Хавроша (джен)

Северус ошибся.

Уже через два месяца, аккурат к Хэллоуину, войдя в Большой зал, школьники увидели серебряную бороду Дамблдора. Тот, как и всегда, восседал на своем законном месте — в центре профессорского стола. Разве что чуточку похудевший и борода покороче — его в больнице подстригли и побрили, как же без этого… но очки были те же самые — половинками. Кроме того, рядом с Дамблдором на жердочке сидел феникс.

Филч сиял и прямо фонтанировал счастьем. С лица Снейпа не сходило скорбное выражение обманутой добродетели — как же, ошибся в прогнозе! Квиррелл с облегчением разглядывал новых коллег: Датворта Бербиджа и Гулливера Гранда. Историк Бербидж не вызывал вопросов, поскольку он был обычным человеком и дядей Черити Бербидж. А вот мистер Гранд… Взгляд каждого, кто натыкался на него, тут же застревал на его шерстяном шлеме, кожаной жилетке и волосатых руках. Директор пригласил весьма оригинального преподавателя Защиты — лешего. Его вид смущал и заставлял ломать голову, почему Дамблдор нанял именно его? При этом лешего почти все узнавали как постояльца «Дырявого котла», именно он спускался из своего номера в гостинице и заказывал на завтрак тарелку сырой печени. Дети взволнованно и нетерпеливо заерзали на своих местах после сообщения, что мистер Гранд их новый учитель Защиты от Темных Искусств, им было жутко интересно, как нечисть будет учить их защите от нечисти же.

Интересно было и Гарри, он буквально пожирал лешака глазами, никак не мог насмотреться на экзотического препода. И прямо изнывал от нетерпения поскорее пойти к нему, поближе посмотреть на него и… может быть, даже получится его потрогать, а? Это было самым сильным его желанием сейчас — потрогать живого лагуна.

Эти два месяца, что прошли с сентября, пролетели очень быстро. И только потому, что сам Поттер пронесся по ним маленьким ураганчиком. Уж такой был у него характер, что он ни минуты не мог на месте усидеть. А быстренько скумекав, что в качестве наказаний могут отправить к Филчу, Гарри стал нарочно устраивать аварии и катастрофы… ага, в буквальном смысле нарывался на отработки.

Поджег стол на трансфигурации у Минервы — минус пять баллов и мытье полов у Филча.

Разбил хрустальный шар на уроке Флитвика — минус один балл и отработка.

Замазал черной краской телескопы с обеих концов — снова минус сколько-то баллов и отработка.

Перепутал свитки с домашним заданием на уроке истории — нотация от профессора. Пролет.

Разлил какое-то неопасное зелье на уроке у Снейпа и получил отработку у него же — чистка котлов. Что ж… Северус воочию убедился, что ненормальный Поттер помешан на уборке. Мальчишку пришлось за уши отрывать от котлов и гнать прочь, чтобы тот не опоздал к себе до отбоя.

В общем, изощрялся Гарри как мог, чтоб получить хоть какую-то работу.

В октябре сменился Страж ворот. Вернувшись с завтрака, студенты застряли перед картиной: барсук исчез, на его месте сидел новый зверь. Волк. Дети впали в ступор — не поняли юмора!.. — все же знают, что волк — хищник. Хихикнули над недалекостью учителей и уверенно назвали основное волчье блюдо — мясо. Волчара зевнул, снисходительно глянул на детей, мол, на первый раз прощаю, так и быть, проходите… встал и открыл проход. А до детушек начало доходить, что мясо-то не единственное питание для волка, что-то ещё надо будет назвать. Да вот закавыка, никто не знал, чем, кроме мяса, питаются волки. Осадой оккупировали старшекурсников, но эти вредины лишь хихикали и отмахивались. Попробовали пойти на хитрость, стали предлагать волку разные виды мяса — от конины до зайчатины. Гарри, присмотревшись к картине в целом, догадался оценить ландшафт за корягой — тундра, и навскидку припомнил ещё два волчьих блюда: карибу и леммингов. Потом в течение недели Гарри срочно вспоминал все увиденное по телевизору и прочитанное в книгах про волков, но увы, помнил всё то же, что и остальные — мясо. Придя в отчаяние, он выпросил у Невилла его сову и отправил письмо маме с просьбой прислать перечень того, что волки едят. Петунья прислала детскую книгу сказок «Приключения Джека», увидев которую, Гарри чуть не взвыл с горя. Но позже, просмотрев её, Гарри пришел в восторг — в книге было всё, что надо.

