Тёмная королева Самайна (гет)

Примечания:

Но больше всех эмоций

Игра на жизнь даёт.

(с) Бугимен

Два часа. Стучало в черепе, как табло на ратуше бездушно отмеряет дни до очередного Хэллоуина. Только теперь счёт шёл на минуты. Два часа — именно столько дал им Алхимик. И бесполезно убеждать себя, что потеря руки для Салли безопасна и почти безболезненна. Джек с трудом подавил в себе желание заметаться по лавке ведьм, низкой и захламлённой. Слишком тесной, чтобы вместить разрывающие изнутри чувства. Как ловушка.

Засада… Береги… себя.

Пусть засада! Лишь бы не бездействие и не эта ненависть в незнакомо чёрных глазах. А теперь она, Салли, пытается предупредить его?! Джек даже не сразу осознал, что голос в голове — не плод фантазии. Попытался поймать его… Но что-то звонко лопнуло внутри, отдавшись в груди обжигающе холодной болью, — и снова лишь одинокая тишина. Только Эмили смотрела на него понимающе и печально.

Несколько драгоценных минут утекло безвозвратно — почему он ещё здесь? Захлестнуло в окно листьями, словно напоминая. Как издалека, всё ещё в плену отчаянно родного голоса Салли, Джек расслышал, что Эмили тихо сказала про живую кость. Зачем? Это важно? Для чего?.. Конечно, он возразил. Эмили здесь ни при чём. Это чужой для неё город, и после всего, что она вытерпела от Салли, она не должна...

— … Только сделай это сам, — выдохнула Эмили, опустив глаза.

Что?.. Рука Эмили лежала поверх его руки внизу её грудной клетки справа.

— Эм-м, — протянула Хельгамина и невзначай прошла между Джеком и Эмили, разрывая контакт. — Вот так наобум менять ингредиенты даже неизвестного нам зелья — это может привести к катастрофическим последствиям, — заметила она со всей серьёзностью.

— Но Королева говорит, надо это сделать… — попыталась возразить Эмили.

— Салли — уже давно не зельевар, — отрезала Хельгамина. — Достаточно одного взгляда на её комнату. Я говорю вам: может выйти гораздо хуже!

— Хуже, чем перенос сущности на эту сволочь? — скептически хмыкнула Зельдаборн. — Я ведь только сейчас допёрла: Салли в сущности неплохая была полунежить, мирная, скромная… А что из неё выросло?! А если умертвием станет законченный психопат?

— Я не знаю… — Хельгамина неуверенно поджала губы. — Я просто сказала, что результат может получиться самым непредсказуемым.

— Куда уж хуже, — осклабилась Зельдаборн. — Но тогда нам вовсе нет резона нести эту кость. — Она в упор посмотрела на Джека. — Пусть всё идёт, как идёт. А через два часа всё либо кончится, либо дорогуша опять осчастливит нас письмецом.

Джек почувствовал, как возмущение, сметающее все остальные чувства, готово поглотить ведьму. Слова, более ядовитые, чем все ползучие компоненты их зелий, почти сорвались с губ. Но для ведьм жизнь Салли ничего не значила. Когда-то, до катастрофы, Салли вроде бы хотела пойти к ним в подмастерья. Но теперь ведьмы, наверное, только порадуются — хорошо, если без диких плясок — если она исчезнет из их жизни.

Зельдаборн, видимо, прочитала всё по лицу Джека.

— Да ты не журись, — похлопала она его по плечу. — Гадёныш не расстанется с такой ценной добычей. Пусть угрожает на здоровье.

Джек скосил взгляд на охваченную перчаткой руку ведьмы. Ей ведь гораздо хуже… А он справится и один. Надо только узнать, что́ слышала Эмили.

— Спасибо за помощь, если что, сразу сообщайте мне, — наспех попрощался Джек, даже не подумав, где его, в случае чего, искать. — Эмили?..

Та отрешённо направилась к выходу.

— Не вздумай брать у неё кость! — строго напутствовала Джека Хельгамина. Но что она сможет сделать, если уж Повелитель тыкв что-то решил?

Джек завернул с Эмили за угол, остановился и посмотрел по сторонам. Улицы были пусты.

— Что говорила Салли?

— "Отдай живую кость". — Эмили прерывисто вздохнула. — Она пыталась пробиться ко мне весь день, но я не хотела её слушать.

