. Гарри едва избежал обнаружения; к счастью, Кормак не был хорош в определении пассивной легилименции. Вместе с ними были Сьюзен Боунс и высокий чернокожий парень с курса Гарри с раскосыми глазами. Гарри также заметил Джинни Уизли, у которой было выражение лица, создававшее впечатление, что она всё ещё пыталась понять, как она вообще оказалась в этом купе.

— Гарри! Как ты? — сказала Сьюзен.

— Сьюзен, — тепло улыбнулся Гарри. — Надеюсь, у тебя всё хорошо?

Гарри сел на ближайшее свободное место рядом со Сьюзен, в то время как Невилл сел напротив него, рядом с высоким темнокожим слизеринским парнем, которого, как вспомнил Гарри, звали Блейз Забини.

Поедая вкусную еду, которую Слизнорт приготовил для этой маленькой вечеринки, Гарри с увлечением наблюдал, как его сверстники общаются со Слизнортом. Как он и подозревал, люди, сидевшие вокруг него, все были так или иначе связаны с кем-то влиятельным, кого Слизнорт неизменно знал. Гарри быстро понял, что большую часть времени несказанное имело большее значение, чем сказанное, когда он заметил, как Слизнорт тонко дал понять, что Маркус Белби не так уж и важен для него после того, как узнал, что тот не был так близок со своим дядей. Гарри втайне подумал, что было немного глупо со стороны Белби прямо заявлять, что у него нет контактов со своим дядей. Гарри подумал, что на месте Белби он, вероятно, более расплывчато намекнул бы на отношения, вместо того чтобы быть таким... прямолинейным. Хотя, возможно, честность Белби предотвратила осложнения в будущем? Гарри действительно не был уверен...

Маклагген был слегка интересен, так как он, казалось, был довольно близок с главой авроров и, судя по всему, с двумя другими важными волшебниками. Это объясняло его небольшие навыки в окклюменции. Забини же, с другой стороны, действительно заставил Гарри нервничать. Судя по тому, что Гарри слышал, его мать была либо очень несчастливой, либо очень удачливой, либо, как он подозревал, довольно хорошо умела устраивать случайные смерти. Он понятия не имел, чему она научила своего сына, и надеялся, что ему не придётся выяснять это на собственном горьком опыте.

Гарри старался сохранять невозмутимое выражение лица, когда Слизнорт комментировал неудавшееся нападение на Амелию Боунс, разговаривая со Сьюзен и выуживая информацию о таинственном осведомителе, который предупредил министра. Хотя его источники были явно хороши, так как он каким-то образом знал, что именно Сьюзен получила эту информацию. Сьюзен, однако, хранила молчание по этому поводу.

После того, что можно было бы назвать самыми неловкими десятью минутами в жизни Невилла, наконец настала очередь Гарри. Слизнорт на минуту оглядел Гарри, словно тот был особенно сочным куском фазана, прежде чем начать трёхминутный монолог о жизни Гарри, захватив внимание всех остальных присутствующих, за исключением Джинни и Невилла. Гарри слушал это без комментариев; он был более чем доволен тем, что его достижения говорили за него. Кроме того, сказать было особо нечего.

Когда Джинни открыла рот, чтобы сделать очень язвительный комментарий в адрес Забини, Гарри обнаружил, что не все собравшиеся были выбраны за свои связи. По-видимому, Слизнорт поймал Джинни, когда та наложила на другого студента заклинание Летучемышиной порчи, и был должным образом впечатлён. Это дало Гарри некоторую надежду: Слизнорт определённо мог распознать талант и силу, когда видел их. Конечно, новый профессор был больше впечатлён Джинни и Невиллом после того, как узнал, что они также были замешаны в том фиаско в Министерстве.

Послеполуденное время прошло под рассказы Слизнорта о разных людях, на которых он влиял, которых учил или хорошо знал. Профессор остановился только тогда, когда заметил, что уже довольно поздно. Попрощавшись со всеми, он отпустил их с приглашениями заходить в любое время, когда им захочется. Белби, предсказуемо, приглашения не получил.

