Гарри Поттер: завинчиваем гайки (джен)

Собирая мир, Создатель выдал на-гора

массу выдающихся, оригинальных

и вообще прекрасных идей.

Однако сделать мир понимаемым

в его задачу не входило.

Мор, ученик Смерти

Терри Пратчетт

Скажу сразу, я не испытываю к этому персонажу симпатии. К несчастью, свою лепту внёс и не слишком удачно подобранный актёр на его роль. Тьюлис, уж простите, выглядит не то что болезненно, а просто отталкивающе. Причём я даже не скажу, чем конкретно это выражается (всем). Вероятно, сказывается флёр от других его ролей, где он играл довольно-таки мерзопакостных персонажей. Единственный плюс — это его озвучка в русском дубляже, голос Кузнецова совершенно изумительный. Жаль, что я смотрю только в оригинале.

Предвижу, что на меня посыпятся тонны помидоров за такое мнение, но уж какое есть. Во всяком случае, я его вам обосную. И даже попробую найти достоинства у Люпина (они у него тоже есть).

Имя. Эм… Тут нужно что-нибудь говорить? По идее, это очевидно, но напомню, что оно переводится по значению как Волк Волков (подробности гуглите сами). Ро такая Ро. Также Джо любезно рассказала нам, что покусан Люпин был в возрасте пяти лет из-за того, что его отец в присутствии Сивого крайне нелюбезно прошёлся на счёт оборотней (он ляпнул, что их надо убивать. Ну, знаете, такой небольшой локальный геноцид во имя блага общества.) За что быстро получил ответку от кармы по сыну.

И с тех пор жизнь Римуса круто изменилась. Фактически его посадили под домашний арест, чтобы ребёнок случайно не проболтался о своей проблеме. В результате мы что получили? Правильно, замкнутого мальчика, не приспособленного к социальной жизни, единственными друзьями которого, видимо, были книги. Но по достижении одиннадцати лет в жизни мальчика появляется великодушный Дамблдор, который говорит: »Хэй, как раз оборотня нам в школе и не хватает для полной картины!« дозволяет ему учиться в школе, решив сильно заморочиться с организацией досуга для ребёнка по полнолуниям. Эм… и знаете, я всё понимаю, но Альбус реально полагал, что никто в школе (особенно те, кто будет спать с Римусом в одной спальне) не догадается за семь лет, что с ним происходит? Да, согласна, в Хогвартсе учат местами очень хреново (особенно ЗОТИ), но не настолько же. Хотя, если вГПиУА только Гермиона сообразила, хотя Северус так намекал…

В общем, я это к тому, а в чём такая проблема обучать ребёнка магии на дому? Потому что:

— Учеба стала обязательной для любого юного волшебника и волшебницы, — ответил тот. — Об этом объявили вчера. Серьезная перемена, раньше никого учиться не заставляли. Конечно, почти каждый чародей и чародейка Британии заканчивали Хогвартс, однако родители имели право обучать их и дома или посылать, если им так больше нравилось, за границу. (ГПиДС)

Книга. Ты сама себе противоречишь. Ах да. В «детских» книгах логика не нужна. И тут мы плавно подходим к основной моей претензии к этому персонажу. Собственно, претензия та же, что и к Хагриду. Интересная концепция (типа оборотничество — это такой магический ВИЧ/СПИД (Ро об этом говорила в каком-то интервью)), но хреновый обоснуй. Обосную сию сентенцию в процессе.

Так вот, мальчик поступает в Хогвартс, попадает на Гриффиндор и начинает дружить с Блэком и Поттером. Хотя, вернее, наверное, они начинают дружить с ним. Как это случилось — тайна, покрытая мраком. Раннюю версию Люпина мы видим в воспоминаниях Снейпа в ГПиОФ:

А еще через две парты от нее — под ложечкой у Гарри снова сладко екнуло — сидел Римус Люпин. Довольно бледный и изнуренный на вид (может быть, приближалось полнолуние?), он был поглощен работой — перечитывал свои записи, почесывал подбородок кончиком пера и слегка хмурился.

— Тебе понравился десятый вопрос, Лунатик? — спросил Сириус, когда они вышли в вестибюль.

— А как же, — весело отозвался Люпин. — «Назовите пять признаков, по которым можно узнать оборотня». Прекрасный вопрос.

— Ты уверен, что тебе удалось правильно перечислить все признаки? — с притворной озабоченностью спросил Джеймс.

— Думаю, да, — серьезно ответил Люпин, когда они присоединились к скопившейся у выхода толпе учеников, которым не терпелось выбраться из замка на залитый солнцем луг. — Признак первый: он сидит на моем стуле. Признак второй: он носит мою одежду. Признак третий: его зовут Римус Люпин.

Все, кроме Хвоста, засмеялись.

— Я написал про форму морды, зрачки и кисточку на хвосте, — взволнованно сказал он, — а больше ничего не мог…

— Ты что, совсем тупой, Хвост? — нетерпеливо сказал Джеймс. — Раз в месяц гуляешь с оборотнем всю ночь напролет…

— Говори тише, — взмолился Люпин.

Они остановились в тени той самой березы на берегу озера, где Гарри, Рон и Гермиона однажды провели воскресенье за домашним заданием, и бросились на траву. … Люпин вынул книгу и углубился в нее.

Итак, перед нами вполне обычный подросток, прилежный ученик и староста. При этом ему не чужда ирония к собственному положению. И всё же он относится к нему очень серьёзно и не хочет, чтобы некоторые об этом трепались столь беззаботно.

— Скучно, — сказал Сириус. — Когда наконец будет полнолуние?

— А я бы и без него обошелся, — мрачно сказал Люпин из-за своей книги. — Между прочим, нам еще трансфигурацию сдавать. Если тебе так скучно, можешь меня проверить. — И он протянул ему книгу.

К слову, на лицо совершенно деревоподобное чувство эмпатииСириуса. Для него проблема Лунатика — это повод по ночам шляться по территории школы и Хогсмида, просто развлечение. При этом в его красивую голову не приходит мысли, что на улице может оказаться и кто-то из жителей деревни. Что, собственно, он потом и доказал, подсказав Снейпу, как пробраться под иву. Дело ведь даже не в том, что он Северуса опасности подвергал. Он просто Люпина подставлял. Что бы с ним стало, если бы он-таки покусал ученика или вообще убил?.. С такими друзьями и никакие враги не нужны…

Гарри обернулся и посмотрел в ту же сторону. Снегг около кустов только что поднялся на ноги и теперь прятал свои листки в сумку. Когда он вышел из тени и зашагал по лужайке, Сириус и Джеймс встали.

Люпин и Хвост остались сидеть. Люпин по-прежнему смотрел в книгу, хотя его зрачки не двигались и между бровей пролегла едва заметная морщинка. Хвост переводил взгляд с Сириуса и Джеймса на Снегга и обратно, и лицо его светилось жадным нетерпением.

— Ну, — сказал Джеймс с видом человека, серьезно обдумывающего заданный ему вопрос, — пожалуй, все дело в самом факте его существования, если ты понимаешь, о чем я…

Многие зрители, включая Сириуса и Хвоста, засмеялись, но Люпин, до сих пор притворяющийся, что читает, даже не улыбнулся. Не появилось улыбки и на лице Лили.

Люпин ничего не делает. Он явно осознаёт, что его друзья зарываются (о чём он говорил в книге позже, когда с ними через камин связался Гарри), но он не сделал и попытки что-то изменить. Более того, задумайтесь над ситуацией глубже. Мародёры отрываются на Снейпе, потому что он, по их мнению, завистливый замухрышка, увлекающийся Тёмными искусствами (исключительно по их мнению! На самом деле, о школьной жизни Снейпа мы знаем только с чужих слов, а это всё равно, что руководствоваться мемуарами при написании учебника истории). (К слову, называть Тёмные искусства злом такой же бред, как называть злом меч. Всё зависит от того, как этот меч использовать.) Так вот. А сам наш Люпин кто? Оборотень. Наитемнейшее, так сказать, существо. Зло во плоти. И к оборотням все относятся примерно также предвзято, как господа мародёры к Снейпу. И, сдаётся мне, Римус это прекрасно понимал и, как обычно, помалкивал.И, судя по всему, Люпин чувствовал вину перед Снейпом за это отмалчивание, потому что потом был всегда подчёркнуто справедлив к нему.

Безусловно, он боялся потерять их дружбу, а потому отмалчивался. Но тогда это очень хреновая дружба, если друзья обижаются на тебя за правду. И почему-то Джеймсу с Сириусом это дружба не мешает быть откровенно грубыми с Хвостом. И их отношение — это не просто дружеские подколки, это уже на грани откровенного унижения.

Что было с Люпиным дальше, мы знаем очень примерно. Он был в составе Ордена Феникса и, собственно, всё. Случается смерть Поттеров, якобы гибель Петтегрю, заключение Сириуса. И… обоже, эти Мародёры такие прекрасные друзья, я аж всплакнула (нет). За время до появления в третьей книги, Люпин не сподобился навестить Сириуса в тюрьме и спросить у него: «ЗА ЧТО, МАТЬ ТВОЮ ВАЛЬБУРГУ, ТЫ ИХ УБИЛ?!» Тем более, речь идёт о всегда здравомыслящем Римусе, а не вспыхивающим, как порох, Сириусе, быстрым на ошибочные суждения. О том, что Люпин так просто во всё это поверил, я вообще молчу. Почти десять лет дружбы и вот, нате. А сын его замечательных друзей? Он хоть раз попытался с ним встретиться где-нибудь на улице, просто чтоб увериться, что у него всё хорошо? Он мог ему написать письмо хотя бы. Серьёзно, если бы ваши близкие друзья погибли и у них остался ребёнок, неужели вы бы остались настолько безучастны к его судьбе?.. Да, в первых двух книгах Люпина могло не быть в замыслах Ро, но можно было бы потом упомянуть о том, что, мол, он находил мальчика, видел на улице и т.п. Но… Не знаю, видимо, это всё козни Дамблдора.

В общем, хреновые какие-то мародёры друзьями были, скажу я вам. Один — предатель, другой — сразу подумал на предательство Люпина из-за того, что он (!) оборотень (!), ну, а сам Люпин с готовностью поверил в предательство Сириуса. А хотя чему удивляться. От людей, выбирающих в качестве названия своего кружка по интересам слово «мародёры, » чего-то другого ожидать глупо. Видимо, со значением этого слова они были не знакомы. (Мародёры — это падальщики, стаскивающие всё ценное с трупов (и вообще отовсюду) во время войн и стихийных бедствий, чтоб вы знали. И это не звучит по приколу даже в качестве иронии.)

