Гарри Поттер: завинчиваем гайки (джен)

Никогда не считай себя не таким,

каким тебя не считают другие,

и тогда другие не сочтут тебя не таким,

каким ты хотел бы им казаться.

Алиса в стране чудес,

Льюис Кэрролл

Почему?.. Да потому что он афигенен как персонаж. Каждое его появление (что в книге, что в фильме) — это какая-то бомба. Когда он в кадре — он целиком заполняет этот кадр, перетягивая на себя всё внимание. Да, он может не нравится, может раздражать, но — факт остаётся фактом. В некотором смысле он как Амбридж — бесит, сучок такой нехороший, но каков же!..

А ещё. На мой взгляд. Это персонаж с одной из самых трагичных историй.

Начнём с того, что адаптация английского имени на русский — Златопуст Локонс — дивно хороша и прекрасно отражает суть персонажа. Тут даже дополнительные комментарии излишни.

А теперь проедемся по биографии.

Родился наш Златопустик в 1964 году в семье волшебницы и маггла (запомните, что он полукровка. Это важно.). В наличии у него было две старших сестры, которые дар не наследовали (кстати, необычно. То есть из трёх детей у волшебницы дар есть только у одного?). Соответственно, рос мальчик в осознании собственной значимости с младенчества. А потом попал в школу, и оказалось, что он там не один такой даровитый.

К слову, отмечу, что он всего на четыре года младше мародёров. То есть первые годы он застал всю честную компанию и, надо полагать, много чего про них наслушался (а может, ещё и вдохновился). И ещё одно уточнение. "Война" магическая. Её разгар и конец пришлись ровнёхонько на его годы учёбы (1977-1982 гг). То есть, фактически, война прошла мимо него. То, что дети могли читать в газетах, это как бы совсем не то.

Попадает Гилдерой в Рейвенкло. И, право, учитывая его амбициозность, самолюбие и раздутое эго, мне очень странно, что не в Слизерин. Вот серьёзно. Жажду услышать аргументы Шляпы.

И, стоит отметить, в школе он уже отличился. Он действительно был сообразителен, но ленив. В том смысле, что предпочитал быструю и лёгкую славу. Пустую. Типа намалевать собственную физиономию в небе, печатать листовки со своим фото и прочее (с полным списком можете ознакомиться на ПоттерВики). Короче говоря, ему хотелось славы, любви и всеобщего признания. И знаете, на самом деле, это ведь так по-человечески. А потом он наконец сваливает из школы и все учителя вздыхают с облегчением.

Итак, это была преамбула. А теперь непосредственно к действию книг.

Он восседал за столом в окружении собственных портретов. Все они подмигивали и одаривали ослепительными улыбками поклонниц и поклонников. Живой Локонс был в мантии цвета незабудок, в тон голубым глазам. Волшебная шляпа лихо сдвинута на золотистых локонах. <…>

— Не может быть! Неужели это сам Гарри Поттер! — возликовал он.

Возбужденно шепчась, толпа расступилась. Локонс ринулся к мальчику, схватил его за руку, потащил к столу. И толпа разразилась бурными аплодисментами. Позируя перед фотографом, Локонс с силой затряс руку вспыхнувшего до корней волос Гарри. Фотоаппарат щелкал как бешеный, пуская в сторону семейства Уизли густые клубы дыма.

— Гарри! Улыбнись шире! — Локонс и сам ослепительно улыбнулся. — Мы с тобой украсим первую полосу!

Коротышка кончил снимать, и Локонс выпустил руку мальчика. Разминая занемевшие пальцы, Гарри хотел было присоединиться к своим, но Локонс, схватив его за плечо, не дал сделать и шагу. Притянув Гарри к себе и мановением руки потребовав тишины, он торжественно возвестил:

— Леди и джентльмены! Какие незабываемые минуты! Позвольте обратиться к вам с одним маленьким заявлением. Юный Гарри пришел сегодня во «Флориш и Блоттс» купить мою книгу с автографом, но ему не придется тратить деньги. Я дарю ему все мои книги.

Зрители снова зааплодировали.