— А сейчас? Почему ты готова пойти на это? — Джек правда не понимал. И сама Эмили, казалось, тоже.

Она задумчиво посмотрела в небо, куда ветер уносил спиральные вихри листьев, и медленно заговорила:

— Ты читал "Айвенго"?

— "Айвенго"? — удивился Джек. — Читал. — Ему казалось, что всё его тело — один часовой механизм, созданный лишь для одного. Отсчитывать секунды. Самое время обсуждать книги.

— Да… — Эмили опустила взгляд на костяную ладонь, за которую всё ещё цеплялась тонкими лапками синяя бабочка. — Храбрые рыцари, прекрасные дамы… — Джек нетерпеливо переступил. Какое это имеет отношение к тому, что говорила Салли? А Эмили продолжила: — Дуб, вырванный с корнем, на гербе. Я чувствую себя именно так, Джек. — Она подняла голову.

— Ты можешь остаться в городе, когда всё кончится, — быстро предложил Джек. — И пустить здесь новые корни… Так что ещё говорила Салли, Эмили? Она не сказала, где её искать?

Эмили будто не слушала. Казалось, она полностью погрузилась в события выдуманного романа.

— Я всегда думала о себе, как об избраннице Айвенго, леди Ровене… Нежной и беззащитной. Но, видимо, у меня другая роль. И хотя Ревекка тоже любила Айвенго, она смогла отпустить его…

"Тоже", хм-м.

А Эмили вдруг словно проснулась.

— Скорее! — воскликнула она. — Надо спешить! Делай, что должен, и будь что будет!

— Но зачем брать твою кость? Для приманки достаточно моей!

— Не знаю… — Эмили прижала дрожащие пальцы к виску. — Но она была так уверена… Будто это единственное спасение.

— Салли в чём-то уверена? — Это меняло всё. Больно кольнули воспоминания о том, как она уговаривала его остаться на то Рождество. — Если Салли в чём-то уверена, обычно это сбывается.

— Но Хельгамина…

— У Салли есть дар, — перебил Джек. — Она видит будущее. И если она в чём-то уверена… Значит, так оно и есть. Подумай! Замена кости ведь может привести к тому, что тьма перенесётся, но сама Салли останется жива! — Мысль настолько захватила Джека, будто он увидел это вживую.

Эмили нерешительно кивнула. А Джек, чувствуя себя последним подонком, уточнил:

— И ты согласна пожертвовать своей костью? Ради неё? — Он всё ещё не мог в это поверить. Изумление, восхищение, неловкость боролись в нём с настойчивым пульсом внутренних часов. — Чем я смогу тебя отблагодарить?

— Ради тебя, — грустно улыбнулась Эмили. — Ты уже дважды спас меня и один раз исцелил. Так что это я в долгу перед тобой. И ты пытался призвать для меня душу Виктора… — добавила она и закрыла глаза, словно безмерно устала. Как и все они.

— Ох-х… — Предстоящее дело вызывало стыд и отвращение к самому себе, но Джек постарался запихнуть их подальше. Потом… потом он подумает, что ещё можно для неё сделать… — Пойдём! — решительно сказал он.

Если бы Джек знал, что дар предвидения Салли тоже поглотила тьма… Он бы, возможно, прислушался к Хельгамине и собственной совести. Но время неумолимо перемалывало минуты жерновами — только вперёд.

* * *

— Потерпи, моя Королева, остался всего час. — Салли ощутила, как невидимая рука провела по волосам. Резко повернула голову. — Ай-ай, — поцокал языком Алхимик. — Лучше лежи смирно, дорогая, а не то у меня, упаси тьма, дёрнется рука, и я тебя порежу — случайно.

Салли замерла, не в состоянии побороть бессильный страх. Нити высосали её до предела, ей казалось, что ещё одна язвительная фраза — и она просто расплачется. Или будет умолять о милосердии. Даже ясно осознавая всю бесполезность этого. Тьма робко вибрировала в груди, как злой маленький паук. Она не могла защитить. Но она и не отпускала.

Салли снова почувствовала прикосновение к волосам. Натяжение одной пряди. Сухой хруст лезвия. И снова ничего. Алхимик, отрезав локон, отошёл на несколько шагов. А Салли судорожно начала вспоминать, для каких же зелий нужны волосы. Но премудрости, которые в былое время мгновенно западали в память, сейчас словно заволокло туманом.