Я сейчас, конечно, фонтанирую сарказмом, но на самом деле это всё очень грустно. Потому что в фанканоне мародёры — это вроде как пример настоящей дружбы, где единственной крысой был Питер. Но настоящая дружба — это когда не поверишь в виновность друга, даже если на него всё указывает. Настоящая дружба — это когда сперва выслушаешь друга, а уже потом — всех остальных. Впрочем, это всё философия.

Едем дальше. ГПиУА:

В купе находился всего один пассажир, дремавший возле окна. Троица переступила порог. Странно. «Хогвартс-Экспресс» предназначен для школьников, и, кроме волшебницы, развозившей тележки с едой, взрослых они раньше не видели.

Незнакомец был одет в поношенную, штопаную-перештопаную мантию. Болезненного вида и изможденный, но совсем еще не старик, светло-каштановые волосы едва тронуты сединой.

Маленький потрепанный чемодан был перевязан веревкой, аккуратно связанной из множества маленьких веревочек. В одном из углов была надпись: «Профессор Р. Дж. Люпин».

И приезжаем к вопросу о том, что оборотни в мире ГП — это провал разве что чуть меньший, чем полувеликаны.У меня на это целых три огромных пункта.

Как мы знаем из канона, оборотней в Великобритании не жалуют. А некто Амбридж даже протащила закон, усложняющий для них получение работы.

— А теперь внимание. Вы готовы? Точно? Крепко сидите? За стул держитесь? Сейчас вам такое скажу… Точно, готовы? Ну так вот. Римус Люпин — волшебник! Представляете? Обученный! Не какой-нибудь Хагрид (у которого, впрочем, в зонтике явно нормальная палочка спрятана). И вы представляете, волшебник может спокойно свалить в другую страну, где к оборотням отношения более терпимое. Ладно, предположим, Люпин так любит старушку Англию, что жить без неё не может (у него ведь тут столько друзей и знакомых, с которыми он поддерживает тесную связь). Проблемы с работой?.. Гм, можно найти работу со свободным графиком или даже удалённую. Устройся работать у магглов, в конце концов! Надо отлучаться раз в месяц? Конфундус в помощь. А ещё, представьте себе, можно открыть вообще своё дело. Овощи и фрукты, кстати, можно выращивать самому. Волшебник, как ни крути, замути в доме расширение пространства, если надо. Ньют вон зоопарк в чемодане держал. Совсем на худой конец, картошку и морковку можно слевитировать со склада ближайшей фермы (напомню, что Слагхорн вообще беспалевно жил у магглов в домах и в ус не дул). И это я просто за пару минут вариантов накидала. И знаете, к чему я это? К тому, что волшебнику, даже будучи оборотнем, вообще можно спокойно вести нормальный образ жизни, а не олицетворять живую скорбь. Именно поэтому меня вымораживает этот персонаж и его «болезнь». Проблема — это когда у тебя рук и ног нет, и зрение при этом хромает. Вот тут реально сложно даже с магией, потому что палочку не в чем держать (и то Том вон Хвосту руку наколдовал). А тут здоровый лоб в амплуа умирающего лебедя. Честное слово, просто нет слов цензурных.

— Дальше. Оборотни вообще как вид магических существ в мире ГП. То, что Рооборотничество сделала метафорой ВИЧа, это, конечно, мило. Но метафора хреновенькая получилась. Почему? Давайте немного уйдём в сторону биологии и выкрутасов матушки-природы. Если оборотни — это больные волшебники, то они бы просто передохли. В природе слабые умирают, таков закон. К тому же, имеющаяся у оборотней сила — ну знаете ли, если бы все больные такими силами обладали… Вся проблема оборотничества — это болезненность трансформации и потеря контроля. Напомню, что речь идёт о мире магии. Вам не кажется, что эти побочки — это результат ярого неприятия своей природы из-за навязанных стереотипов? Если угодно, это магия, которую не учат контролировать. Тот факт, что Люпин в компании с оленем и собакой оставался в своём уме, говорит, что проблема-то явно решаемая. (К слову, что будет, если оборотень обучится анимагии?..) И вы хотите мне сказать, что за сотни лет никто из волшебников (у кого-нибудь ведь из них наверняка были покусаны друзья/дети/родственники) до этого не додумался?.. Здравый смысл, алё? Или это в Британии такое отсталое общество?.. Хотя последнее очень даже всё объясняет.

— Магическое сообщество Британии (ваш идиотизм не перестаёт меня поражать). Нам известно, что кто-то таки изобрёл зелье, позволяющее оставаться оборотням в сознании во время трансформации. Следите за мыслью. Министерство магии — крутое зелье-лекарство. Министерство — лекарство. Что должно быть сделано? Министерство ДОЛЖНО его выдавать всем оборотням каждый месяц бесплатно, дабы избежать случайных жертв среди населения (как — вопрос для другого обсуждения). Это, якорь вам в корму, как прививка от кори/гепатита/краснухи/подставьте нужное.

Видите эту огромную дыру в логике существования оборотней в мире ГП? При взгляде на бедного несчастного Люпина эта дыра каждый раз меня со смачным чмоканьем засасывает и уносит в неведомые дали. Фу-ух. Выговорилась. Ну ладно. Возвращаемся к главному герою статьи.

Вы, кстати, никогда не задумывались, с фига ли Люпин так крепко спит в купе? Он там 4 часа что ли до этого куковал? И даже не дёрнулся, когда поезд тронулся?.. Ну-ну.

Слабый треск — и в купе забрезжил свет. В ладонях профессора Люпина подрагивал огонь, освещая усталое, серое лицо. Глаза его, однако, были ясны и настороженны.

Спал он, ага.

Вернулся профессор Люпин. Остановился рядом с Гарри и ласково улыбнулся.

— Съешь, пожалуйста, шоколад, он неядовитый.

Гарри откусил кусочек. Удивительно, но по жилам заструилось тепло.

— Через десять минут будем в Хогвартсе, — произнес учитель. — Ну что, Гарри, полегче стало?

— Да. — Гарри недоумевал: откуда профессор знает его имя?

В общем-то, Люпин повёл себя соответственно взрослому человеку и своей должности. Шоколада всем раздал (там помимо трио ещё и Джинни с Невиллом были). Это мило, без иронии. Люди, раздающие шоколад, у меня сразу получают несколько плюсов в карму. К слову, видимо, Римус и сам любитель шоколада (и его можно понять). Кстати, Люпин ещё и из поезда послал сообщение в школу о случившемся, именно поэтому на Поттера по приезду напала мадам Помфри с Макгонагалл. Да-да, Люпин действительно ответственный и заботливый взрослый человек! В ГП таких мало.

Крайне выразительна и интересна реакция Снейпа на Люпина.

Профессор Снегг, специалист по зельеварению, смотрел через весь стол на профессора Люпина. Все знали, что Снегг давно мечтал о должности, которую занял Люпин, но даже Гарри, ненавидевший Снегга, был поражен тем, как исказилось его худое, землистого цвета лицо. В нем читались не зависть или гнев, оно выражало сильнейшее отвращение. Гарри хорошо знал это его выражение. Оно появлялось в лице Снегга всякий раз, как он смотрел на Гарри.

Сделаем скидку на то, что мы видим происходящее в призме детского воображения Гарри. Полагаете, Снейп испытывал отвращение из-за того, что Люпин оборотень? Сомневаюсь. Мне кажется, всё сложнее. Северус с Римусом похожи. Они оба отщепенцы общества. Один оборотень, другой — бывший Пожиратель Смерти. В глазах общества одинаково отвратительно и то, и другое. Они оба потеряли в ту ночь нечто ценное. И потеря Снейпа, в некотором смысле, куда тяжелее — потому что он лишился единственного близкого человека (о наличии у него других друзей или хотя бы приятелей мы ничего не знаем), у Люпина всё-таки остался Сириус (на которого он сам махнул рукой). Только Снейп не сломался. Просто представьте, как сложно ему было кинуть Волдеморта и Пожирателей ради спасения Лили, а в итоге потерять её. Он-то дальше жил с клеймом переметнувшегося на сторону Дамблдора. А вы думаете всех приспешников Лорда поймали и не было желающих поквитаться с предателем тёмной стороны?.. Снейп принял свои ошибки и жил дальше. А Люпин сломался. Сломался в том смысле, что он уверовал в собственную ущербность, в то, что недостоин жить нормальной жизнью (что очевидно было в его поведении к Тонкс). И поэтому Люпин отвратителен Снейпу. Северус не жалует слабость, в первую очередь — в себе самом, и потому он так требователен к окружающим — будь то ученики или другой преподаватель. А Люпин в глазах Снейпа — явно слабак. Ну и да, плюс от школьных воспоминаний. Могу предположить, что тех, кто наблюдал издевательства и ничего не делал, жертва этих издевательств может не любить даже сильнее, чем своих обидчиков. В некотором смысле, такое поведение даже ещё подлее. Как говорится, бойтесь равнодушных, именно с их молчаливого позволения происходит всё зло (не дословная цитата, но смысл тот же).

— Хочу вас предупредить, Люпин, в этом классе учится Невилл Долгопупс. Так вот, советую ничего ответственного ему не поручать, он не справится, если только мисс Грэйнджер не нашепчет ему на ухо, что и как делать.

Профессор Люпин удивленноподнял брови:

— А я надеялся, что именно Невилл мне сегодня поможет. Уверен, он превосходно справится с заданием.

Сразу очевидно, что Люпин — хороший преподаватель. У него явно есть намёк на педагогический талант, к тому же, он просто наделён глубоким чувством эмпатии, а это в такой деятельности очень важно. Можно предположить, что в школе он как староста и вообще славный малый часто помогал с учёбой другим детям и в особенности Хвосту, оттуда и навыки.

И всё-таки…

— Боггарт выскочит из гардероба, увидит тебя и превратится в профессора Снегга. Ты нацелишь на него волшебную палочку, представишь себе бабушкину одежду и громко скажешь: «Ридикулус!» Страшный профессор вырядится в шляпу с чучелом грифа, зеленое платье и в руке у него будет красная дамская сумочка.

Гриффиндорцы дружно захохотали. Гардероб заходил ходуном.