И весь октябрь студенты то и дело офигевали, слушая, как Поттер «угощает» серого Стража ворот то арбузом, то кузнечиком, то виноградом или смородиной, и волк, что странно, ни от чего не отказывался — облизывался и открывал проход.

Своим секретом Гарри честно поделился, и маггловская книжка была зачитана до дыр. И вскоре все знали, чем питаются волки. В начале ноября волк ушел, и его на посту сменила гиена, отчего дети горестно взвыли. Снова полетели по домам совы с письмами, и обалдевшие родители искренне недоумевали, зачем их чадам так срочно понадобился рацион питания гиен. Потом, вникнув в проблему и проникнувшись, спешили в личные библиотеки или в книжные магазины за нужной литературой.

Стражи ворот каким-то образом помнили, чем «кормили» их старшекурсники, и благосклонно принимали повторные угощения от младших. Ну и хорошо, да? А то ведь не напасешься еды на всех зверей за семь-то курсов…

* * *

Питера Петтигрю и Геллерта Грин-де-Вальда допросили по всем правилам при полном составе Визенгамота и МКМ. При помощи усовершенствованного Веритасерума стали известны кое-какие подробности.

Всем нам знакома поговорка: «В родном доме и стены помогают». Абсолютно непонятно, почему же волшебники это не учли, засаживая Гриню в Нурменгард, тюрьму, построенную лично им? Дементорами крепость не охранялась, не те условия. Так что Гелли в буквальном смысле оказался у себя дома, и как только с лязгом захлопнулись внешние ворота крепости, с таким же лязгом открылась дверь камеры по желанию хозяина. И с сорок пятого года до восьмидесятого включительно Гриня лишь изображал пленника. Ему это было нетрудно, ну подумаешь, всего-то на полчаса запереться в камере на время визита тюремщиков! Зато остальные двадцать три с половиной часа в сутки он был сам себе хозяин и господин.

Внутренний дворик обзавелся огородиком, за которым кротко и молча ухаживали тюремные домовики. Сами тюремщики озаботились разведением кур и кроликов, так что тюрьма была, что называется, на самообеспечении. К тому же она не пустовала, в ней были настоящие заключенные, сидящие взаперти. К ним Гриня заглядывал лишь по необходимости, чтобы взять одного-двух на опыты. А опыты он ставил над ними те же, что и при Гитлере — бесчеловечные. А если учитывать, что это были маги, а не простые люди, которые быстро умирают… в общем, скоро тюремщики стали слушать страшные истории об оборотне замка Нурменгард. Дескать, ходит по коридорам перевертыш, меняющий личины как перчатки, и высасывает из жертв все соки. Усохшие трупы находили, но байкам не верили, потому что некому там бесчинствовать, все сидят под замком.

Ну а Гелли жил себе в родных стенах, на полчаса в день принимал вид полутрупа, демонстрировал надзирателям свою полуживую тушку, а потом после их ухода возвращал себе истинный облик и, насвистывая незатейливую мелодию, выходил из камеры. Ел овощное рагу с тушеной крольчатиной, приготовленной собственноручно из собственных продуктов. Наевшись, он шел в казематы, выбирал себе очередного пленника и начинал эксперименты. И конечно же, совершенствовался, шлифовал самого себя и свою магию, изобретал-сочинял, воплощал в жизнь идеи и новые заклинания.

И настал день, когда он смог «подарить» другому человеку свое лицо… Сперва наведенная личина держалась недолго, но спустя сколько-то новых жертв она стала держаться крепко и спадала только после смерти носящего маску. Это Гелли выяснил тоже опытным путем.

