Два Поттера (джен)

Причина отлынивания от знакомства с настоящим Поттером у Северуса Снейпа была не одна, хотя сам бы он назвал только ту, что на виду — отсутствие времени. Директор все же пожелал, чтобы он ознакомился с ритуалом, который ему — больше во всей Британии некому, конечно, — придется провести, чтобы вернуть Гарри Поттеру магию.

«Ради такой благородной цели можно и потерпеть, тем более это касается сына Лили», — разглагольствовал директор, а Северус с трудом сдерживался, чтобы не взять его за бороду, не обмотать ее вокруг длинной шеи и немного потянуть, ну или хотя бы припомнить, чьи попущения оказались причиной столь плачевного положения мистера Поттера.

Он, конечно, пробовал последний вариант, даже неоднократно, но Дамблдор когда быстро его затыкал, а когда попросту делал вид, что не слышит. Не особо убедительно, но тут разве поспоришь? Ритуал Снейп изучил в деталях — не для того, чтобы проводить, просто мало ли… И не зря — нашел одну лазейку, точнее, отсрочку — оптимальным временем для ритуала передачи магии оказалась самая короткая ночь в году, время летнего солнцестояния.

Отнекиваться или сразу вставать в позу Северус не стал — медленно обескровливать семерых магов он, конечно, не собирался, имея в распоряжении двух Поттеров, магия одного из которых была вполне активна, а обучением уже занималась Минерва. Но ради редчайших и безумно дорогих ингредиентов, которые он не то что не мог себе позволить — просто никогда бы не сумел достать, он был готов изобразить практически что угодно. И Гэри прекрасно подписался бы на это дело, достаточно было просто рассказать ему, что к чему. Все же у мальчишки было какое-то странное чувство справедливости — правда, по отношению далеко не ко всем, но Снейпу непонятно каким чудом удалось попасть в те самые исключения. В тех, кого Гэри, сорванец, воришка и чертовски талантливый пацан, вообще единственный в своем роде, решил считать «своими» — просто потому что.

Но Гарри… второе неизвестное, которое Снейп не торопился узнать, объясняя это и отсутствием времени, и будущим обманом — вряд ли тот окажется таким же артистом, как его двойник, было бы глупо на это надеяться. И признаться самому себе, что чувствует перед сопляком самую настоящую вину — не только из-за передачи пророчества, но и из-за будущего предательства — Снейп считал, что ритуал для него придется все же разыграть, а потом стереть часть памяти.

Полученная письменная благодарность только усугубила чувство вины, в котором Северус сам себе упорно не хотел признаваться, и в результате стал испытывать крайнее отвращение от одной только мысли о том, что ему когда-то придется сделать с мальчишкой.

Это наливало его ноги чугуном, стоило Минерве зайти к нему перед тем, как в очередной раз отправиться к Дурслям. Снейп отговаривался, как только мог — что-что, а это он умел практически в совершенстве. Если, конечно, его собеседником не был уважаемый директор.

Но недавно до него дошли странные слухи о Поттерах-клонах, которые якобы довели до помрачения ума едва не половину служащих Гринготтса. Байка была настолько неправдоподобной, что директор сперва отмахнулся, потом сердито объявил, что нечего всяким недоумкам дискредитировать и без того несчастного мальчика, совершенного бескорыстного и светлого душой ребенка, и если что-то подобное появится в прессе, то пусть пресса пеняет на себя, и так далее.

И еще активизировал деятельность по подготовке к передаче уже бывшего мемориала, а теперь просто дома в Годриковой лощине в собственность этого самого несчастного мальчика, так что скоро общественность ожидало любопытное мероприятие. И тут тоже нужно было обговорить кое-какие детали.

Надо сказать, многие маги очень даже дружно поддержали директора на этот раз — Поттера, потерявшего магию в результате несчастного случая, практически списали со счетов, и то, что Дамблдор продолжал с ним возиться, вызывало мысли о том, что у того действительно наличествуют и совесть, и альтруизм. Ну и «бедного ребенка» видели и в школе, и на Косой аллее, и в Мунго — впечатление Гэри тогда произвел на многих. Хорошее впечатление. Точнее, правильное.