А вот это — уже не педагогично. Непрофессионально по отношению к собственному коллеге. Фактически — перчатка в лицо. Римус — умный человек, он знал, что об этом уроке быстро узнает вся школа и Снейп. Он не знал, как это будет выглядеть для профессора зельеварения? Особенно от человека, друзья которого в школе над ним издевались? Ну-ну. Можно, конечно, сказать, что ему не повезло с тем фактом, что Невилл боится больше всего именно Снейпа и особого выбора у профессора, учитывая тему урока, не было. Но ведь можно было придумать нечто менее унизительное, чем женское платье. Например, костюм Локхарта или ещё что. В общем, видимо, что-то (нехорошее) от мародёров Люпину всё же перепало.

Дальше любопытен момент, когда Гарри остаётся в школе вместо похода в Хогсмид и случайно натыкается на Люпина, который приглашает его на чай.

— Чаю хочешь? — Люпин поискал глазами чайник. — Я как раз подумывал о чашке чая.

— Да, пожалуйста, — робко ответил Гарри. Люпин коснулся чайника волшебной палочкой, и из носика сейчас же вырвалась струйка пара.

Может, рассказать Люпину о собаке на улице Магнолий? Нет, лучше не надо. Еще подумает, что Гарри трус. И без того не дал сразиться с оборотнем.

Должно быть, эти мысли отразились у него на лице, потому что Люпин спросил:

— Тебя что-нибудь тревожит?

— Нет, — соврал Гарри и отхлебнул из кружки. Водяной черт показал ему кулак — Тревожит, — сам того не ожидая, признался Гарри и поставил кружку на стол. — Помните, мы сражались с оборотнем?

— Да, конечно.

— Почему вы тогда не дали мне попробовать?

Люпин удивленно поднял брови.

— Мне показалось, ты это понял.

Гарри опешил: он думал, что Люпин постарается уйти от ответа.

— Но все-таки почему? — переспросил Гарри.

— Видишь ли… — Люпин слегка нахмурился. — Увидев тебя, оборотень принял бы облик Волан-де-Морта.

— Очевидно, я был не прав. Но я подумал, что в учительской ему нечего делать, — продолжал Люпин. — Все бы перепугались, и урок пошел бы насмарку.

— У меня мелькнула мысль о Волан-де-Морте, — признался Гарри. — Но я тут же вспомнил дементора…

— Так вот оно что! — вслух рассуждал Люпин. — Поразительно! — Заметив недоумение в лице Гарри, Люпин улыбнулся и прибавил: — Выходит, больше всего на свете ты боишься страха. Это похвально! Так ты, значит, решил, что я считаю тебя трусом, не способным справиться с боггартом.

— Да. — У Гарри словно гора с плеч свалилась. — Профессор Люпин, вы ведь хорошо знаете дементоров…

В дверь постучали.

— Войдите, — сказал Люпин.

Вошел Снегг с дымящимся бокалом в руках, увидел Гарри и сощурился.

— А, это вы, Северус, — улыбнулся Люпин. — Благодарю вас. Поставьте, пожалуйста, на стол.

Снегг поглядел на Гарри, на Люпина и поставил бокал.

— Я тут показываю Гарри водяного черта. — Люпин указал на аквариум.

— Прелестно, — даже не взглянув на аквариум, сказал Снегг. — Выпейте прямо сейчас, Люпин.

— Да, да, конечно.

— Если понадобится еще, заходите, я сварил целый котел.

— Пожалуй, завтра надо будет выпить еще. Большое спасибо, Северус.

— Не стоит, — сухо ответил Снегг, но взгляд его Гарри не понравился. Настороженно, не улыбаясь, Снегг повернулся и вышел.

Люпин улыбнулся.

— Профессор Снегг любезно приготовил для меня это питье. Сам я не мастер их варить, а у этого зелья еще и очень сложный состав. — Люпин взял бокал, понюхал, немного отпил, и его передернуло. — Жаль, нельзя добавить сахара.

— А от чего… — начал было Гарри, но Люпин прервал его на полуслове.

— Мне последнее время неможется. И помогает только это зелье. Его мало кто умеет варить, но мне посчастливилось: я работаю с профессором Снеггом. А равных ему в зельеваренье нет.

Люпин отхлебнул еще. Гарри едва сдержался, чтобы не выбить из его рук бокал.

— Профессор Снегг очень интересуется темной магией, — сквозь зубы проговорил он.

— Правда? — Люпин сделал еще глоток.

— Говорят даже… — Гарри помедлил и вдруг выпалил: — Говорят, он на все готов, лишь бы самому преподавать защиту от темных искусств.

Люрин залпом выпил остатки зелья и поморщился.

— Гадость какая! Ладно, Гарри, делу время — потехе час. Увидимся в Большом зале на праздничном ужине.

Во-первых. Люпин вновь ведёт себя как очень чуткий человек вообще к людям и к Гарри в частности. Он внимателен и откровенен. Как бы. Но почему он за весь год так и не сказал откровенно, что был близок с его родителями? Ведь он мог догадаться, как это важно для Гарри. Я это не понимаю, хоть убей. Боялся вопросов об их юности и куда эти вопросы заведут? Хотя о чём я, единственный раз, когда Поттер стал реально что-то спрашивать о родителях, был в ГПиОФ после воспоминаний Снейпа. Видимо, Римус сам не хотел вспоминать о юности (хотя это нелепо, учитывая, что Хогвартс — это одно сплошное напоминание о юности).

Во-вторых. Реакция Снейпа на посиделки Люпина с Гарри. Просто представьте, что у него в этот момент могло пронестись в голове. Они же учились вместе! Люпин мог такого Гарри понарассказывать… К чести его, не стал. К слову, Снейп лично приносил Римусу лекарство на протяжении всего года. Варил и приносил. Лично. А мог бы ведь и упереться, и даже Дамблдор бы его не прищучил, потому что по-человечески у Северуса были все основания послать их: потому что кто ему такой этот Люпин и вообще он не обязан что-то варить для него. Но, видимо, он предпочитал быть уверенным, что Люпин непременно получит правильно сваренное зелье и непременно выпьет его. И никому не навредит. Кстати, странно, что Люпин не выучился варить это зелье, раз оно ему настолько необходимо в жизни. Римус был вполне способен переступить себя и попросить об этом Снейпа.

В-третьих. Реакция Гарри на лекарство вообще бесценна. Жизнь его ничему не учит. Ведь за два года он в Снейпе ни разу не ошибся. Показательна и реакция Люпина. Он игнорирует намёки Гарри… И, я тут подумала. Люпин учился со Снейпом. Люпин знал, что Снейп дружил с Лили (об этом знали все преподы в Хогвартсе, но никто почему-то Гарри не сказал). А ещё Люпин — довольно наблюдательный и не отличается брёвноподобнойэмпатией. А теперь вопрос. А не подозревал ли Люпин у Снейпа чувства к Лили? Более того, их вполне мог подозревать подсознательно и Джеймс, именно оттуда такая ненависть к Северусу — ибо ревность. А Снейп, я имею в виду повзрослевший, вполне мог заподозрить, что Люпин что-то подозревал, ибо Люпин для этого достаточно умён.И… ситуация-то становится всё более сложной, не находите?

…Снегг между ними, он явно сердился.

— Помните, профессор, наш разговор перед началом учебного года? — спросил Снегг едва слышно и покосился на Перси, его больше устраивал разговор без свидетелей.

— Помню, Северус, помню. — В голосе у Дамблдора прозвучало предостережение.

— Едва ли Блэк проник в замок без посторонней помощи. Не зря меня насторожило назначение...

— Никто в замке не стал бы помогать Блэку, — оборвал Снегга Дамблдор не допускающим возражения тоном.

Гм. Знаете, что? Говорю это уже, кажется, не в первый раз. Дамблдор для гениального колдуна и манипулятора слишком часто лажает в понимании людей. Это раз. Во-вторых, Люпин. Этот… молчун хренов не сказал Дамблдору о том, что Блэк — анимаг. И нет, отмазка, что придётся рассказать, что они нарушали школьные правила и подвергали учеников опасности, шляясь по ночам на территории, — не канает! Тебя взяли на работу! Тебе доверили детей! Ты взрослый мужик тридцати с хвостом лет! Ты веришь в виновность Блэка! Опасности подвергается сын твоих друзей! И… нет, зачем директору знать, что Блэк — анимаг. Это, право, неважно. Он этим не воспользуется… Нет, важнее твои комплексы и трусость! Честно говоря, для меня подобное поведение Люпина необъяснимо ничем, кроме сюжетной необходимости, в угоду которой ломают логику и персонажей.

Дальше следует эпизод, где Снейп первый раз подменяет Люпина. И… кто-то может говорить, что Северус — тот ещё мудак. Да, он раскритиковал, что Люпин плохо ведёт журнал и мягок в плане оценок. Но это, право, такая мелочь по сравнению с боггартом. Цель Снейпа — чтобы хоть кто-нибудь понял, кем является Люпин. Полагаете это подлостью? А не подлость такое скрывать? Ведь профессор представляет реальную угрозу, что и было доказано в конце года. Куда больше пользы было бы, если бы дети сразу об этом знали. Во-первых, им это будет прикольно (детям всё необычное прикольно). Во-вторых, они бы убедились, что оборотень — это не клеймо, и на человеке крест не ставится из-за этого. Но когда Дамблдор поступал просто и без интриг?.. Снейп, конечно, не руководствовался целью оправдать оборотней в глазах учеников. Просто Снейпа этот оборотень один раз чуть не покусал по причине того, что под чьим-то крючковатым носом творилась эта чехарда. И что-то мне подсказывает, что Северус никому из учеников подобного счастья не желал. Он, конечно, часто говорит людям обидные вещи (кстати, не без оснований), но он всё-таки взрослый состоявшийся дядька, и реальной опасности учеников никогда не подвергал.

Далее Люпин с барского плеча разрешает ученикам забить на задание Снейпа про оборотней. Потому что… а зачем, он же просто подменял профессора. Вообще, будем честны, ситуация высосана из пальца в угоду сюжету. Если учитель подменяет другого (особенно, по другой специальности), то он спрашивает у заболевшего, что ученики там прошли и какое дать задание. А не вот это вот тупое самодурство Снейпа. Или бы хотя бы нам сказали, что Люпин оставил Снейпу указания на этот счёт, а он такой нехороший проигнорировал их! Терпеть не могу, когда героев в угоду сюжета выставляют тупицами.

— Когда они рядом, — Гарри опустил глаза, в горле у него стоял комок, — я слышу, как Волан-де-Морт убивает маму.

Рука Люпина дернулась, будто он хотел взять Гарри за плечо, но передумал.

— В Азкабане, должно быть, ужасно, — глухо сказал Гарри.