Ну а когда в гости приехал Дамби, в ясной голове Геллерта тут же созрел Гениальный план. Насколько он понял из газет, старина Альбус в последнее время почти не вылазит из своего Хогвартса. И пока тот проходил контроль-таможню-пост и прочие командные пункты, Гелли развил бурную деятельность. Вытащил из самой дальней и полузабытой камеры какого-то задохлика, влепил ему свою личину и посадил в свою камеру. Вошедший Дамбушка был очень искренне расстроен тем, что Геллерт его не узнал. Охранники объяснили ему, что он, вообще-то, уже давно тронулся умом.

— Оставьте нас наедине, — мягко попросил Дамблдор. Пожав плечами, надзиратели вышли, сочтя, что этот полутруп мало чем может навредить. Ох, как они ошибались…

Наивный Дамби попытался было отлегилиментить поехавшие мозги Гелли, как он думал, но зомбированный безымянный полутруп вдруг довольно шустренько накинулся на него и начал душить.

Гелли вбежал в камеру вместе с охранниками и бросился спасать посетителя, а отдирая Дамбика от сумасшедшего, незаметно переместил его волшебную палочку к себе в карман, в которой с удивлением узнал свою собственную Бузинку. Когда Дамбушка очухался, Гелли, всё в той же личине охранника, вызвался проводить почтенного профессора за ворота Нурменгарда, а там, глядишь, и на поезд его посадит, если что…

Когда того же охранника обнаружили гуляющим по коридорам в трусах и майке и с полной амнезией, никто ничего не понял. Спятивший Геллерт-то на месте, никуда не делся, а как и куда пропала одежда герра Пайна… Хотя по наличию шишки на лбу решили, что беднягу ограбили, отсюда и потеря памяти, и исчезновение одежды. Про задохлика из какой-то дальней камеры никто так и не вспомнил.

В скоростном поезде Вена — Инсбрук сидящий напротив Альбуса лже-Пайн превратился в Альбуса. И пока Дамблдор тупо моргал на себя же, Гелли мастерски оглушил его. И в Инсбруке на перрон сошел величавый седой маг по имени Альбус сколько-то имен Дамблдор, а настоящий Альбус покоился в кармане мантии, насильно превращенный в маленькую немую черепашку.

Оказавшись в Хогвартсе, Гелли без затей посадил черепашку в аквариум, окрестил Лихтвейсом, заранее обрекая на многолетний плен. Бессловесный феникс с ужасом смотрел на Дамблдора, запертого в аквариуме — как и все птицы этого магического вида птиц-правд, верный Фоукс сразу понял, в чем тут дело. Лже-Альбус холодно посмотрел на него, взял со стола нож для бумаг и легонько провел лезвием по панцирю пленной черепахи, тем самым обещая очень и очень многое. Феникс вынужденно заткнулся. Зато Шляпа решила, что ей терять нечего, и попыталась донести правду до остальных, но Гелли огрел её мощным Конфундусом, а чтоб она не рыпалась, навел на неё постоянный сон, будя раз в год для распределения детей на факультеты. С чем она худо-бедно и справлялась в течение долгих лет.

Ещё одна пословица говорит о том, что две хозяйки на одной кухне не уживутся. Они никогда не сработаются на тесной кухоньке. Вот и двум Лордам стало тесно в маленькой Британии. Как устранить Волан-де-Морта, Гелли придумал почти сразу же и с дьявольской филигранностью. Видя Тома Реддла насквозь, Геллерт просмотрел несколько пророчеств — начиная Мишелем Нострадамусом, продолжая Вольфом Мессингом и заканчивая Вангой, он наткнулся на более-менее подходящее пророчество некой Сивиллы Трелони. Что-то там про ребёнка, чьи родители три раза кому-то там противостояли. Осталось разыграть эту несложную партию.