— Это еще не все. — Локонс слегка тряхнул Гарри, отчего очки у мальчика сползли на кончик носа. — Знай, Гарри, ты получишь гораздо больше, нежели просто мою книгу «Я — волшебник». Отныне ты и твои друзья получат в свое распоряжение живого меня — волшебника. Да, леди и джентльмены. Я с превеликим удовольствием и гордостью сообщаю вам, что с первого сентября я приглашен занять пост профессора защиты от темных искусств в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс»!

Ах, ну разве он не прекрасен?.. Самовлюблённый павлин, хватающийся за каждую возможность, чтобы преумножить собственную славу. Знаете, он ведь выглядит как такой типичный прынц из сказки — голубые глазки, улыбка, шевелюра золотая, роскошные костюмы, прущее из всех щелей благородство. И, слизериновы змеи, как же шикарно его показали в фильмах! Просто 100 из 10! Прямо видно, что на площадке явно кайфовали, работая над его образом.

Короче. На тот момент Гилдерою 28 лет (!), он успешный писатель, путешественник и борец со злом. И на тот момент он уже настрочил и издал девять книг! То есть это примерно по штуке в год с момента выпуска из школы. Просто поясню. Чтобы рукопись от автора дошла до читателя — нужно, минимум, полгода — ибо дофига времени съедают редактирование, правки, вычитки, корректура, создание иллюстраций, вёрстка макета, вычитка, опять внесение каких-нибудь правок, и только потом печать. И это при том, что Локонс пишет книги не дома в уютном кресле за чашкой кофе (по крайней мере, не все). Ему надо отправляться куда-то к дракону на хвост, разыскивать подходящий подвиг и его свершителя, выпытывать все подробности — и только потом можно садиться писать.

Я это к чему? К тому, что на самом деле он проделывал нехилую работу. И, кстати, я вполне допускаю, что именно как писатель он мог быть вполне неплох. У меня только один вопрос. А почему надо было непременно говорить, что это он всё совершил? Почему было не написать, что основано на реальных событиях?.. Просто напомню, что Локонс — полукровка. Он должен был быть прекрасно осведомлён, что у магглов целые жанры литературы — это сплошной вымысел. И… нет, отбросим сейчас вариант, что он просто настолько самолюбив, и потому врал. Оно, конечно, так, но. Такое враньё влечёт за собой последствия. Вроде иди и убей баньши, которая терроризирует тут деревню. А для него это проблема. И у Локонса достаточно мозгов, чтобы эту проблему осознавать. И тем не менее…

Соответственно, напрашивается вывод, что он не мог поступить иначе. Он сам говорит, что никто не покупал бы книги, если бы узнали, кто на самом деле совершил подвиги. И… в магическом мире что, нет художественной литературы? Это либо справочники, либо биографии?.. До Локонса что, больше не было волшебников (особенно каких-нибудь магглорождённых или полукровок), которые бы додумались писать книги художественные?.. Волшебники не читают художественной литературы?.. Вы вообще припоминаете за весь цикл хоть одно упоминание художественных книг, кроме сборника сказок?.. И… знаете, это многое объясняет.

Он шагнул было внутрь вслед за Роном и Гермионой, но его остановила рука Локонса.

— Гарри! Ты мне нужен на пару слов. Вы не возражаете, профессор, если Гарри опоздает минуты на три?

Судя по недовольному лицу, Стебль возражала.

— Вот и отлично, — заявил Локонс и захлопнул дверь перед носом профессора травологии.

— Гарри! — воскликнул Локонс. — Гарри! Гарри! Гарри! — Локонс покачал головой, и на его крупных, ослепительно белых зубах ярко заиграли солнечные лучи.

Ничего не понимая, Гарри огорошенно взирал на Локонса.

— Когда я узнал об этом, я сразу понял: во всем, что произошло, виноват я. Я готов был себя убить!

Гарри понятия не имел, о чем это он, и хотел прямо спросить. Но Локонспродолжал:

— Никогда в жизни я не был столь сильно ошеломлен! Прилететь в Хогвартс на машине! Но меня тут же осенило, почему ты совершил этот поступок. За милю видно! Гарри! Гарри! Гарри!

Замечательным в Локонсе было то, что, даже когда он молчал, он умудрялся выставлять напоказ свои зубы-жемчужины.

— Я пробудил в тебе тщеславие! Что, не так? Я заразил тебя этой бациллой. Ты вместе со мной попал на первую полосу газеты. И ты просто не мог ждать, когда это опять случится!

