Химическая свадьба (гет)

Август 1997 г.,

Прага — Лондон

Спокойно попить кофе, конечно же, не пришлось: неожиданно второй подлокотник кресла оккупировала Мойра и, опасно балансируя своей чашкой, помахала перед Иванной свитком пергамента.

— Вчера как-то случая не представилось, а сегодня, пожалуй, самое оно, — сказала Мойра. — Северус провёл анализ, у него возникли небольшие затруднения, говорит — мощностей не хватает, к тому же учебный год на носу, со свободным временем тоже будут проблемы. В общем он просил вам передать эти записи.

Иванна махнула рукой, подзывая Янко, и с интересом пробежала глазами по свитку.

— Ничего себе, он полностью восстановил две формулы, — присвистнула она. — Нам, по сути, остались мелочи, если, конечно, сюрпризов не случится. На основе имеющегося остальные проще пойдут… Мойра, я так понимаю, тебе наша лаборатория понадобится, тут парочка процессов, которым контролируемая среда требуется… А почему он не написал мне или Янко? Мы же все в команде.

Мойра замялась.

— Видишь ли… несколько месяцев тому обратно поползли слухи о том, что ты в своей очередной экспедиции канула. На связь вообще не выходишь. А после той статьи в «Дейли профет» Северус написал, что в вашей алхимической тусовке стали поговаривать, будто ты канула окончательно, вроде как в расстройстве. Он сам не особо верил, но на всякий случай к Янко лезть не стал, а то мало ли, вдруг он расстроенный.

Подошедший наконец Янко услышал только последние слова и поинтересовался причиной своего расстройства. Поражённая до глубины души Иванна сообщила о своём безвременном уходе в лучший мир, упрекнув товарища в неведении и безразличии. Янко действительно глубоко расстроился, посетовав, что напрасно игнорировал в последнее время массовые алхимические мероприятия — узнать такую новость опосредованно было донельзя обидно.

Придирчиво изучив записи, Янко нехотя признал, что опротестовать тут особенно нечего.

— Разве что при варке рыбьего клея я бы скороварку применил, пусть ваш Северус у себя в лаборатории его варит без крышки, — сказал он.

— Когда написаны реставрируемые шедевры? — спросила Иванна. — Нужно выяснить, какие технологии были доступны в этот период. Если, допустим, рыбный клейстер безопасен в плане коррективы процесса, то стадии с магическими ингредиентами изменять нельзя, тот же пластификатор с желчью наги скорее всего должен быть изготовлен по архаичному рецепту, чтобы наверняка имел идентичные исходнику свойства. Мы же не усовершенствованием занимаемся, а воспроизводим как можно ближе к оригиналу? У Янко на эту тему монография даже была, исследование «Прогресс и традиции». Саму монографию читать я не стану советовать, там профильная специфика всё-таки, но на её основе Адя сделала для «Зеркала Афродиты» добротную научно-популярную статью.

Мойра полностью подтвердила предположения Иванны, пообещав сделать выкладку по всем упомянутым процессам, технологиям и ингредиентам, и потребовала добыть ей статью. Уже вполне проснувшаяся и подобревшая Адя вызвалась найти в своих бумагах первый, несокращённый вариант статьи, что был отправлен в редакцию журнала.

— Я Северусу так сразу и сказала, когда мы обсуждали работу, — сказала Мойра, пряча вручённую ей Адей тоненькую папку в свою сумку. — Ну, что опираться надо на традиционные рецепты. Реставрация сродни созданию идеальной копии… Я для него историко-биографическую справку по всем реставрируемым мастерам делала — и вам копию пришлю, пусть будет. Некоторые компоненты пришлось дедуктивным методом вычислять: экзотику вроде примеси эльфийской пыли определить было проще всего, а вот немагические компоненты нам нервов стоили.

— Мойра, ты монстр! Как тебе удалось заставить его впрячься в это дело? — вытаращилась на неё Иванна.