Тут как раз Снейпушка постучался с просьбой об аудиенции. Ну почему бы и не пойти навстречу хорошему человеку? Тем более что ему нужен случайный свидетель. Спектакль был разыгран как по нотам, замороченная Трелони приняла приглашение в бар «Кабанья голова», туда же приперся и Снейп. Подгадав нужный момент, Гелли включил Трелони, и та под Империусом «напророчила» сагу про Избранное Дитя.

И понеслась дальнейшая лавина событий широко известной истории Мальчика-который-выжил. Таким образом Гелли тишком и чужими руками добился устранения соперника. Ребёнок почему-то выжил, убить его как Дамблдор он не мог, пришлось позаботиться о малявке, подкинуть его тётке, а там хоть трава не расти… авось угробится как-нибудь — ведь дети такие хрупкие. Крысяра Питер, что сослужил верную службу Волан-де-Морту (угадайте, какому?), отправился в изгнание. Недопёсок Сириус чуть всё не испортил, он, видите ли, собака верная, учуял своим песьим носом, что Том пришел не один, а с Дамблдором, и Дамблдор этот пахнет не Дамблдором! Пришлось его приложить сильнейшим заклинанием Забвения. Не Обливиэйтом, а тем самым, фирменным, собственного изобретения, в котором человек напрочь забывает всё на свете, как Пайн. Так что после ареста мракоборцы, увы, допрашивали уже полностью беспамятного Сириуса Блэка.

Нет. Память к нему не вернется, она стерта навсегда.

Почему не убил? А зачем? Он чистокровный потомок древнего Рода, вполне способен наплодить наследников, а амнезия по наследству не передается.

Дамблдора Геллерт несколько раз превращал обратно, чтобы сравниться с ним и постареть на столько же, сколько и он. И так Аберфорт косится, а ведь он младший брат. Значит, надо соответствовать. Для этой цели он вынимал черепаху из аквариума, спускался в Тайную комнату Салли Слизерина, превращал Дамба и сравнивался, подгоняя свою внешность под нужный образ. Так он делал каждые несколько лет — старики так быстро меняются…

* * *

Сириуса освободили.

Он вышел, опираясь на руки двух охранников, худой и изможденный. Дементоры его не трогали, нечего взять из беспамятной головы. Всё, что он помнил — это постоянный мрак и холод одиночной камеры. Каждый день ему приносили еду в плошке и кусок чего-то, называемого хлебом. В общем, Гаспар Хаузер номер два вышел из Азкабана…

Его подстригли, побрили, помыли. Мыть пришлось долго, в кожу въелась многолетняя грязь. Ногти на руках и ногах отросли и ороговели, их отламывали щипцами и шлифовали пемзой и наждаком. Попробовали разговорить.

— Как тебя зовут?

— Сириус.

— Ты помнишь?! — но радость преждевременная.

— Нет. Так меня называли, когда приносили еду. Они говорили: «Эй, Сириус, это тебе, жри, собака!» Так вот, меня зовут Собака Сириус.

— Ты помнишь своих друзей?

— А… что это такое?.. — переспросил Сириус и виновато почесался. Блох ещё не всех вывели.

В общем, поняли бедные мракоборцы, что посадили в тюрьму не только невиновного, но и больного человека. Суд признал Сириуса Блэка недееспособным, и его отправили в Мунго, на постоянные лечение и реабилитацию.

* * *

Гарри и его однокашники едва дожили до четверга, так не терпелось поскорее попасть на урок к лешему. Наконец-то прозвенел долгожданный колокол и толпа дружно ломанулась в класс. Гулливер Гранд стоял у окна, высокий и широкоплечий, с лохматым торсом, ниже он был затянут в кожаные брюки и сапоги. На голове — шлем, в прорезях сверкают светло-зеленые звериные глаза. В нижней челюсти торчат желтоватые клыки. Детей охватил какой-то веселый страх, было и жутко, и интересно сразу. Ну ещё бы, такой нечеловеческий учитель!

— Здравствуйте, — пророкотал лагун и повел волосатой рукой, подзывая к себе. — Гляньте на улицу, как по-вашему, не слишком холодно прогуляться вон на ту лужайку?