— Нет, профессор, видите ли…

— Гарри! Гарри! Гарри! — Локонс крепко схватил Гарри за плечо. — Я понимаю. Раз подвергшись этому искушению, начинаешь прямо-таки жаждать славы. Я очень виноват перед тобой. Этот хмель должен был ударить тебе в голову. Но пойми: чтобы тебя заметили, нельзя начинать с полетов на фордике. Пожалуйста, веди себя осмотрительнее, идет? Вот станешь старше, у тебя будет столько времени и возможностей. Да, да, я знаю, о чем ты сейчас думаешь! «Хорошо ему говорить. Он всемирно известный волшебник!» Но когда мне было двенадцать лет, я был тоже еще никем и ничем, как ты сейчас. Даже больше, чем ты. Ты уже в какой-то мере человек известный, так ведь? Я говорю об этой истории с Тем-Кого-Нельзя-Называть! — Он выразительно посмотрел на шрам в виде молнии на лбу Гарри. — Знаю, знаю, — продолжал он, — это совсем не то что пять раз подряд получить приз газеты «Магический еженедельник» за самую очаровательную улыбку. Но для начала и это хорошо, Гарри, очень хорошо!

И, дружески подмигнув, Златопуст Локонс торжественно удалился.

Ах, ну разве он не прекрасен?.. Простите, повторяюсь. Но когда читаю эпизоды с ним, то просто улетаю в космос. Вообще, Локонс молодец. Он видит только то, что хочет видеть. Он не замечает чужое недовольство собой, он проецирует собственное поведение на других и вообще явно полагает, что мир вертится вокруг него. Вернее, делает вид, что так считает.

— Перестань! — и взглядом указала на приближающегося ЗлатопустаЛоконса.

— Что, что тут происходит? — Златопуст летел точно синяя птица, бирюзовая мантия развевалась за спиной, как сохнущее на ветру белье. — Кто тут раздает фотографии с автографом?

Гарри хотел было объяснить происходящее, но Локонс обхватил его за плечи и, улыбнувшись во всю ширь белозубого рта, пропел:

— Можно было бы не спрашивать! Мы опять пересеклись с тобою, Гарри! Начинайте, мистер Криви. Мы готовы! — одарил он Колина сияющей улыбкой.

Буквально приклеенный к Локонсу, сгорая от унижения, Гарри смотрел, как Малфой, самодовольно осклабившись, говорит что-то окружившим его приятелям.

— Двойной портрет, мистер Криви. Лучше не придумаешь. И мы оба его подпишем! — распоряжался Локонс.

Колин повозился немного со своей камерой, сделал снимок, и тут как раз прозвенел звонок на урок.

— Идите в классы! Быстрее! — скомандовал Локонс и сам устремился ко входу. Он все еще держал за плечи Гарри, который горько в этот миг пожалел, что не знает волшебства для мгновенного исчезновения. — Соломоново решение, — с высоты своего величия проговорил Локонс, входя в замок вместе с Гарри через боковые двери. — В этой сцене с юным Криви я был твоим щитом. Поскольку он фотографировал нас двоих, твои недруги не будут тебя корить: ишь какой, ставит себя выше других…

Не слушая мямлившего оправдания Гарри, Локонс увлекал его дальше по коридору под взглядами спешащих на уроки учеников.

— Позволь откровенно тебе сказать: раздавать фото с автографом на этом этапе карьеры — верх неблагоразумия. Придет время, когда тебе, как сейчас мне, будет необходимо иметь наготове пачку таких фотографий, но, — жизнерадостно хохотнул он, — думаю, что сегодня, пожалуй, еще рановато.

А на самом деле, всё довольно банально. Локонс просто-напросто завидует Гарри. Мальчишка, который ничего не сделал, куда более знаменит, чем он — герой многочисленных битв, писатель и обладатель пяти премий еженедельника за лучшую улыбку. А ведь он так трудился! Без иронии — вполне себе пахал. И только попробуйте сказать, что написать нормальную книжку — это плёвое дело. Плюну. Гарри для Локонса становится эдаким конкурентом. Осознаёт он это или нет — вопрос другой. Скорее всего… да. Мне кажется, он ещё в школе понял, что обладание магическим даром — не делает его на самом деле каким-то особенным. Чтобы быть особенным — надо прикладывать усилия. И он для этого из кожи вон лезет. А тут какой-то двенадцатилетка известнее него. Ну не обидно ли?