Когда они вышли, Забини бросил на Гарри злой взгляд, который Гарри вернул с той же искренностью, неосознанно заставив свои глаза вспыхнуть интенсивным зелёным светом, что встревожило слизеринца. Отвернувшись с явным пренебрежением и не заметив, как он испугал слизеринца, Гарри спросил Джинни:

— Так как ты здесь оказалась?

— Он видел, как я сглазила Захарию Смита, помнишь того идиота из Пуффендуя в ОД в прошлом году? Он меня раздражал и всё время спрашивал о том, что случилось в Министерстве, пока не вывел меня из себя, и я его сглазила, — объяснила Джинни. — Тогда и появился Слизнорт. Я думала, меня оставят после уроков, а вместо этого пригласили на обед.

Джинни разошлась с ними, оставив Гарри, Сьюзен и Невилла идти к своим купе, дорогу к которым они провели в праздной болтовне.

* * *

Через полчаса студенты высадились с поезда на станции Хогсмид. Заметив Хагрида, который к тому времени собрал вокруг себя всех нервничающих первокурсников, как рой мух вокруг слона, Гарри направился к первому человеку, открывшему ему мир, к которому он по-настоящему принадлежал.

— Привет, Хагрид, как дела? — позвал он. Заметив, что полувеликан, казалось, был чем-то озадачен, Гарри подошёл к нему ближе и спросил: — Что случилось?

— Гарри! Рад, что ты пришёл! Слушай, у меня к тебе просьба, — при этих словах Хагрид с тревогой посмотрел в сторону леса.

Заметив, куда он смотрит, Гарри занервничал:

— Эм, я не думаю, что смогу помочь тебе, Хагрид, прямо сейчас... с пиром и всем таким... кроме того, походы в лес запрещены, и после прошлого года я сомневаюсь, что кентавры меня ещё любят... может, утром?

Идти в лес было уже достаточно плохой идеей. Идти ночью в одиночку и совершенно одному было самоубийственно глупо. Воспоминания об Арагоге и его весёлой семье гигантских пауков живо всплыли в памяти Гарри.

— О, я не хочу, чтобы ты шёл в лес, Гарри! — небрежно усмехнулся Хагрид. — Не, я хочу попросить о другом.

Гарри не знал, чувствовать ли ему облегчение или беспокойство. Хагрид, может, и не хотел, чтобы он шёл в лес, но это не означало, что это будет совершенно безопасно. Так что с большой тревогой Гарри спросил:

— Что такое?

— Ну, — сказал Хагрид, нервно почесывая бороду. — У меня есть кое-какие дела в лесу. Только мне нужно переправить этих ребят через озеро к профессору МакГонагалл, — он указал на первокурсников, которые были слишком заняты, разглядывая всё вокруг и нервничая, чтобы сосредоточиться на том, что говорил большой страшный волосатый мужчина. — Так что я подумал, не согласишься ли ты это сделать.

Потребовалось некоторое время, чтобы Гарри осознал услышанное.

— Что? Ты имеешь в виду, перевезти первокурсников через озеро к МакГонагалл? — недоверчиво спросил он. Внезапно лес уже не казался таким уж плохим.

— Э-э, да, так ты сделаешь это? — с надеждой спросил Хагрид, совершенно упустив интонацию недоверия в голосе Гарри.

— Почему бы не попросить старост? В конце концов, разве не они должны этим заниматься?

— Ну, да, но ты теперь капитан, Гарри! Этого должно быть достаточно. Кроме того, мы здесь единственные остались, — сказал Хагрид, указывая на теперь уже пустую платформу, к большому удивлению Гарри.

Гарри с покорностью и лёгким раздражением увидел, как уезжает последняя карета. «Неужели его друзья не могли хотя бы подождать?» Если он не хотел идти в замок пешком или добровольно идти в лес, у него действительно не было большого выбора.

