Проклятье Морфея (джен)

Я сделала это.

Я всё рассказала.

И, к моему удивлению, Мартин отреагировал спокойно.

Ну, точнее, он уже минуту сидит с каменным лицом. Я чищу мандарины, чтобы меньше нервничать и не давить на него.

Внезапно он поворачивается в мою сторону, смотрит на меня несколько секунд, а затем произносит:

— Интересно.

Это всё? Вся реакция?

— Что?

— Ну, интересно, говорю. Нашли друг друга.

Мы смотрим друг другу в глаза несколько секунд, и он продолжает:

— У меня та же проблема. Боялся говорить тебе. Правда, я застрял на том, что меняю то, что пошло не так в течение предыдущего дня. Но ничего из того, что было у нас с тобой, я не менял, правда. И худшее из всего этого то, что я должен изменить хоть что-то, чтобы вернуться. Даже если всё было очень хорошо. Поэтому я боюсь проводить с тобой много времени, потому что не знаю, в какой момент именно я попаду. Это как лотерея. И после нашей прогулки я специально поругался с другом, чтобы ночью не допустить именно этого. И попал я во вторую половину дня, поэтому мне пришлось максимально стараться повторить нашу прогулку в точности до секунды. Не хотел менять ни своих, ни твоих воспоминаний. К счастью, уснул я уже после нашего разговора. И был счастлив услышать тебя перед очередной… ретроспективой.

Закончив, Мартин опустил глаза, будто боялся моей реакции.

Но он не должен её бояться. Он больше ничего не должен бояться.

Подхожу к нему, чтобы обнять. Почувствовав мои руки на своих плечах, Мартин поднимает голову и обнимает меня в ответ.

— Пообещай, что я никогда не потеряю тебя, Эми.

— Обещаю.

Мы сидим так, обнимаясь, несколько минут, и я понимаю, что всё будет хорошо. Он единственный, кроме Стейси, кто принимает меня, зная о том, какой моя жизнь является на самом деле, но даже Стейси не понимает меня так, как он. Никто не поймёт тебя, пока сам не испытает то, через что приходится пройти тебе самой. Я никак не могла ожидать, что всё обернётся так, но сейчас я счастлива.

— Ну, всё, хватит уже грустить. Сделаешь чаю? У меня есть шоколадка.

Не могу сдержать смех. Я и забыла, что всё может быть так прекрасно.

— А ты уже знаешь, что хочешь изменить в этом дне? — спрашиваю я, набирая воду в чайник, и уже боюсь услышать ответ.

— Я ведь не знаю, в каком моменте окажусь сегодня. Но на всякий случай чаще всего вечером делаю что-то мелочное, вроде разбитой посуды или порванной рубашки. Главное — сделать вид, что это было не специально, настолько правдоподобно, чтобы сам в это поверил. Поначалу было вообще ужасно. Не мог ничего понять, но менялось очень многое. Я был в прошлом, пока не засыпал там, что будило меня здесь, или пока меня не будили родители. Ещё одна загвоздка в том, что я не реагирую ни на что в настоящем, пока не изменю что-то в прошлом. К счастью, подобное происходит от полуночи до полдня, поэтому я могу спать вечером до двенадцати или днём после.

— У меня то же со сном. Правда, я на всё реагирую, и поэтому очень боюсь проснуться до того, как сделаю то, что должна, ведь иначе придётся начинать заново. Я устала видеть тот день каждую ночь.

— Да, в этом я могу только посочувствовать тебе. У меня хоть есть возможность исправить что-то, а тебе приходится видеть, как твоя лучшая подруга может умереть…

— Ох, замолчи, — усмехаюсь. — Не надо вести себя так, будто мне тут хуже всего. Я устала, но привыкла.

— Это не то, к чему надо привыкать.

Наливаю воду в кружки, грустно смотря в пол, и случайно проливаю немного на руку.

— Эми, ты в порядке? — Мартин вскакивает с дивана и подбегает ко мне, услышав мой испуганный крик.

— Да, всё хорошо, не волнуйся, — отвечаю я, включая кран и подставляя ладонь под холодную струю.

— Эх, Эми, нельзя тебя оставлять одну, — он открывает несколько шкафчиков сверху и, найдя маленькую глубокую тарелку, набирает в неё воду и даёт мне.