Скорее всего, обидно. Но Локонс выше обид. По крайней мере, внешне. У него образ благородного героя и, в целом, он ему следует. Может, даже искренне. То есть, понимаете, он ведь мог бы обозлиться на Гарри и делать ему каверзы исподтишка. Но вместо этого использует его как трамплин.

— Даю вам полчаса, — сказал он. — Начинайте. На первой странице Гарри прочитал:

1. Какой любимый цвет ЗлатопустаЛоконса?

2. Какова тайная честолюбивая мечта ЗлатопустаЛоконса?

3. Каково, по вашему мнению, на сегодняшний день самое грандиозное достижение ЗлатопустаЛоконса?

И так далее и тому подобное. Последний, пятьдесят четвертый вопрос звучал так:

54. Когда день рождения ЗлатопустаЛоконса и каков, по вашему мнению, идеальный для него подарок?

А знаете, что в нём самое прикольное? Он вот вообще ни разу не скрывает, что он честолюбивый болван. Он этим гордится. Выпячивает. Демонстрирует. То есть он превозносит даже свои недостатки как нечто прекрасное. Ну типа, кто из нас совершенство? А мои недостатки вполне милы и понятны…

А вообще. Касательно этого "теста". И вообще преподавателя Златопуста Локонса. И школы. Допустим, Дамблдор мог предположить, что после выпуска мальчик изменился и действительно что-то совершил. Но вроде как одной встречи с ним достаточно, чтобы понять, что он как был пустозвоном, так им и остался. И, я понимаю, что директору сложно каждый год искать нового учителя ЗОТИ, но… Брать откровенно такого некомпетентного человека, который ещё и способен говорить только о себе? При том, что он учит детей по собственным книжкам?.. ОКОЛОХУДОЖЕСТВЕННЫМ! Ничего, что там у некоторых этот год последний и им экзамены выпускные сдавать?.. Нет, болт?.. Я уже говорила, что как директор Дамблдор принимает не самые компетентные решения?..

Аргх, да! Я понимаю, что первые две части писались Роулинг в таком ироничном ключе а-ля Пратчетт или там Джонс из позднего, где абсурдные вещи — просто норма жанра и не требуют объяснений. Но на фоне следующих книг преподаватель-бездарь на одном из самых нужных предметов — это вообще нисколько не смешно. Собственно, половина сюжетных косяков и несуразиц происходит из того, что первые и следующие книги написаны в разных жанрах.

Или… Дамблдор руководствовался тем, что всё равно на год и Локонса не жалко под раздачу проклятию?.. И нет, объяснение, типа это такая прививка от звёздной болезни для Гарри — вообще не канает. Гарри, следует отдать ему должное, никогда не звездился.

Ладно, едем дальше. То, что было дальше с пикси, думаю, вы прекрасно помните. Там даже фильм всё точно отобразил. Нам продемонстрировали полную бездарность Локонса.

Кабинет был освещен множеством свечей. Стены сплошь увешаны фотографиями Локонса, так что самих стен за ними не видно. На столе высоченная стопка конвертов.

— Будешь писать адреса! — торжественно произнес Локонс, не сомневаясь, что это доставит Гарри огромное удовольствие. — Та-ак, вот письмо Глэдис Гаджен, дай ей бог здоровья, одна из самых преданных моих поклонниц.

Минуты ползли не быстрее улиток. Гарри не слушал Локонса и только время от времени произносил: «м-м-м», «точно!» «да». Кое-что, однако, достигало его сознания: избитые фразы, вроде «Слава — неверная подруга, Гарри» или «Знаменитость складывается из поступков, которые эта знаменитость совершает».

А знаете, на самом деле, Локонс довольно-таки мил. Он отвечает на все письма фанатов и, на мой взгляд, это довольно ценно и многое о нём говорит. Да, он делает это из некоторого самолюбования, но всё же он читает все письма, запоминает постоянных фанаток и отвечает каждой. Ну просто представьте, если бы вам ваш кумир ответил? Он даже Гермионе открытку в больничное крыло прислал! Локонс хорош тем, что он нараспашку. А его представление на День святого Валентина? Да, это было в каком-то смысле чудовищно, но кому-то ведь и понравилось. Локонс готов делиться всем и собой (по крайней мере, пока это его никак не ущемляет). Ему доставляет это удовольствие. И я нахожу это прекрасным. Да, кого-то такие качества могут раздражать, но он ведь делает так кого-то счастливыми. А это уже дорогого стоит.