— Это кто кого ещё заставил… — сконфуженно подёргала себя за длинную серёжку Мойра. — Зимой я получила от него сову с длиннющим списком вопросов по работе и порядком растерялась: другим занята была. Ответила, мол, планирую не раньше, чем через полгода этим плотно заняться, а он написал, что через полгода у нас может не совпасть расписание, ну я и решила — ладно, сейчас так сейчас… Сто раз успела пожалеть поначалу, но потом не сказать, что втянулась, но приноровилась более-менее, особенно, когда результаты пошли. Работать с ним, безусловно, более чем интересно и весьма продуктивно, но это человек просто катастрофически неприспособленный к общению, — Мойра возвела очи горе и покачала головой под аккомпанемент дружной ехидной усмешки Каркарова и Янко. — Правда, иногда помогает, если подкормить его домашними пирожками. Не всегда, к сожалению.

Иванна в тревоге прикусила губу. Общительный, активно склоняющий к сотрудничеству Снейп внушал тревогу на грани паники. Встретиться с ним нужно будет срочно, желательно до начала занятий в Хогвартсе — то есть прямо сегодня.

— Хорошо, что ты меня предупредила про легилименцию, — продолжила Мойра. — Очень часто случалось выразительно смотреть в сторону, правда, не всегда глаза отводить успевала. И почему вечно как гений в своей области, так обязательно редкостной души мизантроп и социофоб?

Каркаров моментально возразил, что это вовсе необязательно: лично он знает одного такого гения с исключительно ангельским характером, и, исключая любые неверные толкования, указал на рефлекторно ткнувшую его пальцем в рёбра Иванну. Мойра от души поздравила его с таким знакомством и поспешила добавить, что она вовсе не жалуется: в конце концов, детей ей со Снейпом не крестить, а в том, что касается её профессиональных сфер, она готова в разумных пределах закрывать глаза на любые особенности его характера ради пользы дела. Иванна рассеянно кивнула в ответ и, спохватившись, получила Мойрино благословение на дальнейшее использование её личины и свежую прядку волос.

Квартира просыпалась, всё больше наполняясь утренними звуками. Из ванной показалась практически бодрая Августина и подняла тему ремонтов: сама она как раз планировала начать то же мероприятие и с интересом перенимала опыт товарищей. Адя тут же потащила всех желающих на экскурсию в старую квартиру, где как раз заканчивались черновые работы. Среди желающих оказались обе художницы и Августина, с ними пошла и Иванна; «молодёжь» всё уже видела, а мужчины интереса не проявили. Квартиру было не узнать, изменения происходили глобальные и всеобъемлющие, начиная с перепланировки. Как пояснила Адя, Янко разрешил ей творить всё, что заблагорассудится, при условии неприкосновенности его личной спальни и кладовки с его драгоценными аудиозаписями. За последние пришлось повоевать, потому что коллекция только расширялась: Янко ещё со времён учёбы начал собирать пластинки и плёнки самых разнообразных исполнителей, как из магического, так и из немагического мира, исподволь расширяя кругозор подруг добровольно-принудительными прослушиваниями параллельно алхимическим практикам — привычку напевать за работой Иванна получила именно из-за него. В лаборатории холдинга Янко официально держал магнитолу, проигрывающую пластинки и плёночные бобины, а не так давно к ней в комплект был приобретён кассетный магнитофон. Адя предлагала избавиться хотя бы от любительских записей в плохом качестве, но Янко был непреклонен и обвинял подругу в полном непонимании сути коллекционирования.

— О, стилистическое единообразие? — отметила Августина, увидев знакомый по гостевым комнатам новой квартиры нежно-сиреневый колёр одной из стен гостиной.

— Адя, ну-ка, признайся, ты после ремонта лабораторий излишки краски решила утилизировать таким образом? — с подозрением прищурилась Иванна на возвышающуюся в углу гору жестянок с пометкой «Карибский рассвет» на каждой.

— Хороший цвет, что тебя не устраивает? — возмутилась Адя.

— Цвет отличный, и большое спасибо, что ты не всё им закрасила, — улыбнулась до ушей Иванна.

— Ну, я решила, что для твоих гостевых спален в самый раз, для хозяйской Янко посоветовал взять тёмно-синий, как тут у тебя было, а кухню и кабинеты ты сама крась, — перечислила Адя. — Ну или обои клей.

— Напомните мне кто-нибудь проставиться и выразить персональную благодарность Янко, — драматически всплеснула руками Иванна под хихиканье Мойры и Федоры.