Северус же, довольно неплохо, как он справедливо считал, знавший уже Гэри Поттера, серьезно призадумался. И понял, что встретиться придется с обоими, и лучше бы с этим не тянуть.

Несмотря на то, что Снейп частенько любил появляться неожиданно — по реакции на его возникновение он иногда получал довольно любопытную информацию, но в этот раз рука сама потянулась к Протееву блокноту, и впервые он сам написал сообщение Гэри.

* * *

— Джек, сегодня вечером Снейп придет!

— Серьезно?! А… Ух ты.

— Он сам написал! — Гэри сиял.

Гарри прикусил губу. Для него Снейп стал уже кем-то вроде человека-легенды. Да, он много хорошего сделал для него, Гарри — зелье такое послал, которое ему сразу помогло, и Гэри помогал тыщу раз, а главное — Дурслей заколдовал. Да так здорово!

Они недавно разговор их случайно услышали. То есть почти случайно. Тетя догадалась про то, что их заколдовали, и делилась этим с дядей Верноном. А тот только хмыкал, а потом сказал, что если это поможет ему стать первым помощником мэра, то он согласен, пусть его хоть еще раз заколдуют. Обоих, судя по всему, куда больше волновало то, что может случиться, если их вдруг, наоборот, расколдуют обратно.

Джек и Гэри еще поспорили, говорить миссис МакГонагалл или мадам Стебль об этом, но решили, что тетя Петунья сама уже взрослая, и если она действительно считает, что дружит с волшебницами, то сама и поделится с ними своими опасениями. А если уж честно, то… не признаваться же, что периодически подслушивают, пусть и почти совсем нечаянно!

А вот Снейпу можно и сказать, точнее, нужно. Раз он сам заколдовывал, ему точно лучше знать…

Снейп кроме того, что варил удивительно эффективные зелья, мог залезать в голову и смотреть воспоминания, и даже узнавать мысли! Не то чтоб Джеку очень хотелось что-то от него скрывать, но все равно немного боязно. А еще Снейп очень нравился его брату, что само по себе говорило о многом. Он очень хотел понравиться Снейпу и потому к вечеру был очень напряжен и взволнован.

* * *

Северус аппарировал к давно знакомому дому с тяжелым сердцем, словно должно было случиться что-то нехорошее. Право, разве стоит ждать хорошего от встречи с Гарри Поттером? Добро бы еще Гэри, так ведь нет...

Когда он, как приличный гость, позвонил, открыла дверь Петунья, — настороженная и, что странно, явно обрадовалась его визиту. И после приветствия сообщила, что испекла тот самый кекс с изюмом, который ему, говорят, понравился. Его в этом доме давно ждали, — сквозило в ее словах.

«Это что? Кексики и посылочки «к чаю» — действительно были от нее? А я-то думал, Минерву с Помоной какая-то муха укусила, что решили позаботиться обо мне, сиротинушке», — успел удивиться он перед тем, как хозяйка дома утащила его в… свою комнату, отчего он сразу почувствовал себя не в своей тарелке. А там выдала такое, что хоть стой, хоть падай. Попросила, чтобы ее и ее мужа ни в коем случае… не расколдовывали обратно!

«Надо же, додумалась! И даже что-то вспомнила! Неужели я бракодел? Но ведь не говорить же это вслух», — и Северус ограничился тем, что сухо кивнул. И тут же выяснил, что миссис Дурсль беспокоится, чтобы волшебство само не спало — и с чего она так решила? Пришлось успокоить ее, что нет, это надолго, а при ее желании и навсегда, после чего совершенно счастливая хозяйка провела его в гостиную.