— Милый юноша, министр магии никогда не арестовал бы Хагрида, не будь он уверен в его виновности на все сто процентов, — ответил Локонс тоном, каким объясняют, что один плюс один равняется двум.

— Был уверен, держи карман шире! — крикнул Ронпогромче Дина.

— Льщу себя надеждой, что знаю об аресте Хагрида чуть больше, чем вы, мистер Уизли. — СамовлюбленностьЛоконса была безгранична.

Рон стал было спорить, но оборвал себя на полуслове, получив от Гарри чувствительный пинок под партой.

— Нас там не было, не забывай, — прошипел Гарри.

Но пустоголовая веселостьЛоконса, намеки на то, что он никогда не сомневался в дурных наклонностях Хагрида, его уверенность, что все худшее позади, так разозлили Гарри, что у него возникло желание взять увесистое «Увеселение с упырями» и запустить им в сияющую физиономию профессора защиты от темных искусств.

И да, как типичная звезда, Локонс не имеет собственного мнения. Вернее, действует по принципу вечного поддакивания тем, кто считается авторитетом. И… собственно, кое-что в жизни он, при всей своей глупости, понимает: например, что не следует лезть против большинства. Локонс как писатель абсолютно зависим от общественного мнения, а потому… сами понимаете.

Дверь учительской опять распахнулась с громким стуком. На краткий миг у Гарри мелькнула безумная надежда, что войдетДамблдор. Но это был, как всегда, сияющий Локонс.

— Простите, что опоздал, просто сплю на ходу! Пропустил что-то важное?

По-видимому, он не замечал, что присутствующие смотрят на него не то с ненавистью, не то с отвращением.

— Вот тот, кто нам нужен! — выступил впередСнегг. — Да, именно он. Послушайте, Локонс, монстр похитил девочку. Утащил ее в Тайную комнату. Коллега, наконец пробил ваш час.

Локонс побледнел.

— В самом деле, Златопуст, — вмешалась профессор Стебль. — Не вы ли вчера вечером объявили, что вам доподлинно известно, где вход в Тайную комнату?

— Я… Ну да… Я… — залепетал Локонс.

— Вы меня уверяли не далее как вчера, что знаете, кто там обитает, — всхлипнув, перебил его Флитвик.

— Я? Ув-уверял? Н-не припомню…

— А вот я абсолютно точно помню, как вы сетовали, что вам не удалось продемонстрировать всем нам свою волшебную силу: преступника, то есть Хагрида, успели арестовать, — продолжал Снегг. — Вы укоряли нас, что вам с самого начала не предоставили свободу действий — тогда бы никаких бед в школе не произошло.

На лицах коллег не было ни капли сочувствия.

— Я… Я, честное слово… Вы, видимо, превратно меня поняли…

— Словом, профессор Локонс, мы хотим загладить допущенную несправедливость. Поручаем вам сразиться с чудовищем, — заключила профессор МакГонагалл. — Сегодня вечером у вас наконец-то будут развязаны руки. И вы совершите подвиг — избавите Хогвартс от чудовища.

Локонс потерянно озирался. Увы! Ни одного сочувственного взгляда. И он разом утратил весь свой лоск, губы тряслись, белозубая улыбка исчезла, он выглядел слабым и ничтожным.

— О-очень хорошо, — промямлил он, запинаясь. — Ну я… пошел. Буду у себя в кабинете… подготовлюсь…

И Локонс поспешил покинуть учительскую.

— Ну, хоть это хорошо, — профессор МакГонагалл махнула рукой. — Локонс больше не будет путаться у нас под ногами, — и перешла к главному.

И это, наверное, одна из самых шикарных сцен в ГП вообще! Потому что тут прекрасно всё. Просто насколько же он достал их за год. Настолько, что невольно закрадывается мысль, а не для того ли Дамблдор его вообще пригласил?.. Ну, может, они там поспорили в конце первого года, вот он и того… отомстил им, взяв этого клоуна.