— Хорошо, Хагрид, — сказал он, с опаской оглядывая первокурсников. Истории, которые он слышал о них от Рона в прошлом году, не очень-то ему нравились. Хотя, он противостоял василискам, драконам, дементорам, Пожирателям Смерти и самому Волдеморту. Кучка раздражающих сопливых маленьких чертенят должна быть лёгкой.

— Молодец, Гарри! — сказал Хагрид, похлопав Гарри по спине, заставив подростка споткнуться на несколько шагов вперёд. Затем полувеликан быстро направился к деревьям, с которых начинался Запретный лес, оставив Гарри одного с кучей нервных и слегка любопытных одиннадцатилеток.

Гарри оценил первокурсников перед собой. Не может быть, чтобы он был таким маленьким в одиннадцать лет! Маленькие засранцы были просто крошечными! Он был уверен, что некоторым из них на самом деле было девять и они подделали свой возраст, чтобы попасть раньше.

— Так, вы все, успокойтесь, — сказал Гарри, взяв на себя командование, успокоив первокурсников. Увидев, что он привлёк их внимание, он откашлялся и продолжил: — Итак, поскольку Хагрид не сможет отвезти вас в школу, он попросил меня сделать это вместо него. Кстати, меня зовут Гарри Поттер. — Услышав вздохи и шёпот среди некоторых студентов, он с раздражением закатил глаза и раздражённо сказал: — Да, да, я тот самый Гарри Поттер, у меня есть шрам, и я победил Волдеморта, когда был младенцем. Я также здесь, чтобы отвезти вас в замок, так что если вы перестанете пялиться, мы могли бы двинуться дальше.

Тут же поднялась рука.

— Простите, сэр, как мы доберёмся до Хогвартса? — спросила маленькая девочка, которой, Гарри был уверен, на самом деле было девять.

— Во-первых, просто Гарри. Не «сэр» или «мистер Поттер», — с улыбкой сказал Гарри. «Маленькие засранцы могут быть довольно милыми», — подумал он. — А во-вторых, — его глаза сузились, когда он посмотрел на снобистского вида мальчика рядом с девочкой, — никто не поплывёт через озеро, хотя если ты не будешь следить за своим языком, то ты как раз поплывёшь! — Он слышал, что этот сопляк ей сказал, и это ему совсем не понравилось.

Ребёнок тут же замолчал, хотя выглядел довольно бунтарски. Услышав пробормотанное «я расскажу», Гарри ответил:

— Давай. Я с удовольствием расскажу профессору МакГонагалл, что ты ей сказал.

— Отец говорит, что профессор МакГонагалл только лает, но не кусает, — ответил ребёнок тоном, который напомнил Гарри о Драко Малфое.

— Да неужели? — Гарри присел на уровень первокурсника. — Что ж, тогда у меня есть для тебя забавная история, — сказал он разговорным тоном. — Видишь ли, на четвёртом курсе я видел, как профессор МакГонагалл превратила хорька обратно в студента. А самое смешное в том, что того самого студента подбрасывали вверх и вниз по коридорам, прежде чем его превратили обратно. Я уверен, профессор МакГонагалл с удовольствием услышит твоё мнение о ней. Я думаю, она довольно неравнодушна к кошкам. Может быть, просто может быть, если она будет в хорошем настроении, она превратит тебя в белого пушистого маленького котёнка и даст девочкам с тобой поиграть. Кто знает, они могут даже завязать тебе бантик на голове и надеть милое маленькое платьице! Тебе бы это понравилось, не так ли?

Гарри усмехнулся, увидев, как лицо сопляка побелело. Удовлетворённый тем, что он его запугал, он обратился ко всей группе:

— А теперь пошли, следуйте за мной.

Обернувшись, он увидел, что было довольно темно. Быстрый взгляд на первокурсников показал, что они начинали бояться окружающей их темноты. Либо так, либо они всё ещё дико боялись профессора МакГонагалл.