— Ну вот у нас почти всё и готово, куколка, — ласково сказал Алхимик. — Осталось выиграть джек…пот на рулетке.

Так вот, где будет засада! Салли, забывшись, попыталась сесть на своём жёстком ложе. Не пустили и привязи на запястьях, и собственное бессилие. Перед глазами набухали и лопались красно-чёрные пятна. Нет, не надо бесполезно дёргаться. Надо лечь, закрыть глаза и сосредоточиться. Не на обжигающе яркой нити, а на надёжной, хоть и неподатливой. Она передаст…

И уже почти не испытывая эмоций — не осталось на это душевных сил — Салли увидела, как Эмили распускает на платье шнуровку.

* * *

Джек отвернулся, хотя прекрасно понимал, что эта отсрочка ничего ему не даст. Руки слегка подрагивали. Даже время, казалось, замедлило свой бег — впрочем, это не более, чем опасная иллюзия.

Эмили тоже отвернулась. Так они и стояли спинами друг к другу в неприбранной спальне, где так долго проводила одинокие ночи Тёмная королева.

— Скажешь, когда будешь готова, — громко сказал Джек, не оборачиваясь.

По их уговору, Эмили должна была расшнуровать корсаж и прикрыться простынёй. Все платья Салли куда-то исчезли, так что резать то, которое сейчас было надето на Эмили, они не решились. Надо только освободить часть грудной клетки, где под голубой кожей скрыты не знавшие солнца рёбра. А потом… У Джека даже не было Пламени, чтобы залечить будущую рану. Но он приготовил иголку с ниткой, они чудом нашлись в одном из ящиков…

Пианино тускло блестело туманным лаком крышки, трещина искажала отражения. Джек отвернулся и от пианино, чтобы ненароком не увидеть то, что ему не предназначено. Успел только заметить, как Эмили завела руки за спину, чтобы взяться за шнуровку. Затягивала её, наверное, ещё сама Салли перед Самайном. Туго и безжалостно. И платье шила Салли. И выломать ребро тоже пыталась Салли, прямо в этой комнате. А теперь её невинная жертва сама готова пойти на этот вандализм, зная, что не выиграет ничего. Джек судорожно вздохнул, ощущая болезненно острую, почти невыносимую смесь благодарности и сожаления. Он готов был подарить Эмили всё — кроме того, о чём она обмолвилась и о чём лучше всяких слов говорили её глаза.

— Я готова, — послышался тихий голос.

Джек медленно обернулся, давая ей и себе эти последние мгновения.

Эмили стояла напротив, опустив глаза в пол и прижимая к груди измятую простыню так, чтобы открытыми остались нижние рёбра справа. Джек шагнул к ней. Он чувствовал, что должен в последний раз спросить, уверена ли она, не передумала ли… Но вместо измученного, посеревшего лица Эмили видел перед собой манящий образ Салли — какой она была в их битве. Опасная, притягательная, дерзкая… Совсем не жертвенная. Такой Салли он не знал, но очень хотел узнать. Надо только… переступить через боль и унижение этой мёртвой невесты.

Эмили вздрогнула, когда заранее прокалённый скальпель коснулся её кожи. Теперь она старательно смотрела чуть выше плеча Джека, чтобы не видеть, что происходит с ней самой. Губы плотно сжаты — наверное, чтобы не слетел невольный крик. Дыхание прервалось. Пальцы неистлевшей руки, держащие простыню, побелели от напряжения. Невозможно было смотреть, как она мучается. Тяжело упала очередная минута. Быстрее! Не длить страдания Эмили — он всё равно сделает это, хоть и будет себя презирать — и спасти Салли!

Скальпель рассёк кожу и плоть напротив верхнего плавающего ребра. Эмили не выдержала — вскрикнула, пошатнулась... Рёбра Джеку ломать приходилось, но о боли плоти он уже успел забыть. По боку Эмили потекла тёмная струйка — меньше, чем было бы у живого, но всё же. Эмили закусила губу. А Джек, стараясь изгнать все мысли и чувства, левой рукой придержал Эмили за обнажённое плечо. Правую он занёс над разрезом. Последняя секунда промедления… И узкая костяная ладонь проникла в глубь тела Эмили. Та совсем побелела, но больше не издала ни звука. На ощупь Джек нашёл ребро — тонкое и гладкое. Крепко сжал его пальцами. Надо всё сделать быстро, чтобы не причинять ей лишней боли. Возрастающее усилие. Сопротивление. И наконец — приглушённый треск. Невольно Эмили подалась вперёд, но Джек удержал её второй рукой. И ещё через несколько секунд — он постарался как можно аккуратнее извлечь кость, чтобы хотя бы ещё больше не ранить Эмили острым концом — потемневшее от крови нежити ребро увидело тусклый свет потустороннего мира.