Люпин нахмурился и кивнул.

— Да, крепость стоит в море на маленьком островке, но дементорам не нужны ни толстые стены, ни вода, узники и так не сбегут: они заточены в темнице собственных мыслей. Почти все очень скоро сходят с ума.

— Но ведь Сириус Блэк сбежал...

Портфель Люпина соскользнул со стола, и Люпин поймал его на лету.

В каноне Люпин считается таким трогательно честным с Гарри. Заботящимся о нём. Не смотрящим на него как на ребёнка. Только нет. Он не сел и не рассказал ему честно о том, что дружил с его отцом и Блэком. Потому что?.. Надо было бы признаться, что он оборотень?.. То есть, с конкретно этой темы он свинтить бы не смог? Ну-ну.

Кстати, когда трио подслушивает знаменитый разговор в трёх мётлах, там почему-то волшебным образом говорят только о Блэке, Поттере и Петтегрю. Люпин-то там просто мимо проходил. Они же не дружили вчетвером, нет. Это так… просто призрак за ними таскался.

Гарри открыл глаза и понял, что Люпин с силой бьет его по щекам.

— Я слышал голос папы, — пробормотал Гарри. — Я в первый раз его услышал... Он пытался задержать Волан-де-Морта, он хотел выиграть время... дать маме возможность скрыться...

— Ты слышал Джеймса? — странным голосом спросил Люпин.

— Да... — Гарри, утерев лицо, поднял голову. — А почему... разве вы знали моего папу?

— Я... Да, я его знал, — ответил Люпин. — Мы были друзьями, когда учились в Хогвартсе. Послушай, Гарри, наверное, на сегодня хватит. Заклинание крайне сложное... Напрасно я предложил тебе...

— Профессор Люпин, — позвал он. — Если вы знали моего отца, вы должны были знать и Сириуса Блэка.

Люпин тут же обернулся.

— Почему ты так думаешь? — резко спросил он.

— Ну… просто... — растерялся Гарри, удивленный реакцией профессора. — Просто я знаю, что они дружили, когда учились в школе...

Выражение лица Люпина смягчилось.

— Да, я его знал, — коротко ответил он. — Точнее, думал, что знаю. Тебе лучше вернуться в свою спальню, Гарри. Уже поздно.

И это всё, что ты сказал?.. Ты? Римус Люпин? Который как никто знал, что такое одиночество? Не мог хоть что-нибудь рассказать ребёнку о его отце? Куда подевалась твоя эмпатия? Или ты полагаешь, что ты больше страдаешь от случившегося? Настолько, что тут же выпроваживаешь сына друга?.. Ну знаете ли…

— Нет, гораздо страшнее. Тебе известно, что без души человек может жить, пока у него работают мозг и сердце? Но он ничего больше не чувствует, ничего не помнит.... И поправить это нельзя. Человек просто существует. Пустой, как выеденное яйцо. Душа навсегда покинула тело. Навсегда. — Люпин сделал еще несколько глотков. — Такая судьба ожидает и Сириуса Блэка. Об этом сегодня написано в утреннем выпуске «Пророка». Министерство дало разрешение применить Поцелуй, если они его найдут.

— Он это заслужил, — тихо проговорил он.

— Ты так полагаешь? — деликатно спросил Люпин. — Ты и в самом деле думаешь, что существуют люди, которые заслуживают такого наказания?

— Да! — с отчаянной решимостью воскликнул Гарри. — Есть ведь совсем особые преступления.

А Люпин-то всё-таки сомневается в виновности Блэка. Правда, как всегда молчит и ничего не делает. А ведь он знал, как Блэк тогда проник в школу. Он мог догадываться, где он скрывается в Хогсмиде. И?.. Подождём-ка мы конца учебного года. Пусть дети сперва экзамены сдадут, а там уж мы устроим заваруху, да?

Едем дальше. Момент с картой и Снейпом.

И по гладкой поверхности Карты вдруг побежали слова, как будто их выводила чья-то невидимая рука.

М-р Лунатик приветствует профессора Снегга и нижайше просит не совать длинного носа не в свои дела.

Замечу, что фраза от Люпина была самая безобидная и вежливая. К слову, полагаете, что Снейп не знал, какими кличками звали друг друга мародёры?.. Знал, что и показывает его реакция.

— Разумеется, звал, — ответил Снегг с перекошенным от ярости лицом. — Я велел Поттеру вывернуть карманы, и вот что там было, — сказал он, вернувшись к столу.

И Снегг махнул рукой на пергамент, на котором все еще красовались послания господ Лунатика, Бродяги, Сохатого и Хвоста. На лице Люпина появилось странное отчужденное выражение.

— Ну?

Люпин не отрываясь смотрел на карту. Гарри показалось, что он быстро что-то соображает.

Люпин оторвал глаза от пергамента и, глянув искоса на Гарри, дал ему понять, чтобы он ни во что не вмешивался.

— Полон черной магии? — повторил он невозмутимо. — Вы так полагаете, Северус? А мне кажется, это просто кусок пергамента. Он будет оскорблять каждого, кто захочет его прочесть, так уж его заколдовали. Детская проказа, но вряд ли опасная. Думаю, Гарри купил его в лавке шутливых розыгрышей.

— Ну вот, Северус, — довольно хлопнув в ладоши, сказал Люпин. — Дело прояснилось, Я отнесу пергамент обратно в «Зонко»? Не возражаете? — Люпин свернул Карту и сунул ее куда-то в складки мантии. — Гарри, Рон, идемте со мной, я хотел бы объяснить вам еще кое-что про вампиров. Простите, Северус.

— Мне не надо никаких объяснений, — прервал его Люпин. И, оглядев пустой холл, понизил голос: — Я случайно знаю, что эта Карта много лет назад была конфискована кое у кого Филчем. Да, я знаю, что это Карта, — пояснил он, заметив изумленные взгляды друзей. — Не хочу знать, как она попала к вам в руки. Меня вот что поражает: почему вы не отдали ее преподавателям. Тем более после того случая с паролями. Мы все видели, что случается, когда важные сведения о замке валяются где попало. И я, Гарри, не верну тебе Карту.

— Почему Снегг подумал, что я получил Карту прямо от ее изготовителей? — выпалил он.

— Видишь ли... — Люпин как будто подыскивал ответ. — Наверное, решил, что этим изготовителям очень хотелось выманить тебя из замка. Наверное, их бы это порадовало.

— Вы их знаете? — спросил пораженный Гарри.

— Мы встречались, — коротко ответил Люпин, смотревший на Гарри как никогда строго. — Не ожидай, Гарри, что я когда-нибудь еще приду тебе на выручку. Я не сумел тебе внушить, что Сириус Блэк — это очень опасно. Но я был уверен, что слова, которые ты слышал, когда дементоры приближались к тебе, все-таки окажут на тебя воздействие. Твои родители, Гарри, отдали свои жизни, чтобы спасти твою. И чем же ты отплатил им? Поставил на кон против их великой жертвы пакет с магическими штучками.

Нет, ну не подлец ли? Встречал он их, понимаешь ли. Трус ты, Люпин, всё правильно тебе потом Гарри это сказал.

— Но тогда... — Люпин глядел на Блэка так пристально, словно пытался прочитать его мысли. — Почему он до сих пор не открыл себя? Разве что... — Глаза Люпина расширились, как будто он увидел позади Блэка нечто такое, чего не видел никто другой. — Разве что это был он... Он, а не ты?.. Но ты не успел мне это сказать.

Блэк, не сводя с Люпина немигающего взгляда исподлобья, чуть приметно кивнул.

Что-что? Не успел? А вы с ним виделись? Ты приходил к нему в тюрьму? Тебя туда не пускали? Не мог заручиться помощью у Дамблдора для этого?

Закончить вопрос ему не удалось, он увидел такое, от чего слова застряли у него в горле. Опустив волшебную палочку, Люпин подошел к Блэку взял за руку и помог встать — Живоглот при этом слетел на пол, — после чего по-братски обнял Блэка.

— Я верил вам! — от волнения у него срывался голос. — А вы все это время были его другом!

— Это не так! — возразил Люпин. — Я не был ему другом двенадцать лет... Но теперь стал им снова... Дай мне объяснить...

Хреновые вы друзья, Римус. Я бы на месте Блэка обиделась.

— Разумеется, знаю. — Люпин нетерпеливо взмахнул рукой. — Я ведь принимал участие в ее создании. Лунатик — это я. Меня так называли друзья еще в школе.

— Значит, это вы ее создатель...

— Сейчас важно другое. Я весь вечер не отрывал от нее глаз, поскольку догадывался, что вы трое непременно попытаетесь тайком выбраться из замка и навестить Хагрида до казни гиппогрифа. И я оказался прав, не так ли?

— Откуда вы знаете про мантию?

— Я много раз видел, как Джеймс исчезал с ее помощью. Фокус в том, что даже если вы скрыты мантией-невидимкой, на Карте Мародеров вас все равно видно. Я видел, как вы пересекли поле и вошли в хижину Хагрида. Через двадцать минут вы оттуда ушли и отправились обратно в замок. Но теперь с вами был еще кое-кто.

— Я не поверил своим глазам, — по-прежнему меряя комнату шагами и не обращая внимания на слова Гарри, продолжал Люпин. — Решил, что в Карте, должно быть, произошел какой-то сбой. Как он мог оказаться с вами?

— И тут я заметил еще одну точку. Она быстро приближалась к вам и была помечена именем Сириуса Блэка... Я видел, как вы столкнулись, наблюдал, как он затащил двоих под Гремучую иву...

— Одного из нас! — мрачно поправил его Рон.

— Нет, Рон. Двоих.

— Не возражаешь, если я взгляну на твою крысу? — спросил он ровным голосом.

— Что? — на секунду Рон даже забыл о больной ноге. — При чем тут Короста?

— Очень даже при чем, — уверил его Люпин. — Пожалуйста, дай мне ее.

— Нет, не крыса, — негромко подтвердил Люпин. — Ты держишь за хвост волшебника.

— По имени Питер Петтигрю, — добавил Блэк. — Он анимаг.

То есть, жизнь Люпина ничему не научила. Карту он оставил при себе, а Дамблдору так ничего и не сказал. Римус, тебе сколько лет? Почему ты ведёшь себя как подросток?

— Конечно нет! — профессор Люпин рассмеялся. — Ты опять права, Гермиона! Но, видишь ли, Министерству невдомек, что в замке Хогвартс некогда чудили три не зарегистрированных анимага...

Ага. В компании оборотня. Нашёл, чем гордиться.