Последняя, вдохновившись разметкой под проводку на кухонной стене, предложила Иванне написать над изголовьем золотом по синему фамильный вензель — она, мол, как-то случайно придумала, как красиво переплести две буквы И, и тайно вынашивала замысел разместить их где-нибудь в фамильном гнезде Каркаровых-Мачкевичей. Иванна, испытующе посмотрела на неё, пытаясь понять глубину серьёзности её намерения, и пообещала подумать над этим. Мойра возразила, что фамильный вензель надо в гостиную, кухню или прихожую, чтоб все любовались, а в спальне надо что-то другое рисовать, и тут же закипела дискуссия на тему настенной живописи.

Закончив осмотр, Иванна оставила подруг обсуждать проблемы колористики и композиции и вернулась в новую квартиру. Мозг проснулся достаточно, чтобы начать строить планы, которые стоило хорошенько обсудить с Каркаровым.

— Где там Адя? Тут наши рекламщики прислали сову с очередным анекдотом, — приветствовал её появление Янко. — То есть, им, конечно, кажется, что они серьёзно, только вот я всё сильнее хочу разогнать этих юмористов к чертям собачьим, — язвительно добавил он, размахивая посланием. — В общем, мы тут прикупили формулу средства от засора труб, пустили в производство, надо название придумать, они вот сейчас предлагают «Жидкая удача», по-моему, у них кризис жанра, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Иванны. — Что до этого предлагали — я лучше печально промолчу.

— Ну, а что, название как название, только продавать надо будет в комплекте с патентованным вантузом под названием «Поцелуй дементора», — развеселился Каркаров.

— Слушай, а давай к нам вместо них? — воодушевился Янко. — Свежие незаштампованные мозги — это прекрасно!

— Ему сейчас некогда, — спешно перебила Иванна, беря супруга под руку и решительно увлекая в спальню.

По-хорошему, увлечь стоило в кабинет, но ни один из них (под хозяйские кабинеты в ходе оживлённой переписки были выделены две смежные комнаты, стену между которыми подумывали было снести, но здравый смысл возобладал) ещё не был полностью закончен, косметической отделкой, мебелью и декорированием ещё только предстояло заняться, так что стратегическое планирование пришлось проводить аккурат в кровати: кроме неё, Иванниного дорожного сундука и огромного встроенного шкафа, мебель в комнате присутствием не радовала.

— Чтоб этот… — Иванна даже среди непечатных не смогла подобрать подходящее слово, выражающее всю глубину её неодобрения и досады, так что сделала паузу, — провалился куда подальше, ну и, пожалуй, Дамблдора прихватил с собой, для надёжности, а то мало ли, — со всей душой сформулировала она. — Такая славная осень намечается, а я, вместо того, чтобы мирно заняться обустройством быта и услаждаться прочими прелестями семейной жизни, вынуждена вмешиваться в чужие дела и решать не свои проблемы, — с досадой буркнула она, усевшись в изголовье и обняв подушку.

— Я бы, конечно, мог сказать, что ты сама в это влезла, и пенять как бы не на что, но это было бы правдой лишь отчасти, — Каркаров с невесёлой ухмылкой сел напротив и положил ладонь ей на колено. — Боюсь, это уже давно твои дела, как ни прискорбно это констатировать.

Иванна показала ему язык.

— Есть идеи, как отправить письмо Северусу? Я бы прямо сегодня на разведку отправилась, — она сняла очки, пристроила их на изголовье и потёрла виски. — До почты, наверное нужно сбегать. Сову бы завести, но это такая демаскировка…

Невозможность моментально совершить такое простое действие раздражала и взывала желание всё бросить. Иванна мысленно выписала себе оплеуху: нельзя расслабляться и останавливаться на полпути из-за мелких неудобств. Действительно, это её война, в которую она ввязалась абсолютно добровольно, а то, что сил может не хватить — разве повод махнуть на всё рукой?

Каркаров тем временем подошёл к окну, выглянул за открытую створку и негромко свистнул. В спальню влетел один из воронов и опустился на крышку сундука. Иванна, обрадовавшись, что не нужно прямо сейчас срываться и бежать на улицу, нацепила очки, с благодарностью поцеловала Каркарова и поспешила найти Мойру. Та обнаружилась на кухне: вместе с Федорой они сидели в кресле и поедали виноград, оживлённо переговариваясь.