«Да, так еще никто не реагировал на мое вмешательство в их собственные мозги — хотя до сих пор никто и не понимал, что произошло», — Снейп был озадачен и даже подумывал, не поделиться ли этим обстоятельством с Дамблдором. Все же тот был в таких делах более опытен…

И вот в гостиной появилось двое мальчишек — двое Поттеров, действительно похожих, как две капли воды. Северусу полегчало — он имел возможность привыкнуть к Гэри, значит, и с Гарри пообщаться, несмотря ни на что, сможет. На лицо сама опустилась непроницаемая маска, но радостно улыбающийся Гэри заставил ее немного треснуть, а потом на еще не отошедшего от недавнего разговора с Петуньей Снейпа, вывалилось:

— Здравствуйте, сэр! Я… Джек Дэнвилл Эванс.

И в его глаза смотрят глаза его бывшей подруги — те самые, детские, когда они действительно были лучшими друзьями. А душа или что там за нее внутри ощущается одним цельным ожогом. И все тщательно выстроенные заготовки, все укрепления сыплются, как песчаный замок.

Он думал, что сможет жить с этим всем, глубоко запрятанным за кучей дел, — и вдруг понял: вправду стоит сказать за них спасибо Альбусу. Ни черта бы не смог. Завал работы был как бинт на ране — не давал кровить, затыкал при любой попытке выплеснуться болью. А еще он понял, что вот сейчас надо как-то снова выживать, а он не знает, как. Он нервно кивнул и хотел было подняться, потому что легким не хватало воздуха, но вместо этого снова уперся во взгляд чертова мальчишки.

— Я… Профессор, скажите… я что-то сделал неправильно?

Легчайшее прикосновение — касание на самой грани к его сознанию, и… Все дьяволы мира, — мальчишка страшно волнуется и очень хочет ему… понравиться!

А рядом мнется его двойник, глядящий распахнутыми глазищами, полными… веры в него, Северуса Снейпа, черт бы их всех подрал. И старый, больной нарыв, который прикидывался его душой, прорывается — не помогает никакая сила воли, ни понимание, что он сам, очевидно, был запечатлен на тех глазах… этих глазах.

— Это я… сделал неправильно, — выдохнул он хрипящим шепотом. Это не его горло, не его голос, но… — Я рассказал Темному Лорду о пророчестве. Ваши родители… они погибли из-за меня.

— Э… вы их убили? — мальчишка хмурится, но не шарахается, а наоборот, придвигается ближе. Оба чокнутых мальчишки.

— Можно сказать и так, — отрезает он.

— Почему?

«Да что они себе думают? Где страх, обида, боль, ненависть?»

— Пророчество… Это я рассказал о нем Темному Лорду.

— Специально рассказали? — встревает второй Поттер.

— В смысле — специально? — от удивления догадкой, что таким образом можно было отомстить Джеймсу Поттеру, брови ползут наверх, и лицо Северуса приобретает такое выражение, что мальчики невольно улыбаются, а он совершенно не знает, что и думать. Как им-то такое в голову пришло?

— Ну, чтобы… — Гэри замялся, явно не не желая продолжать.

— Нет, я не знал, что вы родились именно тогда, — повернулся Снейп к настоящему Гарри. — Как понимаете, мы были не в тех отношениях, чтобы меня о чем-либо информировали.

— Почему тогда вы себя вините? — искренне удивляется тот. — Или вы долго убеждали этого вашего лорда, что, — Гарри не удержался от сарказма, — надо навестить ваших знакомых в Годриковой Лощине?

— Да я понятия не имел, где они живут! — рявкнул Снейп и едва не вспыхнул гневом от такого допущения, но, кажется, наконец он худо-бедно, но снова владел собой.

Все сказано. Он признался во всем этим соплякам, и… ничего не случилось. Кроме того, что, кажется, они снова начнут донимать его вопросами… И детские глаза бывшей подруги, точнее, ее сына, ничуть не изменившись после его признания, остаются такими же — заинтересованными и… понимающими?

— Тогда я ничего не понимаю, — недоумевал мальчишка. — Почему вы говорите, что это вы их убили, а не лорд? Как это все вообще было?