— Но ведь это же очень опасно! Гулять в деревне и вокруг замка с оборотнем... А вдруг бы друзья не смогли вас удержать и вы укусили кого-нибудь?

— Эта мысль до сих пор мучает меня, — глубоко вздохнув, сказал Люпин. — Было, было много раз — еще бы чуть-чуть и... Потом мы хохотали над этим. Мы были молоды, неразумны и в восторге от своего ума, ловкости... Конечно, иногда во мне шевелилась совесть. Ведь я обманул доверие Дамблдора... Он принял меня в Хогвартс, чего не сделал бы никакой другой директор, и, наверное, мысли не допускал, что я нарушаю правила, которые он установил для моей и чужой безопасности. Он не догадывался, что по моей милости трое однокурсников стали нелегальными анимагами... Но каждый раз, когда мы обсуждали план очередных похождений в ночь полнолуния, совесть угодливо молчала. И оказалось, что с тех пор я мало изменился.

Люпин нахмурился, и в его голосе зазвучало отвращение к самому себе:

— Весь этот год я боролся с собой, задавая один и тот же вопрос: рассказать ли Дамблдору, что Сириус Блэк анимаг? И не рассказал. Почему? Потому что я слишком малодушен. Ведь это значит признаться, что я еще в школе обманывал его, что и других заманил на путь обмана, а доверие Дамблдора для меня — все. Он дал мне возможность учиться в Хогвартсе, когда я был мальчишкой. Дал мне работу, когда я уже отчаялся найти хоть какой заработок. И я убедил себя, что Сириус проникает в школу благодаря темным искусствам, которым выучился у Волан-де-Морта, а то, что он анимаг, никакой роли не играет... Вот и выходит, что Снегг абсолютно прав насчет меня...

Какая прелесть, он хотя бы это осознаёт. Но как же жалко это звучит. Ах, я такой несчастный, я так страдал от этих противоречий!.. Ты кисейная барышня или взрослый мужик?!

— Северуса очень интересовало, куда это я пропадаю каждый месяц, — продолжил Люпин. — Мы были однокурсниками, ну и... хм... слегка недолюбливали друг друга Особенно он терпеть не мог Джеймса — виновата, я думаю, зависть. Джеймс замечательно играл в квиддич... Настоящий талант. И вот однажды Снегг подсмотрел, как в канун полнолуния мадам Помфри повела меня к Гремучей иве. Сириус Снегга заметил и шутки ради сказал ему, что всех-то и дел — ткнуть длинной палкой в шишку на стволе Ивы, и тогда он отроет мою тайну. Снегг, естественно, так и сделал. И отправился вслед за мной. Представляете себе, что его ожидало в Хижине: встреча с оборотнем со всеми вытекающими последствиями. Но твой отец, Гарри, узнав, что придумал Сириус, бросился за Снеггом и, рискуя жизнью, увел его из подземного хода. Снегг все же мельком увидел меня — в самом конце туннеля. Дамблдор строго-настрого запретил ему разглашать мою тайну. Но с тех пор он знает мою особенность.

— Так вот почему Снегг вас не любит, — медленно произнес Гарри. — Он, конечно, думает, что и вы участвовали в той шутке.

Нет, как мы аккуратно слова-то подбираем! Завидовал таланту Джеймся? Что за чушь, профессор? Северус похож на человека, мечтающего стать звездой квиддича? Он просто ревновал.

— Ну здравствуй, Питер, — приветливо произнес Люпин, как будто в Хогвартсе по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. — Давненько не виделись.

Рука Блэка с волшебной палочкой взлетела, но Люпин перехватил ее, послав Блэку предостерегающий взгляд, и, повернувшись к Петтигрю, снова заговорил в самом непринужденном тоне.

— Мы тут, Питер, беседовали о том, как погибли Джеймс и Лили. И вообще о той ночи. Боюсь, ты пропустил кое-какие подробности, пока визжал на кровати...

— Это мы уже слышали, — ответил Люпин уже гораздо холоднее. — Мне хотелось бы прояснить с твоей помощью несколько мелочей, если не возражаешь.

— Никто не станет тебя мучить и убивать, — успокоил школьного приятеля Люпин. — Прежде надо кое в чем разобраться.

— Ты знал, что Сириус собирается бежать из Азкабана? — сдвинул брови Люпин. — Да ведь оттуда никто никогда не убегал!

Уровень самообладания — бог. Говорит с предателем и убийцей и даже не обозвал ни разу.

— Нет, не сказал бы, если думал, что я шпион, — ответил Люпин. — Наверное, ты именно так и думал и потому не сказал мне, Сириус? — мимоходом заметил он поверх головы Петтигрю.

— Прости меня, Римус, — вздохнул Блэк.

— О чем разговор, Бродяга? — сказал Люпин, закатывая рукава. — Прости и ты меня, что я столько лет считал тебя предателем.

— Да чего уж тут... — Тень улыбки скользнула по изможденному лицу Блэка. И он тоже принялся закатывать рукава. — Убьем его вместе?

— Да, вместе, — сурово произнес Люпин.

— Ты должен был понимать, — произнес Люпин тихо, — если тебя не убьет Волан-де-Морт, то это сделаем мы. Прощай, Питер.

Сейчас зальюсь слезами умиления (нет). Ладно, сойдёмся на том, что они тогда были молоды и глупы. А теперь взрослые и понимают цену дружбы, а потому так легко простили друг друга. Сентиментальность, опять же. А вообще, кроме шуток. Они реально собирались его убить. И в голову Люпина даже не залетело, что живой Питер — это доказательство непричастности Сириуса. Ну и да, мысль об убийстве его совершенно не смутила. Так что не такая уж он и булочка с корицей.

Ну, а потом… Люпин не выпил зелье и превратился. И это чудовищная безответственность с его стороны. Тем более, что пришедший в хижину Снейп любезно напомнил ему об этом. А вообще, тут какой-то ляп. Зелье надо пить за неделю до и неделю после. То есть то, что он пил всю неделю зелье и один раз забыл — и всё, эффект обнуляется?.. Ну… гм, ну типа принято. Хотя всё равно нихрена не логично, если честно.

Поколебавшись, отдал мальчику и Карту Мародеров:

— Поскольку я больше не преподаватель, могу не чувствовать угрызений совести, что возвращаю тебе и это тоже. Мне она больше не пригодится, а Рон с Гермионой, полагаю, найдут ей применение.

Очень мило. Но ты и прежде ими не особо страдал. Страдал бы — не делал такой фигни, молчун ты наш, которого жизнь ничему не учит. И гордой походкой Римус Люпин ушёл в закат, пообещав, что они с Гарри когда-нибудь ещё встретятся. Люпин такой Люпин. И, что примечательно, за следующий год даже не догадался хоть раз написать Гарри. Подумаешь, сын друзей. Подумаешь, учил его год. Подумаешь, ребёнок угодил в чемпионы турнира, на котором обычно кто-нибудь умирает. Как-нибудь там справится. Умиляюсь просто. Такой внимательный — спасу нет. То есть Люпин, он такой избирательно заботливый: если человек рядом, он, безусловно за ним присмотрит, а если вне зоны досягаемости — то сами разбирайтесь, даже не поинтересуется, как дела.

В общем, в четвёртой части Люпин присутствовал только фоном упоминаний. Чем он занимался — тайна, покрытая мраком. Может, с Сириусом тусил. Может, Петтегрю искал. А может — работу. Кто его знает.

Дальше Люпин появляется в ГПиОФ, вваливаясь в дом Дурслей с отрядом волшебников. Да-да, он тогда был среди них и именно он со всеми ними Гарри знакомил. И, к слову, командовал наравне с Грюмом. Не понимаю, почему в фильме его убрали из этого эпизода.

— Что касается меня, — тихо начал Люпин, отводя наконец взгляд от Сириуса и встречаясь глазами с миссис Уизли, быстро повернувшейся к нему в надежде обрести наконец союзника, — я считаю, что лучше пусть Гарри узнает факты — не все факты, Молли, только общую картину — от нас, чем получит их в искаженном виде от... других.

Выражение его лица было мягким, но Гарри не сомневался: уж Люпин-то знает, что некоторые Удлинители ушей уцелели после чистки, устроенной миссис Уизли.

Сириус начал подниматься со стула.

— Молли, из собравшихся за этим столом ты не единственная, кто печется о Гарри, — резко сказал Люпин. — Сириус, сядь!

Нижняя губа миссис Уизли задрожала. Побледневший Сириус медленно опустился обратно на стул.

— Я думаю, мы должны послушать, что скажет сам Гарри, — продолжал Люпин. — Он уже достаточно большой, чтобы решать за себя.

Та памятная сцена ссоры Сириуса с Молли по поводу, что рассказывать Гарри. Люпин, как обычно, показывает пример нахождения компромисса. К слову, на мой взгляд, Люпин имеет полное право принимать участие в решении вопросов, касающихся Гарри (да, даже побольше Сириуса), ибо всё-таки год за ним приглядывал. С другой стороны, как-то по нему не видно особой опеки, если вспомнить четвёртый год. И всё же тут ценно другое: он видит в Гарри достаточно разумного подростка. И видит именно Гарри, а не второе воплощение Джеймса, как Сириус. Опять же, давайте начистоту, Римус действительно неплохо знает мальчика, Сириус — нет, но он его лучше понимает, ибо сам в плане самоощущений недалеко ушёл из подросткового возраста. Ну, и да, Люпин — это такой намордник для Сириуса.

В комнату вбежал Люпин, за ним, немного отстав, Сириус. Вдалеке послышались тяжелые шаги Грюма. Люпин посмотрел на миссис Уизли, потом на безжизненное тело Гарри и мгновенно все понял. Вынув волшебную палочку, он очень твердым и ясным голосом произнес:

— Ридикулус!

Мертвый Гарри исчез. Над местом, где он лежал, в воздухе возник серебристый шар. Люпин еще раз взмахнул волшебной палочкой, и шар пропал, сделавшись струйкой дыма.

— Молли, — сдержанно сказал, подойдя к ней, Люпин. — Молли, не надо...

Миг спустя она заливала слезами его плечо.

— Молли, перестань, — твердым голосом сказал Люпин. — Сейчас все не так, как в тот раз. Орден лучше подготовлен, и мы начали вовремя, мы знаем, чего хочет Волан-де-Морт...

Услышав это имя, миссис Уизли в ужасе вскрикнула.