— …Так вот, я же самого главного не рассказала. Мы случайно загадку «Луксорского полдника» разгадали, — оживлённо щёлкнула пальцами Мойра. — Этот «тон надвигающейся беды» и «нервические мазки», Мерлин забери этих фантазёров, просто напросто следствие стечения обстоятельств: Аменехмет в грунте там вместо мела использовал мелоподобный мергель, а это, сама знаешь: и фактура, и цвет другие. А раскопали мы это знаешь как? Северус настоял на изучении доступных писем, которые совпадали с периодом написания картины, и мы наткнулись на рекомендательное письмо от Лавра Афинского, который отправил своего племянника и ученика к Аменехмету в подмастерья, типа на стажировку. Так вот, там между делом заверялось, что этот племянник аккуратный, исполнительный, да и мозгами не обделён: мел с мергелем различает!

— Ух ты, надо как-нибудь тоже попробовать, может, тоже нервические мазки получатся! — с энтузиазмом потёрла руки Федора и зловеще захихикала.

— Простите, что прерываю, но, Мойра, напиши, пожалуйста, Северусу, что ты срочно жаждешь встречи с ним, причём настолько срочно, что готова прибыть в течение часа, — потребовала Иванна, подумав, что Снейп, наверное, уже на стенку лезет от икоты: они всё утро его вспоминают.

Мойра чуть-чуть подавилась виноградиной и сделала большие глаза.

— Не то что бы я против была, просто как-то это внезапно, — прокашлявшись, протянула она.

Нетерпеливо притопнув, Иванна объяснила, что самой Мойре ничего сверх написания записки делать не нужно будет, по крайней мере — сегодня. Мойра с облегчением кивнула и потянулась к сумке, лежащей на полу возле кресла. Минуту спустя Иванна вернулась в спальню и привязала уменьшенную записку к лапке Мунина (вблизи она рассмотрела группу поседевших верхних кроющих перьев на левом крыле, по которой отличала его от Хугина), тот привычно кувыркнулся, обращаясь в голубя и порхнул в окно. Иванна оперлась на подоконник и высунулась из окна, провожая птицу взглядом; августовский ветер, ещё не холодный, но уже имеющий нотку запаха осени, взъерошил волосы. Её ждал очередной суетливый и утомительный день, но Иванна уже собралась и чувствовала, что ей по силам его прожить. Сколько ещё таких дней впереди — лучше не думать.

— Ты так и будешь стоять, пока не придёт ответ? — поддразнил Каркаров, подходя к ней сзади и обнимая.

— А?.. Нет, конечно, — она откинулась на него и обмякла, позволяя себя удерживать. — Спасибо, что больше не выклёвываешь мне мозг, отговаривая от участия.

— Ну, ко мне всё-таки пришло понимание тщетности этого занятия, — хмыкнул он. — Нельзя, однако, утверждать, что желание запереть тебя тут и приковать к кровати отсутствует совсем.

— Я только за, но ненадолго, дел полно, — вальяжно отозвалась она и тут же ойкнула, когда он подхватил её и понёс на кровать. — До чего непривычно, — хихикнула она, проводя пальцем по контуру его подбородка.

Энергично посодействовав Каркарову избавиться от рубашки, она нетерпеливо потянула его на себя.

— Вернём как было… или поработаем над формой, учту любые пожелания, — пообещал он, сосредоточенно расстёгивая ряд пуговок на корсаже её платья. — Погоди, раздеться всё-таки стоит, жарко же.

— Они, вообще-то, декоративные, тут молния в боку… — показала Иванна. — А насчёт формы — знаешь, что удивительно, я тут поняла, что мне без разницы. Главное, содержание прежнее… Кстати, может, стоит запереться? А то по всем канонам сейчас в дверь должен начать ломиться Янко с каким-нибудь срочным делом.

— Не начнёт, я ему внушение сделал: ломиться только в случае жизненной необходимости.

— Ты недооцениваешь его понятие о жизненности необходимости.

— Ты забываешь, насколько доходчивым и убедительным я могу быть.

— И то верно. …Жарко, не жарко — вопрос относительный, но вот брюки тут однозначно лишние.