Кабинет был почти полностью разорен. Два объемистых чемодана стояли на полу, обнажив чрево: в одном наспех свалены мантии — нефритово-зеленые, сиреневые, лиловые, цвета ночного неба, — другой столь же беспорядочно набит книгами Локонса. Фотографии, которые еще вчера весело подмигивали со стен, теперь мертво покоились в коробках.

— Вы куда-то собираетесь? — спросил Рон.

— Э-э-э… да, собираюсь, — ответил Локонс, содрав с двери собственное изображение в полный рост и скатывая его в трубку. — Срочный звонок… Суровая необходимость… Вынужден уехать…

— А как же моя сестра? — нахмурился Рон.

— Да, конечно, такое несчастье, — пробормотал Локонс, избегая их взглядов. Выдернул из стола ящик и вытряхнул в дорожную сумку содержимое. — Никто сильнее меня не скорбит…

— Но вы же преподаватель защиты от темных искусств! — воскликнул Гарри. — Как вы можете все сейчас бросить и уехать отсюда! Здесь теперь собрались самые злые темные силы!

— Видите ли… Должен вам сказать… Когда меня пригласили на эту должность, — Локонс бросил поверх мантий груду носков, — ничто не предвещало такого поворота событий. Это для меня полная неожиданность…

— Вы хотите сказать, что попросту убегаете? — Гарри не верил своим ушам. — После всех подвигов, описанных в ваших книгах?

— Да, книги, конечно, в какой-то степени могут вводить в заблуждение, — дипломатично возразил Локонс.

— Но вы сами их написали! — закричал Гарри.

— Мой юный друг. — Локонс, нахмурившись, выпрямился. — Проявите наконец здравый смысл. Мои книги и вполовину не продавались бы так успешно, если бы люди думали, что эти подвиги совершил не я, а кто-то другой. Ну кто бы стал читать про старого армянского колдуна, пусть даже спасшего целую деревню от упырей? Ах, он бы своим мерзким видом испортил обложку! Да еще и одевался безо всякого вкуса! А у колдуньи, которая изгнала ирландское привидение, накликающее смерть, была, вообразите себе, заячья губа! Моя внешность, это, как бы сказать, — приманка, залог успеха…

У Гарри происходящее не укладывалось в голове:

— Так что же это выходит? Вы просто присвоили себе то, что совершили другие люди?

— Гарри, Гарри, Гарри! — Локонс укоризненно покачал головой. — Все отнюдь не так просто, как кажется. Это труд, и труд нелегкий. Надо было найти этих волшебников, подробно обо всем расспросить. И затем подвергнуть заклинанию Забвения. Это входило в мои планы, им предстояло забыть свои подвиги. Чем я действительно горжусь, так это моими заклинаниями Забвения! Да, Гарри, да, мной был проделан огромный труд! Пойми же, автографы на книгах, рекламные фотографии — это еще не все. Хочешь добиться славы — готовься к долгой, упорной работе.

<…>

— Что вам от меня нужно? — плаксивым голосом спросил преподаватель защиты от темных искусств. — Ну не знаю я, где эта Тайная комната. И поделать ничего не могу.

— Вам повезло, — обрадовал его Гарри, движением палочки подняв профессора на ноги. — Зато мы знаем, где она. И знаем, кто в ней прячется.

Они вывели Локонса из кабинета, спустились по ближайшей лестнице и пошли по темному коридору, где на стене горели послания наследника, к убежищу Плаксы Миртл.

Локонса пустили идти первым. И Гарри не без удовольствия отметил: того от страха трясет так, что колотится мантия.

<…>

— Кажется, я вам тут не нужен, — робко вмешался Локонс с тенью большой улыбки. — Я как раз…

Он уже взялся за ручку двери, но Гарри и Рон оба навели на него волшебные палочки.

— Право пойти первым принадлежит вам, — жестко сказал Гарри.

Бледный, лишенный оружия, Локонс приблизился к зияющей дыре.

— Мальчики, — простонал он умирающим голосом. — Ну что хорошего в этой затее?

Гарри ткнул его в спину палочкой. Локонс свесил ноги в трубу.

— Я, право, не нахожу в этом… — начал он было, но Рон его подтолкнул, и белозубый красавец ухнул в неведомые глубины.