Решив разрядить напряжение, Гарри сказал им всем достать свои палочки и научил их заклинанию Люмос. Он улыбнулся, увидев восторг на их лицах, когда они все справились со своим первым магическим действием. Обернувшись, Гарри направил свою палочку на свою руку и, не думая ни о каких счастливых воспоминаниях, бесшумно произнёс: «Экспекто Патронум». Гарри читал о заклинании Патронуса летом, и в книге также объяснялись другие его применения. Его можно было использовать для отправки личных сообщений почти мгновенно, и вдобавок к этому, при наложении на ладонь без каких-либо счастливых воспоминаний для его подпитки, Патронус окутывал руку в виде неземного, негреющего, серебристого пламени, которое можно было использовать как свет. Гарри вспомнил, как Ремус использовал его в Хогвартс-экспрессе на третьем курсе, и пожалел, что друг его отца не научил его этому. Выглядело это довольно блестяще. Первокурсники определённо согласились с этим, издав тихие вздохи восхищения.

Ухмыляясь, Гарри повёл их по тропинке к озеру. Несмотря на то, что он учился в Хогвартсе уже пять лет и начинал свой предпоследний год здесь, вид старого величественного замка, расположенного на скале, всё ещё трогал его так же, как и в первый раз, когда он увидел его на первом курсе. Гарри в полной мере оценил причину, по которой первокурсников вели через озеро. Вид был просто потрясающий.

К тому времени, как он рассадил всех маленьких сопляков с потушенными палочками по их лодкам, Гарри яростно проклинал Хагрида под нос и недоумевал, как он вообще попадает в такие ситуации. Сначала лесник сделал его контрабандистом, с этим нелегальным драконом, от которого ему пришлось избавляться. Затем, как будто этого было недостаточно, его заставили служить ассистентом во время охоты на существо, достаточно умное, быстрое и злое, чтобы убивать единорогов, посреди ночи в Запретном лесу, которое оказалось самым злым Тёмным Лордом современной магической истории. Всё потому, что его поймали после контрабанды упомянутого дракона. Хагрид мог бы быть немного более благодарным за всё это. Хотя, зная Хагрида, тот вероятно, думал, что всё это было ему в удовольствие.

Затем, на втором курсе, ему пришлось быть для лесника следственным журналистом и общаться с его «друзьями», которые оказались колонией гигантских волосатых людоедов-пауков. Хорошо, что ему не пришлось на самом деле нянчиться и учить английскому «маленького» брата Хагрида под носом у Амбридж (он уже прошёл через роль «наёаного учителя» с ОД). Теперь ему пришлось справляться с кучей маленьких чертенят. К тому времени, как они добрались до лодок, некоторые из маленьких сопляков успели набраться храбрости и засыпали Гарри всевозможными вопросами о нём, доводя его до белого каления своими высокими голосами. В конце концов, Гарри пришлось пригрозить скормить самого назойливого гигантскому кальмару, чтобы заставить этих раздражительных маленьких засранцев заткнуться.

Гарри потребовалось несколько минут, чтобы разобраться с лодками, так как Хагрид забыл ему сказать, как ими управлять. Гарри был очень благодарен, что для него была предусмотрена личная лодка. В противном случае, в школе было бы на четыре ученика меньше, так как он бы отправился в Азкабан за убийство трёх первокурсников. Некоторые из них были особенно болтливыми. Один, в частности, просто не мог заткнуться, напоминая Гарри Колина Криви и его брата Денниса. Он молча был благодарен мальчику рядом с этим болтуном за то, что тот поддерживал с ним разговор на протяжении всей поездки на лодке.

Подведя их к входным дверям, Гарри как можно сильнее постучал в дубовые входные двери, решив, что это тоже часть традиции.