— Стыдно, Молли, когда же ты наконец привыкнешь... Пойми, я не обещаю, что никто не пострадает, никто никогда этого не может обещать, но мы в гораздо лучшем положении, чем в прошлый раз. Ты не понимаешь, потому что не была тогда в Ордене. В прошлый раз на каждого из нас приходилось двадцать Пожирателей смерти, и они расправлялись с нами поодиночке.

— А что касается судьбы Рона и Джинни, если вы с Артуром погибнете, — сказал Люпин, еле заметно улыбаясь, — ты что думаешь, мы дадим им умереть с голоду?

В сцене с боггартом и миссис Уизли больше всего утешал женщину именно Люпин. И знаете, что? Всё-таки Римус — один из самых чутких персонажей. Он очень хорошо умеет понимать других людей, ставить себя на их место и сопереживать им. А это дорогого стоит на самом деле. Правда, когда они пропадают из вида, он на них тут же забивает.

— Да, но человечество не делится на хороших людей и Пожирателей смерти, — с невеселой улыбкой возразил Сириус. — Хотя знаю, существо она преотвратное... Послушали бы, что о ней говорит Римус.

— А Люпин ее знает? — быстро спросил Гарри, вспомнив ее замечание об опасных полукровках на первом занятии.

— Нет, — сказал Сириус, — но два года назад она составила законопроект против оборотней, и теперь он не может получить работу.

Гарри вспомнил, что Люпин теперь совсем обносился, и Амбридж стала ему еще противнее

Забавно. Чтобы Люпин начал что-то эдакое говорить, его надо очень сильно доконать. Хотя, Сириус, скорее всего, просто преувеличивает.

— Будьте здоровы, — говорил Люпин, по очереди пожимая руку ребятам. Последним был Гарри, остальные уже прощались с Тонкс. — Слушай, — он понизил голос, — я знаю, ты не любишь Снегга, но он превосходный окклюменист, и все мы, включая Сириуса, хотим, чтобы ты научился защищать себя. Так что старайся, ладно?

— Хорошо, постараюсь, — невесело ответил Гарри, глядя на преждевременно изрезанное морщинами лицо. — До встречи.

Видите, да? Люпин подчёркнуто справедлив к Снейпу. Он признаёт его как мастера не только зелий, но и окклюменции. Да и Тёмных искусств, скорее всего, тоже. Жаль, даром убеждения Римус не владеет вообще.

Далее, когда Гарри совершает звонок по каминному скайпу Сириусу, первым он видит Римуса. В начале книги указывалось, что он живёт с Сириусом, но часто отлучается по делам. Так вот… Мне просто хочется обратить внимание, что настоящая дружба между ними началась именно после освобождения Сириуса. Будем честны, основой мародёров были именно Сириус с Джеймсом, а Римус и Питер оказались с ними по обстоятельствам. При этом, Римус с Питером явно не были такими друзьями, иначе Люпин бы наверняка заметил, что с Петтигрю что-то не так. Да, можно сказать, что взрослая дружба Люпина и Блэка — отчасти вынужденная, основанная на общих потерях и боли, но всё же настоящая. Уже хотя бы потому, что теперь Блэк куда лучше понимает, в каком неприятном мире живёт Римус. Ну, а Римус просто всегда всё понимает, в том числе и то, что Сириуса лучше не оставлять одного.

Когда он закончил, Сириус и Люпин некоторое время хранили молчание. Потом Люпин негромко сказал:

— Я бы не стал строго судить твоего отца за то, что ты видел, Гарри. Ему же было всего пятнадцать...

Ох, Люпин. Ты никогда никого не судишь.

Но тот покачал головой.

— Разве я когда-нибудь говорил вам, чтобы вы оставили Снегга в покое? — спросил он. — Разве у меня хоть однажды хватило духу сказать вам, что вы зарываетесь?

— Все равно, — сказал Сириус, — иногда ты заставлял нас стыдиться самих себя... это было уже кое-что...

Ну он хотя бы это понимает. Интересно, а Сириус когда-нибудь пробовал извиниться перед Снейпом за то, как вёл себя по отношению к нему?.. Ой, что за глупый вопрос.

— Ты это серьезно, Гарри? — живо спросил Люпин. — Он перестал давать тебе уроки?

— Я отправляюсь к вам и поговорю со Снеггом, — твердо заявил Сириус и действительно стал было подниматься на ноги, но Люпин схватил его и удержал на месте.

— Если кому-то и надо поговорить со Снеггом, это должен быть я! — твердо сказал он. — Но в первую очередь, Гарри, тебе нужно вернуться к Снеггу и сказать ему, чтобы он возобновил уроки, — он не имеет никакого права их отменять, и если Дамблдор узнает... Уроки окклюменции должны продолжаться, Гарри, — сурово сказал Люпин. — Нет ничего важнее этого, ты меня понял? Ничего!

Римус, ты всё-таки плоховато знаешь Гарри. Он даже не попытается. Снейпа, кстати, тоже можно понять. В том плане, что дело-то важное, но смысл терять время, если Гарри вообще не хочет учиться у него.

Но не успел он вскочить на платформу, как Люпин обхватил его сзади и удержал.

— Ты ничего не можешь сделать, Гарри...

— Помогите ему, спасите его, он ведь только что был здесь...

— ...слишком поздно, Гарри.

— Сейчас мы его вытащим... — Гарри яростно извивался, пытаясь вырваться, но с Люпином было не так-то легко сладить.

— Ты ничего не можешь сделать, Гарри... ничего... его уже не вернуть.

Он не мог в это поверить; он не хотел в это верить; и он сопротивлялся Люпину из последних сил. Люпин просто не понимает — там, за этим занавесом, прячутся люди, Гарри слышал, как они шепчутся, когда в первый раз побывал в этой комнате. Сириус спрятался, он всего лишь скрылся из виду...

— СИРИУС! — снова выкрикнул он. — СИРИУС!

— Он не сможет оттуда вернуться, Гарри. — Голос у Люпина сорвался. — Он не вернется, потому что он ме...

Люпин оттащил Гарри подальше от платформы.

— Сейчас, — спокойно сказал Люпин и направил палочку на ноги Невилла. — Финита. — Заклятие было снято; пляс прекратился, и ноги Невилла твердо стали на пол. — А теперь... теперь давайте найдем остальных. Где они, Невилл?

Люпин повернулся спиной к арке. Он был очень бледен и говорил так, точно каждое слово причиняло ему боль.

— Гарри, стой! — воскликнул Люпин, но Гарри воспользовался тем, что он ослабил хватку, и успел вырвать руку.

А меня восхищает уровень самообладания Люпина. По-моему, в этом плане конкуренцию ему может составить разве что Дамблдор.Они посреди боя, он потерял единственного друга, но занят сейчас исключительно детьми. Он знает, что важнее остаться с ними, а не бежать мстить.

К большому огорчению миссис Уизли, шестнадцатый день рождения Гарри был омрачен зловещими рассказами Римуса Люпина, пришедшего на праздник изможденным и посуровевшим, с сединой в каштановых волосах; одежда у него была еще более рваная и заплатанная, чем обычно.

Я уже говорила, что думаю, по поводу возможности найти работу. И, да, я понимаю, что у них там Волдеморт возродился. Но, Римус, имея столь жалкий вид, оборотней ты на вашу сторону не завербуешь.

Гарри с начала учебного года не получил ни одного письма; единственный человек, регулярно ему писавший, умер. Гарри надеялся, что Люпин хоть пару раз ему напишет, но пока эти надежды не оправдались.

Угу, жди, как же. Рождество:

Римус Люпин, который выглядел еще более тощим и обтрепанным, чем прежде, сидел у камина, глядя на огонь и словно не слыша Селестины.

Рассказывая, Гарри заметил, что Люпин слегка повернул голову в их сторону и вслушивается в каждое слово.

— Знать — это не наше дело, — неожиданно произнес Люпин. Он повернулся к огню спиной, и теперь взгляд его был устремлен, минуя мистера Уизли, на Гарри. — Это дело Дамблдора. Дамблдор доверяет Северусу, и этого всем нам должно хватать. Это уже говорилось, и много раз. Все сводится к тому, доверяешь ты суждению Дамблдора или не доверяешь. Я доверяю, а потому доверяю и Снеггу.

— Но ведь и Дамблдор может ошибаться, — настаивал Гарри. — Он сам так говорит. А вы... — Он взглянул Люпину в глаза. — Если честно, вам нравится Снегг?

— Я не могу сказать, что он нравится мне или не нравится, — ответил Люпин. — Нет-нет, Гарри, я правду говорю, — добавил он, увидев появившееся на лице Гарри скептическое выражение. — Мы с ним никогда не были закадычными друзьями — все, что произошло между Джеймсом, Сириусом и Северусом, оставило слишком много горьких чувств. Но я не забываю, что в тот год, когда я преподавал в Хогвартсе, Северус каждый месяц готовил для меня волчье противоядие и готовил замечательно — я не испытывал в полнолуние обычных страданий.

— Тем не менее он «случайно» проговорился, что вы оборотень, и вам пришлось покинуть школу! — гневно воскликнул Гарри.

Люпин пожал плечами:

— Да оно так или иначе выплыло бы наружу. Мы оба знали, что он метит на мое место, и все же Северус мог бы причинить мне куда больший вред, просто подмешав что-нибудь в противоядие. А он сохранил мне здоровье. И я ему благодарен.

— А может, он просто не решался подмешать что-нибудь в противоядие, зная, что Дамблдор не спускает с него глаз! — возразил Гарри.

— Тебе хочется ненавидеть его, Гарри, — со слабой улыбкой сказал Люпин. — И я тебя понимаю: Джеймс — твой отец, Сириус — крестный, ты унаследовал от них давнее предубеждение. Разумеется, ты должен рассказать Дамблдору то, что рассказал мне и Артуру, но только не жди, что он с тобой согласится. Не жди даже, что твой рассказ его удивит. Вполне возможно, что Северус расспрашивал Драко по приказу Дамблдора.

Нужно ещё что-то добавлять?.. Мне кажется, Люпин здесь совершенно искренен, а не просто совестливым пытается быть. Кажется, Снейп действительно не вызывает у него вообще никаких чувств. Он уважает его как профессионала и всё. Римус, будучи оборотнем, привык, что к нему априори относятся плохо и научился более-менее не обращать на это внимания (или делать вид). Поэтому люди делятся для него на тех, кто нравится и дорог и тех, к кому он равнодушен — всех остальных. Что-то вроде защитного механизма — чтобы меньше нервы трепать.