Дети посмотрели на серую осеннюю хмарь за окном и скуксились — в такую погоду не очень хотелось выходить… Рон робко спросил:

— А чему вы хотите нас научить, профессор Гранд?

— Как защититься от агрессивной собаки.

— Ну это просто! — воодушевился Гарри. — Надо поднять палку или камень. Не успеешь нагнуться за ними, как она уже удирает во все лопатки.

— Ну что ж, мальчик, верно. Трусливая собака действительно убежит. А как защититься от пса, исполняющего команду «Фас» в твою честь? Палкой тут не отмашешься.

Гарри смутился. Рон недоуменно почесал нос и заявил:

— Но мы же волшебники, что нам какая-то собака?

— Ну и как ты будешь защищаться от собаки, рыжик? Прежде всего должен сказать вот что: атакующая собака страшно пугает, прямо замораживает ужасом. Она рычит и лает, жутко сверкает белыми клыками. И пока ты соберешься с мыслями и с собой, она перегрызет твою палочку пополам и укусит тебя за руку или ногу. Значит, что? Надо не бояться, замотать руку чем-нибудь плотным, например курткой, и подсунуть её в пасть, занять собаке рот, её главное оружие. Свободной рукой надо взять собаку за шкирку и поднять её вверх, вот тогда она присмиреет. От страха ребёнок может поднять и ротвейлера, так что у вас всё получится…

Гермиона подняла руку:

— Сэр, а я слышала, что пса надо бить по носу, потому что он самый чувствительный.

— Верно, — согласился лагун. — Но с бешеной собакой это не поможет. При атаке бешеной собаки постарайтесь вооружиться всем, чем можете — палкой, камнем, любым заклинанием, желательно покороче, например Секо. Всеми способами избегайте прямого контакта с больным животным. И запомните самое главное. Никогда, ни при каких обстоятельствах не убегайте от собаки. Этим вы спровоцируете древний собачий инстинкт — преследовать всё, что убегает.

* * *

Летать по миру призраку надоело довольно быстро. Это было тяжело и очень одиноко. Грустно было парить в пустых брошенных домах, где, кроме пыли, сквозняка и летучих мышей, больше никто не обитал. А если и встречался какой-нибудь дух, то обычно происходила примерно вот такая встреча:

Влетел призрак Том в старинный особняк в Глочестере, потыкался по углам, брезгливо облетая паутину, и наткнулся на некое туманное вещество. Не имея понятия, что это такое, и сочтя его обычным туманом, дух Темного Лорда попробовал пролететь сквозь него. И едва не был поглощен. Белый сгусток тумана схватил его как паук муху ловчей сетью. Перепуганный Волан-де-Морт отчаянно заверещал, изо всех сил вырываясь из смертельных объятий молодого фантома. Насилу вырвался. Очень хотел жить, даже и в таком виде…

Потом, пару недель и пару сотен миль спустя эфирное тело Тома подверглось ещё одной эфирной атаке. Пролетая над низиной и спускаясь в овраг, туда, где потемнее и повлажнее, он наткнулся на целую стаю смертофалдов. Вот была встреча, я вам скажу… Он опомниться не успел, как, влажно причмокивая, голодные простынки облепили его со всех сторон. Что он пережил, бедный… Вся его несчастная жизнь промелькнула перед глазами, начиная от яслей в доме малютки, продолжая приютом и заканчивая Хогвартсом и мальчишкой Поттеров. Простынки поперхнулись — невкусная жертва попалась. Полизав ещё немножко и на всякий случай хорошенько распробовав, скривились. И выплюнули. Тьфу, пошел вон, сплошь негативный… ни капли вкусных воспоминаний.

Мокрый и липкий от слюны и насквозь разобиженный морально Темный Лорд, подобрав полы призрачной мантии, со всех конечностей поспешно упарил прочь — а вдруг передумают и кому-то он покажется вкусным, с перчиком.

В свете таких скорбных приключений Том всё чаще и чаще обращал взор к Небесам. Стало совершенно очевидно, что неприкаянному привидению крайне трудно выжить в этом жестоком эфирном мире. Тоскующая душа начала требовать перерождения…