— Вы довольно поздно, Хагрид, я... — профессор МакГонагалл замолчала, увидев не Хагрида, стоящего перед ней, как она ожидала, когда открыла дверь, а Гарри Поттера. — Мистер Поттер? — спросила она, слегка удивлённая его появлением.

— Первокурсники, профессор МакГонагалл, — сухо сказал Гарри, указывая на упомянутых первокурсников, которые сгрудились за ним, с огромным удовольствием наблюдая за выражением ошеломлённого недоверия на её лице. Минерва не была уверена, но ей показалось, что она услышала несколько вздохов от первокурсников, когда было упомянуто её имя.

— Где Хагрид, мистер Поттер? — спросила она.

— Ну, профессор, у Хагрида было дело в лесу, поэтому он решил, что я смогу их отвести, — весело сказал Гарри. Минерва в ответ лишь вздохнула. «Ну Хагрид!», — подумала она. Быстро придя в себя, она бодро сказала: — Спасибо, мистер Поттер. Десять очков Гриффиндору за помощь школе. А теперь поторопитесь. Я дальше сама. — Она не заметила обеспокоенных взглядов, которые первокурсники бросали на неё, или слегка умоляющих, которые были посланы Гарри, почти умоляя его остаться с ними.

Проведя их в холл, она прочитала им свою стандартную лекцию о факультетах и системе очков. Рассеянно отметив, что это, казалось, была самая вежливая и тихая группа новых первокурсников, она ушла за Распределяющей шляпой.

* * *

Прежде чем войти в переполненный Большой зал, Гарри активировал своё ожерелье, что дало ему достаточно времени, чтобы дойти до стола Гриффиндора и сесть со своими друзьями, прежде чем его заметили. Он был на полпути, когда Рон, который первым заметил его отсутствие и с тревогой искал Гарри, первым прорвался сквозь заклятие и увидел Гарри, идущего к ним.

В своём облегчении он довольно громко выпалил:

— Чёрт возьми, Гарри! Где ты был?

Это тут же привлекло внимание всех вокруг, полностью деактивировав заклятие на ожерелье.

Не сбавляя шага, Гарри лишь улыбнулся и сказал:

— Я выбрал живописный маршрут, Рон.

Сев рядом с Роном, он тихо рассказал своим двум друзьям, почему он добирался так долго.

Рон лишь сочувственно поморщился и сказал:

— Лучше ты, чем я, приятель. Мне хватило забот с этими коротышками, чтобы ещё и через озеро их переправлять.

— Ну, я думаю, это было довольно ответственно с твоей стороны, Гарри, — сказала Гермиона, бросив на Рона гневный взгляд. Прежде чем рыжий успел возразить, вошла профессор МакГонагалл с первокурсниками, спасая Гарри и остальных гриффиндорцев поблизости от ещё одного раунда их споров.

Гарри едва слушал песню Распределяющей шляпы. Как и в прошлом году, она призывала к единству между всеми четырьмя факультетами и предупреждала о приближающихся тёмных временах. Внимание Гарри начало блуждать. Вскоре он понял, что многие за его столом и за другими столами либо откровенно, либо незаметно смотрели на него. Большинство из них были девушки, которые бросали на него довольно мечтательные взгляды. Гарри в ответ лишь небрежно улыбался, время от времени подмигивая наиболее откровенным. Видя, как они краснеют и отворачиваются, он хмыкнул про себя. Это было определённо эффективнее, чем его обычная тактика пытаться их игнорировать. Кто знает, может, он и попадёт в чьи-нибудь трусики, если правильно разыграет свои карты.

— Эванс, Марк, — донёсся голос МакГонагалл, вырвав Гарри из его размышлений. Гарри смотрел, как ребёнок, который, казалось, был довольно близок с тем, кого Гарри окрестил Колином II, на лодке, подошёл и надел шляпу на голову. Это имя звучало довольно знакомо...

— ГРИФФИНДОР! — крикнула шляпа. Гарри захлопал вместе с другими, когда Марк Эванс подошёл и сел... прямо рядом с Колином II. Гарри молча выругался. «Только этого мне не хватало», — подумал он.