Эмили ошарашенно опустила взгляд на свою кость, словно не веря, что ещё минуту назад это было частью её тела. Джек бережно положил ребро на столик и посмотрел на окровавленную руку. Ну вот теперь и он стал таким, как Салли и Алхимик. И почти неважно, какая цель.

— Всё? — почти беззвучно шевельнулись бледные губы Эмили.

— Прости… — только и смог сказать Джек. — Я…

— Не надо… — оборвала она и зажмурилась, словно и видеть Джека было ей невыносимо. Край простыни с правой стороны медленно темнел от крови. — Я сама на это пошла. Только это… — Она осторожно, боясь сделать лишнее движение, вдохнула и выдохнула. — Гораздо больнее, чем я думала.

— Давай я зашью разрез. — Джек уже взял нитки и иголку, желая хоть как-то искупить свою вину перед Эмили. Жаль, что нет Пламени… Он украдкой попытался найти внутри искру тепла — но нет, ничего.

Эмили не сопротивлялась, когда Джек быстро и аккуратно стянул края раны ниткой, только продолжала цепляться за простыню, как за спасательный круг.

— Я сейчас уйду, ненадолго ("Ровно на столько, чтобы взять Алхимика за накрахмаленную манишку"), — как можно ласковее сказал Джек. — Отдыхай. Я навеки твой должник. — Он прижал руку к груди, и на белой рубашке остался тёмный отпечаток.

Несчастье словно повисло в воздухе, делая его горьковатым на вкус. Губы Эмили задрожали — ещё немного, и пережитое потрясение выльется потоком слёз. Джек не решился её обнять и утешить — казалось, любое прикосновение сейчас причинит только лишнюю боль.

Слишком дорого полученная кость темнела на столике. Джек нахмурился: она не похожа на ту, что требовал Алхимик. Даже если её омыть — серо-жёлтая, а не белая. Сто́ит тому приглядеться, он обязательно обнаружит подмену. И тут Джека осенило. Кислотный фонтан! После него кости становились особенно белыми и блестящими.

Кинув прощальный взгляд на Эмили, Джек сжал ребро в кулаке и бросился прочь из дома, по щиколотку утопая в листьях, которых было слишком много. Извилистые улицы, площадь… Фонтан. Каменная горгулья, безучастная ко всему, изливала зелёные струи в чашу. Не раздумывая, Джек опустил руку с костью в пенящуюся жидкость. Она забурлила ещё сильнее, и когда он вытащил руку, "вода" омыла и пальцы Джека, и выломанное ребро. Теперь оно выглядело так, словно пролежало под ветром и солнцем десяток лет. Теперь Алхимик не заподозрит обман. И теперь Джек точно знал, куда идти.

Он не заметил пути к воротам — быстро мелькали мимо дома. Дорога от ворот до входа в подземелье Бугимена тоже осталась в памяти размытым серым пятном. И Джек снова заглянул внутрь, сам не зная, что он может увидеть.

Что-то изменилось здесь. Не было больше ощущения безопасной пустоты, которая воцарилась тут после смерти Уги. Мерцали подрагивающим светом лампы. Огромная напольная рулетка в центре зала выглядела так, словно её провернули. Джек прищурился, пытаясь вспомнить… Точно! Символы располагались на ней по-другому! Значит, кто-то действительно был здесь и повернул её. Надо было тогда остаться здесь и продолжать поиски… По краям рулетки карточные короли с настоящими мечами скрестили руки на груди и закрыли глаза. Как будто выжидая удобного случая.

Тянущее чувство ловушки неприятно обдало холодом. И Салли предупреждала о засаде… Сейчас как раз минули отпущенные два часа. Было бы странно, если бы Алхимик, назвав точное место, не подготовился. Но он не видел, как пищал, погибая, предыдущий владелец этой пещеры.

Глубоко вздохнув, Джек соскользнул вниз. Мягко и почти бесшумно приземлился. Никого. И механизмы всё так же неподвижны и как будто мертвы. Не мертвы — затаились.