— Я… не знаю, Поттер.

— Я Эванс.

— Как?! — услышанная в начале встречи фамилия наконец подействовала как удар под дых, и Снейп только сейчас вспомнил, что мальчишка действительно представился каким-то другим именем, странно знакомым… Какое там знакомым — родным. До боли…

— Меня зовут Джек Дэнвилл Эванс, — в тоне, каким это было сказано, слышались нотки гордости.

— Ага, он даже засветился, когда это первый раз сказал! — встрял Гэри. — Только больше не светится…

Теперь ничего не понимал уже Снейп, но ему даже признаваться в этом не пришлось. Гарри, то есть, конечно же, Джек, был вовсе не против ему рассказать — все и в подробностях. Особенно теперь, когда видел, что этот странный и, кажется, немного больной, но определенно хороший человек успокоился. Хорошо бы еще чаю выпил и поел…

— Северус, мальчики, вы еще долго? Чай остывает…

* * *

А вот самопроизвольное свечение, как и вся стихийная магия Поттера, то есть уже Эванса, стало вовсе не радостной новостью, что ему тоже пришлось объяснять. Это создавало опасность как для Джека, так и для всех остальных, потому что такие выбросы, тем более повторяющиеся, не могли долго оставаться незамеченными. И сколько бы ни старались МакГонагалл и Спраут, да и он сам скрыть проживание на Тисовой настоящего маленького волшебника, все их чары будут разрушены, и довольно скоро.

Так что… не время для эмоций, не время для самокопания — нужно действовать.

— Гар… Джек, — дрогнул уголком рта Снейп в ответ на открытую улыбку По… Эванса, — вы слишком сильный волшебник, чтобы оказаться незаметным. Представляете, что начнется, если к вам нагрянет наряд авроров? И ладно если директор у нас человек занятой, сам не явится, но если и до него дойдет — а так и случится, и куда быстрей, чем летит сова.

Знакомые с Протеевым блокнотом Гэри и Джек дружно закивали.

— Но ведь миссис МакГонагалл и мадам Спраут…

— А это я сейчас же пойду проверять, подправлю, если что, но все равно, никакие чары не выдержат повторения.

— Так я больше не буду! — вытаращил честные глаза Гар… Джек.

Снейп смерил его нечитаемым взглядом и вздохнул, и тот потупился, а потом кивнул. Слова были не нужны — все и без них было ясно.

— Сэр, а есть зелье, которое… ну, силу маскирует? Или вообще отбирает? Временно?

— Вы понимаете, что вы мне предлагаете?

— А… простите, если это очень дорого, но мы же можем теперь и в сейфе брать! Вы только скажите!

— Пф-ф-ф… — Снейп надул щеки и медленно-медленно, с шумом, выдохнул.

Вот только продолжить ему не дали.

— А мы договор напишем, что с полным осознанием… и это, все берем на себя! А, вот, осознаем последствия, без принуждения и…

— Дядя поможет, он все эти закорючки теперь знает только так!

— А в банк нам не надо, у нас книжка есть!

— Кстати, ваша недавняя эскапада едва не парализовала работу Гринготтса, вы в курсе? Не расскажете, почему вас там приняли за клон?

— Какой клон?

— А-а-а-а! Хи-хи. И что говорят?

Северус рассказал — к полному восторгу своих маленьких слушателей. И через несколько минут, посопротивлявшись то ли для непонятного приличия, то ли чисто из вредности, был утащен наверх, в комнату мальчишек, где наконец лицезрел маскарад с контактными линзами и стал единственным посвященным в «тайну двойников».

Ему хотелось одновременно немного рвать и метать, возрыдать и расхохотаться, а еще постучать по всем наличествующим лбам — да, на сей раз и по своему тоже, потому что то, что эти мелкие проходимцы устроили, изумительно не вписывалось совершенно ни в какие рамки! Но, слава Мерлину, надо было срочно заниматься делом.