Когда распределение подошло к концу, Гарри нетерпеливо начал ждать, когда Дамблдор начнёт пир. Судя по звукам, доносящимся из желудка Рона, он был не единственным.

— Будет время для слов, но не сейчас, — сказал Дамблдор, и когда он сел, на столе появилась еда.

— Похоже, в этом году у нас довольно большая группа новых гриффиндорцев, — прокомментировал Почти Безголовый Ник с другой стороны стола, рядом с Невиллом. — На самом деле, я думаю, что Гриффиндор принял большинство первокурсников.

Гарри проглотил еду и посмотрел туда, где сидели первокурсники. И действительно, там сидело довольно много чертенят. Пожав плечами, Гарри вернулся к своей еде. Через несколько минут он заметил, как Хагрид проскользнул в Большой зал и сел рядом с профессором МакГонагалл. Гарри улыбнулся ему, Хагрид помахал в ответ, в то время как МакГонагалл бросила на полувеликана неодобрительный взгляд. Хагриду действительно достанется, как только он останется наедине с МакГонагалл. В этом Гарри был уверен.

* * *

Как только пир закончился, Дамблдор встал и широко раскинул руки, приветствуя студентов, почти сразу же привлекая внимание всех присутствующих к своей почерневшей руке.

— Что случилось с его рукой? — спросила Гермиона, чувствуя лёгкую тошноту, когда Дамблдор спокойно прикрыл конечность рукавом и легкомысленно отмахнулся от травмы, пока по всему залу разносился шёпот.

— Она была такой же, когда я видел его в последний раз, — прошептал Гарри в ответ, когда Дамблдор дал понять, что Филч следит за новинками в мире шуточных предметов. — Я думал, он её уже вылечил.

— Похоже, она отмерла... есть травмы, которые нельзя вылечить... старые проклятия, яды без противоядий... — замолчала Гермиона, когда Дамблдор упомянул команды по квиддичу, а также необходимость в новом капитане.

— ...Мы рады приветствовать нового сотрудника, Горация Слизнорта, — сказал Дамблдор, когда Слизнорт встал. — Он любезно согласился возобновить свою прежнюю должность мастера зельеварения.

Это вызвало настоящий переполох, все студенты начали перешёптываться. Рон и Гермиона повернулись к Гарри.

— Но я думал...

— Профессор Снейп, между тем, — сказал Дамблдор, повысив голос, чтобы его было слышно сквозь бормотание, — займёт должность учителя по Защите от Тёмных искусств.

Гарри не мог поверить своим ушам. Ему потребовалось много самообладания, чтобы не закричать во весь голос после этого объявления.

— Но ты сказал, что Слизнорт будет учителем по Защите от Тёмных искусств, — сказала Гермиона.

— Ну, я так предполагал. Откуда мне было знать, что он был мастером зельеварения, прежде чем уйти в прошлый раз? — сказал Гарри, поняв, что Дамблдор ничего не сказал о предмете, который собирался преподавать Слизнорт. Право, он мог бы и упомянуть об этом Гарри, раз уж он использовал его, чтобы заставить Слизнорта преподавать.

— По крайней мере, есть одна хорошая вещь в том, что Снейп стал учителем по Защите, — сказал Гарри, глядя с горящей ненавистью на выражение триумфа на лице Снейпа, когда тот лениво помахал рукой в ответ на аплодисменты за столом Слизерина, не потрудившись встать.

— Какая же? — спросил Рон.

— Эта должность проклята, так что Снейп уйдёт к концу года, — сказал Гарри с усмешкой. — Лично я надеюсь на долгую и мучительную смерть, — злобно добавил он, получив укоризненный взгляд от Гермионы. Если бы в тот момент там присутствовал член семьи Блэк, он бы прокомментировал, что Гарри очень похож на Ориона Блэка, когда тот собирался сделать что-то очень пакостное, что в случае покойного Ориона Блэка было почти постоянно. А так, Гермиона смутно вспомнила портрет кого-то, кого она однажды видела на площади Гриммо.