Джек быстро оглядел всю пещеру. В дрожащем свете ламп казалось, что тени пульсируют, как живые. Пол ровно гудел — Джек знал, что под мембраной в центре рулетки лавовая река подходит особенно близко к поверхности.

Он приблизился к краю рулетки — там с притворным прищуром дремал пиковый король. Гнетущее ощущение лишь усиливалось от этой тишины и мнимой безопасности. Словно противник только и ждёт, чтобы ударить из укрытия, начать эту игру. Игра на жизнь? Они начали?..

Джек ещё раз оглядел стены и потолок и громко проговорил:

— Я сделал то, что ты просил. Я принёс кость! — Он высоко поднял руку с ребром, чтобы невидимый шантажист мог хорошо её рассмотреть, если он наблюдает. А когда тот придёт за трофеем, тут-то они и сыграют. Сколько бы ни пришлось ждать.

Молчание в ответ — только голос самого Джека причудливо переотразился от сводов пещеры, постепенно затихая. Сорвалась с опоры где-то вверху разбуженная летучая мышь и с писком вылетела через окно. И тогда Джек поставил ногу на рулетку. Что ж, он сыграет этот кон по правилам Алхимика. Джек прошёл по чёрному сектору и опустил кость в центр. Резко развернулся, ожидая реакции… Ему показалось, или подземный гул стал громче?.. Джек посмотрел себе под ноги и тут только заметил, что из-под рулетки сочится плотный белый туман — совершенно как тот, который едва не сорвал Рождество. Только что его почти не было, а теперь Джек стоял по колено в мутных клубах. Уже не поставишь на красное или чёрное.

Что-то с растяжкой скрипнуло под ногами. Туман быстро поднимался всё выше, заволакивая зал. Показалось, что рулетка дрогнула. И тут же лязгнуло у самого лица — Джек мгновенно вскинул взгляд и с трудом успел увернуться от клинка пикового короля, когда тот со свистом рассёк воздух. Рулетка дёрнулась и с застарелым дребезжанием начала своё вращение. Карточные короли обнажили мечи, но почти непроглядный туман скрадывал движения, замедлял реакции Джека… Ступи на шаг неправильно — и получишь удар клинком.

А рулетка раскручивалась всё быстрее. Инерция, как на карусели, бросала прямо в стальные объятия королей. Джек бы оценил красоту засады, если бы всё внимание не уходило на то, чтобы не угодить под удар. Свист! Стремительное движение. Едва успеть уклониться. Влево! Вниз! Кувырок… В прошлый раз и то было сложно. А сейчас из тумана молниеносно вылетало лезвие, и лишь интуиция каким-то чудом отклоняла тело в сторону.

Наконец Джек изловчился и поднырнул под чей-то клинок. Почувствовал, как сталь сре́зала одну фалду его фрака. Но, слава Хэллоуину, он очутился на неподвижном полу вне досягаемости от мечей чёртовых королей.

— Алхимик! Или как там тебя! — выкрикнул Джек в сердцах. — Выйди и сразись со мной, если ты не трус!

Но этот яростный призыв потонул в волнах тумана. Ни Алхимика, ни ответа, ни даже злодейского хохота… Джек был один, только рулетка вертелась, как чёртово колесо, всё ещё натужно скрипя. И этот скрип почти заглушил стремительно приближающийся вой. Джек еле успел отпрыгнуть, когда по месту, где он только что лежал, прокатился диск диаметром с его рост. Джек даже успел заметить пятна ржавчины. Зубчатое колесо, как циркулярная пила, с визгом пропахало каменный пол, оставив глубокие борозды. Проклятье! Оно бы раздробило кости на мелкие кусочки! Вой затих в отделении и снова начал нарастать. Где оно? Туман размывал направление звука.

Джек сделал ещё шаг назад, вслушиваясь, вглядываясь… Он чувствовал себя слепым, словно лицо залепил снег. Ещё шаг — споткнулся о невысокие рельсы. И тут же слева грохнули выстрелы. Игровые автоматы Уги с настоящими пулями! Джек упал на пол — это же механизмы, не догадаются… Пуля ударила в рельс рядом с черепом, расплющилась. Как в компьютерных играх, о которых рассказывал Фин. Джек тогда так и не понял до конца, зачем люди тратят на них своё время, когда вокруг — целый большой и интересный мир. Алхимик хочет поиграть с Повелителем тыкв в качестве персонажа?