— Поттер, садитесь писать текст, а вы помогайте, кстати, вот здесь, — он встал и показал на «Историю магии» на полке у стола, — есть упоминание о договорах такого типа. Я ушел проверять, что там со щитами, но когда вернусь…

— Будет сделано, сэр! — в голос отрапортовали Поттеры, все-таки Поттеры…

Он недоверчиво хмыкнул и отправился работать. Чтобы вернувшись, к огромному удивлению обнаружить, что шалопаи сделали все, что могли — вот пергамент — настоящий, с текстом и подписью. И он почти не нашел к чему придраться, кроме нескольких орфографических ошибок и пары пунктуационных!

— Молодцы, — выдавил он одно из самых непривычных для него слов. — А теперь предлагаю подумать, как вы будете принимать дом. Потому что придется вам переехать…

— Что, с чарами все так плохо, сэр?

Снейп кивнул.

— И, между прочим, на улице уже маячит пара соглядатаев, под дезиллюминационными чарами.

— А там, в том доме…

— Это ваш личный дом, Гар… Джек. И если вы хоть немного чему-то все это время учились…

— И… у меня все получится? — зеленые глазищи искрились от радостного предвкушения.

— Если учитывать, что вы творите просто так, специально не концентрируясь и не заботясь о результате, то… более чем.

— А вы будете приходить к нам, ну, туда?

— Вы не можете выучить название поселка, где находится ваш дом? Я поторопился с выводами, придется вас…

— Простите, сэр. Просто я же знаю, что… ну, вам может быть неприятно…

— Как-нибудь переживу, уж поверьте. Тем более вы, кажется, старательно меня приглашаете там бывать.

— Э… ну… сэр…

— Да что вы мнетесь, Джек Эванс?

— Джек Дэнвилл Эванс… — мальчишка подобрался и как-то разом стал казаться уже не таким сопляком.

— Вот так-то лучше.

— Я это… сейчас, — он зарылся в ящик стола и достал оттуда толстую клеенчатую тетрадь. — Я мамин дневник прочитал. Там… про вас. Ну и Гэри рассказывал…

Снейп перевел взгляд на Гэри, так что тот поежился, но признался — коротко и емко:

— Всё.

— А… что там с домом-то, сэр? — встрял Джек. — Вы сами-то как думаете, кому из нас лучше идти? Я-то не хотел бы, но что-то мне кажется, что не с моим счастьем…

Северус посмотрел на него понимающе и кивнул — ему подобное «казалось» ох, как часто.

— Я полагаю, вариантов нет. Узы родства для магии — непростая вещь. Наследник должен быть настоящим.

— Вот только все знают меня, как Поттера, а Джек… Джек вполне может меня сыграть, если ему подыграют!

— Да, в свете грядущих событий не могу не отметить — вам снова везет, Гэри Поттер, и, кажется, начинает везти тем, кто рядом с вами. Ваш сумасшедший розыгрыш был совершенно неуместен в банке, но теперь…

— Это можно считать полевым испытанием, сэр? — выдали мальчишки в голос.

«Начитались, или, скорее, насмотрелись», — подумал Северус и наконец просто не выдержал и улыбнулся.

Это не дети, а непреходящая череда сюрпризов. И нельзя, ну никак нельзя сказать, что неприятных. Талантливые чертенята… Вот только двух пар зеленых глаз с одинаковым выражением он не… а собственно, почему? Переживет. И не такое переживал. Эта парочка далеко не худшее в его жизни, скорей уж наоборот, — признался он наконец сам себе.

* * *

Когда Снейп наконец отбыл (едва ли не под утро — оказалось, поттерятам, как он решил называть их про себя, было еще что ему рассказать, а уж их расспросы были бесконечными и могли затянуться не на одни сутки), в комнате на втором этаже его стараниями три стены стали зеркальными.

Братья решили серьезно тренироваться — времени оставалось мало, тем более что Снейп пообещал поторопить директора с домом. Дела оказались довольно простыми — что тренировка, что разговор с Дамблдором.