— Вот, подержи тут лучше, иначе ещё долго жечь будет.

— Спасибо, — мягко улыбаюсь. Приятно, когда о тебе заботятся.

— Я просил не говорить этого, помнишь?

Он улыбается, смотря на меня и размешивая сахар в кружке, и я не могу не улыбнуться в ответ. Непроизвольно зеваю, и Мартин, явно сдерживая свой зевок, спрашивает:

— Устала?

— Нет, но спать хочу уже несколько часов.

— Тогда я уйду, и ты поспишь, хорошо?

— Нет, останься. Поспим вместе, ладно? Не хочу, чтобы ты уходил.

— Хорошо.

Мы молча пьём чай, почти не трогая шоколадку, затем направляемся в мою комнату, оставив кружки на журнальном столике.

— А..? — Мартин кивает на оставленные чашки.

— Потом помою. Не хочу, чтобы ожог болел ещё больше от горячей воды.

— Я помогу, — взяв кружки, он идёт в кухню и начинает их полоскать. Чувствую себя ужасно неудобно.

— Ничего сложного, Эмс. Не волнуйся, это нормально. Помогать — это нормально. И я ведь просто помог, верно?

Вернувшись, Мартин подхватывает меня на руки:

— Говори, куда.

Готова расплакаться от счастья. Чертовски приятно.

Ногой указываю направление, и уже через минуту мы оказываемся в комнате. Мартин осторожно кладёт меня на кровать и сам ложится рядом.

— Ты ведь не уйдёшь, правда? — спрашиваю с надеждой в голосе. Не хочу остаться одна.

— Не уйду, Эми. Никуда не уйду.

— Обними меня, — поворачиваюсь на бок, и Мартин обнимает меня сзади. Закрываю глаза, мечтая о том, чтобы так было всегда.

— Сладких снов, Эми, — слышу, уже засыпая, и чувствую легкий поцелуй на своей щеке, который заставляет меня улыбнуться. — Сладких снов.

* * *

Проснувшись, вижу рядом Мартина, который сладко посапывает. Мама, должно быть, уже вернулась с работы, но я не могу пойти к ней сейчас. Не хочу уходить.

Повернувшись лицом к Мартину, начинаю перебирать пальцами и гладить его волосы, затем целую в щёку, что становится причиной его пробуждения.

— Эми?..

— Да, я тут, — улыбаюсь, и он улыбается в ответ, снова закрывая глаза. — Прости, что разбудила.

— Всё хорошо, — он прижимает меня крепче к себе. — Всё очень хорошо.

Закрываю глаза, сжимая руку Мартина. Счастлива.

— Я думаю, мне пора идти, — Мартин смотрит на часы в телефоне. — Прости, не хочу, чтобы родители волновались.

— Хорошо, — мы встаём с кровати, и Мартин, подойдя к двери, открывает её для меня, а затем крепко обнимает, прошептав:

— Хочу видеть тебя каждый день. Или даже чаще. При любой имеющейся возможности.

— Взаимно.

Замечаю маму, выходящую из своей спальни. Она удивлённо смотрит на нас.

— Здравствуйте, миссис Томпсон, — Мартин продолжает меня обнимать.

— Привет… Мартин?

— Да, я рассказывала тебе о нём, помнишь?

— Да, помню, — она ещё несколько секунд смотрит на нас, и её взгляд сменяется на одобрительный. — Может, познакомимся? Останешься на ужин?

— Я бы с радостью, но мне пора домой.

Сжимаю ладонь Мартина, желая, чтобы он всё-таки остался.

— Позвони маме, — говорю я, — скажи, что придёшь позже, — и шёпотом добавляю: — Останься.

— Хорошо, я сейчас позвоню.

Мама улыбается.

— Эми, поможешь мне с готовкой?

— Конечно.

Как бы я хотела, чтобы и Стейси была здесь. Чтобы все мои самые близкие люди были здесь.

В голове мелькает мысль про Перри и Кэма, и я отгоняю её прочь. Сегодня лучший день в моей жизни, и я не хочу портить его даже мысленно.

Теперь, надеюсь, всё будет хорошо.