Едва не получив пулю в ребро, Джек отскочил с линии огня. В опасной близости рассерженно гудел зубчатый диск — с какой стороны, непонятно. Джек посмотрел наверх. Туман заволок пещеру до потолка. Как же Алхимик управляет механизмами? Слишком прицельными были его действия. Значит, он где-то неподалёку. Вот бы где пригодился светящийся нос давно покинутого Зиро... На пробуждение Пламени Джек уже не рассчитывал.

Зубастый диск внезапно вылетел справа — Джек отскочил. А тот резко развернулся и, как загонщик, направлял его всё ближе и ближе к рулетке. Мелькнула мысль: забрать кость обратно?! Джек с запоздалым сожалением понял, что вообще не следовало её там оставлять. И брать не следовало.

Он вскочил на рулетку, едва не упал от вращения, проскользнул мимо вертящихся клинков… Но в центре уже не было рёбра. Пока Джек изображал из себя персонажа компьютерной игры, Алхимик прошмыгнул и забрал свой трофей. А сейчас из центра рулетки на Джека глянуло огненное око. Лепестки мембраны ушли в пазы, и сноп света от лавовой реки вертикально пронзил туман. Джек почувствовал, что рулетка замедляет вращение. Но дрогнул под ногами сектор, стал наклонным. И вот это не рулетка, а воронка, сужающаяся к центру, к раскалённой лаве! Сектора уже поднялись на сорок пять градусов и продолжали подъём. Они могут закрыться, как цветок?! Джек повис на краю своего сектора. Почти девяносто градусов… Клинок короля неритмично рассекал воздух над головой. Джек уже хотел рискнуть и попробовать проскочить мимо короля вслепую. Окно лавы обдавало жаром ноги, сверкая, как солнце-тыква или нос Зиро. Зиро… Как он раньше не подумал?!

Освободив одну руку, Джек постучал себя по бедру и громко позвал:

— Зиро! Малыш! — И замер. Сектор начал закрываться внутрь.

Но буквально через несколько секунд призрачный пёсик возник прямо над головой. Только сверкающий нос-тыковка позволил его заметить в сплошном тумане. Но сразу стал виден и пиковый король с озлобленным лицом, и его хаотично вращающийся меч. Он разрывал тело Зиро, но тому не могло это повредить.

Ещё немного, и лепестки бы сомкнулись над головой — Джек едва успел выскочить из смертоносного бутона. Совсем не мягко приземлился на пол. Зиро радостно вился вокруг него и возбуждённо тявкал.

— Ох-х, как я рад тебя видеть, мой маленький путешественник между мирами! — с чувством произнёс Джек, поглаживая прохладного призрака. — Ты очень вовремя! — Он окинул взглядом пещеру. — Где-то здесь засел один чужак с незнакомым тебе запахом. Найди его! Или Салли… Ты знаешь Салли!

Зиро с готовностью ринулся выполнять поручение любимого хозяина. Хотя нового хозяина он тоже успел полюбить.

Джек отступил к стене. Надо перевести дух… перед следующим раундом. Туман поредел. По центру зала всё так же летало зубчатое колесо, словно рыскало в поисках жертвы. Рулетка вновь раскрыла свои лепестки — хищный цветок в ожидании добычи. А Зиро всё не возвращался.

Джек убеждал себя, что призраки практически неуязвимы, но липкое беспокойство всё равно клубилось за грудиной. Зиро может проникать сквозь камень. И никакое оружие его не возьмёт. Поиски затянулись?

Неизвестно, сколько прошло времени. Джек не сразу заметил, что механизмы, которые едва не лишили его жизни, начали останавливаться. Диск перестал вертеться и завис в нескольких метрах от пола. Замедляла своё вращение рулетка. Движения королей стали ленивыми и неточными. И воздух почти очистился от магического тумана — будто мастер игры потерял к ней интерес.

Наконец где-то в отдалении раздался приглушённый лай. Джек встряхнулся. Лай стремительно приближался, булькающий, захлёбывающийся. И вот из-под камня вынырнул Зиро.

— Что, малыш?..

Но Зиро даже не оглянулся. Он улепётывал наверх, к выходу из пещеры.

— Зиро! — требовательно позвал Джек.

Призрачный пёсик завис в воздухе, а потом, стыдливо поскуливая, вернулся к Джеку.