…Вернувшийся с ответом ворон дисциплинированно ждал, пока его пригласят в комнату. В записке, прямо-таки сквозящей удивлённым недоумением, содержалось приглашение прибыть в дом Снейпа к полудню.

— Пора собираться, — констатировал Каркаров, не торопясь выпускать супругу из объятий. — Я тут подумал, пока ты будешь общаться с нашим британским другом, я, пожалуй, наведаюсь в Дурмштранг, и, если ты не против, одолжил бы твою внешность.

— Угу, — согласилась Иванна. — Сейчас приготовлю нам оборотку… Главное не перепутать потом, кому какая… — она лениво потянулась, поцеловала Каркарова, выбралась из постели и пошла рыться в своём дорожном сундуке. — У тебя же там есть, во что переодеться, если нужно будет в собственном виде показаться? А вид какого года лучше, актуальный или помладше? У меня варианты есть, ты знаешь.

— Есть, конечно. Вид актуальный давай, под младшекурсницу маскироваться нет надобности да и тебе алиби, — Каркаров, облокотившись на подушку, задумчиво наблюдал за её действиями.

Собрав все составляющие на крышке сундука и активировав оба варианта зелья, Иванна проследовала к груде своей одежды, чтобы выбрать выходной наряд в стиле Мойры, сетуя, что никак не находит времени разобрать весь этот хлам.

— Где же она… — Иванна вспомнила про пёструю лоскутную юбку, очень похожую на одну из Мойриных, — Чёрт, я же точно держала её здесь.

— Да что ты копаешься, надень, вон, хоть джинсы и сверху что-нибудь.

Иванна повернулась к Каркарову и не смогла сдержать улыбки при виде его подчёркнуто-индифферентного выражения лица.

— Ты что, ревнуешь? — захихикала она.

— Ничуть, просто недоумеваю, — почти убедительно отозвался Каркаров.

— «Мойра» на свидание идёт, так что надо соответствовать маскировке, — Иванна наконец нашла юбку, заодно вытащила подходящую майку и шёлковую шаль — федорин подарок. — По-моему, в самый раз, — удовлетворённо кивнула она, оценив сочетаемость. — Как думаешь?

Каркаров окинул её критическим взглядом и призывно протянул руку.

— Ну-ка, на секундочку…

— Что-то не так? — удивилась Иванна, подходя к кровати и подавая руку в ответ. — Ты что творишь! — расхохоталась она, когда он, ухватив за запястье, резко дёрнул её, заставив рухнуть на кровать, и подмял под себя. — Игорь, у нас мало времени, — попыталась запротестовать она.

— Полтора часа, — возразил он. — Одежду ты уже выбрала, оборотку сделала. В крайнем случае, немного опоздаешь, он простит, я уверен.

…Собираться пришлось в темпе боевой тревоги.

— Вернусь — прибью тебя! Так. Моя оборотка — та, что справа? Нет, слева, да, красная бутылочка, да. Чёрт, где мой лифчик, который я в тот раз надевала? Он под размер — то, что надо…

— Я не брал, не мой фасон.

— Ха-ха. А, вот… Ну-ка, отвернись, я выпью оборотку и буду одеваться. Нечего на чужих баб таращиться!

— Ты что, ревнуешь?

— Точно: вернусь — прибью!

— Буду ждать с нетерпением.

В Коукворте было гораздо прохладнее, чем в Праге. Выбравшись из автобуса, Иванна огляделась и плотнее закуталась в шаль. Автобус, как и в прошлый раз, привёз её из Лондона, куда она добралась по Каминной сети, высадив в переулке рядом с площадью с ратушей. Как отсюда добраться до Спиннерс энд, она вроде бы помнила, но на всякий случай имела при себе Илянину карту и указующий артефакт.

В прошлый визит дневной Коукворт произвёл на неё унылое впечатление: ряды одинаковых домов с одинаковыми аккуратными палисадниками, ничего примечательного, на чём мог бы отдохнуть глаз, однако сегодня не иначе как повышенная благостность настроения Иванны сделала городок вполне приятным на её взгляд. Вулфорд выглядел мрачнее остальной части Коукворта, но всё равно как-то приятнее из-за нарушенной заброшенными домами стандартности. Здание фабрики на небольшом холме за речкой выглядело зловеще, но не так, как той туманной ночью. Отыскать Спиннерс энд удалось без приключений; по дороге Иванна под влиянием импульса даже купила мороженого, правда, чем ближе была она к цели, тем глупее казалась эта идея.