Директор всячески приветствовал заботу Снейпа о «Гарри Поттере», а Гэри и Джек, проведя вместе уже немало дней, сами невольно и неосознанно начали друг друга копировать, так что отличия в манерах были уже не особо заметны.

Тестировали свои успехи маленькие нахалы, конечно, с помощью Дурслей, сначала по часу, а потом и по полдня проводя в облике друг дружки. И это становилось все проще и проще. Что самое интересное, один раз Джек под видом Гэри ухитрился пропылесосить ковер и не сломать пылесос, что мальчики сочли самым необычайным достижением и даже написали Снейпу — похвастались. Тот очень быстро ответил, что скоро мистер Эванс сможет хоть компьютеры чинить, если, конечно, знает, как.

— Значит, зелье готово? — возликовал Джек. — Ура!

Конечно, он угадал. Вечером появился Снейп — буквально на минуту, как он сказал, и передал небольшой фиал, предупредив, чтобы он ни капли не брал в рот, пока оба они не выучат инструкцию во всех подробностях. И не удержался, чтобы не попытаться объяснить Джеку, что утрата магии для большинства волшебников вообще-то хуже смерти.

Признание Джека, что вообще мечтал навсегда ее потерять, ввергла Северуса в странное состояние, которое еще и усугубили:

— Вот вы только зелья нехорошие делали для вашего лорда… а я живую девочку поджег. По-настоящему. Лицо.

В книжном шкафу начали опасно дребезжать стекла.

— Сэр!!! — огромные глаза Гэри, глядящие прямо в его душу, протранслировали Снейпу едва ли не большими буквами:

«Сделайте что-нибудь, сэр! Он с тех пор все еще никак не может успокоиться!»

«Щиты», — только и успел подумать Снейп, а потом стало ни до чего — только Эванс, только полные боли и страха зеленые глаза, каких никогда не было у его матери, и бьющееся в руках хрупкое мальчишечье тело… Какой он все-таки маленький.

* * *

Утром Северус обнаружил себя на диване в гостиной Дурслей, накрытым мягким и теплым пледом, с сопящим ему в плечо, уже слегка занемевшее, Поттером, который упорно считал, что он Эванс. Рядом аккуратно стояли две пары обуви, на стуле висела его мантия. А вот рукав рубашки — когда он успел разоблачиться-то? — кажется, до сих пор не высох…

— Темпус, — он вскинул палочку свободной рукой.

Половина шестого. Как раз встать, немного привести себя в порядок и успеть добраться до школы. Борясь со странным чувством где-то в районе грудной клетки, он бережно сгрузил с себя разоспавшегося Джека Эванса, встал и, наверное, впервые сладко потянулся, сделал шаг и почувствовал, словно порвал какую-то тонкую нить.

Собственно, почему «словно» — вот же она! Он было наклонился, и в тот же момент сверху по перилам лестницы скатился Гэри, бодрый до неприличия.

— Ну вы сильны! Я вчера только успел Дурслей из дома вывести, думал, кранты, крыша рухнет, а вы уже того, справились. Ой, доброе утро, ага... Сэр, вам уже пора, что ли? Я сейчас кофе сварю, я быстро!

— Поттер, — зашипел на него Северус шепотом, косясь на спящего Джека. — Домовиков мне и в Хогвартсе хватает!

— Вы пока умойтесь, — дипломатично перевел тему Гэри, тоже перейдя на шепот. — А там видно будет. Я что, зря колокольчик весил?

Последнее оказалось достойной причиной того, чтобы позавтракать в приятной компании и заодно кое-что узнать о «сторожках» маггловских воришек-одиночек. И это в одиннадцать лет! Нет, жизнь уже никогда не будет прежней. Странно, что он этого не понял еще тогда, когда только познакомился с Поттером номер два. Или все-таки один? Ну да и… ладно.

Удивительно ладно. Где-то глубоко внутри.