— Что там? — почему-то шёпотом спросил Джек, гладя питомца по голове. Пальцы натыкались на какие-то травяные крупинки.

Зиро жалобно тявкнул и повернул носик к выходу.

— Ты испугался?

Зиро вдруг заволновался и попытался схватить Джека за полу пиджака и потянуть наверх.

— Ты думаешь, нам туда? — с сомнением уточнил Джек. Ему показалось, или тёмные глазки Зиро смотрели в разные стороны? И всё же он так уверенно и нетерпеливо тянул Джека к выходу… Никогда пёсик не подводил его. Может, заполучив кость, Алхимик покинул пещеры? Это выглядело вполне логичным: забрать трофей и убраться подальше, раз не удалось порешить опасного врага (да, Джек всё ещё считал себя опасным, даже без Пламени).

— Чужак и Салли ушли отсюда? — спросил он у Зиро.

Тот дёргано подался кверху. И Джек принял решение. Всё ещё досадуя на себя за то, что расстался с нужной Алхимику костью, он быстро вскарабкался по стене к окну наружу. А Зиро, нашпигованный вербеной, едва бы сейчас отличил Джека от Мэра.

* * *

Ей позволено было видеть. Больше того — Алхимик нацепил Салли на глаза что-то вроде толстых очков, внутри которых переливалась мутноватая жидкость, и установил прямо рядом с её ложем котёл с зельем ви́дения. С щемящим чувством Салли вспомнила, что именно с помощью такого хэллоуинцы наблюдали за путешествием Повелителя тыкв в большом мире на то Рождество. А теперь на поверхности зелья отразился пугающе знакомый зал. Тот самый, где Бугимен едва не сбросил её в кипящую лаву.

Изображение расплывалось по краям из-за очков. Зачем они? И только слегка сдвинув их движением головы, Салли поняла, что без них ничего невозможно разглядеть в непроглядном тумане.

— Туманное зелье, — довольно подтвердил её догадку Алхимик, поправляя такие же очки на собственном лице. — Не упрощать же твоему благоверному игру. Он оказался настолько глуп, что поверил в то, что мы как-то договорились. — Он мерзко хихикнул.

Салли со страхом вгляделась в то, что происходило "на экране". И правда, Джек положил что-то в центр рулетки. Салли впилась взглядом в небольшой продолговатый предмет. Это же… Несомненно, ребро. Эмили. Она услышала. Она сделала… Ревность и неприязнь потонули в стыдливо-жаркой волне благодарности. Вечная жертва Эмили… Но в следующий миг рулетка пошла набирать ход, ожили стальные короли, и Салли стало не до страданий мёртвой невесты. Ногти оставляли глубокие борозды на ладонях в ответ на каждый пролёт зубчатого диска. А Алхимик, вместо того, чтобы дальше выдавать язвительные комментарии, куда-то исчез. И через некоторое время Салли увидела его в том же зале, где был Джек. С губ сорвался бесполезный крик — предупредить! Но Алхимик не стал приближаться к Джеку, хищно схватил кость и пропал в одному ему известном ходе. И вскоре снова возник рядом с Салли.

— Фух… — Она заметила, как он тщетно пытается унять дрожь в руках, снимая противотуманные очки.

Салли мельком взглянула на кость в его руке, но её занимало сейчас только то, что происходило в игровой Уги. Каждый раунд игры на жизнь, которую вёл Джек, отзывался внутри ударом колокола. И когда он выбрался из почти сомкнувшейся пасти рулетки, Салли облегчённо выдохнула и так счастливо улыбнулась, как не улыбалась все двадцать шесть лет. А Алхимик рядом злобно зашипел — тоже музыка для ушей.

— Не спеши радоваться, — процедил он. — Твой скелет на волколаке всё равно не прискачет и не спасёт тебя. И эта псина… ему не поможет.

Салли только теперь разглядела крошечный клочок тумана — Зиро! Ощущение постепенно возвращающейся к норме жизни пьянило сильнее самогона из пауков. Очки сползли на нос.

Но Алхимик не терял времени. Он схватил одну из связок вербены и наскоро перемолол несколько стебельков в ступке. Получившийся крупный порошок зажал в кулаке и приготовился.

Зиро действительно нашёл логово довольно быстро. И одновременно с предостерегающим возгласом Салли "Зиро! Приведи Джека!" в нос пёсику полетели ошмётки вербены.