Дверь открыл сам Снейп и с минимально-необходимой любезной улыбкой пригласил внутрь.

— Как поживаете? Меня в автобусе укачало, не отказалась бы от чашки чая, я мороженого купила, тут на всех хватит, ваш приятель ест мороженое? Надо бы в морозилку ненадолго положить, немного растаяло, — затараторила Иванна, решительно шагая на кухню и одновременно пытаясь прислушаться к дому.

— Мой «приятель» в отъезде, — проницательно вычленив нужный вопрос в её тираде, сообщил Снейп, входя на кухню. — Честно признать, ваше письмо меня озадачило.

Затолкав пакет с мороженым в микроскопическую, но, к счастью, пустую, морозилку и хлопнув дверью древнего холодильника, Иванна проворно выудила из недр сумки несессер с карандашами, которые на самом деле были одноразовыми артефактами: на каждый из них было «подвешено» по заклинанию. Переломив пополам жёлтый карандаш, она активировала защитный купол и положила обломки на кухонный стол. Снейп наблюдал за её действиями, видимо, постепенно проникаясь пониманием, потому что когда она подошла и обняла его, он практически не протестовал и даже обозначил условные ответные объятия лёгким прикосновением к её плечам.

— Поздравляю с повышением, — отступив, сказала Иванна.

— Спасибо, — иронически приподняв уголки губ, отозвался Снейп; он отошёл к плите и зажёг газ под тусклым латунным чайником.

Короткий контакт информации не дал: то ли Снейп достиг невиданных высот в экранировании эмоций, то ли она сама плохо старалась. Иванна, пытаясь на расстоянии почувствовать его настроение, исподволь изучала кухню. Как и другие комнаты этого дома, где она успела побывать, кухня производила впечатление обитаемого музея. С одной стороны, можно было списать это на «дух старой доброй Англии», с другой — очевидность того, что обстановка здесь не менялась лет сорок-пятьдесят, была неоспорима, по кухне это было особенно заметно. За «музеем» ухаживали: ни пыли на мебели, ни горы посуды в мойке возле окна, ни мелкого сора на полу — частых признаков холостяцкой берлоги — видно не было. Вместе с тем, обжитой и активно используемой кухня тоже не выглядела.

— Какими чарами наводите чистоту? — поняв, что тему «повышения» он обсуждать не намерен, спросила Иванна; Петтигрю в чепце горничной и резиновых перчатках, с ведром и шваброй вообразить она могла легко, но здравый смысл уверенно заявлял, что не стоит.

— Заклинание «приходящая экономка раз в неделю», — любезно поделился Снейп. — Закупка продуктов по списку включена.

Он открыл шкафчик, достал жестянку с чаем и замер, изучая прочее содержимое полок. Видимо, обнаружив то, что искал, он издал неопределённый возглас и достал из недр стёганую грелку для заварочника.

— Толково! — одобрила Иванна. — У вас тут мило. Винтажно, так сказать. В прошлые разы не было возможности спокойно осмотреться… А камин работает?

— А вы замёрзли? — неподдельно удивился Снейп.

«Пока что нет, но скоро наверняка вымерзну к чертям,» — подумала Иванна, но вслух ответила:

— Нет, интересно просто. Тут всё очень отличается от привычного мне… устройства быта.

Сформулировать адекватно и аккуратно, не обидев при этом хозяина было сложно, и, похоже, действительно не вышло — Снейп фыркнул, вложив в один короткий звук столько презрения и высокомерного ехидства, что Иванна, вместо того, чтобы самой обидеться, искренне восхитилась его навыком.

— Чашки вон там, если вас не затруднит, — небрежно махнув рукой в сторону навесного шкафчика со стеклянными дверцами, сказал Снейп.

Иванна молча поднялась и сняла с полки две чайные пары с узором из мелких розочек. Поставив их на стол, она вынула из морозилки два брикета мороженого, развернула их и положила на блюдечки.

— А где ложечки взять? — спросила Ивана, решив, что самовольно лазить по ящикам было бы не очень вежливо.