— О, сидел в подполье, — ответил Люпин. — Почти в буквальном смысле слова. Потому я и не писал, Гарри. Посылать тебе письма — значило бы выдать себя. Я жил среди моих собратьев, моей ровни, — сказал Люпин и, увидев непонимающий взгляд Гарри, прибавил: — Среди оборотней. Почти все они встали на сторону Волан-де-Морта. Дамблдору требовался шпион, а я словно для того и создан.

В голосе его прозвучала горечь, возможно, Люпин и сам заметил ее, потому что, продолжая свой рассказ, улыбался уже с большей теплотой:

— Я не жалуюсь, работа необходимая, а кто выполнит ее лучше меня? Но завоевать их доверие было трудно. По мне ведь сразу видно, что я пытался жить среди волшебников, понимаешь? А они из нормального общества изгнаны, живут особняком, воруют, а иногда и убивают, чтобы прокормиться.

— Но чем им так нравится Волан-де-Морт?

— Они думают, что при его правлении их ждет лучшая жизнь, — ответил Люпин. — И спорить с этим, когда среди них Сивый, трудно...

— А кто такой Сивый?

— Ты не слышал о нем? — Пальцы Люпина дрогнули и сцепились на коленях. — Фенрир Сивый, пожалуй, самый лютый из живущих ныне оборотней. Цель своей жизни он видит в том, чтобы перекусать и заразить как можно больше людей, — хочет создать столько оборотней, что они смогут одолеть волшебников. Волан-де-Морт пообещал ему в обмен на службу любое количество жертв. Сивый предпочитает детей... «Кусайте их юными, — говорит он, — растите вдали от родителей, в ненависти к нормальным волшебникам». Волан-де-Морт и прежде угрожал людям тем, что напустит Сивого на их сыновей и дочерей, и, как правило, эта угроза давала нужные результаты.

Люпин помолчал, затем прибавил:

— Сивый-то меня и покусал.

— Что? — изумленно переспросил Гарри. — Вы хотите сказать, когда... когда вы были ребенком?

— Да. Мой отец оскорбил его. Я очень долго не догадывался, кто из оборотней напал на меня, а Сивого даже жалел, думал, что он не способен владеть собой — ведь к тому времени я уже знал, что испытываешь, когда превращаешься в волка. Правда, к Сивому все это отношения не имеет. Незадолго до полнолуния он устраивается неподалеку от своих жертв, Достаточно близко, чтобы нанести быстрый удар. Он все обдумывает заранее. Вот это существо Волан-де-Морт и использует, чтобы править оборотнями. Не стану притворяться, мои доводы, доводы разума, почти не способны противостоять тому, о чем твердит Сивый: дескать, мы, оборотни, заслуживаем крови, мы обязаны мстить нормальным людям.

Видите эту дырищу в логике существования оборотней? В обществе существует ячейка опаснейших существ, которые, если захотят, могут очень быстро увеличить собственное поголовье, а Министерство их только притесняет и не пытается интегрировать вообще никак. А ведь они ещё и живут «стаями». То ест это просто один массовый налёт при полнолунии — и волшебники очень быстро согласятся предоставить оборотням равные права и возможности. Поэтому всю сюжетную линию с оборотнями в ГП можно просто в утиль отправлять. Ну или пометить: красиво, но бессмысленно.

— Рон... Дамблдор мертв, — произнесла Джинни.

— Нет! — взгляд Люпина переметнулся с Джинни на Гарри, словно в надежде, что Гарри опровергнет ее слова, однако тот промолчал, и Люпин рухнул на стоящий у койки Билла стул и спрятал лицо в ладонях. Никогда еще Гарри не видел, чтобы Люпин терял власть над собой, ему казалось, что он нечаянно вторгся во что-то очень личное, почти непристойное, и Гарри отвернулся и встретился глазами с Роном, подтвердив взглядом, что Джинни сказала правду.

— И Дамблдор поверил ему? — ошеломленно спросил Люпин. — Поверил, что Снегг сожалеет о смерти Джеймса? Да Снегг ненавидел Джеймса...

— Ты ни в чем не виновата, Минерва, — твердо сказал Люпин. — Мы все нуждались в помощи и приходу Снегга только обрадовались...

— Тут нет вашей вины, — решительно произнес Люпин. — Если бы вы, Гермиона, не подчинились Снеггу и преградили ему дорогу, он наверняка убил бы и тебя, и Полумну.

Единственный раз, когда Люпин потерял контроль. Он даже Петтигрю совершенно спокойный собирался убить. Когда погиб Сириус, мы увидели в нём лишь проскочившую трещину. Но выбил стул из-под ног именно Дамблдор. И это несколько странно. Нет, понятно, что он в глазах Римуса авторитет и много для него сделал, но не похоже, чтобы между ними были какие-то дружеские отношения. Хотя, конечно, кто его знает. Ну и да, хочется отметить, как быстро он берёт себя в руки.

— Видишь! — произнес сдавленный голос. Тонкс гневно взирала на Люпина. — Она все равно хочет выйти за него, пусть даже он и искусан! Ей наплевать на это!

— Тут другое, — едва шевеля губами, ответил напрягшийся вдруг Люпин. — Билл полным оборотнем не станет. Это два совершенно разных...

— Да мне-то что, какое мне дело? — воскликнула Тонкс, хватая Люпина за отвороты мантии и встряхивая его. — Я миллион раз говорила тебе...

— А я миллион раз говорил тебе, — произнес Люпин, стараясь не встречаться с Тонкс взглядом, — что я слишком стар для тебя, слишком беден... слишком опасен...

— Сколько раз я тебе повторяла, Римус, ты ведешь себя просто смешно, — объявила миссис Уизли через плечо Флер, которую она продолжала гладить по спине.

— Ничего не смешно, — не сдавался Люпин. — Тонкс заслуживает кого-то помоложе и поздоровее.

— Да ведь нужен-то ей ты, — сказала, слабо улыбнувшись, миссис Уизли. — И в конце концов, Римус, человек молодой и здоровый вовсе не обязательно навсегда таким и останется.

И она печально повела рукой в сторону лежавшего между ними Билла.

— Сейчас... сейчас не время говорить об этом, — сказал Люпин, горестно обводя взглядом палату, но избегая при этом чьих бы то ни было глаз. — Дамблдор мертв...

А на похоронах они уже держались за ручки. Вообще, в принципе, я понимаю, почему Тонкс в него влюбилась. Вот только Римус не от большой любви на ней женился (буквально летом через несколько недель). Люпин вообще не из тех людей, кто может внезапно поддаться чувству. Он слишком всё пропускает через разум. Нет, он наверняка очень хорошо относится к Тонкс, и со временем его симпатия наверняка переросла бы в настоящую глубокую любовь. Но в данном случае, Римус просто был взят измором, как Гарри был взят Джинни. Люпин не привык, что кто-то его любит да ещё и открыто это заявляет, и он просто поддался. Ему же хочется быть любимым, как и всем людям.

Люпин пришел в ужас.

— Гарри, время разоружать их прошло! Эти твари пытаются схватить и убить тебя! Если ты не готов убивать их, так оглушай, по крайней мере.

— Разумеется, не считаю, — ответил Люпин, — однако любой Пожиратель смерти — да, если честно, просто любой человек — ожидал бы, что ты ответишь ударом на удар. Экспеллиармус — заклинание полезное, Гарри, но Пожиратели, похоже, считают его твоим фирменным приемом, и я тебя очень прошу, постарайся, чтобы оно им не стало!

Знаете, всё-таки Римус может быть жестким и расчётливым. Причём безэмоционально. И дело не только в войне. Питера он был готов убить не на эмоциях. Это тоже был расчёт и, своего рода, казнь.

А потом, кстати, Римус отправился за телом Грозного глаза. Причём он об этом первый заговорил. Да, это уже не тянет на военную расчётливость. Более того, сам Грюм предпочёл бы, чтобы они не подставлялись лишний раз. Но на войне, если не проявлять уважение к павшим, можно превратиться в тварей. Что примечательно, после его смерти лидерство, по сути, упало на плечи Люпина (вместе с Кингсли), и не только в Ордене, а и вообще в сопротивлении, что хорошо демонстрирует его появление на радио. Ведь они там не просто болтают и новости сообщают, Люпин мог генерировать в эфир полезные советы по выживанию.

— …Министерство отрастило на оборотней здоровенный зуб, и мы решили, что наше присутствие никакого добра тебе не принесет.

— Все в порядке, я понимаю, — сказал Гарри, обращаясь больше к Люпину, чем к Тонкс.

Люпин коротко улыбнулся ему, но, когда он отвел взгляд в сторону, Гарри увидел, что лицо его снова стало несчастным.

— Я знал, что ты так и ответишь, — разочарованно произнес Люпин. — И все-таки я могу оказаться полезным вам. Ты знаешь, кто я и на что я способен. Я могу отправиться с вами и защищать вас. А говорить мне, что вы собираетесь сделать, не обязательно.

— А как же Тонкс? — спросила она.

— А что Тонкс? — сказал Люпин. — …Тонкс в полной безопасности, — ответил Люпин. — Она сейчас у своих родителей.

Что-то непонятное чуялось в его тоне, почти холодное.

— Римус, — неуверенно произнесла Гермиона, — у вас все в порядке… ну, вы понимаете… между вами и…

— Спасибо, все хорошо, — с подчеркнутой резкостью ответил Люпин. Гермиона порозовела. Повисла еще одна неловкая пауза, а затем Люпин сказал с видом человека, признающегося в чем-то ему неприятном: — Тонкс ждет ребенка.

Люпин соорудил натужную улыбку, больше походившую на гримасу, затем сказал:

— Так вы принимаете мое предложение? Могут трое обратиться в четверых? Не думаю, что Дамблдор был бы недоволен, в конце концов, он сам выбрал меня, чтобы я преподавал вам способы защиты от Темных искусств. И должен сказать, что, по-моему, нам придется столкнуться с такой магией, какой никто еще не видел и даже вообразить не мог.

— Просто… просто ответьте мне для полной ясности, — произнес тот. — Вы хотите оставить Тонкс у родителей и уйти с нами?

— Ей там ничто не грозит, родители позаботятся о ней, — ответил Люпин.

Окончательность принятого им решения, о которой свидетельствовал его тон, граничила с безразличием.

— Гарри, я уверен, Джеймс хотел бы, чтобы я был рядом с тобой.

— Что ж, — медленно ответил Гарри. — А вот я этого не хочу. И совершенно уверен, что отцу было бы интересно узнать, почему вы решили быть рядом со мной, а не со своим ребенком.

Люпин побелел. Казалось, температура в кухне упала градусов на десять.