Зиро завис в воздухе. Нос-тыковка лихорадочно мерцал, но глаза невидяще уставились в одну точку.

— Зиро! — в отчаянии вскрикнула Салли. — Очнись!

Но Зиро парил в воздухе, как облачко пара над котлом — безвольно и безучастно.

— Зиро!!

— Зря стараешься. — Алхимик обошёл вокруг призрака и брезгливо тронул его длинным пальцем. — Чем бесплотнее сущность, тем полезнее вербена. — Он потряс кистью, словно можно было запачкаться о привидение. — Вот и твою тьму было безопаснее сдержать… До поры до времени.

— Тьму можно побороть обыкновенной вербеной?! — в смятении воскликнула Салли.

— Побороть — нет. Только слегка ослабить, когда она и так слаба… Ничто не может укротить полностью разбуженную тьму. Ни эта ваша любовь, о которой спето столько лживых песен, ни даже Хэллоуинское пламя. Вы чуть не уничтожили друг друга. Но тьма восстанавливается в тебе, я чувствую. А Пламя? Что-то я не видел, чтобы всемогущий Повелитель тыкв сейчас помог себе им!

— Но он жив! — упрямо возразила Салли. — А значит… — Она зло сузила глаза. — Джек распорет тебе брюхо, как Бугимену, и сожжёт твою требуху в лаве! И ему для этого не нужно Хэллоуинское пламя!

— Ах, какая у меня смелая Королева! — издевательски восхитился Алхимик и театрально прижал руку с ребром к груди. А Салли невольно затаила дыхание. Удалось ей провернуть свой сомнительный план? Она с опаской скользнула взглядом по чужой кости. Выглядит… правильно. И один край неровно обломан. Она чуть было не сделала это сама… А теперь заставила это сделать Джека. Но пусть мёртвая невеста радуется, что отделалась только костью! Никто её сюда не звал.

Противоречивые чувства накрывали с головой, как солёные волны слёз. А как всё просто и понятно было под пологом ласковой тьмы… Салли прислушалась к себе. Алхимик был прав. Тьма оживала. Росла и крепла в груди. И запах вербены, нестерпимый поначалу, теперь почти не ощущался.

Салли вздрогнула, когда услышала резкие команды, которые Алхимик кидал Зиро.

— Ищи! Лес! Ищи! Пошёл!

Зиро заторможенно уставился на кость.

— Лес! — повторил Алхимик. — Салли! Лес! — И сделал несколько пассов руками от себя.

Салли хотела позвать Зиро. Но Алхимик молниеносно прижал к её рту узкую, холодную ладонь. И одурманенный Зиро, так и не заметив Салли, встрепенулся и нырнул в камень. Алхимик убрал руку от лица Салли, перехватил краденое ребро поудобнее и с хищным предвкушением промурлыкал:

— А вот теперь, моя Королева, нам точно никто не помешает.

* * *

Джек углублялся всё дальше в Чёрный лес, петляя меж обгоревших остовов деревьев. И с каждым шагом он больше и больше осознавал, что уйти из пещеры было ошибкой. Зиро молчаливо летел прочь от города и не реагировал на окрики. И наконец Джек остановился.

— Зиро! — позвал он твёрдо.

Пёсик покорно завис в воздухе. Нет, это не тот весёлый, непоседливый и верный Зиро, которому Джек был готов доверить свою жизнь. Что-то произошло с ним за краткое отсутствие в пещере. Джек провёл сквозь призрака рукой, и пальцы вновь ощутили чужеродные вкрапления. Он поднёс крупинку к лицу. Какая-то отрава, лишившая Зиро разума? А значит… Алхимику очень нужно было отправить его подальше, чтобы остаться наедине с Салли и последним ингредиентом для зелья переноса.

Джек сорвался с места. Быстрее обратно! Если ещё не поздно…

Он уже преодолел почти половину пути до подземелья, как вдруг что-то натянулось в груди… Словно невидимый инквизитор пробовал рёбра на сгиб. До этого Джек видел тёмные нити лишь однажды — во время схватки с Салли. И это стоило ему Пламени. Но сейчас ему показалось, что он видит, как прежде незримая нить отходит от него и теряется где-то за гранью видимости. Джек подался вперёд, чтобы уменьшить натяжение. Но нить с тонким звоном лопнула, и конец её растаял без следа.

В этот момент под многими метрами пустоты и камня тьма покинула тело Королевы — вместе с жизнью.