Снейп оторвался от созерцания никак не желающего закипать чайника, повернулся к Иванне, кинул взгляд на стол и утомлённо закатил глаза.

— Коллега, для этой цели существуют десертные тарелки. А на блюдцах должны стоять чашки, — скривившись как от зубной боли, прокомментировал он.

— Коллега, а не пойти бы вам знаете куда, — скроив самое высокомерное выражение лица, отчеканила Иванна; обидеться было уже просто нереально, она едва держалась, чтобы не расхохотаться. — Вместе с вашим тонким британским юмором. Ешьте, что дают, — она подошла к шкафу с выдвижными ящиками и со второй попытки обнаружила чайные ложки.

Вернувшись на своё место, она опустила ложки в чашки и посмотрела на Снейпа, гордо задрав нос. Пронзительный свист чайника опередил ответ Снейпа. Тот хмыкнул уже без какой-либо экспрессии, выключил газ и занялся заваркой.

— Это не юмор, просто я исторически весьма прямолинеен, — он поставил рядом с Иванной чайник, накрыл его грелкой и сел за стол напротив.

— Не льстите себе, вы — обыкновенное хамло, — уже не сдерживая улыбки возразила Иванна.

— В среде, где я вырос, прямолинейность считается чертой человека честного и правильного, — с достоинством сообщил Снейп.

— В этой вашей среде вы можете сколько угодно проявлять честность и правильность привычным способом, но хотя бы иногда пытайтесь впустить в свою жизнь немного тактичности и вежливости, — парировала Иванна.

— Пытаюсь, выходит весьма посредственно, — развёл руками Снейп.

Иванна разлила заварившийся чай, сделав комплимент посуде: заварник при ближайшем рассмотрении оказался расписанным такими же розочками, что и чашки с блюдцами. Снейп сообщил, что «миленький сервиз» достался ему от бабушки и что в него входят не менее «миленькие» десертные тарелки и сливочник. Иванна покосилась на грелку, но с искушением запустить ею в Снейпа справилась, сообщив, что он не только хамло, но и зануда. Снейп охотно кивнул в ответ.

— Значит, вас тоже можно поздравить? — светским тоном поинтересовался он, выразительно взглянув на её пальцы, сжимающие чашку.

— О, да ещё когда я вам меч привезла, можно было, — пожала плечами Иванна.

— Тогда я решил, что это кольцо мисс Рейд, но когда мы с ней начали работать, понял, что ошибся. Что ж, передавайте супругу мои искренние соболезнования. Впрочем, он заслужил, — отсалютовал чашкой Снейп.

— Коллега, надеюсь, вы при мисс Рейд сдерживаете свой фонтан искромётного юмора? — с подозрением покосилась на него Иванна, припомнив тираду Мойры.

— Было трудно, но я держался, — признался Снейп. — Не знаю, правда, зачем.

Иванна покачала головой, не особенно веря. Она действительно порядком отвыкла от его манер. Упражняться в изящной словесности можно было до бесконечности, но она здесь не только и не столько ради развлекательной беседы. Стоило Снейпу отвлечься на блюдце с мороженым, Иванна молниеносным движением схватила его за руку. Рука была холодная, несмотря на то, что он только что держал в ней чашку, но Иванна еле ощутила это, потому что её рука была ничуть не теплее.

— Коллега, сколько ещё это будет продолжаться? — ровным тоном спросила она, не сводя глаз с его лица и не позволяя ему вывернуть пальцы из своей хватки. — Дамблдор мёртв, что ему ещё от вас надо?

— Всё того же — служения, — глухо отозвался Снейп, не поднимая взгляда. — Я же вроде бы говорил вам, что уйти от него можно только на тот свет.

По её пальцам скользнула волна судороги. Это был не холод — его бессильное смирение не могли удержать даже самые сильные ментальные щиты.

— Северус, — вложив в голос всю уверенность, сказала она. — Мы вас вытащим. Я пообещала.

Он молчал долго. Когда Иванна подумала, что ещё немного, и пальцы у неё заледенеют так, что отвалятся, он вдруг поднял на неё глаза.

— Я верю. И надеюсь, что у вас получится. Если вы этого не чувствуете, значит, у меня действительно очень хорошо получилось это спрятать, — тихо сказал он.