— Ты не понимаешь, — сказал Люпин.

— Так объясните, — ответил Гарри.

— Я совершил ошибку, женившись на Тонкс. Я сделал это вопреки моему рассудку и с тех пор страшно жалею об этом.

— Понятно, — сказал Гарри, — и потому вы собираетесь бросить ее с ребенком и сбежать с нами?

Люпин вскочил на ноги, стул его кувырком полетел назад. Он уставился на всех троих с такой лютостью, что Гарри впервые в жизни увидел проступившие за его человеческим лицом признаки волчьей натуры.

— Ты не понимаешь, что я сделал со своей женой и своим еще не родившимся ребенком! Я не должен был жениться на ней, я обратил ее в прокаженную! — Люпин лягнул перевернувшийся стул. — Ты всегда видел меня только среди членов Ордена или в Хогвартсе, под опекой Дамблдора! И не знаешь, как относится к тварям вроде меня волшебное сообщество! Узнав о моей болезни, со мной и разговаривать-то перестают! Ты понимаешь, что я натворил? Даже ее родные пришли от нашего брака в ужас. Да и какие родители захотели бы, чтобы их дочь вышла замуж за оборотня? А ребенок… ребенок… — И Люпин буквальным образом вцепился себе в волосы, сейчас он казался просто помешанным. — Подобные мне обычно не размножаются! Уверен, он родится таким же, как я. И как мне простить себя, передавшего свою болезнь ни в чем не повинному ребенку? А если он чудом и не пойдет в меня, лучше, в сотни раз лучше будет, если он вырастет без отца, которого ему придется стыдиться!

— Римус! — прошептала со слезами на глазах Гермиона. — Что вы говорите? Как может ребенок, любой ребенок стыдиться вас?

— Ну, не знаю, Гермиона, — сказал Гарри, — вот мне, например, за него стыдно.

— Если новый режим считает мерзостью даже «магловских выродков», что же он сделает с полуоборотнем, отец которого состоял в Ордене? Мой отец погиб, пытаясь защитить мою мать и меня. Вы считаете, он согласился бы на то, чтобы вы бросили свое дитя и ушли с нами на поиски приключений?

— Как… как ты смеешь? — произнес Люпин. — Речь идет не о стремлении к опасности или славе… Как ты смеешь предполагать такую…

— Я предполагаю, что вы считаете себя отчаянным сорвиголовой, — ответил Гарри. — И хотите занять место Сириуса.

— Гарри, перестань! — взмолилась Гермиона, но он не отвел гневного взгляда от дергавшегося лица Люпина.

— Я никогда не поверил бы, — сказал он, — что человек, научивший меня сражаться с дементорами, трус.

Люпин выхватил палочку с такой стремительностью, что Гарри не успел даже протянуть руку к собственной. Послышался громкий удар — Гарри почувствовал, что летит спиной вперед по воздуху, потом он врезался в стену кухни и сполз по ней на пол и только тогда увидел, как за дверью исчезает подол Люпиновой мантии.

Ты прав, Римус. Тонкс заслуживает лучшего мужчины. Более молодого, здорового, обеспеченного, уверенного в себе, а не вот такую тряпку! Потому что вот сейчас Люпин повёл себя как истинный мудак. Ах, я зря на ней женился. Ах, во что я её превратил!.. А раньше где твоя голова была? Мужик, тебе почти сорок лет и ты не сидел двенадцать из них в Азкабане и не дулся на несправедливый мир! Аррр… у меня просто слов нет.

Знаете, в чём проблема Люпина? Не в том, что он оборотень. Он просто лицемер. Он, если хотите, волк-одиночка (ха-ха). Заботливый и внимательный? Лишь пока объект заботы рядом. Посадили Сириуса в тюрьму? Пусть сидит, не буду разбираться, что там на самом деле было. Гарри стал участником турнира? Не напишу ему ни строчки. Гарри в школе третирует Амбридж? Ну, пусть с Сириусом это обсудит, он же его крёстный. Гарри потерял крёстного, который так же был и его единственным другом?.. О, нет-нет, он в подполье, он ну точно никак не может написать мальчику, это ведь так сложно, особенно, когда ты волшебник…

Я это к тому, что вся забота Люпина об окружающих — сиюминутна. Он, безусловно, поможет, если видит, что рядом кто-то в этой помощи нуждается. Но сам по себе Римусбезответственнен. В том смысле, что он не может взять на себя полную ответственность ни за Гарри, ни за жену, ни за ребёнка. Он привык заботиться только о себе.

Более того, его стремление постоянно помогать окружающим похоже на проявление комплекса вины. Он доказывает окружающим и себе заодно, что он хороший человек, пусть и с проблемами по мохнатой части. Разумеется, бессознательно. Беда в том, что это не помогает. Люпин не способен принять себя таким, каков он есть. Он сам считает себя прокажённым и не заслуживающим любви. Именно поэтому он пытается отдать всего себя, поэтому напрашивается остаться с трио. Он боится жить для себя, Гарри абсолютно прав.

С Тонкс он поступает абсолютно по-свински. Сделал ребёнка и в кусты. Типа опомнился. Люпин, ты дурак? А средств контрацепции у волшебников нет? Если уж ты боялся, что ребёнку может передаться болезнь (кои опасения совершенно понятны), то принял бы меры, ты же вроде умный.

Ну что ж, по крайней мере, после этого он вернулся к Тонкс. Опять же, на лицо его явная нерешительность и неспособность исполнять раз принятое решение. Ты уже реши: либо ты отщепенец и не заслуживаешь нормальной жизни, либо веди себя как мужик и бери ответственность за жену и ребёнка.

Люпин ввалился в прихожую — весь белый, в дорожном плаще, седые волосы встрепаны ветром. Он выпрямился, оглядел комнату, проверяя, кто здесь есть, и громко крикнул:

— У нас мальчик! Мы назвали его Тедом, в честь Дориного отца!

— Да, да, родился! — заорал Люпин.

— Да, да! Мальчик! — повторял Люпин, словно оглушенный собственным счастьем.

Он обошел вокруг стола и крепко обнял Гарри, точно и не было той сцены в подвальном этаже дома на площади Гриммо.

— Будешь крестным отцом? — спросил он, выпустив Гарри из объятий.

— Я? — поперхнулся Гарри.

— Ты, конечно, кто же еще? Дора тоже так считает.

— Я ненадолго, мне нужно домой, — сияя, говорил Люпин. Он помолодел на несколько лет. — Спасибо! Спасибо, Билл.

И, гиппогрифы вас побери, он, наконец, понял, что такое жизнь. Нет, вы представляете, вечно спокойный Люпин, из которого слова о себе не дождёшься, заявился к ним только для того, чтобы сообщить, что ребёнок родился, вместо того, чтобы просто письмо написать. То есть, человек стал настолько счастлив, что ему потребовалось немедленно этим счастьем поделиться.

И… тем трагичнее его смерть. Наверное. Честно говоря, я не уверена, как бы сложилась жизнь Люпина дальше, если бы он выжил. В том смысле, научился ли бы он жить по-настоящему для себя и своей семьи. Стали бы для него Тедди и Тонкс смыслом этой жизни?.. Почему я в этом сомневаюсь? Ему почти сорок, в этом возрасте трудно изменить отношение к себе и к жизни.

В любом случае, Люпин погиб. И тут можно завести бесконечный спор о том, что ладно он пошёл сражаться, но и Тонкс позволил пойти, понимая, что их ребёнок может остаться без родителей. Что вообще всё может закончиться плохо на самом деле. Они могут проиграть. И сможет ли тогда Андромеда позаботиться о себе и о ребёнке?.. Впрочем, это из разряда «если бы да кабы».

Подводя итог, могу сказать, что теперь моё отношение к Люпину чуть выправилось (всё-таки фильмы оставляют слишком большой отпечаток на образ, причем не положительный). При этом, у нас два Люпина. Тот, что был в ГПиУА и другой, что был в остальных книгах. Почему? А потому что в ГПиУА Люпин страдает каким-то подростковым идиотизмом, когда не способен рассказать правду ни Гарри, ни Дамблдору по причине собственных закидонов, хотя его информация была бы крайне полезна. В следующих частях этого уже не было, перед нами очень разумный и прагматичный взрослый, пусть и не без недостатков.

Римус в самом деле оборотень. Его доброжелательность имеет обратной стороной комплекс. Его спокойствие — это выпестованный жизнью навык выживания, ибо слыша оскорбления в свой адрес он только хладнокровием мог показать, что он не животное. Он постоянно доказывает окружающим, что он чуткий, умный, честный и далее по списку, он себе доказывает, что всё это перевешивает его звериную натуру… и не верит в это сам, страдая от чувства вины.

Честно сказать, это раздражает. Нет, Люпин не ноет и не жалуется. Но всей своей жизнью он вызывает жалость и раздражение. Плюс, лично у меня, накладывается ещё и раздражение от того, как Ро проехалась по оборотням в своей вселенной (и ладно бы просто проехалась, но она сделала это игнорируя всякую логику). И отцепить от Римуса эту мохнатую часть очень сложно, потому что у него весь образ построен вокруг болезни. Он, безусловно, обладает достоинствами: храбростью, умом, проницательностью, эмпатией, чувством юмора, но… Большую часть книг он совершенно замкнут на себе и своей проблеме: он оказывается не таким уж хорошим другом что Сириусу, что Гарри. В этом есть даже какой-то парадокс. Он удивительно чуткий учитель, он умеет утешать, успокаивать и разруливать споры, но при этом судьба близких его не так уж и волнует. То есть, как только он остаётся один, Римус тут же замыкается в себе и кладёт болт на всех знакомых. Потому что тут возникает вопрос: а насколько он вообще искренен в своём отношении к окружающим? Он в самом деле добр, или делает это напоказ?.. Вот что в нём раздражает больше всего — эта двойственность.

И эту двойственность я бы не стала равнять с неоднозначностью, скорее — непродуманностью. Пожалуй, при все всей своей прописанности, Римус получился просто ни рыба ни мясо (для меня, по крайней мере), а не такой весь живой и человечный, с достоинствами и недостатками. Как будто Ро сама толком не поняла, что хотела нам показать в его лице. Ро криво продумала линию оборотней и в итоге Римус получился кривым персонажем. Он — как меховой воротник на пальто. Красивый сам по себе, интересный, с брошкой в виде лягушки, только слишком маленький, пришит криво, и от того всё пальто на плечах перекашивается.Примечание к частиИзвините, что такие длинные цитаты. Но без них — ну никак.