Гарри едва обратил внимание на остальную часть речи Дамблдора, так как всё ещё мечтал о различных способах, которыми Снейп будет изгнан с должности. Может быть, это будет что-то унизительное? Гарри чувствовал, что судьба должна ему подарить возможность хорошо посмеяться за всё то, что он пережил от этого жирноволосого придурка.

Покачав головой, чтобы избавиться от мрачных, но приятных мыслей о смерти Снейпа, Гарри встал со своего места вместе с другими студентами, когда Дамблдор всех отпустил.

Почти сразу же перед ним оказались новые студенты Гриффиндора, выжидательно глядя на него. Гарри с удивлением посмотрел на них.

— Чем могу помочь? — спросил он их. Было приятно для разнообразия возвышаться над людьми.

— Эм, мы хотели бы узнать, где находится спальня Гриффиндора, — сказала та же нервная девочка, которая первой задала ему вопрос.

— А, ну, почему бы вам не поговорить с Гермионой и Роном вон там? Видите ту лохматую девочку и слегка растерянного рыжего? — он указал на своих друзей. — Они будут более чем рады помочь.

— Почему ты не можешь нас туда отвести? — довольно жалобным тоном спросил мальчик, который навсегда останется в памяти Гарри известным как Колин II.

— Ну, видишь ли, Колин, они, вместе с теми двумя пятикурсниками вон там, являются старостами факультета Гриффиндор, так что их счастливая обязанность — сопроводить вас туда, — сказал Гарри, в последнюю минуту поняв, что он случайно произнёс имя, которое дал мальчику.

— Меня зовут Каллан, — слегка смиренно сказал мальчик.

— Точно, — сказал Гарри. «Да, определённо будет Колином», — подумал он. — В любом случае, это работа старост — вести вас в спальни. И вот они идут. — С облегчением сказал он, когда к ним подошли два старосты пятого курса. Он огляделся в поисках Рона и Гермионы, но они внезапно исчезли.

— Но мы хотим, чтобы ты нас проводил! — заныла другая девочка.

Гарри был совершенно сбит с толку. Он отчётливо помнил, как угрожал скормить одного из них гигантскому кальмару. Он думал, этого будет достаточно, чтобы они держались от него подальше.

— Да, ну, я не знаю пароля, милочка, — сказал Гарри маленькой девочке. — Вы доберётесь туда быстрее, если пойдёте с этими двумя. — Он указал на двух старост пятого курса.

— Пароль «Львиная гордость», — услужливо сказал один из старост, прежде чем они быстро удалились.

— Большое спасибо, Истчерч, — саркастически сказал Гарри в спину девушке. Глядя на выжидательные лица первокурсников, он вздохнул: — Хорошо, следуйте за мной.

Тут же первокурсники выстроились в очередь, оживлённо болтая. Гарри повёл их к гриффиндорской спальне, бормоча себе под нос. Ему впору было самому становиться старостой, с теми обязанностями, которые на него возлагали. Пока что все гриффиндорские старосты казались довольно небрежными в своих обязанностях. Гарри видел, как старосты седьмого курса покинули Большой зал почти сразу после ужина, Рон и Гермиона тоже исчезли. Что он находил очень странным, учитывая, что Гермиона была очень щепетильна в отношении правил и своих обязанностей старосты.

Гарри решил быть полезным и указывал на различные достопримечательности и препятствия по пути. К счастью, Пивза на этот раз не было, и их путешествие прошло без происшествий.

Направив девочек в их спальни, Гарри последовал за мальчиками в их секцию и, добравшись до своей спальни, разделся и лёг спать, молча поклявшись, что это будет последний раз, когда он выполняет работу за старост. В следующий раз, когда им понадобится помощь, им придётся ему заплатить.