Знаете, я нахожу это несколько забавным. Несмотря на то, что Гарри с Роном уже знали о полной некомпетентности Локонса, они рассчитывали, что тот будет что-то делать. Более того, они всерьёз поверили, что на это рассчитывают и преподаватели, поручившие ему подвиг. И… зачем они потащили его с собой, если он им будет только мешать? Чтобы змея на него отвлеклась? То есть, это вполне укладывается в рамки всё того же абсурдно-ироничного жанра сказки, но в контексте всей саги… Это слегка тупо. И жестоко. Они потащили за собой человека, зная, что будут подвергать его смертельному риску. Ну, нравится им самим подвиги совершать — ладно, но тащить кого-то за собой против его воли?.. У вас это не вызывает никакого диссонанса?.. Неужели нельзя было обрушить потолок в подземелье как-то иначе, кроме использования Локонса?..

Ну и конец слегка закономерен.И лично я нахожу его излишне... гм. Да, Локонс обманщик. Такой типичный совершенно авантюрист. И он как будто получает по заслугам. Но…

Но, ступив на лестничную площадку, он остановился как вкопанный: взгляд его уперся в дверь с табличкой «НЕДУГИ ОТ ЗАКЛЯТИЙ», за которой начинался коридор отделения. Через оконце в двери, прижавшись носом к стеклу, на них смотрел светловолосый кудрявый мужчина с ярко-голубыми глазами и улыбался бессмысленной лучезарной улыбкой во весь свой белозубый рот.

— Ух ты! — сказал Рон, уставясь на это лицо.

— Не может быть! — задохнулась Гермиона. — Профессор Локонс!

Их бывший преподаватель защиты от Темных искусств толкнул дверь и вышел на площадку в длинном сиреневом халате.

— Приветствую вас! Вы, я вижу, хотите получить мой автограф?

— Не сильно изменился, — шепнул Гарри, а Джинни, стоявшая рядом, улыбнулась.

— О-о... как ваше здоровье, профессор? — слегка виноватым тоном осведомился Рон.

Это его неисправная палочка так повредила память профессора, что он угодил в больницу святого Мунго. Но поскольку произошло это в тот момент, когда он пытался полностью стереть память у Гарри и Рона, Гарри не был преисполнен сочувствия.

— Я совершенно здоров, благодарю вас! — восторженно сообщил Локонс, доставая из кармана довольно облезлое павлинье перо. — Итак, сколько вам нужно автографов? Знаете, теперь я умею писать письменными буквами!

— Спасибо, сейчас нам не нужно, — сказал Рон и обернулся к Гарри, сделав большие глаза.

А Гарри спросил:

— Профессор, ничего, что вы ходите по коридору? Разве вам не надо лежать в палате?

Улыбка Локонса увяла. Несколько мгновений он вглядывался в лицо Гарри, после чего сказал:

— Мы с вами не встречались?

— Да... было такое. Вы учили нас в Хогвартсе, помните?

— Учил? — чуть-чуть забеспокоился Локонс. — Я? В самом деле?

А затем улыбка возникла вновь — с такой внезапностью, что стало даже страшновато.

— Научил вас всему, что вы знаете, не так ли? Так что с автографами? Дать вам ровно дюжину, чтобы вы могли подарить вашим маленьким друзьям и никто не остался в накладе?

Но в это время из двери в дальнем конце коридора высунулась голова, и голос, полный материнской заботливости, сказал:

— Златопустик, шалунишка, куда это ты убежал?

Добродушного вида целительница с мишурным веночком в волосах торопливо шла к ним по коридору и приветливо улыбалась.

— Ах, Златопустик, у тебя гости! Как мило — да еще в Рождество. Бедный ягненочек, вы знаете, его никто не навещает, не понимаю почему, ведь он такая душка!

— Мы раздаем автографы, — сообщил ей Локонс с ослепительной улыбкой. — Они потребовали много, могу ли я отказать? Надеюсь, у нас хватит фотографий?

— Только послушайте его, — сказала целительница, взяв Златопуста под руку и растроганно улыбаясь ему, словно двухлетнему малышу. — Несколько лет назад он был известным человеком, и вот опять полюбил давать автографы — мы очень надеемся, что это признак выздоровления, что к нему возвращается память. Пожалуйста, пройдите сюда. Понимаете, он содержится в изоляторе, видимо, выскользнул, пока я разносила рождественские подарки. Обычно дверь на запоре... Не потому, что он опасен! Но... — она понизила голос до шепота, — он немножко опасен для самого себя, бедненький... не помнит, кто он, уходит и не знает, как вернуться... Как мило, что вы пришли его навестить.

…стена над изголовьем у Локонса была сплошь обклеена его фотографиями. Он ослепительно улыбался с каждой и приветственно махал посетителям. Многие из них он подписал самому себе, детскими печатными буквами. Как только целительница поместила его в кресло, Златопуст подтянул к себе новую пачку фотографий, схватил перо и стал лихорадочно их подписывать.

— Можете положить их в конверты, — посоветовал он Джинни, бросая ей на колени одну за другой по мере подписания. — Знаете, меня не забыли, нет, я получаю кучу писем от поклонников... Глэдис Гаджен пишет каждую неделю... Хотел бы знать почему... — Он замолк в легком недоумении, потом опять расцвел улыбкой и с новой энергией принялся за автографы. — Видимо, причиной моя прекрасная внешность...

То есть, как тащить человека к василиску на убой — это можно. А то, что он в ответ попытался от вас отделаться заклятием забвения — то так ему и надо? Нормальная логика. Они вообще-то человеку жизни сломали. Да, в контексте первых двух книг, выглядит так, что Локонс получил по заслугам. Но там нам это не преподносят так, что это нечто необратимое. Да, Локонс отнимал память у людей. Но он мастерски владел заклятием, и отнимал память о подвиге, а не превращал людей в несмышлёных дебилов!

Я говорила, что Локонс умён? Нет. Он хитёр. Но по большому счёту глуп. Ему следовало не присваивать все подвиги себе, а именно написать романы, основанные на реальных событиях. Даже если у волшебников не принято такое писать, чем не вызов, чтобы внести в волшебный мир что-то новое? Тут даже врать не нужно. Достаточно на вопросы о том, кто совершил подвиги, многозначительно помалкивать. Такая таинственность пошла бы только на пользу ему как автору книг. Но… он для этого глуп.

Опять же, посмотрите, как в больнице проявляется его истинная натура. Он очень сомневается в собственных способностях в прошлом. Он неуверен в себе. "Хотел бы я знать почему…" — вот ключ к нему.

Локонс ведёт себя как самовлюблённый идиот. И… вы понимаете, что это его образ? Да, он глуп, но в состоянии оценить реальную опасность и не лезть на рожон (и, опять же, выглядит странно, что он решил использовать палочку Рона, зная, что та неисправна. Он глуп, но не клинический идиот!). Более того, он знает себе истинную цену, о чём и пытался сказать Гарри с Роном в кабинете. И он уже от этого несчастен. Он своим выдуманным образом пытается восполнить то, чем не обладает. Он живёт в вечном обмане. Живёт жизнью человека, которым не является. Да, все люди играют определённые роли на разные аудитории, но здесь эта роль доведена до апогея, до подмены личности. А это, по сути, трагедия для человека. И в итоге его засовывают в больницу. И там, вместо того, чтобы попытаться начать жизнь заново, ему втюхивают его же прежний образ. В котором ему самому некомфортно, но он вынужден себя так вести, потому что как иначе ещё — не знает.

И вам не кажется, что он этого не заслужил? Он ведь не какой-то урод моральный. В целом он — добрый малый, который пошёл по неверному пути. И как такового зла никому не причинял. Да, отнимал память, но он владел этим заклятием. То есть, теоретически, он мог исправить всё. Гермиона тоже родителям память пофиксила, а потом вернула.Может, он бы когда-нибудь раскаялся и восстановил память своим жертвам. Понимаете, ему не дали шанса. Вся его вина в том, что он отказался отвечать гриффиндорским стандартам — то есть не бросился очертя голову в пасть к монстру. Да, он трус. Но не всем быть смелыми и отважными. Смелость, опять же, разная бывает. На должность-то он согласился, хотя о проклятии должен был знать.

Короче говоря. История Локонса совсем не кажется мне смешной. И справедливой. Он один из самых трагичных персонажей во всём цикле. Потому что полученное им наказание несоразмерно с тем, что он сделал. Его обрекли на бессмысленное тупое существование. При том, что именно этого он и боялся.